Разбудил меня неожиданный звонок телефона. Я судорожно принялся искать трубку в темноте, и нащупал её в углу кровати.
— Да? — спросил я хрипло, даже не посмотрев на номер.
— Я могу тебя увидеть? — сказала Алиса на том конце провода.
Сначала мне показалось, что мне почудилось. Я уставился на телефон и увидел высветившийся финский номер.
— Где ты? — спросил я в трубку.
— Не знаю, — тихо ответила она, и у меня внутри всё сжалось, — Сижу на причале.
— Алиса, где ты? — сказал я, поднимаясь с кровати. Я задел бутылку, стоящую на полу, и она с грохотом упала, — Да чтоб тебя.
Алиса замолчала и всхлипнула.
— Я сейчас посмотрю по картам. И пришлю тебе сообщение.
— Хорошо, — выдохнул я, хватая свои штаны, — Я уже одеваюсь.
С телефоном в руке я натянул первый попавшийся под руку свитер, и вышел из спальни. Пробежав по коридору, я влетел в комнату к Виктору и уставился на его голый зад, прямо напротив двери.
— Твою мать, Алекс! — заорал он.
— Мне нужна твоя машина, — выпалил я.
Он кивнул на письменный стол у окна, и продолжил своё занятие. Тело, нагнутое раком перед ним, застонало.
Мой телефон завибрировал, и я посмотрел на экран.
«Genève — De — Chateaubriand»
Я быстро набрал ответ:
«15 мин»
Схватив ключи от машины, я выбежал из спальни, под громкие женские стоны и рычание Виктора.
Сев в чёрный Мерседес, такой же, какой недавно был у меня, я резко рванул с места, параллельно вбивая название, которое прислала мне Алиса, в навигатор.
До места я добрался быстро. Бросив машину и даже не удосужившись её закрыть, я быстрым шагом направился к одинокому силуэту, сидящему на самом краю причала. Когда я подошёл к ней и сел на корточки, я смог выдавить из себя:
— С тобой всё в порядке?
Алиса отрешённо посмотрела на меня и нахмурилась. Потом встрепенулась, и дёрнула тонкий провод, ведущий к своим ушам. Она быстро заморгала, всматриваясь в моё лицо заплаканными глазами, и я невольно потянулся к ней, чтобы убрать влажные волосы со лба.
— Что случилось? — спросил я увереннее.
Она отвела глаза и зажмурилась. А потом тихо сказала:
— Кажется, теперь моя очередь просить одну ночь.
У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди от радости. Я резко выдохнул и поднялся на ноги.
— Поехали, — скомандовал я, протягивая руку
Она вложила свою крошечную ладошку в мою, и я понял её на ноги. Потом осмотрел с ног до головы, и уставился на чёрные кеды, до боли знакомые мне. Растянувшись в улыбке, я выдал:
— Вот теперь я тебя узнаю.
ГЛАВА 20
— Может, ответишь? — спросил я, глядя на её вибрирующий мобильник.
Она качнула головой, и откинулась мне на грудь. Я вздохнул и поднял бутылку виски с пола и сделал глоток. Наклонив горлышко, я поднёс его к её губам, и она отпила немного, а потом вытянула ноги к камину, и обмякла в моих руках.
— Саш, что мне делать? — спросила она неожиданно.
Я пожал плечами, а потом положил голову ей на плечо, вдыхая аромат её кожи. Сейчас она была похожа на себя прежнюю, настоящую, такую, какой я узнал её. От неё пахло мылом и теплом, мягкой шерстью, в которую она была одета и влажностью Женевского воздуха. Никаких духов, крема, лака для волос, ничего лишнего. Я вздохнул, и поднял голову:
— Ничего. Живи дальше.
Она повернулась, и её зрачки удивлённо расширились. Я невольно улыбнулся, вспоминая этот взгляд, когда я в первый раз к ней прикоснулся в кабинете «Палаццо», и откинул прядь её волос с лица. Потом я потянулся к ней и поцеловал кончик веснушчатого носа. Алиса зажмурилась, снова отвернулась от меня и прижалась ближе.
— Ты думаешь, у меня получится?
— Зная тебя, я думаю, ты справишься, — с улыбкой сказал я.
Я обнял её, снова поднёс к ней бутылку, предлагая виски. Она покорно сделала глоток, и я тоже приложился к горлышку, перемешивая вкус её губ со вкусом старичка Джека.
— То есть, ты считаешь, что я смогу врать ему, как ни в чём не бывало?
Я закрыл глаза. Подумал всего секунду, а потом задал прямой вопрос:
— Скажи мне одну вещь — он знает всё про Тео?
Она напряглась и не ответила.
— Значит, нет. Почему?
Помолчав немного, она тихо призналась:
— Он помнит меня девчонкой, круглой отличницей, любимицей всей школы. Как я могу ему рассказать, чем я занималась? — Алиса вздохнула, — Это его уничтожит.
— Может да, а может, и нет, — сказал я, глядя на языки пламени в камине.
— Не знаю, — промычала она.
— На самом деле, ты не рассказала ему, потому что это уничтожит тебя. Пока он видит в тебе идеальный образ хорошей девочки, ты сама веришь в это.
— Да ты прям психолог, — недовольно фыркнула Алиса.
— Я не психолог, просто прожил немного дольше тебя, — я сделал ещё один глоток и продолжил свою мысль, — Вы, женщины, постоянно придумываете себе какой — то идеал и стараетесь ему соответствовать. Проблема в том, что рано или поздно идеалы рушатся, и тогда ваша сущность всплывает на поверхность.
— Спасибо за комплимент, — проворчала она, — Ты только что ненавязчиво назвал меня шлюхой. Снова.
Я громко расхохотался, а потом попытался её успокоить:
— От того, что ты изменяешь мужу, ты не становишься шлюхой. Просто так сложились обстоятельства.
— Успокоил, — фыркнула Алиса.
Я вздохнул и посмотрел на её телефон. Он звонил без остановки, на экране высвечивалась их фотография со счастливыми улыбками. Внезапно, мне стало не по себе. Я попробовал переместиться в его шкуру всего на секунду, и в недрах моей чёрной души смешались противоречивые чувства. Я точно знаю, что не находил бы себе места. Но ещё, я твёрдо уверен, что я не стал бы названивать ей, а просто перевернул бы всю Женеву и, если нужно, Швейцарию в её поисках. Да что там, я бы перерыл всю планету вдоль и поперёк. Вздохнув, я потянулся к трубке, и как только я взял её в руку, она замолкла.
Нажав на круглую айфоновскую кнопку посередине экрана, я вбил пароль наугад: «Theo». Алиса возмущённо пропищала:
— Как ты догадался?!
Я улыбнулся и издал какой — то непонятный звук, нажал на имя её мужа в телефонной книге и принялся набирать сообщение, вещая ей:
— Алиса, ты мать. Какой ещё у тебя может быть пароль, если не имя твоего ребёнка?
— Дата рождения, например, — пробормотала она, — Что ты пишешь?
— Пишу Никите, что с тобой всё в порядке, и ты позже объяснишь.
Она резко развернулась и посмотрела на меня удивлённо и с интересом:
— Зачем?
— Так будет правильно, — я пожал плечами, нажал на «отправить» и притянул её к себе.
Она вздохнула, устраивая свою голову у меня под подбородком:
— Мне кажется, что я героиня какого — то неудачного любовного романа.
Я снова невольно рассмеялся.
— Тише ты, нас услышат, — недовольно прошипела она.
— Не услышат. Это отдельное крыло в доме, — спокойно ответил я.
— Зачем стоить в доме отдельное крыло? — по — детски наивно спросила она, снова вызывая у меня улыбку.
— Скорее всего, для гостей. Мне, в общем — то, всё равно. Но в данной конкретной ситуации это нам на руку.
— Не то слово.
Я вернулся к своему предыдущему занятию, а именно: одной рукой обнимал Алису, в другой подносил бутылку ко рту. Уставившись на огонь в камине, я подумал о том, что, наверное, смог бы так сидеть вечно.
— Саш, — неожиданно протянула Алиса.
— Ммм.
— Почему ты взял меня на работу?
— Ты мне понравилась, — честно ответил я.
— Чем? — не унималась она, и в её голосе заиграли нотки интереса.
— Всем, — отрезал я.
Как можно это объяснить? Она была такая невинная и маленькая, но при этом совершенно спокойно дерзила и усмехалась. Надо мной.
Никто и никогда не усмехался надо мной.
— Я же тебе грубила и обозвала тебя козлом, — продолжила Алиса, и в её голосе заиграло тепло улыбки от воспоминаний.
Я никогда не забуду, как зашёл в клуб тем днём и услышал её пренебрежительное: «Редкостный козёл». Если до этого момента я рассчитывал на то, что быстро собью с неё спесь, то все мои надежды рухнули. Она меня не знала, но сразу дала мне максимально точную характеристику.
— Это завело меня ещё больше, — я растянулся в улыбке, — До тебя меня называли козлом только в одном случае.
— В каком? — она развернулась ко мне.
— Когда я вызывал такси среди ночи.
Она смущённо покраснела, и от этого моё лицо чуть не треснуло от улыбки. Удивительно, как в этой девочке сочетались такие не сочетаемые качества: невинность и порочность, дерзость и неуверенность. Я поцеловал её в лоб, и развернул спиной к себе, снова устраивая её между своих ног. Она прильнула ко мне всем телом, и меня обдало её теплом и мягкостью, которых мне так не хватало. И всегда будет не хватать.
— Значит, мне, можно сказать, повезло, — промычала она.
Я хмыкнул, а она пожала плечами:
— Мне ты такси ни разу не вызывал. Кстати, как твой Бентли?
— Скучает по тебе. И такси я тебе всё — таки вызвал, — я выдержал короткую паузу, — Недавно.
— Ну, в сложившихся обстоятельствах, я всё равно не могу назвать тебя козлом, — хихикнула она.
Алиса повернула голову, а потом глубоко вздохнула, и переместилась выше, уткнувшись носом мне в шею.
— Всё в порядке, — я отставил бутылку, и обнял её двумя руками.
Она потёрлась лицом о мою шею, и я сглотнул. Я чувствовал её ресницы кожей, её тёплое дыхание, и это было так непередаваемо прекрасно.
— Мне кажется, я не выдержу всего этого, — тихо сказала она.
— Выдержишь. Ты сильная. Уж я — то знаю.
Я немного отстранился и посмотрел на неё с улыбкой.
— Ты слышала про Роберта Рождественского?
— Это писатель? — она вскинула брови и быстро заморгала.
— Нет, поэт. У него есть замечательные стихи, — я невольно улыбнулся, глядя на её выражение лица, — Недавно наткнулся в библиотеке, и почему — то сразу вспомнил о тебе.