Он сделал шаг вперед и схватил меня за руки, я не дрогнула и с вызовом посмотрела на него. Контролируй ситуацию. Никогда еще я не казалась себе такой высокой.
– Ты где, Яэль? Эта стерва ведь не ты?
Его руки скользнули вверх и взяли меня за шею, как он делал, когда целовал меня. Он всматривался в мое лицо, и его взгляд становился все жестче, челюсти сжимались, ладони еще сильнее стиснули мой затылок. Я сохраняла спокойствие. Контролируй ситуацию.
– Бред какой-то, – произнес он хриплым, усталым голосом.
– В самом начале ты сам говорил, что, поскольку ты только что развелся…
Марк отпустил меня, как будто прикосновение ко мне его обожгло. Сделал несколько шагов назад, устанавливая между нами непреодолимую дистанцию, но не отводя взгляда, мрачневшего с каждой секундой. Я догадалась, что он быстро все обдумывает. Постепенно его ярость нарастала, он сжал кулаки, на виске запульсировала вена. Он вышел из себя. Я никогда его таким не видела, он всегда был таким спокойным и беспечным. Правильно я сделала, что не отложила решение на потом. Контролируй ситуацию.
– Если ты решил, что мне надо что-то еще, кроме как…
– Кроме как переспать со мной? – заорал он. – Черт, черт, черт! Как я мог позволить обвести себя вокруг пальца? Причем самой мерзкой сучке. То есть у тебя так заведено: ты берешь, пользуешься и выбрасываешь? Ты убила ту, которую я знал, ты растоптала ее, превратила в пыль. Да за кого ты себя принимаешь?
Он посмотрел на меня с отвращением. Я выдержала его взгляд. Контролируй ситуацию.
– Посмотри на себя! На кого ты похожа на своих каблуках? Да ты всего лишь девчонка, которая пришла в восторг, потому что подумала, будто ее приняли во взрослую игру. Ты позволяешь себе судить жизнь других и считать их лохами! А сама ничего не стоишь. Ты ничего и никого не уважаешь, даже саму себя. Ты готова продаться за свою гребаную работу. Я должен был понять это в тот день, когда наблюдал, как ты вышла после встречи и красовалась перед этими мужиками, помешанными на бабле. Ты холодная, ты пустая. У тебя ничего нет внутри. Ты мертвая. Выпотрошенная.
Бесполезно продолжать, будет еще хуже. Все теперь и так ясно. Контролируй ситуацию.
– Меня ждут, я тебя оставлю.
– Вот-вот, правильно, катись отсюда! Полезай в свое такси, возвращайся к своей бессмысленной жизни. – Его голос был полон горечи. – Только подумать, по твоей милости я едва не разругался с Адрианом, защищая тебя, находя тебе оправдания! А ведь ты сеешь зло всюду, где появляешься, ты пачкаешь все, к чему прикасаешься, Яэль…
Марк провел по лицу ладонью. Мой взгляд обежал лавку и в последний раз остановился на нем, после чего я развернулась, чтобы уйти.
– Я жалею, что ты тогда забрела сюда, – заявил он, когда я уже держалась за дверную ручку. – Мне лучше жилось с воспоминаниями о тебе, чем с той, кем ты теперь стала. Не хочу больше никогда слышать о тебе, Яэль.
Контролируй ситуацию. Не обернувшись, гордой и деловой походкой я двинулась к такси с тикающим счетчиком. Водитель распахнул передо мной дверцу, я села в машину, положила сумку на сиденье и взяла телефон, чтобы проверить, не пришли ли сообщения. Стало чуть темнее – свет в антикварной лавке погас.
– Как всегда, улица Камброн в пятнадцатом?
– Да, поехали.
Я закрыла глаза, как только он включил двигатель. Контролируй ситуацию. Итак, я сделала это. Теперь можно переходить к другим проблемам. Мы уже отъехали довольно далеко, оставили за собой не меньше трех улиц, когда мое тело неожиданно взбунтовалось. Я швырнула мобильник в сумку, наклонилась к водительскому сиденью и вцепилась в подголовник.
– Остановитесь, пожалуйста! Скорее!
Он затормозил, я рванула дверцу, выскочила из машины, отбежала в сторону и наклонилась. Меня тут же вырвало. Я держалась за живот, сотрясаемый мощными спазмами: вот и цена, которую мне приходится платить. Через несколько минут перед моим носом возникла бутылка с водой, за которой последовал пакетик бумажных носовых платков. Я прополоскала рот и вытерла губы, после чего вернулась на заднее сиденье такси. Водитель, явно опасаясь за кожаную обивку своей машины, протянул мне бумажный пакет.
– Спасибо, – поблагодарила я охрипшим голосом. – Но мне больше не понадобится, уже прошло… кончено…
Придя домой, я не стала включать свет и долго-долго стояла не двигаясь в прихожей. Руки у меня ужасно дрожали, и это вывело меня из столбняка. Отрывистыми движениями я сняла и повесила пальто. Со второй попытки налила трясущимися руками большой стакан ледяной минеральной воды. В спальне поставила лубутены в шкаф. Собираясь с силами, чтобы поднять глаза на все еще разобранную постель, я сжимала и разжимала кулаки, пытаясь унять дрожь. Кое-как справившись с ней, я старательно сменила белье: мне нужны были чистые, незапятнанные простыни, пахнущие свежевыстиранной тканью. Я с остервенением тянула одеяло, стараясь как можно глубже подоткнуть его под матрас, как вдруг мое сердце сжалось так, что стало больно, и я едва сдержала рвущийся наружу крик. Я зажмурилась, чтобы взять себя в руки, и несколько раз стукнула кулаком по кровати. Контроль! Контроль! Контроль! Грязные простыни я засунула поглубже в бельевую корзину. Туда же полетела вся сегодняшняя одежда. От ледяной воды сбилось дыхание, я сжала зубы и принялась энергично тереть себя мочалкой, подвергнув этой процедуре даже лицо. Не обращая никакого внимания на свое отражение в зеркале, я стала так же остервенело чистить зубы: сначала электрическая щетка, потом зубная нить. Я натянула чистую пижаму, открыла ящик ночного столика, достала упаковку снотворного и запила таблетку целым стаканом воды.
После этого я наконец-то легла, не выпуская мобильник из рук. Контролируй ситуацию. Нужно срочно навести порядок в телефоне, и я удалила оттуда один-единственный номер. Затем включила будильник и лежала не шевелясь в темноте под одеялом, натянутым до подбородка, уставившись в потолок.
Горбатого могила исправит. Старые привычки возвращаются со скоростью света. Это первое, что мне пришло на ум, когда я вынырнула из сна в шесть двадцать восемь. Мысленно я была уже на работе. Через две минуты зазвонил будильник, я встала, застелила постель и надела спортивный костюм. В семь утра я вошла в бассейн, удивив охранника.
– Рад вас видеть, мадемуазель Яэль! Давненько вас не было!
– Надо было разобраться с одним старым делом. Не беспокойтесь, это давняя история.
– Вы уверены, что все в порядке?
– Э-э-э… да… все хорошо, – со вздохом ответила я.
В восемь пятьдесят семь я сидела за столом, готовая к началу рабочего дня. Через десять минут подошла Анжелика:
– Полагаю, вы больше не будете пить кофе со всеми?
– Почему же, конечно буду, – ответила я, поднимаясь.
На кухне меня встретили широкими улыбками, протянули кофе, и, взяв чашку, я облокотилась о стол.
– Привет, хозяйка! – без всякого пиетета встретил меня Бенжамен. – Круто! Чувствуется, что ты вчера отлично оттянулась! Ну и видок у тебя! Похмелье?
Знал бы ты…
– Можно и так сказать…
– А если серьезно, ты планируешь что-то преобразовать после ухода Бертрана?
Все так же уставившись в никуда, я про себя твердила свою новую мантру: Контролируй, контролируй. Я твердо посмотрела на Бенжамена:
– Да, перемены будут. Я встречусь с каждым из вас отдельно и все расскажу.
– Хорошие новости?
– Думаю, да. – Я встала. – Я вас оставлю.
Я направилась в open space и по пути обернулась:
– Анжелика, я уезжаю к клиентам.
– Хорошо, буду отвечать на звонки.
– Нет, вы поедете со мной.
До конца недели я изнуряла себя работой. Ездила на все встречи, запланированные в последние недели, причем практически всегда вдвоем с Анжеликой. Она будет в числе первых, кто пойдет на повышение. Я начала проводить беседы с сотрудниками. Внимательно выслушивала их соображения, выясняла карьерные амбиции, сообщала об уже принятых решениях. Я не тратила время зря. Мне нужно было всеми средствами удерживать контроль над событиями, поэтому любой звонок, который не относился к работе и моим новым функциям, автоматически переводился на голосовую почту. Каждый вечер я все позже возвращалась домой. А когда валилась на постель, глотала любимую конфетку – снотворное.
В пятницу утром ко мне в кабинет вошла Анжелика:
– Яэль, у вас что-то случилось с телефоном.
– Нет. Почему вы так решили?
– Не хотелось бы с вами спорить, но вроде как невозможно оставить вам сообщение, голосовая почта переполнена.
– Ладно… я проверю. Спасибо.
Я взяла телефон, нажала кнопку, услышала голос сестры и тут же пожалела о том, что сделала это. Первое сообщение она оставила во вторник утром:
Сестричка, завтра все в силе? Жду не дождусь вас вдвоем с Марком. Не беспокойся, я не мобилизовала гвардию. Перезвони мне. Целую.
Я прикрыла глаза. Второе сообщение, утро среды:
Яэль, я волнуюсь, вы приедете сегодня вечером? Седрик позвонит Марку.
Я зажала рот рукой. Третье сообщение, вечер среды:
Мы только что говорили с Марком! Что там у вас стряслось? Немедленно перезвони мне!
Полдень четверга:
Что это за идиотизм? Я ничего не понимаю! Ты окончательно свихнулась? Какая муха тебя укусила? Перезвони! Это приказ!
Опять четверг, только вечер, и я с удивлением услышала голос зятя:
Яэль, не в моих привычках лезть не в свое дело, но я только что от Марка… Мы с Адрианом с трудом, но разговорили его… Это было не просто, но он в конце концов все выложил. Я тебя не узнаю. Зачем ты с ним играла? Как ты могла так с ним поступить?
Следующие сообщения я удалила, даже не прослушав.
Издалека донесся голос Анжелики:
– Пришел посетитель, ему назначено. Передать, чтобы подождал?