Стоило его десятку вернуться в крепость, как молодой аристократ отыскал Айра в бараке и вновь вызвал на бой. Следить за поединком взялся Филиш, его отец. Похоже, опытный рыцарь смотрел на выходки сына, как взрослый волк на то, как щенята точат клыки об тушу и кости убитой добычи. Айр подозревал, что его это несказанно веселило.
— Ты жалок и слаб, сын шлюхи! Но до сих пор не понял своего места, — воскликнул Вигмар, взмахнув клинком, оставляющим лазурный шлейф. — Сколько ещё раз я должен вывалять тебя в грязи, чтобы приучить стоять на коленях в моём присутствии?
Айр лишь крепче сжал зубы, напрягся и бросился вперед. Направленный в грудь колющий удар, усиленный Волей, он принял на край щита, попытавшись увести в сторону. Хлипкая древесина не выдержала бурлящей лазурной энергии и рассыпалась в труху прямо в руках. Он покачнулся, едва удержавшись на ногах, и, поймав равновесие, подставил под рубящий удар в шею толстый наруч на левом запястье. Клинок бастарда обогнул его защиту немыслимо быстрым порывом ветра, а затем тупое лезвие рухнуло ему на плечо, в сочленение доспехов.
“Вывих. Вряд-ли перелом.” — несмотря на вспышку ослепительной боли, мысленно заключил Айр.
К этому он был готов. Его единственной целью было заставить противника подставиться под удар. Почти безнадежная задача, с учетом того, что тот превосходил его не только в скорости и силе, но и в защите, благодаря ауре, окружающей тусклым полем всё его тело. В момент удара клинок оруженосца вспыхнул и сразу потух, послав разрушительную, заставляющую вибрировать кости волну по всему телу Айра. Воспользовавшись этим мгновением, гвардеец, подавив боль, сбросил остатки щита и схватился за оружие врага левой рукой, а правую латную рукавицу, с зажатым в ней оружием, выбросил вперед, вложив в удар всю массу своего тела.
Раздался звон, похожий на звук лопнувшего стекла. Вигмара отнесло назад на пару шагов, он едва смог удержать свой меч в руках. Окружающая его тело голубая аура Воли на пару мгновений замерцала, почти потухнув от силы полученного удара, который, разумеется, она погасила, полностью защитив владельца. Айр знал, что это был его единственный шанс, но воспользоваться им он, к сожалению, не сумел. Вигмар следующим движением впечатал ему меч в звякнувший шлем, и оглушенный гвардеец рухнул на землю.
— Потерял скорость из-за сковывающей боли, нехватки подготовки и веса доспехов, — сухо резюмировал своей сестре Ланн Грейсер, наблюдающий за этим “тренировочным боем”, отдыхая после дороги на лавке. Смелость и решительность Айра напомнили барону о потерянном детстве.
— Мерзкий червяк! Ты посмел ударить МЕНЯ?! — визгливо, дав петуха ломающимся голосом, вскричал Вигмар и зло пнул валяющегося в пыли бывшего друга.
От голубой вспышки, лязгая доспехами, Айр прокатился пару метров. Это был закономерный результат очередной неудачной попытки оказать сопротивление. Покорной жертвой он не желал становиться, даже несмотря на разницу в силах, чем буквально сводил с ума пытающегося его сломать аристократа. Стряхнув с себя шлем, оглушенный колокольным звоном в ушах, он попытался подняться, так и не выпустив оружия из рук. Он не собирался сдаваться этим высокомерным ублюдкам, а наблюдающий за схваткой Филиш Брасс даже не думал её останавливать.
От врезавшегося в бок латного сапога нагрудник погнулся. Айра подкинуло в воздух, а в скулу сразу же врезался крепкий кулак, усиленный Волей. Мир почти погас, цепляться за ускользающее сознание сквозь шум прибоя в ушах было чудовищно сложно. Айр сжался, ожидая следующего удара. На этот раз он оказался ещё на один шаг ближе к победе, и бастард, разумеется, ему этого не простит. Но боли всё не было.
Приоткрыв один глаз — второй от полученного удара начинал заплывать лиловым фингалом — гвардеец увидел заслонивший его от врага серый от грязи дорожный плащ.
— Достаточно, шевалье. Вы уже одержали победу. Негоже рыцарю вымещать злость на слабых, — безразлично и тускло произнёс Грейсер, рассматривая руки красного от возмущения Вигмара, которому он преградил дорогу.
— С дороги, босяк! — прорычал бастард и отмахнулся оружием, собираясь снести с пути препятствие.
Воздух взревел, рассечённый голубым мечом. Взбешённого рыцаря не заботило, что без защиты доспехов оборванец в плаще, получив такой удар, в лучшем случае останется без руки. Грейсера же не заботила ярость противника. Его вообще не заботило почти ничего, кроме его младшей сестры и рыцарской чести. Он перехватил меч в воздухе правой рукой и сжал кулак. Плохое железо и хлипкая воля оруженосца не выдержали и разлетелись осколками.
Сделав шаг вперёд, Ланн выбросил раскрытую левую ладонь навстречу сопернику. Нагрудная пластина его брони отразила грозовое, тёмно-синее небо, раскрывшееся в руках барона, но не чудовищной силы удар. Сокрушительная вспышка Воли отправила Вигмара в долгий полёт до амбара на краю тренировочной площадки, в который он с треском впечатался и осел, харкая кровью в щель забрала. Ланн пожал плечами и направился к нему, но на его пути встал Филиш Брасс, который уже перестал ухмыляться, наблюдая за боем, и был полон тревоги.
— Пробуждённая Воля без оформленной Цели? Нечасто такое увидишь… Кто вы, милорд? — схватившись за боевой клинок, негромко поинтересовался опытный рыцарь.
Грейсер остановился. Он избегал смотреть людям в глаза — его холодный, змеиный взор был направлен только на руки. Вздохнув, он снял капюшон и развязал шнуровку плаща, кинув его в руки безучастно наблюдающей за происходящим сестры. Под ним на бароне оказались только холщовые штаны, а обнажённое тело ниже линии шеи было одним жутким нагромождением шрамов и швов. Грудь и спина выглядели так, будто с него заживо несколько раз снимали кожу, исцеляя раны между этим с помощью магии. Только лицо было нетронутым и даже красивым, разве что слишком чувственным и женственным.
— Развлеките меня поединком, и я вам отвечу, шевалье. Надеюсь, вы окажетесь достойны этого звания больше вашего подопечного, — Ланн кивнул на Вигмара, который кривился от боли в сломанных рёбрах.
— Это мой сын. И вы оскорбили его честь. Как отец, я имею право её защищать. Извинитесь, или я потребую сатисфакции, — незамедлительно увеличил ставки Филиш.
Одно дело — тренировочный бой, а совсем другое — дуэль на боевом оружии, которая частенько приводила к смертельному исходу. Ланна угроза не волновала, скорее, именно этого изувеченный барон и добивался — чтобы вновь почувствовать себя живым, хотя бы на доли секунды.
— Честь? Бессмысленно защищать то, чего нет у вашего сына. К чему тратить время? Вы бросили вызов — я его принял. Значит, и правила боя назначать мне. Вы согласны? — едва заметно прищурив глаза, поинтересовался платиновый блондин у Филиша.
— Кем бы вы ни были, пусть даже бешеный бретёр или сам герцог Восточный, я не могу спустить этого оскорбления с рук. Извольте огласить условия схватки! — на мгновение дрогнув, ответил Брасс-старший.
— Бой насмерть, на боевом оружии, без ограничений на использование Воли, артефактов и магии. Победитель вправе сохранить жизнь побеждённому, но тот обязуется принести клятву крови. В случае чьей-либо смерти родичи погибшего не будут мстить, — чётко и без размышлений огласил условия барон, словно перечисляя заказанные в ресторане блюда. — Вас это устраивает? Рекомендую отступиться — ваша мнимая “честь” этого просто не стоит.
Айру к этому времени уже помогли подняться парни из его десятка. К тренировочной площадке, неподалёку от цитадели, быстро стягивались свободные от караула солдаты и рыцари. Всё-таки в отсутствие Хардебальда именно Филиш Брасс был комендантом форта, и дуэли с его участием никто не ожидал. Это было настоящим пиром для истосковавшихся по столичным зрелищам гвардейцев и аристократов. Приложив к наливавшемуся кровью фингалу кусок холодного мяса, Айр облокотился о стену неподалёку от Кулака, к которому по одному подходили солдаты и о чём-то шептались.
— Какие ставки? — тихо поинтересовался молодой гвардеец у сержанта.
— Пять к одному против Грейсера-младшего. Филиш пробудил Алую Волю Воина ещё два года назад, а найденный нами барон до сих пор синий, — заговорщически усмехнулся Грузд.
— Никогда не понимал этой цветовой дифференциации, — умное слово, подслушанное у одного из натурфилософов, что частенько гостил у подружек мамы, внезапно всплыло в памяти Айра.
— Синий — Воля Оруженосца. Пробудившиеся делятся на Зелёных Охотников, Красных Воинов и Чёрных Убийц. Это зависит от того, какую Цель преследует рыцарь, — сам Кулак был простолюдин и, разумеется, не владел Волей, но многое знал и обожал учить окружающих. — Ну так что, ставить будешь? Они уже начинают.
Айр бросил взгляд на дуэлянтов, которые заканчивали разогреваться. Брасс был в полных латах и вооружён тяжёлым полуторным клинком, украшенным магическими рунами. На Ланнарде Грейсере были только грязные портки, судя по виду — снятые с трупа, а из оружия — длинный меч из простой кованой стали. На фоне сияющего, грозного коменданта-великана он выглядел откровенно жалко. Израненный, истощённый, нелепый карлик, дерзнувший нанести оскорбление титулованному рыцарю.
— Займёшь пятак серебра до жалования? — поддавшись наитию, поинтересовался Айр у сержанта.
Тот покрутил внезапно возникший в руке золотой, пожал плечами и протянул подчинённому.
— Десять займу. Не ссыкуй, воину колебания ни к чему. Раз что-то решил — значит, делай! — Грузд довольно потер указательные пальцы.
— Значит, десять серебра на Ланнарда Грейсера, — вернув золотую монету обратно сержанту, сообщил Айр. — Но если он проиграет, вечером ты проставляешься, мне будет не на что.
Гомон голосов мгновенно замолк, когда бойцы начали сближаться на тренировочном поле. Или, возможно, Ланн просто перестал его слышать. Собрав всю свою внутреннюю суть, всю Волю в кулак, он напомнил себе, почему ещё жив. Предатель. Убийца. Его Цель покоилась на тонком лезвии кинжала, его задача была лишь в одном — выжить в аду и вывести оттуда сестру. Но оттуда непросто сбежать, и куда бы Ланн и Сэра ни отправились, они несли ад внутри.