– Всё просто. Потому что при помощи неё я могу отправлять и получать записки и небольшие предметы, которые мне потребуются в пути. Вот прямо сейчас я послала тётушке записочку о том, что мы с тобой идём к ним, приземлившись на дирижабле. Так что твой визит не станет для них сюрпризом.
Как хитро, оказывается.
Мы бодрым шагом пошли куда-то в переулки. Похоже, что Глойда знала, куда идти. Так что я положился на неё. «Как странно», – подумал я тогда, – «Я уже второй раз иду за своим попутчиком, а ещё я ходил за мехамухой. Меня как будто бы куда-то ведут».
Где-то через полчаса мы стояли перед входом в небольшой домик. Было уже совсем поздно, но на крыльце горел огонёк. Глойда постучалась в дверь, и через небольшое время к нам вышла старушка, которая начала охать, ахать, причитать. А потом вслед за ней приковылял не менее старый гоблин, который заграбастал Глойду в свои могучие объятия. Потом, когда он закончил с Глойдой, деловито протянул ладонь мне. Я протянул свою руку и сказал:
– Меня зовут Йоль, ученик мастера Гноббла из Орешника.
– Проходи в дом, Йоль. Рады видеть тебя у нас. Друзьям нашей маленькой Глойды всегда рады у нас. Это моя жена Диггла, а я – Вайдль.
– Вайгль? – спросил я с превеликим удивлением?
– Нет! Вайдль. – Старый гоблин посмотрел на меня неодобрительно.
Я понял, что совершил совершеннейшую бестактность, поэтому извинился. Тот повернулся и заковылял внутрь дома, и мы все пошли за ним под продолжающиеся причитанию тётушки Дигглы и смешки Глойды.
Домик был небольшой. Обстановка в нём была немного бедноватая, но в целом очень опрятная. Небольшая кухонька, вход в которую был в дальнем углу от входной двери из сеней, примыкала непосредственно к единственной комнате. Сама комната была небольшой, в ней стояло две кровати, столик и шкаф с какими-то механическими артефактами. Сени были тоже небольшие, но там было темно, и я ничего не смог в них разглядеть, пока мы шли в комнату.
Тётушка Диггла сказала, что уже постелила мне в сенях. Дескать, живут они в тесноте, но, тут уж ничего не поделаешь. Да мне было, в общем-то, не до жиру – хорошо, что вот так вышло, и не пришлось останавливаться на каком-нибудь постоялом дворе, мне это так не нравилось. А тут хотя бы крыша над головой, а не так, как я прошлую ночь провёл.
В сон меня, кстати, так и не клонило. Этот могучий отвар одинокой Трюгглы продолжал действовать. Однако наши хозяева и не думали гнать нас спать. На кухоньке был собран нехитрый стол, и дядюшка Вайдль налил мне огромную кружку пива. Мы с ним чокнулись за знакомство, и я пригубил пенный напиток. Это оказалось просто божественно – такого вкусного пива я не пил ещё никогда. Дядюшка Вайдль подмигнул мне и тоже приложился к своей кружке.
– Ты же тоже на Посвящении? – спросил он меня.
Я кивнул, не в силах оторваться от своей кружки.
– Да-а-а, – протянул он. – Я помню своё Посвящение. Как вчера было. У нас не было таких интересных заданий, как у вас сейчас. Куда уж там – в другой город ездить. Я вон со своей старой познакомился на местном болоте. Она тоже на Посвящении была и собирала на болоте пиявок. Диггла! Ты помнишь про своих пиявок?
Тётушка Диггла была занята. Они с Глойдой уже поужинали и сидели на постели, тихо разговаривая о чём-то своём. На Вайдля она не обратила никакого внимания, несмотря на его окрики. Я глупо хихикнул – пиво начало действовать. Дядюшка Вайдль махнул рукой и продолжил:
– Во-от. Собирает, стало быть, она своих пиявок. У неё такой сачок был. Стоит на кочке и сачком водит в воде, а потом с таким выражением омерзения вынимает из сачка пиявок и складывает их в баночку. Я стоял и смотрел на это, и это так смешно было. А потом решил помочь ей, поэтому прыгнул в воду. Ух, она тогда испугалась. Я ж незаметно подошёл сзади и в воду сиганул. Она банку с пиявками и выронила. Помог я ей так, называется. Но потом мы, конечно, банку достали, и в ней ещё оставалась примерно половина пиявок, которых она собрала. А с меня мы собрали остальных и всю банку наполнили. Я ж в воду прыгнул именно для того, чтобы пиявки ко мне присосались, а потом бы мы их собрали. Так мы и познакомились.
Дядюшка Вайдль как-то по-особенному смешно крякнул, допил своё пиво и налил себе ещё, но чуть-чуть на донышко. Я покамест допивал то, что было в моей кружке. Заплетающимся языком я спросил:
– А каким было ваше Посвящение?
– Мне надо было набрать охапку каких-то красных цветов на том же болоте. Я даже названия их не знал. Мне показали один образец, и я пошёл. А когда дошёл, то уже и не помнил, какой именно цветок надо собирать, а оказалось, что там разных красных цветков просто море. Хоть это было и болото. Ну вот Диггла мне помогла собрать. оказывается, она знала, какие цветы нужны старейшинам, показала мне и даже помогла собрать. С тех пор мы вместе.
Моя голова соображала всё хуже и хуже, всё вокруг казалось смешным и одновременно до крайности бессмысленным. Но я всё равно смог спросить:
– А как так получилось, что вы рассказали друг другу про свои задания?
Дядюшка Вайдль снова посмотрел на меня своим проникновенным взглядом, как будто бы заглянул в самую сердцевину, и ответил – и язык у него тоже немного заплетался, но я находил это очень смешным:
– Да а кто мешает-то?
– Нам не разрешают рассказывать кому бы то ни было о том, что мы делаем на Посвящении.
– Надо же. Нет, в наши времена таких правил не было.
Я задумался, но, честно говоря, вообще не думалось. Похоже, что на моей физиономии была самая глупая улыбка, которую можно только себе представить, и даже дядюшка Вайдль это заметил, так что он с усмешкой заметил:
– Дружище, не пора ли тебе на бок?
Я кивнул, попытался встать и упал…
…Проснулся я поздно. И первое время я совершенно не мог понять, где я нахожусь. Я озирался вокруг, не понимая, где я и что происходит. В голове была пустота.
Потом постепенно память вернулась. Я расслабился, некоторое опасение, которое внезапно навалилось, отпустило. Я ещё немного полежал, но потом услышал бодрый голос Глойды, так что быстро встал и хотел было пойти приводить себя в порядок, но совершенно не знал, где тут и что. Это меня несколько обескуражило. Вчерашняя встреча оказалась немного неподготовленной.
Но дядюшка Вайдль, который был бодр и весел, мне в итоге помог. Я вернулся к завтраку, и на столе меня ждали довольно скромные яства. Я видел, что наши гостеприимные старички постарались угостить нас чем-то особенным, но просто не могли себе этого позволить. Мне даже стало немного не по себе и даже стыдно. Однако Глойда, вероятно, заметив мой сконфуженный вид, хлопнула меня под столом ладонью по коленке, а потом шепнула на ухо: «Не парься, ешь давай и пошли».
Через полчаса мы вышли на улицу, чтобы продолжить свои Посвящения. Стоял солнечный денёк, становилось уже довольно жарко. Мы остановились под тенью большого дерева, которое стояло в палисаднике у родственников Глойды. Она сказала:
– Куда дальше? Что ты тут ищешь?
Я подумал, что особого смысла скрывать цель моего визита в этот городок уже нет, так что ответил:
– Мне нужен старый механик по имени Вайгль, и это всё, что я знаю.
– Вайдль? Но дядюшка не механик и никогда им не был.
– Нет, не Вайдль, а Вайгль.
Глойда фыркнула, а я спросил её:
– А ты что ищешь?
– Мне нужно найти старую мастерскую, находящуюся где-то около местного музея древних механических изделий, которые использовались нашим народом до появления магии. Там мне должны что-то рассказать.
– А ты уже знаешь, где этот музей?
– Да, тётушка Диггла мне рассказала. Это местная достопримечательность.
Ко мне в голову начали закрадываться смутные подозрения, но покамест я решил оставить их при себе.
Мы пошли к музею, Глойда шла так, как будто бы всю жизнь прожила в этом городке, и он был для неё родным. Около её плеча всё также жужжала мехамуха. Я смотрел по сторонам, пытаясь придумать, как мне найти старого мастера Вайгля. Я думал, что надо спросить у кого-нибудь, но пока не случай не представлялся.
На улице пахло жжёным углём, и я подумал, что где-то тут должна быть кузница. Повернув за угол в узкий переулок, мы наткнулись прямо на неё. Высокий мускулистый гоблин стоял около массивной двери, оперевшись на молот с длинной рукоятью, а чуть поодаль огромный механический пресс испускал клубы пара и бил по красной болванке, и искрящиеся брызги окалины падали рядом прямо на землю.
Я остановился перед витриной, смотря на блестящие шестерёнки разных размеров – тут были совсем крошечные, которые использовались в часах и очень тонких механизмах, типа мехамух, до огромных шестерней, чаще всего использовавшихся в подъёмных механизмах в шахтах и лифтах. Зрелище заворожило меня, и я даже на пару секунд забыл, куда я иду. Кузнец с неодобрением смотрел на меня. Я приветственно кивнул и спросил:
– Уважаемый мастер, вы не подскажете, где можно найти старого механика Вайгля?
Тот переложил свой молот из руки в руки и пророкотал грозным голосом, который перебивал удары парового молота:
– Что всем вам, кхэ, у этого старого механика мёдом намазано, что ли?
Услышав этот ответ, я изрядно удивился. Глойда тоже хихикнула. Поэтому я осторожно спросил:
– А кому это «вам»?
– Дружище, ты уже третий, кто за последние несколько дней меня спрашивает об этом Вайгле.
Мы с Глойдой переглянулись, и она подмигнула мне. Я усмехнулся. Потом сказал, как бы про себя, но так, чтобы могучий кузнец услышал:
– Интересно, а сколько спросило не у вас?
Гоблин громогласно рассмеялся, потом хлопнул меня по плечу своей ручищей так, что я чуть было не упал на землю, и сказал:
– Я разузнал про этого Вайгля, так что тебе повезло. Идите на старую площадь к башне с часами. Там около входа в Музей домагической механики будет небольшая дверца, очень неприметная. Над ней надпись «ММВ» – вам туда.
Глойда вытаращила глаза, потом крикнула: