Не повезло.
Но надо что-то делать! Пока Зураб слегка расслабился!
Собрав решительность в комок, Евдокия резко вывернула руль направо, пересекла встречную полосу и бросила «рено» к противоположному кювету! В сторону строительной площадки, где, судя по отсутствию освещения, не было людей!
Машина пошла юзом, закрутилась на обледеневшей трассе…
Вывалившаяся из салона, не пристегнутая Дуся чудом не попала под ее колеса.
Кубарем скатилась в чавкнувшую жидкой грязью канаву и на карачках бросилась к железобетонному строению без крыши, но с уже возведенным вторым этажом!
Если добраться туда, то в недостроенном производственном здании пол не засыпан снегом, и, есть надежда, следов на нем не останется.
Выбираясь из канавы на карачках, она не оглядывалась. Надеялась, что киллер перехватил руль и пытается выправить машину, а не прицеливается в ее спину.
Бросилась к забору! Ограждение постройки в чистом поле, к счастью, было дощатым, можно сказать, условным, с множеством прорех. Евдокия протиснулась под наискось повисшей доской, вытаскивая застрявшее плечо, оглянулась…
И чуть назад не начала протискиваться: машины на дороге не было!
Застыв с планкой между ногами, сыщица закрутила головой: «Куда идти?!» С момента, когда она вывалилась на асфальт, прошло не более минуты. Как чертов киллер умудрился выровнять автомобиль, пересесть за руль, а главное — исчезнуть из вида на прямой дороге?!
Может быть, времени прошло гораздо больше? От страха все перемешалось в голове, и показалось: «Я только-только выпрыгнула». А на самом деле она пять минут ползла по полосе препятствий из обочины, канавы и забора?
Страшно. Страшно хоть куда-то двигаться! Забор кажется защитой, да и обзор хороший!
Но застревать в дыре, торчать на одном месте — безрассудно и нелепо, ни два ни полтора, как говорится…
Надо выбрать направление, идти куда-то!
Возвращаться через канаву к трассе и голосовать? Причем без разницы какой машине — попутной или выезжающей из города. На выезжающей можно к посту ГИБДД вернуться.
А если киллер сам вернется?! И застрелит остановившего водителя?! «Гражданских нужно выводить из-под обстрела» — так говорил Васильевич. А еще нельзя быть уверенной, что какой-нибудь «гражданский» вообще остановится и подберет девицу, вымазанную в придорожной канаве до изумления по-свински.
«Ухожу и прячусь».
Совершив невероятно трудный выбор и договорившись с паникой, Евдокия решительно втянула ногу на территорию стройки. Через снежную круговерть присмотрелась к недостроенному зданию…
Надо идти туда. Но не бегом, здесь можно запросто споткнуться об засыпанную снегом арматуру и что-нибудь сломать…
«Кошмар какой-то, а, — думала сыщица в путешествии с оглядкой от забора. — Выдающееся дежавю: заброшенная стройка, убийца по пятам… Только теплее и поздний вечер, а не ночь».
Отогнав некстати всплывшие воспоминания, Дуся добралась да строящегося здания, вскарабкалась на плиты первого этажа и осторожно распрямилась.
По присыпанному бетонной пылью полу шуршал ветер. Стены здесь еще не возвели, потолок придерживали лишь колонны и столбы. Через которые легко просматривался светящийся огнями город — до Н-ска оставалось не больше километра.
Огибать стройку и потихоньку выдвигаться к городу? Сугробов нет, следы быстро снег засыпает…
Ведь сколько можно выдержать в продуваемом здании, учитывая мокрую одежду и обувь?
Недолго, до утра не доживет, окоченеет.
А впрочем, ждать утра не нужно. После побега свидетельницы у Зураба пятки запылали, он постарается исчезнуть из Н-ска, пока город не перекрыли.
Интересно, здесь можно отыскать какую-нибудь телогрейку, забытую строителем? Пока, на нервяке, не очень холодно, но через несколько минут мокрые легинсы сцементируются коркой льда, потом сквозняк продует куртку — и здравствуй, воспаление легких.
Евдокия, поглядывая под ноги, побрела по огромному зданию. На противоположном конце которого, на фоне падающего снега, разглядела темный штабель ящиков с прислоненными мешками. Авось какой-то мешок будет тканевым. Но, на худой случай, можно и бумажным пакетом ноги обернуть… что-то вроде юбки сочинить…
Не повезло. При ближайшем рассмотрении мешки оказались рулонами рубероида и стекловаты. Стекловатой обертываться, пожалуй, рискованно; кусок рубероида голыми руками не оторвать…
Ой! Рукавица!
Дуся подобрала находку, впихнула пухнущую от холода руку в как будто деревянную строительную варежку. Мигом сунула ее под мышку, чтобы согреть! И наклонилась, в надежде отыскать вторую…
На фоне завываний сквозняка, из темноты, раздался знакомый до обморока голос:
— Замерзла, милая?
Склонившаяся «милая» окаменела. Из ее носа или из глаз чего-то вытекло и капнуло на пол. Евдокии стало так страшно, что дыхание пропало. Воздух в нее не проникал, забыла, как дышать!
Не разгибаясь, она скосила глаза налево. Увидела мыски крепких мужских ботинок… подняла глаза повыше: вдоль правого бедра Зураба висел пистолет с глушителем.
«Стрелять не собирается?» — без всяческого воодушевления подумала и, распрямившись, развернулась к киллеру.
Зубарев сделал шаг к пойманной заложнице. В темноте Евдокия не видела его лицо, но, кажется, оно было бесстрастным.
— Хочешь, я объясню, что ты едва не натворила? — вопрос был риторическим, и Дуся не ответила. — Если бы машина застряла в кювете, мне пришлось бы останавливать другую. Догадываешься, как мне пришлось бы поступить с водителем?
Сыщица кивнула. Сама об этом думала. Возле машин, попавших в ДТП, водители обычно останавливаются. Это все-таки не выбравшаяся из канавы грязная девица, а собрат-автомобилист. Зураб, если бы совсем не повезло, застрелил бы не только водителя, но и всех его пассажиров. При фатальном невезении прихватил бы и еще каких-то добряков, остановившихся помочь.
— Не заставляй меня напрасно убивать, — сладко попросил убийца. — У водителей есть дети, мамы, жены…
Приторная, ерническая просьба прошлась наждаком по нервам, Евдокия наклонила голову и прошептала:
— Я поняла. Прости. Больше не буду.
— Надеюсь. Двигайся. — Зураб указал пистолетным глушителем на реечную лестницу, приставленную за колонной.
Дуся до нее доковыляла, кое-как спустилась на замерзшую комками землю и прошла до запертой железной бытовки. Повернув за угол, увидела «рено». Убийца, судя по всему, успел выровнять машину и приехать сюда, пока его застрявшая в заборе жертва ломала голову, в какой же стороне спасение.
Ошиблась. Нужно было возвращаться к дороге, хотя и это не наверняка спасение. На просторном пятачке запросто разворачиваются бетономешалки, Зураб легко выехал бы на дорогу, а возле грязной сыщицы вряд ли притормозил бы первый же автомобиль.
— Мне опять за руль? — уныло поинтересовалась беглянка-неудачница.
— Нет, просто сядь в машину. Пора звонить Крученому.
«Он оставит меня здесь, — безучастно подумала Евдокия и почему-то не упала в обморок. — Место удобное, яму рыть не надо — сбросил в котлован, землей присыпал, и готово».
Кое-как сгибая окоченевшие ноги, она забралась на теплое сиденье автомобиля, скорчилась, стараясь побыстрей согреться.
Усевшийся рядом Зубарев достал из кармана кнопочный телефон, включил в салоне свет и строго поглядел на Дусю.
— Обговорим нюансы, — произнес. — Ставим мобильник на громкую связь. Если мне что-то не нравится, я обрываю разговор. Какое наказание последует, ты помнишь — у тебя пока есть целых десять пальцев.
— Не надо меня пугать, — равнодушно и хрипло бросила согнувшаяся девушка.
— Не надо было из машины прыгать, — парировал убийца.
И Дуся задумалась: «Действительно. А почему он меня не наказал? Я нужна ему зачем-то невредимой? Он меня здесь все-таки не закопает?!»
Конечно нет, пришел ответ от логики. Немного поживешь, ведь ты — приманка для Антона. Желательно, способная передвигаться, не перегнувшись пополам от боли. Тащить тебя куда-то на свидание, пожалуй, нерационально.
Хотя… Зураб уже доказывал способность мыслить нестандартно. Можно ждать всякого.
Евдокия выпрямилась и твердо поглядела на наемника:
— Ты собираешься убить Антона?
Зубарев вздохнул.
— Давай договоримся сразу и еще раз. Ты должна выбрать, кого спасаешь: своих родителей или любовника.
— Я уже выбрала.
— Прекрасно. Я не сомневался.
— Меня ты тоже убьешь? Потом.
— Снова-здорово… Я устал повторять, что у меня другие планы на тебя, но объясню подробнее: ты должна взять на себя убийство Василины и получить срок.
— Это обязательно? Зачем?
— Пусть это станет для тебя сюрпризом. Итак, сейчас ты звонишь Крученому и назначаешь ему встречу на площади Гагарина, скажем… через сорок минут. Пусть приезжает один, ты ж типа в розыске, — хмыкнул, повторяя фразу Евдокии. — Кстати, Крученый точно не знает, что Муромцев вам помогает?
— Откуда? Я Антона еще не видела. А по телефону такие разговоры не ведут.
— Особенно с вором в законе, — пробормотал задумчивый наемник. — Да. Значит так.
Встреча на площади за памятником, ты подойдешь к нему сама…
Расписывая предстоящее свидание, Зураб попутно думал о том, удалось ли ему достаточно расслабить девочку? Поверила ли она в «сюрприз»? Ведь с любовником ищейка должна поговорить спокойно, без надрыва и паники, чтоб не насторожить.
А на встречу с Крученым она, разумеется, не отправится, его нужно завалить сразу, из автомобиля. Площадь замечательно освещается, подъехать к ней можно дворами, минуя камеры ГИБДД…
Жаль, конечно, что винтовки нет, но это не беда. Стрелять по неподвижной мишени можно даже из едущей машины. Тем более что Крученый ранен и не так мобилен, не успеет юркнуть за скамейку или памятник. Но если все-таки успеет среагировать на первый неудачный выстрел, то площадь там просторная, есть где развернуться и закончить начатое…
Да, все должно срастись. Паспорта, авиабилеты и содержимое воровской заначки в поясной сумке и карманах. Завалив Крученого и детку, получится уйти уже сегодня ночью.