Братья Кеннеди в начале 1960-х гг.
Сенатор Кеннеди был членом сначала членом Комитета по труду и общественному благосостоянию, а с 1957 года – членом Комитета по иностранным делам. Кеннеди ратовал за социальные реформы, улучшение условий жизни рабочего класса и расовых меньшинств (проблема ветеранов к тому времени уже утратила актуальность). Во внешней политике он продолжал оставаться безоговорочным сторонником плана Маршалла и НАТО, но, в отличие от президентов Трумэна и Эйзенхауэра, теперь выступал за сближение с Китаем, видя в нем противовес Советскому Союзу, хотя в тот момент советско-китайского противостояния еще не было. В то же время Кеннеди агитировал итальянцев в Америке голосовать за партию христианских демократов в Италии, чтобы предотвратить приход к власти коммунистов. А выступая перед живущими в Америке поляками, он резко критиковал Франклина Рузвельта за то, что в Тегеране и Ялте президент «отдал Польшу Сталину». Кеннеди, в свою очередь, рассчитывал, что на выборах его поддержат, в числе прочих, итальянцы и поляки, которых в Массачусетсе было немало, причем поддержат не только из чувства католической солидарности, но и потому, что он проводит политику, отвечающую их глубоким чаяниям.
Деколонизацию стран Азии и Африки Кеннеди рассматривал как естественный процесс, который может быть выгоден Соединенным Штатам, и проявлял большой интерес к «новым национализмам», возникшим в бывших колониях. В 1957 году он резко критиковал Францию за колониальную войну в Алжире и говорил о необходимости предоставить этой стране независимость. В том же году после запуска первого советского спутника Кеннеди решил, что коммунистическая диктатура лучше вооружена для будущего, чем демократический Запад, и поэтому следует ликвидировать собственное американское «отставание» во многих областях, начиная с образования и заканчивая ракетным вооружением, не жалея на это сил и средств. Только позднее, став президентом, Кеннеди обнаружил, что по ракетам у США не только не было никакого отставания от СССР, а наоборот, было значительное и качественное, и количественное преимущество на стороне Соединенных Штатов. Сенатор тогда не знал, что для космических запусков, по крайней мере в Америке, часто используют те ракеты, которые уже сняты с вооружения как устаревшие. Главное же, в СССР космические достижения были одной из главных пропагандистских целей, на которые не жалели средств. Для администрации же Эйзенхауэра мирный космос был всего лишь дорогостоящим и не приносящим очевидной пользы ответвлением военного ракетостроения и финансируемым по остаточному принципу. Эйзенхауэра вопросы престижа волновали не очень сильно. Он больше привык полагаться на силу.
Кеннеди неоднократно вносил в сенат законопроекты, направленные на стимулирование текстильной, судостроительной и часовой промышленности. Именно эти отрасли играли важную роль в Массачусетсе. Кеннеди также удалось добиться принятия закона о модернизации бостонского порта, который до середины XIX века был крупнейшим морским портом Америки. Он опять, как и в палате представителей, ратовал за увеличение военных расходов, чтобы противостоять коммунизму, но вновь дистанцировался от сенатора Маккарти, чтобы не разочаровать либеральную часть своих избирателей.
Либералы в сенате считали Кеннеди своим, хотя одному из друзей он признался: «Я был бы счастлив сказать, что я вовсе не либерал. Я не чувствую себя комфортно с этими людьми».
Опыт многолетнего пребывания в палате представителей и в сенате привел к тому, что Джек был совсем не в восторге от американской политической жизни. Он писал в дневнике, уже будучи сенатором: «Политика – это джунгли. Приходится выбирать между справедливыми действиями и сохранением должности, между местными интересами и национальными интересами, между частными интересами политика и общими интересами нации». У Кеннеди был сильно развит «инстинкт политического самосохранения». Поэтому он при необходимости был готов идти на компромисс, хотя и позиционировал себя «политическим радикалом». Кеннеди понимал, что для успеха в политике надо уметь лавировать, и добивался того, чтобы его не отождествляли полностью ни с либералами, ни с консерваторами, хотя по своим убеждениям он был скорее близок к первым, чем ко вторым. Но Кеннеди всерьез мечтал о президентском кресле, а для победы в этой гонке надо было заручиться поддержкой самых разных сил, в том числе и консервативного крыла Демократической партии. На посту же президента он надеялся сделать нечто настолько безоговорочно великое, что поможет ему войти в историю. Иначе не стоило и стремиться к тому, чтобы возглавить самое могущественное государство в мире.
В период своего пребывания в сенате Кеннеди все чаще болел и пропускал заседания. Его беспокоили как боли в спине, так и проявления болезни Аддисона. К тому времени она была уже у него диагностирована, но лечили ее пока что не слишком эффективно.
2 декабря 1954 года, в день, когда состоялось решающее голосование по резолюции, осуждающей деятельность комиссии Маккарти, Кеннеди лежал в хирургическом отделении больницы, ожидая повторной сложной операции на позвоночнике. Резолюция была принята подавляющим большинством голосов. Ранее в том же году Кеннеди уже перенес операцию, но боли в позвоночнике продолжались. Потребовалась повторная операция. В позвоночник вставили металлическую пластину, но стало только хуже и пластину пришлось срочно удалять.
После операции начались осложнения, связанные с болезнью Аддисона. Послеоперационная рана гноилась и долго не заживала. Для публики их выдавали за последствия травмы позвоночника, полученной при падении на палубу тонущего торпедного катера, а также малярии, будто бы перенесенной Кеннеди во время войны на Тихом океане, и даже лейкемии, которой, как потом выяснилось, у него на самом деле не было. Американские политики должны выглядеть перед избирателями здоровыми как огурчик, иначе их шансы на избрание на высокие должности становятся проблематичными. Если же многочисленные хвори не удается скрыть от избирателей, то их стараются объяснить ранами и травмами во время выполнения патриотических миссий, в том числе на фронте.
Временами Джек казался так плох, что его на всякий случай причащали и соборовали. На помощь Кеннеди весной 1955 года пришла нью-йоркская врач Жаннет Травель. Она стала делать Кеннеди новокаиновые блокады перед публичными мероприятиями, благодаря которым он мог выглядеть перед зрителями, избирателями и коллегами по сенату здоровым и бодрым. Кроме того, Жаннет стала регулярно давать Кеннеди только что появившиеся кортизоновые таблетки, восстанавливавшие недостаток соответствующего гормона в организме гораздо эффективнее, чем прописанные ему прежде внутримышечные уколы. Конечно, с неизлечимой болезнью Аддисона справиться не удалось. Но теперь ее ход находился под контролем медиков, и они делали все, чтобы Джон Кеннеди мог полноценно участвовать в общественной жизни и не испытывал проблем в быту. Только вот в результате операций на спине левая нога Кеннеди стала короче правой. Кеннеди стал носить специальную обувь и корсет, а во время сильных приступов иной раз пользоваться тростью или костылями.
Поскольку большую часть 1955 года Кеннеди пришлось провести в постели, он потратил вынужденные каникулы на написание книги «Профили мужества». Она была опубликована в начале 1956 года и сразу же стала бестселлером. Год спустя, в апреле 1957 года, Кеннеди получил за нее самую престижную в американской журналистике Пулитцеровскую премию в номинации «За биографию или автобиографию американского автора». Первоначально она не была номинирована на премию, но Джон Кеннеди-старший попросил известного колумниста и своего давнего политического советника Артура Крока, входившего в жюри Пулитцеровской премии, проголосовать за «Профили мужества». Противники Кеннеди возмущались, что в действительности, как они не без некоторых оснований полагали, книгу написал не сам Джон, а его спичрайтер Тед Соренсен, и что впервые в истории Пулитцер вручен за книгу, написанную «приглашенным писателем». Однако угрозы многомиллионных исков за клевету со стороны семейства Кеннеди заставили на время замолчать критиков. Джек также продемонстрировал сомневающимся черновики книги, написанные его рукой.
Жаннет Травель
Но много лет спустя, в 1980 году, когда Джона Кеннеди-старшего давно уже не было в живых, американский историк Херберт Палмерт в своей книге «Джек: Борьба Джона Кеннеди» проанализировал текст «Профилей мужества» и пришел к выводу, что, хотя Кеннеди наблюдал за созданием книги, задавал ее основное направление и отправил Соренсену ряд своих посланий по поводу ее содержания, именно Соренсен проделал основную работу и превратил текст в конечный продукт, пригодный для употребления, то есть чтения. Только первая, концептуальная, вводная глава, «Мужество и политика», и последняя глава, «Значение мужества», как утверждал Соренсен, были написаны при значительном участии Кеннеди, но и это утверждение впоследствии подверглось сомнению. Сама идея книги пришла ему после прочтения книги американского историка Херберта Азара «Цена Союза», где рассказывалось о мужестве сенатора Джона Квинси Адамса, выступавшего за покупку Луизианы и за введение торгового эмбарго как против Англии, так и против Франции, в период Наполеоновских войн, хотя оба этих акта были весьма непопулярны среди членов Федералистской партии, пославшей его в сенат. Можно предположить, что в главе, посвященной Дж. К. Адамсу, роль Кеннеди также была больше, чем в остальных биографических главах. Х. Палмерт, исследовавший архив Кеннеди, нашел там рукописные заметки только об одном герое книги, Адамсе. Кеннеди также помогали в написании книги профессор истории Джорджтаунского университета Джулес Дэвидс и еще несколько ассистентов из Библиотеки конгресса.
В мае 2008 года Соренсен, переживший почти всех других близких к Кеннеди лиц и скончавшийся 31 октября 2010 года, в возрасте 82 лет, так описал в своей автобиографии «Советник» процесс совместной работы над «Профилями мужества»: «Находясь в Вашингтоне, я получал из Флориды почти ежедневно инструкции и запросы как в виде писем, так и по телефону: какие книги прислать, какие проекты меморандумов подготовить, какие источники проверить, какие материалы подобрать. Кеннеди также посылал мне диктофонные планы главы или исправления в уже написанные главы». Соренсен признал, что Кеннеди работал «особенно долго и усердно над первой и пос