— Сегодня ночью, как стемнеет, вы соберёте людей и покинете крепость. Пока свежеватели ошеломлены потерей своего вожака, этим нужно воспользоваться. Я хочу, чтобы вы жили и вывели отсюда мою сестру!
Малыш как раз чистил лук, поставив котелок над камином. У них оставалась ещё уйма припасов, так что атаман собирался перед смертью хорошо отобедать, да ещё и угостить остальных. От всей его шайки, кроме женщин и детей, осталось лишь тринадцать человек, включая Кису. Но сам черноволосый здоровяк был как заговорённый — ему даже шкуру в боях так и не попортили новыми шрамами. Выслушав барона, он постучал по крышке котелка и горько заметил:
— А я хочу южных приправ к этой козлятине. Настолько горячих и острых, чтобы в горле горело, а затем разливалось по всему телу огнём. Но жрать будем мы то, что есть — с солью, луком и сыром. Разве что, Ваше Благородие, вы до темна вырежете всю орду, что у холма на нас ножи точит, а мы уж за вами как-нибудь сами…
— В любом замке есть секретный туннель, — ответил Ланн, пожав плечами. — Через него вы и выберетесь.
— Ешть-то он ешть. Да вот только “секлетный” он как раз потому, што о нём никому знать не полошено. Кломе господина коменданта, мил его плаху, да лорда Хардебальда, — прошепелявил Люгер, придерживая рукой разболевшуюся челюсть.
— Я знаю, где он находится. Спуск — в третьей кладовой, неподалёку от оружейной. Ведёт к бывшему руслу реки, с той стороны холма. Лошадок там не провести, так что самых тяжёлых раненых придётся нести — приготовьте носилки. Половину пути пройдёте по руслу, потом подниметесь к тракту. Сейчас свежеватели ничем не отличаются от диких зверей, а их силы стянуты к крепости. Когда они опомнятся — вы будете далеко. Другого шанса не будет, а потому действовать надо сейчас, — спокойно пояснил Белый Барон. Об этом туннеле он узнал ещё в юные годы, когда гостил у Хардебальда вместе с отцом.
— Ты так говоришь, словно сам собираешься здесь остаться, — нахмурилась Киса.
— Повелитель северной мерзости не простит мне нанесённого оскорбления. Как только он восстановит контроль над своей армией…
— Лазве мы его не плибили? Эта млась же лассыпалась! — порывисто вскочил из-за стола Люгер.
— К сожалению, нет. Как я понял из объяснений… не важно кого, мы только уничтожили его аватар. Сам повелитель жив, но у нас есть примерно день, прежде чем он опомнится. Если я поеду с вами, они нас нагонят и перебьют. Так что я остаюсь и пущу им ещё крови напоследок. Но вам умирать здесь не обязательно. Женщины и дети нуждаются в вашей защите, сэр Трей. А потому, во имя памяти Филиша Брасса и вашего старшего брата, ваш долг — пойти вместе с ними.
Выслушав барона, Люгер крепко сжал лоб рукой, а после кивнул, принимая приказ. Ланнард поднялся из-за стола и направился к выходу из зала — ему ещё нужно было всё объяснить Айру и попрощаться с Сэрой. Его не пугал скорбный финал — наоборот, впервые за всю свою жизнь он наконец-то чувствовал, что скоро станет свободным.
Айр выслушал друга, сидя в кровати и глядя в окно, где солнце медленно клонилось к закату. Впервые за эту неделю вдали не слышались безумные крики и угрожающий вой, словно всё остальное далеко позади, а осада закончилась.
— Нет, я не собираюсь становиться опекуном вашей сестры, милорд, — наконец холодно ответил он, повернувшись к Лану и заглянув в небесно-голубые глаза.
— Я думал, вы хорошо с ней поладили. Почему? — подавленно спросил платиновый блондин, чувствуя обиду за внезапный отказ.
— Всё очень просто: забота о ней — это ваш якорь. Вы сами так говорили. И если его лишитесь, то ваше судёнышко, которое и так, надо сказать, протекает, окончательно унесёт в безбрежное море. Без шансов на возвращение. Я и правда привязался к вашей сестре. Но ещё больше я привязался к вам, так что этого не желаю, — гвардеец спустил ноги с кровати, скривился, но всё же заставил себя подняться, взглянув на Ланна с высоты своего роста, а потом опустил руку ему на плечо и, ухмыльнувшись, добавил:
— А кроме того, помните, вы спрашивали, будет ли мне спокойней, если мы будем сражаться вдвоём? Ну так вот — не думал, что когда-либо это скажу, но идейка сдохнуть в бою бок о бок с аристократом мне начинает даже нравиться. Решено! Я остаюсь.
— Рехнулся? — Ланнард отступил, сбросив руку друга и удивлённо уставился в расширенные зелёные зрачки. — Ты же на ногах еле стоишь!
Айр придвинулся снова, нависая над ним словно недавний титан, но как бы Белый Барон ни протестовал, он втайне был этому очень рад. Это была та самая, настоящая дружба, о которой он прежде только читал. А ещё одному уходить во тьму было всё-таки страшно. На этот раз Айр крепко сжал хрупкие плечи уже обеими руками и весело воскликнул:
— Ну дык. Это одна из причин. Сам не дойду, а меня и вдвоём мало кто утащит, там же в основном женщины, дети да старики. А вместе мы точно зададим свежевателям жару и купим им больше времени. Кроме того… не одному же Ланну Грейсеру поступать необдуманно? Один раз в жизни себе это может позволить любой. Даже я!
Глава 22. Правило двух
Собирались по-военному быстро. Крепкие носилки соорудили из замковой мебели; провизии и одежды брали по минимуму, только чтобы дотянуть до населённых земель. Киса, прощаясь с Айром и Ланном, в сердцах расплакалась и крепко обняла обоих, в отличие от седой баронессы. Сэра не пролила ни слезинки, глядя за разбойницей с лёгким недоумением. Перед тем как уходить, она потрепала Ланнарда по волосам и строго произнесла, заглянув в глаза:
— Не задерживайся слишком долго. Я плохо пока понимаю людей и немного побаиваюсь, потому ты мне будешь нужен в столице. И приглядывай за Айром, он очень хороший.
— Совсем ты за меня не беспокоишься, — усмехнувшись, покачал головой Ланнард.
— А зачем? Ты неуязвимый и непобедимый герой, который никогда меня не оставит одну. Я не стану ослаблять твою Волю своими сомнениями и попросту подожду, — твёрдо ответила девушка и сжала руку Кисы, которая обещала за ней присмотреть.
И вот, ближе к вечеру, когда огни, зажжённые Богиней-Матерью, усеяли небосвод мириадами светлячков, они остались одни. Замок был пуст. Не горели камины и факелы, не было привычного звука шагов прислуги и треска сжигаемых дров. Лишь гуляло призрачное эхо воспоминаний о людях, с которыми они вместе сражались и уже попрощались. Айр на всякий случай заглянул в оружейную — проверить старика-интенданта, но, похоже, тот всё же ушёл вместе с остальными выжившими. Дверь главного склада с оружием, где он обитал, была заперта на искусно выкованный необычный замок. Несколько раз громко постучав и подождав с минуту, гвардеец медленно зашагал за продовольствием.
Раз уж им было некуда торопиться и в кои-то веки абсолютно нечем заняться, можно было самую малость побаловать себя и приготовить что-нибудь вкусное. Он не очень хорош был в готовке, но чтобы нарезать и с лучком обжарить мясо, да ещё сварганить пару овощных салатов — не требовалось много умения. Еда получилась простая, но сытная, а то от хитрых отваров, которыми его пичкала Киса последние несколько дней, Айр начал уже опасаться, что и сам скоро позеленеет.
Собрав еду на поднос и добавив туда кувшин вина, Айр направился обратно к себе, насвистывая нехитрую мелодию, чтобы хоть как-то разбавить унылую атмосферу брошенного замка. Получалось у него откровенно не очень, но стало чуточку веселее. Остановившись у лестницы, ведущей на вершину башни, он посмотрел на свои ноги и осторожно шагнул на первую ступень с тихим вздохом:
— Ну… Потопали.
Конечно, можно было туда не забираться и крикнуть барону, чтобы тот спускался со своего насеста. Но Ланнард был занят важным делом — наблюдал за ордой Свежевателей, беспокоясь, не почуют ли они спасающихся бегством людей. А есть одному как-то не хотелось. Неторопливо, шаг за шагом поднимаясь по лестнице, Айр перебирал в мыслях все события, что прошли после знакомства с Белым Бароном. Тогда, в изорванном ветрами дорожном плаще на голое тело, вооружённый проржавевшим клинком, он показался Айру очень подозрительным и даже зловещим. Чему немало способствовало то, что Ланн сам себе частенько противоречил в словах.
Грузду он сказал, что их имение сгорело, а его отец погиб в результате пожара. По крайней мере, как это понял на тот момент Айр. А ему самому в личной беседе сообщил, что Байрна Грейсера подвело сердце. Бедняжка Сэра лишилась почти всех воспоминаний. Сама Воля барона — пробуждённая, но так и не обретшая цель. То, с какой поистине самоубийственной отвагой он шёл в бой. Столько вопросов… Но нужны ли ему сейчас эти ответы? Наверное, уже нет, ведь он и без них твёрдо знал, какой Ланнард человек. Теперь Айр ни капли в нём не сомневался.
Подъём получился небыстрым, посуда позвякивала на каждом шагу, а мясо успело остыть. Ну, под вино таким оно даже лучше пойдёт. Пройдя караулку, Айр добрался до двери и замер, прикидывая, как бы её половчее отворить с занятыми руками. Киса бы определённо съязвила, что у него всегда найдётся, чем постучаться, но гвардеец решил, что стук ни к чему, ведь Сэра покинула это место. Толкнув дубовую дверь плечом, он вошёл в погружённое во мрак помещение. Ланнард был у окна, на излюбленном месте своей младшей сестры, глядя в даль. Во тьму, непроницаемую для обычного зрения.
Айр поставил поднос с кувшином на стол и подошёл ближе, облокотившись плечом об оконный проём. Ланн обернулся на запах жареного мяса, благодарно кивнул другу и потянулся, чтобы закрыть створки.
— Оставьте. Уже скоро лето, ветер не с севера — поди не замёрзнем. О чём размышляли? — произнёс Айр.
— Зад-рал. Мы же договаривались. Или всё, что мы уже пережили, и то, что ещё предстоит — это не повод обращаться на “ты”? Когда же ты привыкнешь, а, грубиян? — откликнулся Белый Барон и поправил волосы, которые растрепал налетевший со стороны Дикой Чащи тёплый ветер.