С женщинами, как мы уже отмечали, он использовал другую стратегию. Ему нужно было вызвать у них ложное чувство безопасности и уверенности, будучи дружелюбным и заинтересованным в их компании. В этом ему помогала его непритязательная внешность. Он был похож на охотника, который с удовольствием расставляет ловушки для своей добычи, зная, какая участь постигнет ее, когда она в них попадется.
Изображение 44. Место нахождения Битцевского парка в Москве.
Низкорисковый modus operandi
Низкорисковый modus operandi предполагает планирование, меры предосторожности (до, во время и после совершения преступления)[45], выбор подходящего времени, места и жертвы. Пичушкин всегда действовал очень осторожно: он не оставлял следов, отпечатков, улик или доказательств своих преступлений. Он убивал своих жертв по будням, днем или в сумерках, потому что любил возвращаться домой пораньше, чтобы успеть посмотреть с мамой свой любимый сериал «Графиня де Монсоро» (Лента, 2020). Он знал каждый уголок парка и умел незаметно уходить из различных мест.
За последние два года его агрессивное поведение стало крайне жестоким. Убийства было уже недостаточно, как и изменения виктимологии, поэтому он начал свирепствовать со своими жертвами. Первый удар он всегда наносил по задней части черепа, а затем – еще один, причем так жестоко, что открывались раны, в которые можно было вставлять предметы. После преступления он шел домой – он жил в шести минутах ходьбы от парка – и накрывал новую клетку на своей шахматной доске. Его целью было заполнить всю доску и таким образом обыграть Чикатило. В признательных показаниях он заявил, что, несмотря на достигнутый успех, он никогда бы не перестал убивать.
Тот факт, что во время первой преступной фазы он сбрасывал свои жертвы в канализацию, практически полностью исключая возможность их обнаружения, говорит о его намерении продолжать убивать незамеченным. Однако после второго периода охлаждения все изменилось: он больше не мог хранить свой секрет. Ему было нужно, чтобы все узнали о его поступке. Он жаждал того, в чем до сих пор не нуждался: общественного признания своих чудовищных преступлений.
Его новое поведение показывает нам не только убийцу, бросающего вызов полиции, но и того, кто хочет навести ужас на все общество. Он знает, что о его преступлениях будут писать в прессе, что каждый новый труп будет открывать новости и попадать на первые полосы газет. Возможно, эта перемена, это новое отношение, его новый modus operandi отчасти связаны с арестом ложного подозреваемого. Не стоит забывать, что новый Александр теперь стремится к славе, известности и дурной славе; он хочет быть в центре внимания, что говорит о гордости, тщеславии, непокорности и психопатических чертах (Otín, 2013). Никто не имеет права присваивать себе его заслуги настолько, что, когда Пичушкина обвинили в 49 убийствах, он с гордостью ответил, что нет, они ошиблись. Как показала его шахматная доска, на самом деле он убил 61 человека. Он публично хвастался, что превзошел по количеству жертв Андрея Чикатило.
Одни убийцы хранят сувениры или трофеи своих преступлений. Другие символически воссоздают свои убийства в предмете, который имеет для них особое значение.
Для Пичушкина шахматная доска была мостом, связывающим его преступные фантазии с реальными убийствами.
Каждая жертва, представленная номером, была достижением, выполненной целью. Он не воспринимал их как людей, а как объекты для достижения этой цели: завершения своей «игры». Один лишь вид доски помогал ему вспомнить и пережить каждое из своих преступлений, словно фотоотпечаток, и когда он видел оставшиеся пустые клетки, то не мог не мечтать о том, чтобы завершить их.
Подпись – это не случайное действие, совершенное агрессором, а отражение его личности, образа жизни и жизненного опыта. Это поведенческое свидетельство или психологический отпечаток, который убийца оставляет либо на месте преступления, либо на самой жертве. Подпись показывает эмоциональные или психологические потребности, которые агрессор намеревается удовлетворить с помощью своих преступлений, а также содержание его фантазий. Такое поведение является случайным, выразительным и необязательным для совершения преступления – это повторяющееся и ритуальное поведение, которое может состоять из одного акта или набора актов (Douglas et al., 1986), но которое всегда что-то значит.
Подпись, которую Пичушкин оставлял на своих жертвах, отражает эмоциональную разрядку через чрезмерную жестокость. Он не только хочет покончить с жизнью своих жертв, но и нуждается в том, чтобы выплеснуть свои гнев и ярость. Хотя он не совершал сексуального насилия ни над одной из них, тот факт, что он вставлял в раны на их черепах остатки бутылки, которую они делили, или веточку, может быть воспринят как сексуальное вытеснение, или суррогатный секс.
Дома у убийцы
В отличие от дела Чикатило[46], следователи по делу Пичушкина очень быстро поняли, что имеют дело с серийным убийцей. Расследование открылось в начале 2006 года. Первым шагом стала консультация самого опытного московского судмедэксперта Владимира Воронцова, который по следам, оставленным на некоторых жертвах, подтвердил, что орудием убийства был молоток.
Милиция начала отрабатывать гипотезу с привлечением психиатрического центра в районе Битцевского парка. Они пришли к выводу, что убийцей мог быть один из пациентов, которому разрешалось выходить на прогулку или проводить день на улице. В отсутствие явного подозреваемого эту версию быстро исключили. Андрей Супруненко, начальник элитного подразделения убойного отдела московской полиции, решил организовать тщательное расследование. Он направил в парк более 200 сотрудников, чтобы затребовать документы и допросить всех, кто покажется им подозрительным. Он понимал, что это тупик, но другой ниточки у него не было.
Однажды в качестве подозреваемого был арестован трансвестит. По словам полицейских, когда они обыскали его сумку, то обнаружили в ней молоток. Он утверждал, что носил его для защиты. У него также было алиби на время совершения преступления, поэтому в итоге его отпустили (Кпру, 2006). Однако новость уже попала в прессу и распространилась по Москве как лесной пожар.
Произошли два события, которые перевернули ход расследования. Первое – это билет на метро, найденный в пальто Марины Москалевой. Это была многообещающая зацепка, и следовать за ней означало решить титаническую задачу: проанализировать изображения со всех камер наблюдения в московском метро – подземной линии протяженностью более 400 километров, 241 станции, 14 линий и с ежедневным потоком миллионов пассажиров. Они должны были найти Марину среди тысяч изображений и выяснить, была ли она в день преступления. После сотен часов просмотра им наконец удалось найти ее. Она шла вместе с мужчиной с черной сумкой через плечо по платформе станции «Каховская» (линия 11 А, бирюзовая). Это было 14 июня 2006 года.
Через два дня Андрей получил информацию о том, что сын Марины опознал тело матери. Поговорив с ним, молодой человек передал им листок бумаги – записку, в которой Марина сообщала сыну, что ушла с Александром Пичушкиным, место, где они собирались гулять, и номер телефона Александра. Теперь они знали, как связаться с человеком, который предположительно последним видел Марину живой.
16 июня 2007 года. Ночь. Супруненко и его люди отправляются к Пичушкину домой по адресу: улица Керченская, дом 40, корпус 2. Это обычный многоквартирный дом рядом с Битцевским парком. Александр живет там с матерью, младшей сестрой, зятем и их сыном в небольшой двухкомнатной квартире. Когда мать Александра открывает дверь, перед ней предстает группа полицейских. Они хотят поговорить с ее сыном. После первоначального удивления Александр говорит ей, что все в порядке, чтобы она была спокойна, одевается и без сопротивления идет за ними. Он абсолютно спокоен.
Следователи, оперуполномоченные и эксперты-криминалисты проводят ночь, обыскивая маленькую квартиру. Там они находят шахматную доску со списком последовательных чисел, приклеенных к квадратам: 61 из 64 квадратов заполнен. Находят орудие убийства, газетные вырезки об убийствах Андрея Чикатило, а также книгу Дейла Карнеги «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей», впервые опубликованную в 1936 году.
Оказавшись в полицейском участке, Александр все отрицает, но когда он понимает, что в руках у милиции записка Марины, то признается в своих преступлениях: «На самом деле битцевский маньяк – это я, – спокойно говорит он. Его слова приводят следователей в недоумение. – Я совершил 61 убийство, 60 из них на территории Битцевского лесопарка, и делал это 14 лет. Я делал все, что хотел. Я был как бог. Никто не мог меня остановить […] Я чувствовал себя отцом их всех, как будто открывал дверь в другой мир […] Чем ближе человек, тем приятнее его убивать, тем больше эмоций» (Insatpress, 2021).
Следователи обдумывают правдивость его истории, ведь среди его вещей они нашли шахматную доску: 61 клетка, 61 труп. Возможно ли это? Если человек перед ними утверждает, что убил 61 человека, а они нашли только 14 тел, то где же остальные жертвы? Именно в этот момент их лица меняются, поскольку они понимают, что все в их руках: если то, что говорит Пичушкин, правда, у них нет ни единой зацепки, поэтому они полагаются на него в поисках пропавших тел.
После ареста Александр Пичушкин сделал заявление для национальных СМИ. Телеканал НТВ записал его показания, чтобы избежать обвинений в том, что признание было получено под давлением. Это позволило российскому обществу услышать, как Александр относился к убийству: «Для меня жизнь без убийства – это как жизнь без еды […] Я чувствовал себя отцом всех этих людей, ведь именно я открыл им дверь в другой мир» (Massey, 2021; Stewart, 2021