Айр больше не сдерживался и быстро наращивал скорость, вкладывая всю свою массу и силу в удары, под которыми Люгер Трей начал медленно пятиться, переходя в оборону. Гвардеец был уверен, что тот и не думал ему поддаваться, но попросту не успевал реагировать. Но этого было мало. Очищая мысли и становясь единым с клинком, он поддался потоку и на миг смог достичь того состояния, о котором ему рассказывал Ланн. Когда прошлое, будущее и настоящее слились в один ослепительный миг. Это был его лучший, самый неотразимый удар — колющий выпад, нанесённый из средней позиции в грудь со всей яростью молнии.
Нагрудник Люгера треснул, а воина отбросило к краю площадки, где он грузно рухнул на мелкий песок. Пытаясь отдышаться, Айр, отыскал Вигмара Брасса, одним взглядом дав тому понять, что он будет следующим. Конечно, если бастард вовсе сможет одолеть в схватке главу дома Трей. Отсалютовав павшему противнику и вскинув вверх меч в знак одержанной победы, зеленоглазый ушёл с арены.
Под кольчугой пекло так, словно там взошло новое солнце, мышцы гудели от перегрузки и ныли, но голова была до странности ясной. То отрешение, что он недавно достиг, пока не покинуло без остатка, позволяя видеть всё более чётким и ясным, чем прежде. Расстегнув кожаные лямки на шлеме и нагруднике, Айр снял с себя груду железа и присел на лавку. На арену в это время взошли следующие бойцы. Вигмар выглядел столь же истощённым и бледным, как и утром, но по крайней мере не кашлял. Дарел Трей неуверенно вскинул свой длинный меч в знак приветствия, на что бастард сдержанно ответил тем же.
Прежде Айр бы ни за что не заметил каких-либо изменений в наследнике дома Брасс. Парень двигался абсолютно так же, как и всегда, его скорость и ритм не изменились. Но в нём было какое-то несоответствие — сломанное, странное и непонятное. А затем противники сблизились, и Вигмар размылся в воздухе, пропустив колющий выпад у себя над головой, и, пока Дарел возвращал свой клинок в исходную позицию, успел трижды ударить. Локоть, колено и шея. Изящные и почти мгновенные атаки достигли своего адресата почти одновременно.
Попадание в горло было особенно опасным — практически гарантированно оно перебило бы трахею и попросту убило рыцаря на месте, даже тренировочным клинком. К счастью, опытный Ветер успел среагировать, вспыхнув пылающей алой аурой, и меч бастарда лишь бессильно скользнул мимо, остановленный полем. Но это же означало и признание поражения — Трей использовал проявление Воли. Поражённые скоростью и исходом дуэли, зрители замолчали, а неподалёку от Айра сдавленно вскрикнул Брасс Старший, едва сдерживая ликование.
— Он пробудил Волю Убийцы, — хмуро произнёс появившийся неподалёку из ниоткуда Ланнард. — Очень скверный для меня тип противников, но ты справишься. Главное — протяни время в защите, выдохнется он быстро.
Айр молча кивнул, зачарованно глядя на мерцающий силуэт победителя. Он всё ещё видел танец энергий в его руках, словно притоки сходились вместе в одну могучую реку. Вот только вместо лазурной Воли оруженосца в ней сейчас текла обсидиановая тьма, от которой скулы сводило от физически ощутимой опасности и безжалостной злобы.
— Ланнард, с ним же что-то не так. Очень сильно не так, — наконец прошептал гвардеец, когда Вигмар вышел за пределы круга арены и практически рухнул в руки отцу.
— Воля Убийцы крайне негативно может сказаться на теле при пробуждении, ведь её исток в концепции "лишения жизни". Но со временем он сможет её обуздать. Надеюсь, — хмуро ответил Ланнард, а затем вскинул вверх брови: — Эй, ты меня впервые по имени назвал! Это в честь какого праздника?
— Как-то мне сейчас не до шуток. То есть вы имеете в виду, что с ним всё в порядке? Он не сорвётся и не устроит в крепости бойню? — несколько раз моргнув, с трудом возвращая обычное зрение, решил уточнить Айр.
— Чёрный тип самый редкий, но в нашем королевстве найдётся десяток-другой — и ничего, как-то живут-поживают, — с сомнением произнёс Ланн, стараясь не встречаться с Айром глазами, а потом признался: — Я, если честно, их сам не люблю. Хотя моему стилю этот тип больше всего подходит. Они становятся сильнее от страданий врага и количества жизней, что пожал их клинок. А в отсутствии жертв, или когда не могут добраться до противника, сила начинает пожирать самого владельца. Мрачный дар Разрушителя.
— Вигмар, конечно, всегда был придурок, а иногда и вовсе срывался в откровенного мудака… — задумчиво произнёс Айр, провожая взглядом пару солдат, уносящих победителя последней дуэли на носилках. — Но мне сложно представить, чтобы он поставил в основу своей жизни убийство.
— Он сломался, — виновато признал Ланнард. — Когда погиб Азат, в пареньке что-то надломилось. До этой трагедии он был больше похож на отца и желал служить людям, но сейчас его сердце разрывается от злобы и ненависти.
— И вы никак не можете помочь ему, милорд? — спросил Айр и с намёком добавил: — Как тогда, в разрушенной башне.
Если остальные прознают, что Белый Барон ещё и ларийскую магию применяет, то шарахаться от него будут в три раза сильнее. Чего Айру бы не хотелось.
— Не рискну. Это не то же самое, что в мозгах свежевателя копаться. Либо меня затянет без якоря, либо я так напортачу, что парень будет до конца жизни слюни пускать. Да и… неправильно это — людей насильно менять, даже если нам их дорога не нравится, — отрицательно покачал головой Ланнард, а затем ударил Айра по плечу: — И я тебе уже говорил! Хватит меня так называть. И выкать тоже прекрати. Раздражает.
Айр тяжело вздохнул и пожал плечами. Трудно было ему пока привыкнуть к переменам в собственной жизни. Но в одном он был абсолютно уверен — скоро бастард попытается его убить. До следующего боя ещё оставалось достаточно времени, так что гвардеец потопал вместе с Белым Бароном в сторону башни, но до их слуха донёсся тоскливый и долгий звук, прокатившийся по всему форту. Тревожный рёв горна мог означать лишь одно: крупный отряд Свежевателей замечен в окрестностях крепости. Они оба молча бросились бежать к первой линии укреплений.
Глава 16. Кошка в крови
Свежеватели накатывали на замковый холм широкой волной, отсекая выход к торговому тракту и высохшему руслу реки. Это был только передовой отряд, значительно обогнавший основную часть сил, но тварей всё равно было минимум втрое больше бойцов в гарнизоне. Они расползались по равнине между холмами чёрными кляксами, наиболее крупная из которых насчитывала не меньше двух сотен монстров. До этих было около километра, и со стены Айр мог даже рассмотреть парочку рослых Скитальцев, ведущих отряды. Они преследовали отправленных ещё утром разведчиков, медленно, но неуклонно их нагоняя. И, судя по тому, что видел Айр, люди фатально не успевали добраться до крепости прежде, чем их схватят, — их кони уже были почти загнаны и едва переставляли ноги, грозя вот-вот свалиться прямо под седоком.
“А ведь где-то среди этих серых фигур, одетых в плащи, должна быть Киса. Девушка, с которой я был,” — хмуро подумал Айр, крепко вцепившись в холодный камень стены, вновь ощущая бессилие. Ринуться ей на подмогу означало гарантированное самоубийство.
— Ну и чего застыл? — хмыкнул Ланнард и побежал по лестнице вниз, в сторону конюшен. — Поскакали! К тому времени, когда прибудет Брасс, их там всех вырежут.
— Ты вконец рехнулся, барон? — поинтересовался Айр, бросившись следом. — И что мы вдвоём там сможем сделать?
Свежеватели нагрянули совершенно внезапно, ведь все доклады разведчиков сообщали, что их орда лишь недавно пересекла Сломанный Каньон в нескольких днях пути отсюда. На внешней стене были только пара десятков бойцов охраны, а большая часть солдат освобождена от службы на время турнира. Максимум, на что они могли рассчитывать, — это гвердейские отряды, которых Брасс поднимет по тревоге, но им тоже потребуется какое-то время, чтобы снарядиться. Проще говоря, подкрепления в ближайшие пять минут точно не будет. И Айр был абсолютно уверен, что Белый Барон его ждать и не собирается.
Несколько лошадей вернувшихся патрульных ещё были оседланы. Выхватив у конюха поводья, Ланнард лихо взлетел в седло и крикнул товарищу:
— Что сможем сделать? То же, что и всегда. К черту арифметику и здравую логику, мы их спасем!
Спорить с ним было бессмысленно и бесполезно. К тому же Айр разделял это желание. Пусть шансы остаться в живых у них были далеки от идеальных.
— Я верну! — воскликнул Айр, отобрав у ближайшего растерянного солдата крепкий на вид щит и тоже полез на коня.
Барон в это время рявкнул страже открыть ворота, освятившись аурой Воли, и, несмотря на то что без приказа коменданта за такое запросто могли и повесить, дозорные подчинились, споро закрутив рычаги на лебёдке. Внутренняя решётка медленно поползла вверх, а двое солдат бросились убирать тяжёлый брус запора. Айр пристально осмотрел нетерпеливо ерзающего в седле спутника, убедившись, что все ремни на его нагруднике плотно подтянуты.
“Надо бы на него потом ещё шлем напялить,” — подумал гвардеец и едва не расхохотался над собственными мыслями. Они ехали сразиться вдвоём против ста, а он всё ещё верил, что у них будет это “потом”.
Тревога и сомнения резко остались далеко позади, мир стал простым и понятным, прямо как в детстве. Наверное, именно таким его видит Белый Барон. Есть люди в беде, меч в руке и силы вмешаться — а значит, нужно действовать. Наверное, именно так люди и сходят с ума. Сначала перестают колебаться, а затем и вовсе лишаются инстинкта самосохранения. И ладно бы Ланн — этот всегда был с прибабахом, — но он сам-то когда успел подхватить эту смертельную бациллу геройства?
Выскочив за ворота, они галопом понеслись вниз по склону холма, объезжая замаскированные волчьи ямы и ощетинившиеся деревянными кольями надолбы. Человек, владеющий Волей, может развивать скорость бега не меньшую, чем прыткая лошадь, но верхом всё же сражаться сподручней. Привстав в стременах, Ланнард одним ударом развалил надвое монстра, что бросился на него в руинах деревни, через которую они проносились. Из гор мусора и остатков строений раздалось злое рычание — даже если бы разведчикам удалось до сюда чудом добраться, их бы перехватил этот засадный отряд.