в и ускорить его работу. Они ворчали, что Эндрю назначал слишком много анализов и слишком медленно принимал решения о способе лечения. Он увяз в своей способности развивать идею, приукрашивать ее деталями и создавать замысловатый план – это отличительная черта дивергентного мышления, связанная с тщательной проработкой. Поскольку Эндрю был больше заинтересован в тщательной диагностике и дифференцировании, он не успевал вовремя составлять отчеты. Вместо того чтобы делать записи и отметки о состоянии пациентов по ходу работы, он откладывал выполнение этой задачи до конца смены или даже переносил на следующий день. Для больниц это создавало проблемы. Без отчетов Эндрю они не могли выставлять счета за свои услуги.
Дивергентные мыслители часто раздражают коллег. Идеи, порожденные стремлением к оригинальности, могут быть истолкованы руководителями и коллегами как слишком нереалистичные или абстрактные. Многие нейротипичные коллеги жалуются, что беглость дивергентного мышления приводит ко всевозможным проблемам. Я часто слышу, что мои клиенты перегружают людей информацией, предлагая слишком много идей и задавая большое количество вопросов. Гибкость мышления (особенно у руководителей) в офисе часто воспринимают как нежелание придерживаться одной идеи, амбивалентность или нерешительность, вместо того чтобы рассматривать таких людей как мыслителей, видящих возможности и способных адаптироваться ко множеству вариантов. Многие клиенты застревают в вязком болоте усовершенствований – они погрязают в деталях и планах, пытаясь решить задачу предельно тщательно, – чем испытывают терпение своих коллег и работодателей, которым просто нужно, чтобы сотрудники выполняли свои обязанности.
Танцы на минном поле
Если вы привыкли полагаться на свои паттерны дивергентного мышления, необходимо осознавать и понимать когнитивные ошибки, к которым вы можете быть склонны, иначе обнаружите, что танцуете на минном поле. Одно неверное па, и вы потеряете ногу или, что более реально, работу.
Следите за следующими распространенными ловушками в своем дивергентном мышлении.
Я работала с пастором по имени Пол, который читал прекрасные проповеди. Прихожане подходили к нему после службы и говорили, как его слова вдохновили их и побудили расти. Однако его семья и сотрудники втайне страдали из-за его кажущейся неспособности завершить проповедь вовремя. Они с любовью составляли планы и обозначили сроки, которым он мог бы следовать. Это не работало, и можете догадаться почему. У Пола была сильная предрасположенность к дивергентному мышлению. Ему очень нравилось готовиться к проповеди: изучать тексты, читать комментарии и размышлять над их значением. Это дивергентная часть работы. Создание плана, сосредоточение на главном, выбор того, что можно опустить, и соблюдение всех принятых решений связаны с менее веселым и менее интересным конвергентным процессом.
Посмотрим правде в глаза. Мы, люди с СДВГ, используем паттерны дивергентного мышления, потому что они увлекательнее и забавнее. Но нам нужно обрести баланс, используя и конвергентное мышление. Как конвергентное, так и дивергентное мышление важны для творческого решения проблем и планирования проектов, а это означает, что мы должны уделять время каждому подходу. Настоящая проблема заключается в том, чтобы знать, когда переключиться с нашего естественного дивергентного пути на конвергентное мышление.
Это был самый ужасный фортепианный концерт, который я когда-либо посещала. Мой клиент Марк, очень умный, но хорошо это скрывающий студент, сел за инструмент, чтобы сыграть «Канон ре мажор» Пахельбеля – его часто исполняют учащиеся по классу фортепиано. Он начал свое выпускное выступление со знакомой мелодии, затем остановился и начал заново. И остановился. И снова приступил. Это была самая неуклюжая версия произведения, которую я когда-либо слышала. Мы как будто наблюдали за тем, как он репетирует пьесу, а не исполняет ее. В конце концов вмешался его преподаватель и велел не начинать каждый раз заново, а продолжить с конкретного места в произведении. Это было ужасно.
Позже в ходе выступления преподаватель вновь пригласил на сцену Марка и объявил, что тот будет играть пьесу, которую выбрал сам. Марк сел на табурет и поставил на пюпитр ноты. Затем, быстро сосредоточившись, он заиграл. Руки его порхали вверх и вниз по клавишам сосредоточенно и увлеченно. Исполнение было удивительно сложным, выразительным и технически безупречным. Я была очарована музыкой и поражена музыкантом.
После я похвалила его исполнение. Он кивнул, довольный собой: «Спасибо!» Когда Марк показывал мне ноты, он упомянул имя бельгийского композитора, которое я не расслышала. Партитура была испещрена нотами и включала пометки, которых я не понимала. «Это “Новая сложность!”» – объявил Марк. Я кивнула и собиралась задать еще один вопрос, но в этот момент нас прервали.
Неделю спустя на нашей сессии Марк объяснил, что «Новая сложность» – это музыкальное направление, композиции в котором отличаются атональностью и высшей степенью абстракции. «Новая сложность» наиболее известна благодаря использованию необычайно трудной нотации, которая предъявляет к исполнителю серьезные требования.
«А как насчет первой пьесы?» – поинтересовалась я.
«Ну, это преподаватель заставил меня ее сыграть. Она такая скучная».
На концерте Марк допустил распространенную когнитивную ошибку. Тех, кто использует в основном дивергентное мышление, часто привлекают многогранные и сложные проекты, поскольку они интереснее. Простые задачи, требующие конвергентных решений, всё еще ждут выполнения, но поскольку они кажутся слишком легкими или скучными, люди с СДВГ часто пренебрегают ими.
«Я – творческая личность. Подробностями должны заниматься другие», – заявила Амелия. Она действительно была творческой личностью. Амелия создавала дорогие и красивые украшения для своего магазина в центре города. «Всех остальных я заставляю делать черную работу», – пошутила она. Амелия пришла ко мне на тренинг по управлению бизнесом. Ее муж больше не хотел этим заниматься, а Амелии не удавалось удерживать сотрудников на месте более трех месяцев. Она хотела создавать украшения и при этом иметь решающий голос в своем бизнесе, однако ей не хотелось, чтобы ее втягивали «в дебри», как она выразилась. Она категорически отказывалась отвечать на телефонные звонки, опаздывала на встречи и забывала вовремя платить сотрудникам. Из-за ее поведения магазин терял клиентуру. Ее нежелание выполнять любую работу, требующую конвергентного мышления, расстраивало и сбивало с толку сотрудников.
После нескольких недель разговоров о конвергентном и дивергентном мышлении я высказалась прямо. «Я не говорю, что вы должны самостоятельно вести бухгалтерские книги, но вам необходимо давать указания людям, которые на вас работают. А это означает, что вам нужно потратить некоторое время на конвергентные размышления о своем бизнесе, чтобы вы могли указывать другим, что делать».
Амелии не понравилось это предложение, и я не видела ее несколько недель. Она не смогла понять, что ее нежелание переключаться на конвергентное мышление создало беспорядок, разбираться в котором приходилось другим.
Хуан, молодой человек лет двадцати с небольшим, был умным, приятным в общении и целеустремленным. Он многого требовал от себя, устанавливая правила и цели. «Но, док, – я все еще слышу его как наяву, – я знаю, что так много могу сделать. Каков мой потенциал и как я узнаю, раскрываю ли его полностью?» Для него слово «потенциал» стало практически ругательством.
Многие умные люди, такие как Хуан, борются с проблемой потенциала. Родители и учителя постоянно говорили им, что у них «такой большой потенциал». Их дивергентный мозг мечтает о возможностях и достижениях. Они знают, что обладают высокой способностью к успеху, но смущены своими непоследовательными достижениями. Даже после постановки диагноза они отрицают влияние СДВГ на свои показатели в работе. Вместо того чтобы признать сложность, которую СДВГ добавляет к любой задаче, они приписывают свои трудности в достижении целей недостаткам характера. Они расстраиваются и тревожатся, когда не могут реализовать свой «потенциал».
Каждый раз, когда клиент идет по этому пути, я спрашиваю: «Чего вы хотите достичь?» Затем мы используем конвергентное мышление, чтобы построить планы, ведущие к намеченным целям. Когда мы достигаем конкретных успехов, мы знаем, что приблизились к нашему идеальному «потенциалу». Достижение целей обычно предполагает конвергентное мышление.
Наше удивительно яркое воображение в сочетании с тревогой и страхами создает монстров – когнитивные искажения, которые мучают нас. Мы позволяем созданным нами монстрам завладеть нашими рациональными мыслями. Поскольку каждый клиент, с кем я когда-либо имела дело, обнаруживал, что попался в эту ловушку, всю следующую главу я посвящу страшилкам, которые мы создаем.
«Не может быть, чтобы это было так сложно», – ворчит мой муж, пытаясь записаться на прием онлайн. Его и без того нетерпеливое отношение к решению обыденных вопросов быстро меняется на раздражение и нервозность. Люди с СДВГ склонны считать, что повседневные задачи должны быть простыми и быстро решаться, поэтому их возмущает, когда они отнимают время и энергию. Их резкие эмоциональные реакции вытекают из модели дивергентного мышления и в данной ситуации бесполезны.
Машина Руба Голдберга, названная в честь американского художника-мультипликатора, – это устройство, специально разработанное для выполнения простой задачи непрямым и чрезмерно сложным способом. В средней школе мои дети делали креативную машину Руба Голдберга в рамках школьного проекта – они ее просто обожали. Она захватила их воображение. Для творческого развлечения это прекрасно, но взрослые с СДВГ совершают когнитивную ошибку, создавая похожие механизмы в своей повседневной жизни, вместо того чтобы придерживаться простых методов.