Он предложил, что они вместе – «Грамин» и «Данон» – разработают пищевой продукт, вероятнее всего йогурт, в который будет добавляться больше питательных веществ. А продавать его будут женщины Бангладеш – от двери к двери, по чашке за раз и по цене в несколько центов. Таким образом, они вернут расходы, а голодные – особенно дети – будут накормлены. Юнус был уверен, что это всего лишь начало, что впереди их ждут недели, а то и годы дискуссий. А потом идея «сдуется», как это случалось с другими спонтанными идеями. Однако, к его удивлению, Франк Рибо просто сказал:
– Что ж, давайте начинать.
И они пожали друг другу руку.
Юнус был слегка ошеломлен. Рибо вообще понял, о чем шла речь? О том, что «Данон» обязуется создать новую организацию, фонды которой должны измеряться в миллионах евро? Причем организацию, которая не будет получать прибыль, но зато будет использовать все ресурсы «Данон»? Теперь настала очередь Юнуса притормозить, призадуматься, оговаривать детали – как будто для того, чтобы убедиться, что Рибо все понял и на все согласился.
Рибо внезапно встал:
– Профессор Юнус, вы ведь рассказывали, как давали женщинам деньги в кредит, просто пожимая руки? Без всякого контракта?
Профессор кивнул.
– Ну вот так же и мы с вами – пожимаем руки. Надеюсь, вы не дадите задний ход.
Когда Мухаммад закончил свой рассказ, я уже был на крючке. Франк Рибо был из тех, кто всегда пришелся бы мне по душе.
– Да, но вам удалось это сделать?
Конечно, я знал, что удалось, потому что «Грамин Данон» – успешный бизнес, особенно в том, что касается моделирования социального предпринимательства, но я хотел услышать детали. Я хотел знать, как они это сделали.
Мухаммад сказал, что все было не очень легко. «Данон» – огромная транснациональная корпорация с активами в 16 миллиардов долларов, с консервативным советом директоров и держателями акций, которые понимают только одно слово: прибыль. Как же Франку Рибо удалось обойти все рифы и убедить их продавать один из продуктов беднякам, не заботясь при этом о священной корове «прибыли»?
В тот же день у профессора Юнуса была еще одна встреча неподалеку от Парижа. По дороге туда – уже после ланча – он отправил Франку короткую записку по электронной почте – то, что он назвал «начистоту». В сумме записка звучала так: «Ты все еще уверен?»
– Абсолютно уверен, – ответил мсье Рибо. – Мы пожали руки. Договор в силе. Давай делать дело.
Рибо запустил свою организацию – и не просто запустил, но придал ей скорость турбореактивного двигателя. В тот же день профессор Юнус получил звонок из шанхайского офиса «Данон» от Эммануэля Фабера, главы всех операций «Данон» в Азии. Он был в восторге от проекта, жаждал встречи с профессором Юнусом, чтобы обсудить с ним детали. От себя Фабер добавил, что всегда трактовал бизнес как социальный двигатель, а потом попросил Юнуса, чтобы тот прислал ему свои идеи, чтобы компания могла начать работать с ними немедленно. И добавил:
– Мне всего сорок лет. Достаточно молод для того, чтобы менять мир!
– Я не мог поверить, – сказал Мухаммад, описывая весь калейдоскоп событий, – с какой скоростью они взялись за дело! Сам я все еще торчал во Франции, читая оговоренные лекции, а в это время в Азии начинался настоящий шторм: факсы, электронная почта, работа без конца… Невероятно. Мы создали нечто новое в этом мире: первый сознательно спроектированный транснациональный социальный бизнес!
«Бизнес как всегда» был перечеркнут новой революционной концепцией. Вместо огромных фабрик того типа, которые соответствовали международной модели «Данон», они разработали новую малую модель, которая соответствовала бы условиям Бангладеш. Страны с плохими дорогами и ненадежной подачей электроэнергии – это все не позволяло бы им замораживать большие партии продукта. Йогурт немедленно портится, если не охлажден достаточно быстро и не хранится при низкой температуре. Значит, все должно было работать в малых масштабах и при максимальных скоростях оборота готового продукта. Инженеры и разработчики, которые поначалу, кривясь, утверждали, что это физически невозможно, – не говоря уже о том, что это экономически самоубийственно, – постепенно влились в процесс и словно наполнились новой энергией, разрабатывая здания новых малых цехов. Что было особенно привлекательно в этом процессе, так это тот факт, что для него необходимо было большое количество молока. Но с годами женщины, бравшие кредиты в «Грамин», приобрели несколько коров. Они давно умели продавать молоко, переходя от порога к порогу, а в этом смысле продажа свежего йогурта ничем не отличалась. Торговый оборот был настолько быстрым, а количество йогурта столь небольшим, что продукт оставался бы свежим даже при температуре воздуха под плюс сорок по Цельсию.
За свою работу они получали 10 процентов комиссионных. Чтобы сделать йогурт более привлекательным в стране, где любовь к сладкому повсеместна, а также для того, чтобы «замаскировать» вкус добавляемых витаминов, в продукте появились патока и тростниковый сахар – и то и другое производилось на месте. Новый йогурт получил название «Шокти Дой», что означает «сильный как лев», с изображением мультяшного льва (что очень нравилось детям), а продавался он по цене 6 центов за стаканчик. По такой цене даже самые бедные семьи могли регулярно его покупать. Это позволяло разносчицам со временем купить еще несколько коров, несколько участков земли, да и вообще заработать деньги для своих семей. Будет больше образованных детей, будет построено больше домов, бедняки на ступеньку или две поднимутся по социальной лестнице. Сейчас йогурт продается в пластиковых стаканчиках, однако будущие планы предусматривают выпуск съедобной упаковки. Разработка стаканчика, сделанного из риса, который можно съесть вместе с йогуртом – как мы едим мороженое, – была бы дополнительным бонусом для экологии и желудка.
В октябре 2006 года, ровно год спустя после первого разговора, «Грамин Данон» уже работала. Миллионы людей стали получать дополнительную пищу по минимальным ценам, женщины-разносчицы стали получать все больше денег – и Нобелевский комитет не смог не заметить происходящее. В октябре 2006 года Мухаммад Юнус и банк «Грамин» получили Нобелевскую премию мира. В своей речи профессор Юнус сказал:
– Для меня бедняки – словно деревца бонсай. Если ты сажаешь лучшее семечко от самого высокого дерева в цветочный горшок, то вырастает копия этого дерева, но высотой в несколько дюймов. Семя было прекрасным, а вот почва – неадекватной. Бедняки – это люди бонсай. Их семя здорово, но общество никогда не давало им возможности расти. Чтобы вывести этих людей из нужды, необходимо лишь создать для них окружение, позволяющее идти в рост. А когда бедняки пустят в ход свою энергию и изобретательность, нищета исчезнет очень быстро.
В структуре «Грамин Данон» есть множество аспектов, которые применимы к переменам согласно модели «Капитализм 24902». Не каждая компания располагает 16 миллиардами, как «Данон», но даже средние и малые компании могли бы взглянуть иначе на то, что они делают, использовать ресурсы с упреждением, поддерживать общины и землячества, где они работают. Многие уже делают это. И есть совершенно фантастические примеры фирм и компаний, которые используют все, что имеют, для того, чтобы изменить мир к лучшему – от собственных работников до своих товаров и продуктов, до услуг и поставщиков.
Еще одна моя неугасимая страсть: борьба за мир. Ведь если в какой-то стране бушует военный конфликт, бизнес не может развиваться, люди не могут расти здоровыми, и вытащить такую страну из нищеты почти невозможно. Несколько лет назад мы создали группу «Старейшины», чтобы предотвращать возникновение возможных конфликтов или гасить их там, где они уже начались. Нашлись и смелые бизнесмены, готовые создавать рабочие места в послевоенных регионах.
Вряд ли можно найти где-то политический дисбаланс такого уровня, как в Южном Судане – новой стране, прошедшей десятилетия конфликтов, гражданских войн и получившей независимость 9 июля 2011 года. Мне удалось побывать на юге Судана с членами «Старейшин» в 2007 году, и я был в шоке от того, что увидел в лагерях беженцев. Ночью, глядя на беготню тараканов по моей постели и слушая автоматные очереди неподалеку, я размышлял о силе людей, с которыми мы встречались днем. Я был поражен тому оптимизму, с которым они смотрели в глаза нечеловеческим обстоятельствам. Снова и снова мы видели, как счастливы люди в лагерях оттого, что бывший президент США Джимми Картер, архиепископ Десмонд Туту, Граса Машел и Лахдар Брахими нашли время встретиться и поговорить с ними. До того они были уверены, что мир о них начисто забыл.
В 2009 году, через пару лет после моей поездки, я был до глубины сердца тронут тем, что SABMiller, глобальная корпорация по производству пива, нашла в себе мужество создать рабочие места в Южном Судане. Их первым шагом стали инвестиции в объеме 37 миллиардов долларов для создания современной пивоварни в Джубе, которая дала бы работу двум сотням людей. Кроме того, они создали модель местного предприятия, которая распределяла бы прибыль между общинами. Затем, совместно с Farm Africa и Африканским фондом предпринимательства, они начали работу с двумя тысячами мелких фермеров, чтобы превратить маниок – традиционно растение для самого бедного стола – в растение, приносящее деньги. Маниок должен будет заменить пивной хмель, который сейчас импортируется для изготовления пива. Эта инициатива положительно отразится на более чем пятнадцати тысячах человек в Южном Судане.
Но это не единственное, что компания собирается сделать для Южного Судана. Они проторили дорогу другим инвесторам – и убедили правительство создать Министерство по делам инвестиций.
Предприниматели во всем мире изобретают новый способ ведения бизнеса, чтобы он служил обществу и защищал наши природные ресурсы.
Один из таких бизнес-лидеров, Инь Гуоксин, излучает почти гипнотическую силу смирения. Он настолько скромен, что даже неловко. Ему сразу хочется помочь, поддержать – и это чувство только усиливается по мере того, как с ним знакомишься ближе. И это несмотря на все его немалые достижения. За последние тридцать лет он вырос от продавца в маленьком китайском магазине одежды до главы группы компаний Chen Feng, которая производит около 400 миллионов единиц одежды в год для ведущих брендов в Европе, США и Японии. Создать бизнес такого масштаба – это уже поразительное достижение. Когда-то Инь Гуоксин с небольшой группой единомышленников выкупил маленькую фабрику, на которой работал. Ныне Chen Feng – глобальный игрок в индустрии производства одежды. Меня, однако, ошеломил не только его невероятный успех, но и экологическое отношение Инь Гуоксина к собственному бизнесу.