Позавтракав, Кеннеди, несмотря на моросящий дождь, вышел к собравшейся поприветствовать его перед отелем толпе и сказал несколько слов, стоя в кузове открытого грузовика, превратившегося в импровизированную трибуну. Президент сорвал аплодисменты фразой: «В Форт-Уорте нет слабых духом людей!»
У него спросили: «А где Джекки?»
Кеннеди тут же нашелся, что ответить, и сделал это со своей неподражаемой улыбкой: «Миссис Кеннеди «организует» себя. Ей, правда, требуется для этого чуть больше времени, чем нам, мужчинам, но зато она и выглядит значительно лучше нас».
Затем президент с похвалой отозвался об усилиях тружеников Форт-Уорта по производству новейших истребителей. Он закончил речь оптимистическим: «Мы идем вперед!» А пожимая после выступления руки избирателям, шепнул британскому корреспонденту Генри Брэндону: «Дела идут лучше, чем мы думали».
Жаклин, уставшая от мероприятий в Сан-Антонио и Хьюстоне, в сердцах произнесла: «О боже мой, за один день участия в политической кампании можно состариться на тридцать лет!»
Затем был официальный завтрак в бальном зале отеля «Техас». Жаклин опоздала на него на двадцать минут. Выступление на завтраке Кеннеди начал словами: «Два года назад в Париже я сказал, что играю роль человека, сопровождающего миссис Кеннеди. Примерно то же чувство я испытываю сейчас в ходе поездки по Техасу. Никому не интересно, как одеты Линдон и я».
После завтрака Кеннеди сказал жене, что они уедут из отеля в 10.40. Когда в гостиную вошел О̓Доннел, Кеннеди предложил:
– А что, если поехать в Калифорнию на следующие две недели?
– Я согласна, – сказала Жаклин.
К тому времени Кен уже нашел объявление о «розыске преступника» в «Морнинг ньюс» и показал его президенту. Тот, в свою очередь, показал газету Жаклин и возмутился: «Трудно вообразить, что газета может печатать подобное!» И обратился к жене: «Мы с тобой едем сегодня в страну ненормальных».
Полагая, что погода улучшится, президент рискнул надеть легкий костюм. И действительно, небо уже прояснилось. Жаклин, беспокоившаяся о прическе, просила поднять у машины верх, но теперь в этом не было нужды. О̓Брайен по этому поводу заметил: «Погода как на заказ, специально для Кеннеди». Но такая погода была хороша и для его убийцы.
Супруги Кеннеди поднялись на трап президентского самолета в 11.23. Во время полета их угостили кофе и свежим ананасом. В 11.38 самолет приземлился в Далласе. На аэродроме Лав Филд толпа приветствовала Кеннеди. Но здесь были и люди с флагами Конфедерации, которых приезд президента совсем не радовал. Они поднимали плакаты «Долой клан Кеннеди!», «Помогите Кеннеди уничтожить демократию!», «Ты предатель!».
Утро 22 ноября 1963 года в Далласе было пасмурным и дождливым. Но к 11 часам давно уже распогодилось, и над городом засияло по-южному яркое солнце. В 11 часов 35 минут в далласском аэропорту произвел посадку самолет военно-воздушных сил США под № 2 с вице-президентом Линдоном Джонсоном. А через пять минут прибыл и борт № 1 с президентом Джоном Кеннеди. Правило о том, что президент и вице-президент не должны лететь одним самолетом, свято соблюдалось. Это делалось для того, чтобы в случае катастрофы не погибли бы сразу два первых лица государства. У здания аэропорта Кеннеди уже поджидала толпа поклонников. Как раз перед вылетом в Техас президент, Жаклин и друг и политический советник президента Кеннет О̓Доннел, завтракая в отеле, обсуждали, какому риску подвергается президент во время публичных выступлений. Неразрешимой проблемой было то, что не в американских традициях было отгораживаться от публики пуленепробиваемыми стеклами. Наоборот, после выступления кандидат в президенты или на какую-либо другую выборную должность обычно выходит к избирателям, чтобы пожать им руки и расспросить об их нуждах и чаяниях. По свидетельству О̓Доннела, Кеннеди сказал тогда: «Если бы кто-нибудь действительно захотел застрелить президента США, то это была бы не очень трудная работа. Все, что ему надо было бы сделать, так это забраться в высокое здание, имея телескопическую винтовку, и никто ничего не мог бы сделать, чтобы предотвратить подобную попытку…» Получается, что Кеннеди предугадал обстоятельства своей смерти, которая последовала отнюдь не во время похода в толпу избирателей. Правда, нельзя исключить, что О̓Доннел придумал эти слова Кеннеди. Ведь он был профессиональным политтехнологом, а позднее – голливудским сценаристом.
В 11.55 два полицейских мотоцикла во главе кортежа Кеннеди двинулись в город через проход в ограде Лав Филда. В президентской машине на заднем сиденье находились Кеннеди с супругой, а на откидных сидениях – губернатор Техаса Конналли с супругой Нелли. На переднем сиденье, кроме шофера, находились два агента секретной службы. За президентским лимузином шла машина с восемью агентами секретной службы. В третьем лимузине ехал вице-президент Джонсон с супругой, за ним ехала еще одна машина с охраной. Далее ехали автомобили встречавших Кеннеди представителей местных властей и прессы.
Президент Кеннеди и толпа техасцев в день убийства
Президентский кортеж на улицах Далласа
Кортеж проехал Мэйн-стрит, пересекающую торговый район Далласа с востока на запад, затем повернул на Хьюстон-стрит. Дважды Кеннеди приказывал кортежу остановиться. Первый раз это произошло, когда на углу Леммон-авеню и проезда Ломо Альто он увидел плакат «Г-н президент, пожалуйста, остановитесь и пожмите нам руки», а за ним – группу ребятишек. Ликующие дети чуть не сбили президента с ног. Второй раз Кеннеди вышел из лимузина, чтобы поздороваться с группой монахинь. Толпа все прибывала, и пришлось снизить скорость с 20 миль в час до 7 миль в час. Люди хотели увидеть не только президента, но и Жаклин. Каждый взмах ее руки в белой перчатке вызывал рев воз гласов: «Джек-ки-и-и!» В это время агенты секретной службы прикрывали чету Кеннеди своими телами.
Вдоль зигзагообразного маршрута кортежа между Мейн-стрит, Хьюстон-стрит и Элм-стрит не предполагалось большого числа зрителей. Поэтому здесь было всего несколько полицейских патрулей. Но на этот раз в этом месте собралось много народа.
Перед техасским складом школьных учебников собрались директор Рой Трулли и его подчиненные. Если бы кто-то из полицейских в этот момент бросил взгляд на окна склада учебников, он бы, возможно, заметил в окне шестого этажа человека, занявшего боевую позицию. Впрочем, далеко не факт, что и тогда его бы заметили. Ведь стрелка маскировало нагромождение ящиков.
По утверждению некоего Арнольда Роуленда, стоявшего вместе с женой у склада учебников, он увидел в окне силуэт мужчины, державшего в руках нечто, напоминавшее винтовку со стереоскопическим прицелом. Это был в 12.14 (точное время показывала хорошо видимая световая реклама фирмы «Герц» по прокату автомобилей). Будто бы одна рука мужчины была на прикладе, а другая на стволе. Он держал оружие по диагонали в положении «к осмотру», как это и положено делать на стрельбище перед началом стрельбы. Впрочем, все это Роуленд показал уже после покушения, зная, что выстрелы были произведены из здания техасского склада школьных учебников, и его изобилующий деталями рассказ больше напоминает мудрость задним умом. Думаю, что в лучшем случае Роуленд заметил в окне какую-то неясную тень, а про снайпера с винтовкой придумал уже потом для красного словца. Иначе остается необъяснимым, почему он не сказал о своем открытии полицейским. Ведь тогда покушение еще можно бы было предотвратить.
Роуленд утверждал, что он принял мужчину в окне за человека из президентской охраны. Арнольд будто бы сказал жене:
– Хочешь посмотреть на сотрудника секретной службы?
– Где? – спросила она.
– Вон там, в том здании, – показал Роуленд.
Но этот рассказ тоже выглядит придуманным задним числом с целью объяснить, почему зоркий Роуленд, как бывший военный, хорошо знавший, что такое снайперская винтовка, не обратился в полицию. Почему вдруг агент секретной службы должен быть со снайперской винтовкой? Какого возможного террориста он караулит, если здание склада школьных учебников как раз и есть самое удобное место для такого террориста?
Человека в окне видели и стоявшие на западной стороне Хьюстон-стрит служащие из конторы ревизора графства Роберт Эдвардс и Рональд Фишер. Сотрудников конторы освободили от работы до тех пор, пока не проедет кортеж президента. Эдвардс и Фишер заметили человека без оружия, стоявшего в несколько странной позе. Он как заколдованный смотрел не на Мейн-стрит, а куда-то вправо от себя. Фишеру показалось, что «он не шелохнулся, не моргнул глазом и смотрел как статуя, неподвижными глазами».
Также водопроводчик Говард Л. Бренан утверждал, что в 12.18 он видел в открытом окне человека без оружия. Бренан стоял на пересечении Хьюстон-стрит и Элм-стрит и, взглянув вверх, увидел заострившийся профиль мужчины, причем тот был совершенно неподвижен. Тут с Мейн-стрит послышались отдаленные крики и Эдвардс, которого больше не интересовал странный человек в окне, тоже закричал: «Вот они едут!»
Вот эти показания о неподвижном и невооруженном мужчине, уставившемся в одну точку, заставляют усомниться в правдивости показаний. За двенадцать минут до стрельбы и без винтовки Освальду не было никакой нужды принимать позу для прицеливания. Действовать ему следовало начать только в самый момент приближения кортежа, а этот момент он вполне мог зафиксировать по крикам толпы: «Они едут!»
В 12.30 президентская машина выехала с Хьюстон-стрит на Элм-стрит, миновала кирпичное здание Дал-Текса и фасад склада школьных учебников, семиэтажного оранжевого кирпичного здания. Во время левого поворота на Элм-стрит президентская машина притормозила. Тогда стрелок выстрелил. В это время «линкольн» двигался со скоростью 11,2 мили в час и как раз миновал развесистый дуб, перекрывавший траекторию стрельбы из окна, где находился убийца. В момент выстрела президент махал рукой пятилетнему сыну Чарльза Брэнда, которого отец поднял над головой, чтобы малыш мог поприветствовать президента.