ледней главами, задающими тон и философию книги», и что «я делал первоначальные наброски большинства глав» и «помогал подобрать слова для многих предложений». Он указал также на то, что Кеннеди «отметил во введении мою обширную роль в композиции книги». Соренсен утверждал, что в мае 1957 года Кеннеди «неожиданно и благородно предложил, а я счастлив был принять», чтобы в течение нескольких лет я получал определенную сумму денег, которую я расценил как более чем справедливую компенсацию за мою работу над книгой».
По самому тону воспоминаний Соренсена чувствуется, что он выражается максимально обтекаемо и дипломатично, чтобы в его признаниях труднее было прочесть то, что видно любому непредвзятому наблюдателю. Фактически весь текст книги написан им, Теодором Соренсоном, а Кеннеди принадлежат лишь некоторые идеи и редактирование, в самом широком смысле слова, текста Соренсена. Но при жизни Кеннеди, а затем в течение многих десятилетий после его смерти Тед утверждал, что именно Джек является единственным автором «Профилей мужества», а он сам играл в создании книги сугубо вспомогательную роль. Характерно, что Соренсен так и не назвал размер суммы, заплаченной ему за работу над книгой, но дал понять, что она была весьма солидной. Вполне возможно, что налогов он с нее вовсе не платил, или платил не полностью, поэтому и не был заинтересован в обнародовании точных цифр. Наверняка эта сумма была значительно больше 10 тыс. долларов, которые полагались лауреату Пулитцеровской премии. Но значение этой премии определяется прежде всего престижем, а не размером денежного вознаграждения. Однако тут Соренсену обижаться было, по сути, не на что. Ведь не будь на обложке книги фамилии Джона Кеннеди и не будь денег Джозефа Кеннеди, «Профили мужества» никогда бы не получили Пулитцеровской премии. При этом нет прямых доказательств, что Джозеф кого-то прямо подкупал, хотя и этот вариант исключать нельзя. Но он, несомненно, широко использовал для обеспечения премии сыну услуги людей, так или иначе от него зависимых. И для Джона это стало весомым дополнением к сенатскому креслу в обосновании перед общественностью его претензий на Белый дом.
Обложка первого издания книги Дж. Ф. Кеннеди «Профили мужества»
Х. Палмерт обнаружил, что сохранились лишь написанные рукой Джона Кеннеди отдельные заметки, в основном посвященные Дж. К. Адамсу, но ни одна из заметок не вошла в неизменном виде в окончательный текст. Это свидетельство заставляет усомниться в утверждении Соренсена, будто Кеннеди особо много внимания уделял концептуальным первой и последней главам. Палмерт утверждает, что «нет никаких свидетельств существования принадлежащих руке Кеннеди набросков подавляющей части книги». Хотя тон книги и высказанные там мысли, несомненно, являются мыслями Кеннеди, но, по мнению историка, сама работа по написанию текста была выполнена «литературным ремесленником» Соренсеном, который «придал книге драматизм действия и плавность речи, сделал ее читабельной».
Фактически создание научно-публицистической книги сенатора и сына американского мультимиллионера не так уж сильно отличалось от процесса создания мемуаров генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. Только вот сенатору в возрасте 38 лет писать мемуары казалось еще слишком рано. Джек не знал, что жить ему осталось всего восемь лет. Поэтому он предпочел стать автором серии биографических очерков, усердно написанных его спичрайтером. Крайне сомнительным кажется то, что Кеннеди действительно мог посылать диктофонные записи Соренсену из Флориды в Вашингтон. Иначе трудно представить себе, что Тэд не сохранил бы для истории хотя бы одну такую раритетную запись. Да и зачем же тогда Кеннеди, еще не оправившийся от последствий операции, не пошел по более легкому пути, ограничившись диктофонными записями и телефонными разговорами, а еще и делал кое-какие записи. Скорее всего, общение Кеннеди и Соренсена ограничивалось присылкой письменных набросков и короткими телефонными разговорами с инструкциями. Очевидно, примерно так же и Брежнев работал над своими мемуарными шедеврами. Только у него был не один главный спичрайтер, а большая группа спичрайтеров, творивших «Малую землю», «Целину», «Возрождение» и прочую нетленку. И эта обслуга непосредственно с Леонидом Ильичем не общалась, чтобы не создавать толпу и не мешать занятому, да и не слишком здоровому человеку, а получала всю информацию от двух помощников генсека, которым тот, очевидно, рассказывал о каких-то фактах своей жизни, может быть, писал какие-то короткие записки или диктовал на диктофон. Да вот беда, в отличие от Кеннеди, у которого был один главный спичрайтер, сохранивший его записки и вернувший их в архив Кеннеди, помощники Брежнева мемуаров не написали, и ни записок Брежнева, если они и были, ни собственных записей брежневских высказываний не сохранили. Поэтому мы лишены возможности проверить, где в мемуарах Брежнева его собственные мысли и воспоминания, где факты, действительно имевшие место в его жизни, а где – мысли и факты, придуманные спичрайтерами.
Собрание сочинений Л.И. Брежнева
В главной и наиболее известной книге Джона Кеннеди (другие просто являлись сборниками его речей) собраны биографии восьми американских сенаторов: Джона Квинси Адамса и Даниэля Вебстера от Массачусетса, Томаса Харта Бентона от Миссури, Сэма Хьюстона от Техаса, Эдмунда Дж. Росса от Канзаса, Люциуса Ламара от Миссисипи, Джорджа Норриса от Небраски и Уильяма А. Тафта от Огайо. Эти люди, по мнению автора, в отдельные моменты своей жизни проявили настоящее гражданское мужество, не побоявшись пойти против общественного мнения и общепринятых стереотипов, рискуя своей политической карьерой. Среди таких героев, как считал Кеннеди, достойное место заняли сенатор Эдмунд Росс, чей голос спас президента Эндрю Джонсона от импичмента в 1868 году, и сенатор Роберт Тафт, в 1946 году предложивший помиловать нацистских преступников, поскольку их судили за действия, которые в Германии до 1945 года преступлениями не считались. Тафт считал, опираясь на мнение ряда американских генералов, что Нюрнбергский процесс создает опасный прецедент. Если победившие армии союзников сегодня могут судить германских генералов за военные преступления, которые не были преступлениями с точки зрения германских законов, то в будущем противники США точно так же смогут судить попавших к ним в плен американских генералов. Кеннеди счел это мужественным поступком, так как своим заявлением он сознательно перечеркнул цель своей жизни – президентское кресло. Тафт обращал внимание, что, согласно проведенному им сенатскому расследованию, к подсудимым и свидетелям широко применялись пытки, и нельзя безоговорочно верить всем признаниям, сделанным в таких условиях. Кеннеди сочувственно цитировал речь Тафта в Кенионском колледже (Огайо) 5 октября 1946 года, где он осудил приговор Нюрнбергского процесса над главными военными преступниками: «Суд победителей над побежденными, не может быть беспристрастным вне зависимости от того, насколько он ограничен рамками справедливости… Во всем этом судилище присутствует дух мести, а месть редко бывает справедливой. Повешение одиннадцати заключенных – пятно на американской истории, о котором мы будем долго сожалеть. На этих судах мы переняли идею русских – не справедливость, а политика государства – с незначительным влиянием англо-саксонского правового наследия. Подменяя юридическую процедуру политикой, мы можем дискредитировать всю европейскую концепцию справедливости на долгие годы».
В «Профилях мужества» Кеннеди подчеркивал, что не только сенаторы, чьи биографии включены в книгу, но и их сегодняшние коллеги подвергаются постоянному давлению со стороны многочисленных лоббистских групп, и поэтому должны обладать большим гражданским мужеством, чтобы проводить независимую политику и следовать своим моральным убеждениям. Кроме того, хотя в конгрессе отсутствует жесткая партийная дисциплина, сенаторы и члены палаты представителей вынуждены в принципиальных вопросах подчиняться руководству своих партий, иначе их шансы на переизбрание значительно уменьшаются.
Кеннеди признавался, что ничто так не ослабляет политического мужества, как желание переизбраться на новый срок. Он утверждал: «Избиратели выбирают нас потому, что верят в нашу способность здраво рассуждать… Значит, в некоторых случаях мы должны руководить общественным мнением, информировать избирателей, направлять и иногда даже игнорировать их…»
Остается добавить, что уже после смерти Кеннеди на основе «Профилей мужества» был сделан 26-серийный телесериал, который в 1964–1965 годах с успехом прошел на Эн-би-си и был отмечен несколькими премиями. Правда, из сериала по не вполне понятной причине выпала биография сенатора Люциуса Ламара (возможно потому, что он активно участвовал в гражданской войне на стороне южан), зато добавились биографии еще 19 американских политических деятелей.
Политические баталии не мешали личной жизни. 12 сентября 1953 года Кеннеди женился на весьма элегантной и привлекательной дочери нью-йоркского банкира французского происхождения Жаклин Бувье, трудившейся фоторепортером в вашингтонской газете «Таймс Геральд». За свой труд она получала 42 доллара 50 центов в неделю. В начале июня 1953 года Джек сделал Джекки предложение, а поскольку она находилась в Лондоне, где снимала коронацию Елизаветы II, предложение руки и сердца было сделано по телеграфу. В качестве свадебного подарка Жаклин получила кольцо с изумрудом в обрамлении бриллиантов.
Свадьба Дж. Ф. Кеннеди
На свадьбе Джека и Джекки, которая прошла в Ньюпорте, на острове Род-Айленд, присутствовал весь политический и экономический бомонд Америки, а журналисты окрестили это событие «свадьбой года». Перед свадьбой она попросила жениха назвать лучшие и худшие черты своего характера. Обе черты оказались политически нейтральными. Лучшей чертой своего характера Кеннеди счел любознательность, а худшей – раздражительность.
Политикой Жаклин не интересовалась, зато старалась создать мужу настоящий домашний уют. Она говорила в одном из интервью: «Я внесла в жизнь Джона порядок, – говорила Жаклин. – Мы хорошо питаемся. А ведь до женитьбы Джон лишь перекусывал всухомятку. Теперь по утрам он больше не выходит из дома в грязных туфлях. Его одежда всегда выглажена, и я укладываю ему вещи в дорогу, если он куда-нибудь собирается. Джон в любое время может привести с собой нежданных гостей, и у меня будет чем их угостить». Разумеется, гладила вещи не сама Жаклин, а многочисленные горничные.