– Свадьбу? – шепчу я.
– Ага! – хитро улыбается она. – Когда я вырасту, то собираюсь выйти за тебя замуж.
– Ты не можешь выйти за меня.
Ее лицо искажается.
– А почему нет?
– Мама говорит, что нужно любить человека, на котором собираешься жениться.
– Ну, так просто полюби меня. – Она машет рукой. – Что тут сложного?
Я по-прежнему молчу. Девчонка просто сумасшедшая.
– Эй, Сероглазик. – Она придвигается поближе. – Когда я подарю тебе ведро «Мальтизерс», ты со мной поделишься?
Я смеюсь вместе с ней. Ее смех – словно солнечный свет после дождливого дня. Солнце, проглядывающее сквозь тучи.
Смотрю на нее и понимаю, что хочу вечно слушать этот смех.
Может быть, она права. Когда мы вырастем, ей нужно быть рядом, чтобы я мог каждый день смотреть, как она смеется.
У нее самый прекрасный смех, что я когда-либо слышал.
– Обещай, что женишься на мне. – Она протягивает мизинец.
Обвиваю его пальцем.
– Обещаю.
Глава одиннадцатаяЭйден
Настоящее
Школа – последнее место, где мне хочется находиться.
Однако каждый день я просыпаюсь, собираюсь и надеюсь на чудо, что она там появится.
Я вообще не из тех, кто на что-то надеется. Предпочитаю действовать.
Прошло около двух недель с тех пор, как она уехала в Бирмингем и больше не возвращалась.
Пять дней с благотворительного вечера у Роудзов.
Пять дурацких дней и бессонных ночей.
Пять дней жесткой дрочки с мыслями о ней.
Пять дней размышлений о том, как бы ворваться в ее мир, не заставив ненавидеть меня еще сильнее.
Черт возьми, да как я собираюсь вернуть ее, если Эльза находится на другом конце страны? Как мне достучаться до нее, если она слышать меня не желает?
Отсутствующее, апатичное выражение ее лица на вечеринке все еще не дает мне покоя каждый раз, когда я думаю об этом.
В итоге любая мастурбация заканчивалась жалким, неудовлетворительным финалом.
Эльза понемногу отдаляется от меня. Я чувствую это всей душой и чертовыми костьми.
Я даже не могу опровергнуть ее сомнения, когда она колеблется.
Эльза так зациклена на моих отношениях с Куинс, что не хочет слышать ничего, противоречащего тому, во что она верит.
Упрямая дрянная девчонка.
Хлопаю дверью своего авто и прохожу к черному джипу Нэша неподалеку.
Парень кажется совершенно спокойным, доставая свои книги с пассажирского сиденья.
Мне все ясно.
Если я провел прошлую ночь, бегая и плавая, то он провел ее, выпуская пар единственным известным ему способом.
Я опираюсь на его машину.
– Ты долго еще будешь вести себя как мелкий сученыш?
– А ты долго еще будешь вести себя как шлюха? – Он не пропускает удара.
– Ты знаешь, что все было не так, Нэш. Прекрати думать членом.
– Да ладно? – Он хлопает пассажирской дверью и смотрит на меня, придерживая книги одной рукой. – Ну, так расскажи мне, как все было. Я слушаю.
– Не доверяешь мне?
– Сделаю вид, что не слышал этого.
Умно.
Интеллект Нэша – причина, по которой я ввязался в этот беспредел в первую очередь.
Вызов самим себе и игры – то, ради чего мы жили. Никогда не думал, что настанет день, когда я пожалею об этом. Отчасти потому, что никогда ни о чем не жалею. И потому что не думал, что Эльза с такой силой вернется в мою жизнь.
– Поговори с Эльзой, – прошу я.
– С чего бы вдруг?
Хочу разбить его рожу о тачку и вырвать из его тела все нейроны.
Но не делаю этого.
Нэш – один из немногих моих ключиков к возвращению Эльзы.
– Ты ей нравишься, и она доверяет тебе больше, чем когда-либо, особенно после того, как ты растрепал ей своим грязным ртом о похищении.
– Ага, доверяет. – Его губы кривятся в ухмылке.
Мудак слишком хорошо знает свои сильные стороны. Он не просто рассказал Эльзе о похищении, чтобы насолить мне, – он сделал так, чтобы она ему поверила.
– Жаль, я не в настроении помогать гребаной шлюхе. – Он врезается в меня плечом.
Стискиваю зубы и хватаю его за локоть.
– В долгу не останусь.
Он останавливается и медленно оборачивается.
Нэш как никто знает, что я ужасно не люблю быть кому-то должен. Это крайняя мера. Я даю ему возможность сделать ход и нанести удар первым.
– Ты положишь этому конец. – Он расправляет плечи, и теперь мы стоим лицом к лицу. – Всему этому.
– Сразу же, как только смогу.
– И расскажешь мне, что, черт возьми, у тебя с ней за дела.
– Идет.
Уж прости, Куинс. Я тебя предупреждал. Дальше как-нибудь сама.
Если бы я был более хорошим человеком, то послал бы ей предупреждающее сообщение, но я не такой. И потом, это расплата за тот раз, когда она не известила меня о Джонатане.
Хоть это и занимает не один день, но я всегда плачу по счетам.
– Когда ты с ней поговоришь? – спрашиваю я.
– После того, как это сделаешь ты.
– Если бы я мог сам с ней пообщаться, то не просил бы тебя сделать это за меня.
– Эльза не такая, как мы. Ей нужно услышать это непосредственно от тебя и Сильвер, иначе она не поверит.
– Да блядь, не будет она говорить со мной!
– Так тебе и надо.
– Нэш, – предупреждаю я негромко.
– Да просто сказал. Попроси прощения и покажи ей свои истинные чувства – какими бы херовыми они ни были. Найт, Астор и я можем хоть весь день с ней разговаривать, но если Эльза отгородится от тебя, то вернуть ее не получится.
– Когда ты успел стать экспертом по отношениям?
– С тех пор, как ты лажаешь без конца. – Он направляется к зданию. – И приди на тренировку и приложи усилия, а не то велю тренеру отправить тебя на скамейку запасных.
Ах ты мелкий…
– И еще кое-что. – Он улыбается. – У нас в команде интересное пополнение.
Да плевать мне.
Мы идем по школьному коридору. Девочки с гимнастики и легкой атлетики стреляют в меня глазами.
Думают, что раз Эльза исчезла с горизонта, то у них есть шанс.
Я бы их пожалел, да не могу.
Нет никого до Эльзы и никого после. Она постоянная часть моей жизни, и скоро все это поймут.
Включая саму Эльзу.
К нам подходит Астор, болтая о своем недавнем перепихе и предстоящей игре, но я слушаю его вполуха.
Голова болит от недосыпа. Я не спал уже три дня и не могу позволить себе рухнуть от усталости. Я уже близок к тому, чтобы воспринимать окружающих как карикатуры.
Стойте. Они обычно так и выглядят.
– Итак, Кинг. – Астор кладет руку мне на плечо, а другой обвивает Нэша.
У меня нет сил даже на то, чтобы скинуть ее или пригрозить сломать.
– Когда ты извинишься перед Элли и вернешь ее? М-м-м? М-м-м?
Гляжу на него в упор.
– Мы с Найтом можем собрать корзинку с цветами, шоколадками и прочей фигней.
Эльза не ест шоколад. Ну, не считая «Мальтизерс». Интересно, вспомнит ли она что-то, если я подарю ей шоколадные шарики?
– Могу даже спеть. – Он щелкает пальцами. – Точно! Торт со стриптизершей в костюме кролика! Элли точно такое понравится. Я прав, я же прав, да?
– Ты никогда не бываешь прав, Астор, – говорю я ему.
– И прекрати каждый раз предлагать торт со стриптизершей в костюме кролика, – влезает в разговор Нэш.
– Fais chier, connards[8]. Кому-то надо признать мои фантазии, иначе я включу режим сукиного сына.
Ноги сами останавливаются.
Светлые волосы спадают на хрупкие плечи с ослепительной элегантностью. Словно свет во тьме, Эльза идет по коридору с Ван Дореном и невысокой девушкой.
Я снова переношусь в тот подвал, куда она принесла с собой свет.
В буквальном смысле.
В переносном смысле.
Кое-что внутри меня бесконечно бьется при ее появлении.
Не могу оторвать от нее взгляда. От ее пронзительных голубых глаз, сияющего лица и этих чертовски соблазнительных губ – моих.
Она вся моя с большой буквы М.
И вот она вернулась.
На этот раз только смерть разлучит нас.
Глава двенадцатаяЭльза
Папа разрешил нам вернуться в КЭШ.
Неожиданно, знаю.
После того, что случилось в поместье Роудзов, я думала, он будет настроен против КЭШ больше, чем когда-либо. Однако, когда мы сели поговорить и я сказала, что хочу закончить год в моей школе, он не стал возражать.
И я рада этому. Все происходило слишком быстро, чтобы думать еще и об уходе из школы.
Я устала бегать и прятаться.
Устала исчезать, когда я должна ходить по коридорам школы с гордо поднятой головой.
Я не делала ничего плохого.
Возможно, папа согласился, потому что ему нужно быть в Лондоне, чтобы подготовиться к проекту Роудза.
Нокс горячо поддержал возвращение в КЭШ. Его предыдущая школа в Бирмингеме до смерти скучная – опять же, его слова, не мои.
Тил не испытывает таких же радостных чувств по поводу переезда. Она присоединилась к нам лишь потому, что в Бирмингеме не останется никого, кроме прислуги.
Дом папы в Лондоне находится по соседству с особняком Ронана. Далековато от дома тети с дядей, но я пообещала заскочить к ним сегодня.
Тил, Нокс и я идем по коридору на урок. Стараюсь не замечать Эйдена, который стоит у входа, такой властный и холеный. Его руки засунуты в карманы, и это говорит о том, что он сдерживается от какого-то действия – от какого, я не знаю.
Он наблюдает за мной так, словно я единственная в переполненном коридоре. Интерес в его глазах парализует меня, даже душит. Он пристально изучает меня взглядом, настолько пристально, словно вспоминает мои черты лица, изгибы плеч и очертания ключиц.
Почти так, словно… он хочет убедиться, что я настоящая.
Он смотрел на меня так всего один раз в жизни.
Это было в детстве?
Я внутренне одергиваю себя. Если я вернулась в КЭШ, это не значит, что снова буду тесно общаться с Эйденом. Мое возвращение связано не с ним, а целиком и полностью с моей самооценкой.