Однако не менее важным, чем все пожертвования и фонды, было время, которые опытные бизнесмены вкладывали в обучение молодых предпринимателей (одновременно учась у них!). Очень важны были и дополнительные программы, которые они разрабатывали сами.
Мы оказались там не для того, чтобы «поставить на поток» производство рабочей силы. Мы приехали для того, чтобы побудить людей идти в бизнес и самим создавать рабочие места для окружающих. Это огромное счастье: сотни и тысячи молодых предприимчивых людей, которым необходим всего лишь шанс, чтобы их талант заиграл блеском всех граней. Разновидностей бизнеса, в котором они заняты, не перечесть: от транспортных компаний до проектировщиков и владельцев интернет-кафе. Кто-то выращивает кур, кто-то руководит дизайнерской компанией, а одна милая девушка, Клеопатра Симелане, пошла по моим стопам и создала журнал для школьников Recess. Он представляет собой альтернативу гламурным изданиям с фотографиями знаменитостей, концентрируясь на позитивных примерах для молодых людей ЮАР. Клеопатра – сущая динамо-машина. Она буквально ошеломила меня при первой же встрече. Предприимчивость и энергия бьют из нее ключом. Ее журнал уже распространяется в сотнях школ – и это только начало. Вы сразу видите: это человек, который никогда не сдастся, какие бы преграды ни оказались на ее пути. Наш Центр – отчасти место для учебы и занятий, а отчасти – площадка для нетворкинга, где встречаются молодые предприниматели и люди с уже устоявшимся бизнесом, готовые инвестировать свои средства в свежие идеи. Открывая Центр, я сказал:
– Экономика Южной Африки зависит от предпринимательской активности, которая необходима для экономического роста и создания рабочих мест. Но экономический вклад в южноафриканский бизнес-сектор пока весьма ограничен. Я убежден, что развитие предпринимательства в вашей стране – это золотая дорога к экономической свободе.
Каждый год мы проводим сессию питчинга[9] с молодыми африканскими предпринимателями, которые выступают перед бизнесменами со всего мира. Мне пришлось побывать в шкуре этих юных выпускников, я знаю, в какой степени напряжены нервы в такие моменты, и поэтому всегда стараюсь добавить немножко юмора. Когда Лере Мгайия, молодой южноафриканец, излагал свою идею о том, чтобы сделать ванные и души доступными для жителей трущоб, – с амбициозной ценой проекта в 2,9 миллиона рэндов, – я поинтересовался:
– А если купаешься со своей подружкой, скидка предусмотрена?
Присутствующие расхохотались, и атмосфера заметно потеплела.
Центр Брэнсона – один из самых радостных проектов, в которых я участвовал. Отчасти это проистекает из моей давней любви к Южной Африке и ее людям, ты получаешь огромное удовольствие, видя, как идеи обретают форму и начинают жить и работать. Собственно, поэтому я занимаюсь бизнесом и именно с этим ощущением просыпаюсь каждое утро. Еще меня мотивирует убежденность в том, что если мы хотим продвинуть капитализм на следующий уровень, если говорим: «К черту “бизнес как всегда”», то лучший способ идти вперед – это дать людям на планете как можно больше возможностей строить свою судьбу. Даже сейчас, когда я пишу эти слова, мы – совместно с Virgin Holidays и Virgin Unite – готовимся открыть Центр предпринимательства Брэнсона на Карибских островах, а я строю новые планы насчет территорий, где такие центры нужнее всего, где они смогут оказать наибольшее влияние на экономику и жизнь населения. Карибский Центр Брэнсона – прекрасный пример того, как один отдельно взятый бизнес, Virgin Holidays, за десять лет вложивший более трех миллионов долларов в проект, во многом трансформировался сам, чтобы стать опорой для Центра. Эти изменения в конечном итоге поддержат рост различных предприятий, которые в свою очередь станут поставщиками для туристической индустрии, а это даст новые возможности для населения и для охраны природы прекрасных Карибских островов. Мой старый друг Крис Блэкуэлл, основатель фирмы Island Records, давший старт таким музыкантам, как U2 и Боб Марли, также присоединился к нам в общей работе над Центром. Он всегда был сконцентрирован на том, чтобы дать людям шанс в жизни, так что его личность идеально подходит для нашей деятельности.
Некоторое время мы провели в Йоханнесбурге, где Майк Парсонс и его коллеги занимались со студентами, обсуждали их планы, делились советами. Майк – глава одного из самых успешных «народных» бизнес-проектов в Великобритании, имеющий ученую степень по экономике, создатель одного из крупнейших рекламных агентств и PR-компании. Я это к тому, что уж он-то знает, что и как делать. Завершив ряд встреч, мы направились в частный заповедник Улусаба. Он расположен в самом сердце дикого и прекрасного заказника Саби Сэндз на северо-востоке Южной Африки, неподалеку от огромного национального парка Крюгера. Однако целью нашей поездки был не просто экзотический отдых, когда, сидя на веранде, ты наблюдаешь за слонами и зебрами или, гуляя по саванне, фотографируешь носорогов и львов. Мы хотели своими глазами увидеть, как работает Virgin Unite в партнерстве с нашей сетью отелей Virgin Limited Edition и нашим частным заповедником Улусаба.
Улусаба – это название означает «место, где бояться нечего», потому что некогда здесь на вершине скалы находилась цитадель воинов, – окружена маленькими деревнями, многие жители которых работают в нашем заповеднике. В центре Улусабы туристический отель – это еще одна ветвь нашей огромной семьи Virgin. Улусаба – это бизнес, но он прочно укоренен в жизни общины и приносит много пользы всей округе. Печально, но эпидемия СПИДа со всей силой ударила и по местным общинам. Жизнь превратилась в борьбу за выживание, особенно это касалось детей, потерявших родителей. Чтобы работать с этими людьми и работать для них, Улусаба и Virgin Unite основали проект Pride’n Purpose («Гордость и цель»). Мы построили клинику, школы и детские ясли, а также помогли жителям обзавестись огородами и начать выстраивать свой малый бизнес. Здесь уже не один магазин, в котором продаются украшения, созданные местными жителями. Когда мы шли вдоль одной из деревушек, Майк внимательно всматривался во все, задавал вопросы, обсуждал рабочие проблемы, прикидывая, в чем и как он мог бы помочь. Virgin Unite отрицает принцип швыряния денег в бездонные бочки. Мы стараемся помочь людям научиться помогать себе самостоятельно, тогда их будущее будет надежным. Когда мы вышли из тени на солнце, Майк – внезапно, ни с того ни с сего – заговорил о школе Стоу. Это был по меньшей мере странный контраст с деревенскими школами, да и вообще тем, как живут в Саби Сэндз. Он произнес:
– А знаешь, мой сын учится в Стоу. И ему там очень нравится.
Я беззаботно отозвался:
– Да, надо бы когда-нибудь туда заехать. С самого детства там не был.
У меня были смешанные чувства в связи с этим, внутренне я понимал, что так просто меня в Стоу не заманишь. Я казался себе шекспировским школьником, ползущим как улитка по ненавистной дороге в школу.
– Кстати, я хорошо знаком с директором, доктором Энтони Уоллерстайнером, – как ни в чем не бывало продолжал Майк. – Отличный малый, воодушевленный, любящий свое дело. Благотворительные фонды в закрытых школах всегда декларируют социальную ответственность в своих манифестах. Стоу, например, помогает ученикам из малоимущих семей.
Я кивнул.
– Мне кажется, было бы неплохой идеей, – сказал Майк, – дать возможность по-настоящему малоимущим детям из Южной Африки провести время в Британии.
– А что они там будут делать? – осторожно спросил я.
– Думаю, некоторые из них могли бы учиться в Стоу.
– Не уверен… – Я произнес это медленно, потому что мозг уже крутился на бешеных оборотах. Однако Майк был настойчив:
– Это очень прогрессивная школа. Директор всегда идет навстречу новым идеям. Я даже думаю, что сама школа получит больше, чем школьники, приехавшие отсюда. Это ситуация, выигрышная для обеих сторон.
– Ты предлагаешь послать студентов из Центра Брэнсона? Большинство из них уже старше, чем любой выпускник Стоу.
– Я подумывал над тем, чтобы найти здесь хорошую школу с аналогичными стандартами обучения. Чтобы идея работала, школьники не должны заведомо находиться в положении отстающих. Одна такая школа у меня есть на примете при монастыре доминиканцев, в центре Йоханнесбурга. Обучение совместное, но многие из детей лишены самого необходимого, некоторые пострадали от эпидемии СПИДа, родители многих живут в трущобах. Тем не менее уровень преподавания в школе высок.
Идея начинала мне нравиться. Это была действительно хорошая мысль, я видел, как она может сработать, но… Я последний человек в мире, кто стал бы препятствовать реализации хороших идей, однако меня беспокоило: правильно ли мы поступаем? Мы детально обсудили проблему: каково это – взять и выдернуть совсем еще юных людей из родного окружения и поместить в нечто столь экстраординарное и привилегированное, как английская закрытая школа. В конце концов мои сомнения рассеялись, когда я вспомнил о твердости характера и мужестве здешних детей. Южноафриканцы сильны и находчивы. Все, что им нужно для взлета, – это тот шанс, который многие из нас считают причитающимся нам по праву рождения.
К тому времени, как поездка Майка по ЮАР подошла к концу, мы с ним разработали основу для этого предприятия. Он щедро предложил полностью оплатить вступительный взнос на пятерых учеников, добавив двухгодичную оплату за их последующее обучение. Я согласился взять на себя дополнительные расходы, такие как авиабилеты для полетов домой на каникулы и обратно в школу. Руководство Стоу согласилось выделять одну стипендию каждый год, так что на плечи Майка ложились стипендии для остальных четырех. Весь проект был запущен менее чем за девять месяцев.
После того как первая группа обустроилась в Стоу, Майк все-таки умудрился затащить меня в мою старую школу. Потом я удивлялся: что мешало мне сделать это раньше? Сразу же после прибытия мне вручили папку. Я с ужасом думал, что в ней содержатся мои школьные оценки, – но нет. Там был довольно длинный анализ-рапорт, где я ничтоже сумняшеся поучал тогдашнего директора Р. К. Дрейсона, как ему следует руководить школой. В этом «наставлении» я писал обо всем: о меню, о стиле наших столовых (заменить формальные длинные столы на столики а-ля кафе), о чем угодно еще. Заканчивался рапорт уверением в том, что мой план позволит сэкономить кучу денег, которые пойдут на реализацию других моих проектов. Это показалось одновременно и забавным, и вполне актуальным – я и сегодня везде и всюду ищу способы сэкономить. Если принять во внимание, что школы – неважно, частные или публичные – представляют собой бизнес-предприятия, становится ясным, что я ни на йоту не изменился. Предпринимателем я был с младых ногтей.