Когда Джеймс берет какой-то рифф и начинает его играть, – продолжал Роб, – это как операция по удалению морщин, понимаешь? В одной его правой руке столько силы и уверенности, что у музыки появляется совершенно новое лицо, так что было ужасно приятно просто обмениваться идеями, превращая их в готовые части песен. Кирк часто отсутствовал, поскольку у него тоже родился ребенок, так что мы с Джеймсом и Ларсом работали втроем, и меня, конечно, отдельно вдохновляла возможность понаблюдать за их тандемом. Невероятные ребята. И очень круто, что они вернулись к методам сочинения аранжировок в духе старой школы, – думаю, что-то похожее происходило с ними в студии в 1982-м».
Откровения Роба поражали. Дух 1982-го? В новом альбоме «Metallica»? Поклонники навострили уши, гадая, способна ли группа после «St. Anger» записать диск в стиле классического трэш-метала старой школы. На мой прямой вопрос, планируется ли возвращение к прежнему звуку, Трухильо пояснил: «Слушай, там много всего. Альбом будет скоростным. От пары треков точно снесет башню – уверен, тебе понравится, поскольку они в старом стиле. Но в альбоме есть наша нынешняя мощь, наш нынешний грув. И наконец, есть весьма современный материал. Знаешь, когда погружаешься в процесс, находишься в пылу творчества, сложно взглянуть на результат со стороны. А потом однажды кто-нибудь вроде Скотта Иэна из „Anthrax“ заглядывает в студию, чтобы, к примеру, вместе поужинать, и вопит: „Роб, чувак! Вот это рифф! Что за песня? Она войдет в альбом?“ и так далее – и сразу понимаешь, что ты вроде бы на верном пути. Короче, посмотрим на результат, но точно скажу: дух старой школы на месте, скорость и мощь на месте, ну и грув на месте. Композиции получаются длинные – будет и пара коротких, но в целом альбом выстроен в другом духе. С другой стороны, коротких треков и на „Master Of Puppets“ особо не было».
Ближе к концу 2006-го стало известно, что продюсером нового релиза приглашен Рик Рубин, что сейчас кажется логичным, но тогда воспринималось довольно противоречиво. С первых шагов в музыке – еще студентом, влившимся в нью-йоркскую панк-сцену, – Рубин был прежде всего знаменит двумя вещами. Во-первых, его знали как продюсера с невероятным чутьем на новые таланты: среди его протеже числились такие знаковые группы, как «Beastie Boys», «Slayer» и «System Of A Down». А во-вторых, что даже важнее, он заработал репутацию продюсера, способного возрождать карьеры артистов, пик творчества которых уже миновал, – в частности, Джонни Кэша, группы «Slipknot» и даже «Red Hot Chili Peppers», чей спродюсированный Рубином альбом «Californication» вернул группу в чарты в 1999-м после периода коммерческого спада. Некоторые критики и коллеги по цеху не упустили случая поиздеваться над союзом Рубина и «Metallica» (гитарист группы «Slayer» Керри Кинг отличился репликой, что сложно будет «поднять этот тонущий корабль»), но по прошествии пары лет выбор продюсера кажется неоспоримым.
Трухильо рассказал мне, как Рик повлиял на настроения в группе, используя свое достойное лучших гуру умение возрождать творческие способности музыкантов: «Некоторые его мудрые замечания вдохновили нас обратиться к старой школе, помогли Джеймсу и Ларсу вернуться назад в прежние времена. Снова подключиться к той энергии… Вообще-то многие его предложения мне и самому приходили в голову пару лет назад, к примеру: „Может, Джеймсу лучше спеть в другой тональности?“ В общем, работалось потрясающе, хотя и не скажу, что обошлось без споров и разногласий: такое тоже случалось, но иногда немного напряжения идет музыке только на пользу».
Позже Ларс пояснил: «Дело в том, что Рик не любит отказывать. Не знаю, может, он просто прикалывался надо мной, но всякий раз, если я предлагал выжать чуть больше из малого барабана или добавить отзвука бочки, он отвечал: „Конечно! Давай“, а когда мы пробовали, получалось хуже, чем в исходном варианте – его варианте, разумеется… Думаю, его сила в том, что он не давит. Зато ему удается сохранять чистоту точки зрения, видение конечной цели, потому что взгляд не замыливается из-за постоянных споров. Если бы мне сказали: „Хватит комплиментов в адрес Рика Рубина – назови хоть один минус!“, я бы ответил, что „Metallica“ иногда не помешал бы хороший пинок под зад для мотивации, а вот Роб пинков почти не раздает. Мы работаем в своем режиме, приходим и уходим, когда захотим, никаких тебе: „Ну-ка, засранцы, за дело! Копаем от забора и до обеда!“ Боб Рок, бывало, заставлял нас сделать по 20 отжиманий, а потом снова браться за инструменты, понимаешь, о чем я? А Рик такой спокойный парень… впрочем, кроме этого, жаловаться не на что. У Рика свой метод, и парень намного лучше понимает, что делает, чем кажется на первый взгляд. Я не сразу врубился в стиль Рубина, но вот этот подход „пусть все двигается своим чередом“, как мне кажется, и есть его сильная сторона – ведь никогда не знаешь, что будет дальше. В итоге настраиваешься чуть больше слушать других, подчиняться. Так он поборол в нас с Джеймсом стремление постоянно контролировать процесс. У Рика есть любимое выражение, – продолжал Ларс, – „Будет круто“. Он повторяет его по сто раз на дню. „Рик, а если?..“ – „Будет круто“. „Рик, а может?..“ – „Будет круто“, – и так постоянно.
Рано или поздно уже плюешь и говоришь ему: „Ну разумеется, будет круто, Рик, только скажи мне, что надо делать“. Ха-ха-ха! Он заставил меня слушать остальных. У нас есть такая привычка: начинать с ударных, затем добавлять одно, другое… как будто строишь дом и ударные – его фундамент, а остальное идет сверху. Но Рик нас отучил: ему хотелось, чтобы мы все играли вместе и взаимодействовали друг с другом. Обещал не пускать в студию, пока мы не сочиним все песни, мол: „Мы не начнем запись, пока вы не сможете сыграть материал с завязанными руками, вися вверх тормашками, во сне, задом наперед“. Потому что студия – место не для творчества, а для воплощения замысла. Он приучил нас больше репетировать, и я стал лучше играть. Ты пишешь о нас книги, поэтому знаешь – мы не слишком перегружаем себя тренировками. Но благодаря репетициям мы отлично сыгрались».
Название нового альбома – «Death Magnetic» («Смертельное притяжение») – объявили 14 июня. Перед этим на сайте «Metallica» несколько дней крутился специальный баннер, на котором по паре за раз открывались буквы, пока название не появилось целиком. Интерес к альбому подогрела и моя рецензия (под псевдонимом Боб Малхаус) в журнале «The Quietus» на шесть треков, которые представили британским журналистам в лондонском офисе «Universal Records» 6 июня: «Нам дают послушать шесть из десяти композиций альбома. По словам представителя компании „Q-Prime“, сами музыканты „Metallica“ характеризуют их как „пять боевиков и одна песня“. Особую атмосферу подчеркивает присутствие практически в полном составе редакций двух главных метал-журналов Великобритании, которые во время чаепития сверлят друг друга взглядами.
С первых секунд мы с огромным облегчением обнаруживаем, что от ужасного звука „St. Anger“ не осталось и следа. Ульрих поменял старый мусорный бак с прошлого диска на нормальный малый барабан, и материал звучит свежо, чисто и глубоко (хотя пока треки представляют собой сырой рабочий микс). Первая композиция, как и остальные „боевики“, длиной в шесть – восемь минут, начинается басовым вступлением повелителя низких частот Роберта Трухильо. От риффа к риффу трек искрит энергией и идеями – вокалист и гитарист Джеймс Хэтфилд лает „Luck runs out!“ („Удаче конец!“) под изощренные, близкие к прогрессиву риффы, которым нашлось бы место на последнем по-настоящему хорошем альбоме группы, „…And Justice For All“ 1998-го. Гитарист Кирк Хэмметт, которому по непонятной и даже необъяснимой причине запретили играть соло на „St. Anger“, здесь прямо-таки поливает фирменными мелодичными и скоростными запилами, будто пытается наверстать упущенное на прошлом альбоме. Это лучшая песня группы „Metallica“ за многие годы – пожалуй, с самых 1980-х.
Следующий трек с рабочим названием „Flamingo“ станет первым синглом с нового альбома. С 1995-го первые синглы с альбомов „Metallica“ традиционно оказывались полным мусором, так что сейчас приятно услышать, что „Flamingo“ (к слову, не сомневаюсь, что песня в итоге получит другое название) совсем иная и представляет собой свежий подход к потрясающей композиции 1998-го „One“, которая тоже начиналась в духе баллады, перерастающей в яростную метал-бурю. Хэтфилд вступает чистым интро, напомнившим мне „Beach Boys“ (понимаю… но я слышал „Flamingo“ только один раз, так что не обессудьте), после чего разворачивается сама песня – весьма похожая на „The Unforgiven“ с „Черным альбомом“ 1991-го. Если вы знакомы с последовательностью аккордов после соло в „Am I Evil?“ – древней песне группы „Diamond Head“, которую „Metallica“ практически присвоила, – то примерно поймете, что происходит с риффами под соло и здесь: простые четкие мажорные скачки с интервалами.
Не стоит, однако, забывать, что перед нами современная „Metallica“, поэтому следующие две песни заметно слабее. Первая – которую, возможно, назовут „We Die Hard“ («Мы крепкие орешки»), если судить по частоте, с которой Хэтфилд выплевывает эту фразу, – начинается довольно скучно, но к середине раскачивается, залезая в легкий прогрес-сив чередой старт-стоп риффов с интересным тактовым размером. Следующий трек – неторопливая композиция в духе „…And Justice“, которая не запоминается ничем, кроме виртуозного соло Хэмметта.
Итого у нас в активе два хороших и два скучных трека – неплохой расклад для современной „Metallica“, уж поверьте. Впрочем, пятая композиция оказывается утомительной комбинацией бесцельных риффов в духе „St. Anger“ и бессмысленных рок-припевов будто бы с „Load“ – альбома 1996-го, на котором чуть не закончилась история группы. Хэтфилд тут поет в той же гладкой манере, что и на „Enter Sandman“, под чистую мелодию, отлично вставшую бы в репертуар поп-канала „VH1“.
И вдруг парень из „Q-Prime“ предлагает послушать еще один трек, и мы соглашаемся – к счастью, поскольку финальная песня (которую группа сочла „обычной“ по сравнению с пятью „боевиками“) представляет собой отличный образец трэш-метала, срывающийся с места в карьер и скоростной до самого конца. Шестой трек качает не хуже „Battery“, доказывая, что группа еще готова впечатлить своих самых старых фанатов. Конечно, он слегка напоминает „Dyer’s Eve“, последнюю песню с „Justice“ в духе „а давайте порадуем поклонников еще одной быстрой композицией“, – но в 2008-м хочется сказать „спасибо“ за любой трэш-метал от Хэтфилда и Ульриха.