Река Лицзян в Гуйлине
На берегу мы пересели на автобус и отправились обратно уже по суше. На смену поблескивающей водной глади пришла буйная зелень. Невысокие горы стояли тут как крепостные башни с круглыми крышами или огромные стога сена. Замшевая зелень сплошь укрывала шапки гор. Хотелось протянуть руку и потрогать их или нырнуть с головой в травяную мягкость и погрузиться в сладкий сон. Молодой человек, сидевший рядом, сказал:
– Вот, оказывается, какими бывают горы. В детстве меня учили, что иероглиф «шань» (山, «гора». – Примеч. пер.) – это схематическое изображение гор. А я все никак не мог представить себе такие горы. Только сегодня тайна наконец раскрылась.
Пассажиры засмеялись. «Стога» побольше и поменьше сменяли друг друга, то пропадая из вида, то выходя на первый план. Растительность на них сливалась в одну густую пелену, как ветви ивы под порывом весеннего ветра. Она тянулась до горизонта и превращалась вдали в зеленые ломаные линии. Мы специально поехали на автобусе, чтобы посмотреть Лунную пещеру. Она была похожа на сквозную арку в верхушке отдаленной горы. Сначала ее скрывали от наших глаз соседние горы, затем нам открылся зубчик полумесяца. Он постепенно нарастал, словно улыбка озаряла лицо юной красавицы. Потом пещеру закрыло набежавшее облако, изобразив подобие лунного затмения. Однажды эта пещера так поразила американского президента Никсона, что он пожелал непременно дойти до нее и детально ее рассмотреть. Типичная для сучжоуских садов «смена пейзажа в зависимости от места, с которого на него смотрят» внезапно поджидала нас здесь, давным-давно изобретенная самой природой.
Второй день мы посвятили осмотру гор в городе. Это было для меня в новинку. Неужели в городах встречаются горы? Разве только искусственные в парках. Когда-то я бывал в горах Лунмэнь возле Куньмина – тогда меня очень удивило наличие настоящей горы в непосредственной близости от города. Я и представить себе не мог, что в Гуйлине прямо внутри города окажется не один десяток гор самых разных размеров. Они встали прямо на обочинах дорог, втиснулись во дворы, разместились под окнами домов, перегородили перекрестки, невозмутимо взирая на спешащих куда-то людей. Горы Гушань, Чуаньшань, Сяншань, Децайшань, Лотошань и Дусюфэн живут бок о бок с горожанами. В будни транспортный поток огибает их. В праздники здесь яблоку негде упасть. После долгих лет тесного общения даже горы обретают свой характер. Самая знаменитая здесь – это гора Сянбишань («Слоновий хобот»). Эта гора-слон упирается крепкими ногами в берег реки и стоит у самой кромки воды. Длинный хобот погружен в воду, где отражается точно такой же слон. Лотошань («Гора Верблюд») – это длинношерстный верблюд, который бредет на запад. У нее два горба на спине, выдающийся вперед нос и утомленный долгим странствием вид – точь-в-точь как у настоящего верблюда. Говорят, это самый большой верблюд в мире.
Горы и прилегающие к ним территории облагородили и превратили в парки. Настоящие горы и настоящие реки, конечно, намного красивее, чем парки Цзиншань и Ихэюань. Во всех гуйлиньских горах есть огромные пещеры. Я побывал только в пещере горы Чуаньшань. Согласно легенде, генерал Фубо[87], пожелав проверить силу своего оружия, насквозь пронзил пещеру мечом. В ней могут разместиться несколько сотен человек. Внутри стоят каменные столы и табуреты. Летом пенсионеры устраиваются здесь с комфортом небожителей и играют в шашки и карты. Над пещерой располагается еще один точно такой же «этаж», куда ведут верхний и нижний переходы. Самой старой считается пещера Лудиянь («Пещера тростниковой флейты»). В ее чертогах можно увидеть сталагмиты и колонны, каменные тыквы, яблоки, персики, сливы, а также каменного льва, тигра, обезьяну и черепаху. Некоторые камни являют собой столь удивительные шедевры, что даже лучший мастер не мог бы их создать. Поразительно, как все здесь – от огромных гор до маленьких камушков – наполнено жизнью и энергией. В Гуйлине и горы, и растительность сверху донизу и насквозь пронизаны, напитаны особым духом. Среди людей на сотни поколений рождается один гений. На расстоянии в десятки тысяч ли можно не встретить ни одного проявления чудодейственных сил земли. Чем же еще можно объяснить это место, кроме как божественной благосклонностью и сверхъестественным мастерством?
Отчего-то в Гуйлине я всегда вспоминаю Сучжоу. Красота этих мест стремится к совершенству. В одном случае отправной точкой служат усилия природы, в другом – старания человека. Люди хотят получать эстетическое удовольствие не только от пищи, которую едят, и одежды, которую носят, но и от места, в котором живут. Добиться этого можно только двумя способами. Первый – это выбрать для жизни место, богатое природными красотами, например, такое как Гуйлинь. Второй – сделать место своего обитания красивым, насколько возможно приблизив его красоту к естественной, подобно тому, как это сделали в Сучжоу. Человек исконно стремится к природе, обращается к ней. В древности многие буддийские и даосские монахи уходили из городов, чтобы наслаждаться чистотой и целомудрием природы. По мере роста своих возможностей человек начал отвергать природу. Люди построили современные города, нагромоздили новые дома из стали, цемента и стекла и теперь расплачиваются за это. Здесь, в Гуйлине, сокрыта истина. Умение гуйлиньцев жить в гармонии с природой так же ценно, как местные горы и реки. Созданная ими среда обитания заслуживает не меньшего восхищения. Гуйлиньцы нисколько не умаляют достоинств человека, не относятся к природе с низкопоклонничеством, как монахи к монастырю, и не пренебрегают ею, как жители мегаполисов. Они в меру пользуются благами цивилизации в слиянии с природой, максимально сохраняют ее красоту, поддерживают честное и простосердечное отношение к природе, живут в согласии с ней. Теперь мне стал понятен смысл слов Чэнь И: «Если бы мне предложили выбор – жить в Гуйлине или в раю, я бы выбрал Гуйлинь». В раю хорошо, там нет земных забот и тревог, но Гуйлинь – это райский уголок, в котором течет земная жизнь. Таков карликовый сад из настоящих гор и рек, здесь воплотилась в реальность детская сказка.
Август 1995 года
Тяньсинцяо – прекрасное место по ту сторону моста
Я повидал немало красивых мест в Китае, но не думал, что есть еще одно настолько прекрасное.
Парк Тяньсинцяо («Звездный мост») находится недалеко от водопада Хуангошу в провинции Гуйчжоу. Ландшафтный парк не очень большой. В нем всего 5,7 квадратного километра площади – трех с половиной часов хватит, чтобы обойти его. Идти в основном придется по равнине, поэтому прогулка не будет слишком утомительной. Одна половина парка посвящена камням, а вторая – воде. По какой бы половине вы ни шли, повсюду будет роскошная зелень деревьев. Как и любой другой, этот парк состоит из восхитительных камней, водоемов и растительности. Их красота превращает обыденное в чудесное, словно из нескольких простых нот складывается райская музыка.
Ландшафтный парк Тяньсинцяо
Камни повсеместно распространены и вполне привычны. В этом парке они меняют свой облик подобно музыкальной вариации: бывает, что в знакомой мелодии вдруг проскользнет нечто новое и всколыхнет в душе невыразимое волнение. На поверхности камней часто можно увидеть различные неровности. Камни, сами по себе грубые и холодные, стремятся повторить хрупкие и чувственные образы: оборку платья или бегущую по осенней водной глади рябь, нахмуренные брови красавицы или поникшие головы увядших лотосов. Резкий контраст пробуждает неведомое ранее чувство прекрасного, которое нестерпимо хочется высказать, передать криком. Форма этих камней совершенно лишена вульгарности. Некоторые решительно не желают угодливо походить на что-то или что-либо выражать. В кладовых своей памяти вам ни за что не отыскать таких предметов. Возьмем, к примеру, скалу. Скала высотой с дом, тонкая сбоку, как книжка или даже лист бумаги. Тем не менее она стоит, вытянувшись по струнке. Ее подножие обвивает речка, по телу ползут вьюны. Что она выражает? Ничего, она просто красива.
Одна половина парка Тяньсинцяо сплошь состоит из камней, находящихся в воде. Из мелких водоемов беспорядочно растут скалы, утесы, стены. Они отбрасывают пляшущие тени. Некоторые из них ровные и отражаются в воде отвесными плоскостями, другие разделены по центру, словно их разрубили острым мечом. Среди этих скал и утесов в воде разбросаны 365 камней. Они образуют пешеходные тропки, по которым прогуливаются туристы среди картинных пейзажей в окружении зелени вод. Количество камней соответствует количеству дней в году. На один из них обязательно выпадет ваш день рождения, поэтому Тяньсинцяо еще называют «Парком отсчета жизни». Стоя на камнях, можно почувствовать, что этот день – самый прекрасный. В центре парка есть две скалы. Они стоят друг напротив друга, их разделяют несколько десятков метров. В беззвучном зове скалы протянули объятия друг к другу, им не хватило совсем немного, чтобы сомкнуться. Порыв к воссоединению так и остался бы тщетным, если бы невесть откуда сверху, как раз между протянутых скалами «рук», не упал огромный валун, зауженный книзу. Он соединил «руки» и образовал каменный мост. Глядя на него, ощущаешь, будто сам только что спустился с этого небесного моста в земной мир.
В Тяньсинцяо вода служит камням. Стоит только войти в парк, как она оказывается под ногами. Спокойное зеркало позволяет рассмотреть горы, камни и самого себя спереди, сзади, сбоку, со всех углов. Пейзажи меняются в зависимости от наполнения: то группа гор превращает водоем в озеро, испещренное бесчисленным множеством островов; то возникает иллюзия осенних красок на реке Лицзян, то вдруг перед глазами встают изгибы гор Уишань. Все это, конечно, в уменьшенном размере.
Проходим по парящему в облаках мостику. Внизу раскинулось глубокое ущелье, зажатое высокими скалами. Оно заканчивается прудом, который зовется Маошуйтань («Пруд просачивающейся воды»). Его окружность занимает несколько ли. Во время осенних паводков глубина пруда увеличивается во много раз. Водоем с четырех сторон окружают горы. Он не имеет видимого истока, вода поступает в него, просачиваясь из земли, и образует толщу высотой более двух метров. В местах, откуда она выходит, на поверхности образуются круги, словно вспышки салютов в ночном небе.