— Так устроен мир. Чтобы привнести в жизнь собственные грёзы, тебе придётся оборвать чужие. Например, Филиш мечтает о виктории для своего сына, — Ланн кивнул на коменданта. — Победа в турнире докажет мальчишке, что он не просто “замена” его погибшим детям, и укрепит его веру в себя, что увеличит шансы пережить то, что грядёт. Сам же паренёк желает оправдать доверие отца, которое считает величайшей честью. К сожалению, мы не животные, Айр, которым для счастья нужна лишь еда, вода и размножение. Мы живём ради сложных страстей — низменных или благородных. Скажи, а о чём мечтаешь ты? Для чего тебе это сражение?
Ощутив на себе его ленивый, но внимательный взгляд, гвардеец задумался. Может ли он быть искренним в разговоре с бароном? Сможет ли он понять его желания? Не стоило рисковать, к тому же Айр ещё недостаточно в нём разобрался. Но часть правды ему необходимо было сказать — Ланнард обладал феноменальным чутьём, так что лгать напрямую ему точно не стоило. Набрав воздуха в грудь, он решительно заявил:
— Ради рыцарского титула, милорд. Мне нужна не только боевая мощь, что даёт Воля, но и влияние на людей. Лишь так я смогу защитить тех, кто слаб, и изменить этот мир.
— Хорошо. Значит, ты одержишь победу, и по-другому быть просто не может. Избавь своё сердце от сомнений и жалости — здесь все, как и ты, мечтают о достижении своих целей, — ответил Ланн и кивнул в сторону арены.
Бой шёл на равных, пока Малыш не купился на уловку старого вояки и не растянулся на истоптанном множеством ног песке. Грузд сначала провёл верхнюю комбинацию ударов, заставив противника защищаться, а затем — ловкий укол в бедро и следующим мощным ударом выбил землю у черноволосого из-под ног. Прежде чем атаман успел подняться, ему в грудь уже было нацелено остриё длинного меча. Грань между победой и поражением всегда была очень тонка, но, к счастью, в этих боях проигравшие оставались живыми.
— Позвольте спросить, почему вы не стали участвовать, господин барон? — Айр задал вопрос, пока новая восьмёрка бойцов заходила на арену. — Ведь вам очень нравится сражаться, верно?
— Да, но я, как и ты, не люблю разбивать чужие надежды без важного повода. В этом сражении у меня нет причин стремиться к победе, а значит, и участвовать тоже, — легкомысленно пожав плечами, ответил Ланнард.
Следующие победы тоже дались Айру малой ценой. Пока что везло — на пути не попался никто из троих именитых рыцарей или даже десятник Грузд, что щёлкал молодых парней, как орешки. Вигмар Брасс тоже последовательно сносил на своём пути всех противников, даже без использования Воли. В этом не было ничего удивительного — гвардеец уже понял на собственном опыте, что благословение Бога-Воина само по себе укрепляло тело, делая его сильнее и быстрее, потому даже без светящихся трюков у бастарда было огромное преимущество против обычных людей.
Четвёртый бой было решено провести уже завтра с утра. К этому времени солнце уже стремилось к закату, а люди откровенно устали — между поединками было лишь очень небольшое окно в пару часов, чтобы приложить компрессы к ушибам и дать отдых мышцам. Жёсткие условия турнира отсеивали не только невезучих и слабых, но и тех, кто не умел экономно расходовать свои силы.
К этому времени из двух сотен бойцов оформилась первая десятка, в которой, к удивлению многих, помимо троих рыцарей, Вигмара Брасса и Айра, присутствовали также десятники гвардии Грузд и Кривой, а также разбойница Киса из ватаги бандитов. Оторва оказалась не только весьма любвеобильной, но ещё и прекрасной мечницей, практикующей стиль, что Ланнард раньше видел только у аристократов.
Вот только следующий бросок костей, определяющих жребий боёв, решил, что на этом удача зеленоглазого гвардейца закончилась. С утра ему предстояла схватка не с кем-нибудь, а с самим Филишем Брассом, в то время как сыну последнего, Вигмару, предстояло сойтись в бою с Груздом. Больше всего повезло Кисе — ей достался в противники один из гвардейцев Кривого, который дошёл так далеко лишь благодаря слепому везению.
Ужинал Айр опять вместе с семьёй Грейсер. Ланнард пригласил его выпить вина и обсудить дальнейшие планы на бой. Как бы Айр себе ни твердил, что настроен на первое место, он понимал, что против самого коменданта его шансы чудовищно невелики. Ему была нужна тактика для предстоящего боя или какой-нибудь хитрый трюк, но сколько бы гвардеец ни следил за действиями Филишера, пробуждённый рыцарь казался ему почти непобедимым.
Словно не замечая переживаний гвардейца, Ланн за едой говорил о чём угодно, но не о дуэли с комендантом. Наконец, не выдержав и отставив в сторону тарелку с недоеденным стейком, Айр тревожно воскликнул:
— Милорд, может, вы…
— Ты, — мягко поправил его Ланн. — Давай уже без официоза.
— Ладно, как пожелаешь, — с небольшим удивлением в голосе согласился гвардеец. — Я не вижу своей победы над комендантом. И не могу в неё поверить. Когда думаю о завтрашнем дне, у меня кровь в жилах стынет и слабость по всему телу. И для меня это ненормально — я привык получать по рогам от тех, кто сильнее, но сейчас…
— Хорошее у тебя чутьё, — удивлённо хмыкнул Ланнард. — Это свойство его Воли Воина. Алый тип наиболее распространённый по понятным причинам, зелёный и тем более чёрный встречаются значительно реже. Она простая, как палка, в основном после пробуждения усиливает физические показатели бойца, а аура алых прочнее, чем у всех остальных. Но даже её можно использовать по-иному. Филишер подавляет своих соперников, внушая им подсознательный страх, что очень эффективно против других рыцарей..
— Но на вас тогда это не сработало. Как? — поинтересовался Айр.
Ленивое объяснение Ланна успокаивало. Да и дружеская атмосфера за столом настраивала на позитивный лад. Сэра, сидящая напротив, внимательно их слушала и с наслаждением уплетала свежие булочки, которые гвардеец выпросил у замкового повара, чтобы порадовать девочку.
— Да всё очень просто, я не думаю. О проблемах, последствиях или подводных камнях. Всё решается здесь и сейчас, прошлого нет, как и будущего. Но… Ты, в отличие от меня, умный и дальновидный, и вряд ли так сможешь, — ответил Белый Барон и ненадолго затих, тыкая вилкой в свой кусок мяса. Но полминуты спустя его лицо просветлело, и он воскликнул:
— Есть идея. Ты ведь уже попадал под вой Скитальцев? Он пробуждает самые тяжёлые воспоминания и может сломить дух бойцов. Но ты не дрогнул и продолжил сражаться. Помнишь, что тебе помогло?
Айр вздрогнул, вновь вспомнив то отчаяние, что ощутил тогда, словно он вновь был ребёнком и держал за руку умирающую мать. Это было самое страшное время в его жизни, худшее, что происходило. Никакой страх за себя и близко не может стоять с тем ужасом и бессилием, что он тогда ощущал.
— Я разозлился. На собственную бесполезность. На то, что прошли годы, а я всё такой же слабак, — искренне ответил он другу.
— Значит, ты черпаешь решимость и силу в злости на себя, а не на врага? — удивлённо вскинул серебристую бровь барон. — Это редкое качество, обвинять всех вокруг проще, чем искать проблему внутри. Ну тогда всё просто. Внуши себе, что бой с Филишером — это этап, последняя ступень, которую ты должен переступить, чтобы перестать быть ребёнком, жизнью которого управляют другие. Ты сможешь взять всё в свои руки и определить будущее собственной волей. Кроме того, у тебя над ним есть одно значимое преимущество. Он старик, а ты молод и полон сил.
— Эта сила внутри. Воля. Она ставит крест на такой простой истине, — пожал Айр плечами. — Я сам чувствую всё то, что она мне добавила и…
— Воля тебе ничего не добавила, — уверенно отрезал Ланнард. — Там стоит другой знак.
— Какой знак? Магический? — с интересом спросил гвардеец.
— Арифметический, — совершенно серьёзно пояснил Белый Барон.
— Арифмее… — попытался повторить впервые услышанное слово гвардеец и едва не прикусил себе язык.
— Мееее…. — передразнил его Ланнард и рассмеялся. — Ох, я и забыл, что ты академий никаких не кончал.
— А ты сам что ли лучше, а? — прервала его Сэра, обмакнув выпечку в сметану и отправив в рот брату. — Всю жизнь просидел у нас на усадьбе с наёмными учителями. И вообще, прекрати над Айром смеяться, объясни по-нормальному.
— Когда вы успели так подружиться? — прожёвав кусок булки, спросил Ланн.
— Пока ты спал. Господин Айр был так любезен, что развлек меня короткой беседой и будучи весьма обаятельным кавалером, предложив однажды прогуляться по крепости, чтобы я не сидела в четырех стенах, — с забавной улыбкой ответила седая девушка, а потом напомнила брату. — Так что ты там говорил про знаки?
— Эго, то есть влияние благословения Бога-Воина, не “добавляет” тебе сил, а их умножает. То есть смотри, — поднявшись на ноги, Ланн обошёл стол и встал напротив друга. — Допустим, раньше ты был силён, как бык…
— Быками называют охранников в борделях, мне такую судьбу с детства пророчили из-за размеров. Не нравится мне это сравнение, давай лучше тогда “как медведь”, — поморщившись от неприятных воспоминаний, попросил Айр.
— Хорошо, медвежонок, учту и больше тебя с быками не буду сравнивать, — подмигнул ему Ланнард и широко развёл руки в стороны. — Ну так вот, после получения Воли ты стал вдвое, а то и втрое сильней и быстрей. То есть она умножила твои изначальные физические данные, которые благодаря постоянным тренировкам и дуэлям с Вигмаром и так были весьма впечатляющими. Понимаешь?
— Пока вроде бы да, — серьёзно кивнул Айр.
— Выносливость, гибкость суставов и физическая сила падают с возрастом. И хотя у Филишера они всё ещё впечатляющие, но всё равно им уже не сравниться с твоими. А благодаря Воле эта разница становится только значительней. Он, конечно, намного умелей и опытней, и на дистанции найдёт способ тебя одолеть. Чтобы избежать поражения, просто не дай ему на это шанса, — с широкой, веселой улыбкой посоветовал Белый Барон.