Показался Наб.
Все, путешествие подходит к концу. Но сеть, наброшенная на город, угрожающе затрещала, стоило к ней приблизиться. Разряд электричества, сверкнув, демонстративно прошелся по ее прутьям.
Дракон, повиснув в воздухе, обернулся:
— Ну?
— В прошлый раз этого не было, — насторожился Адэр.
Кто-то пронюхал, что они нашли выход из западни и усилил защиту? И что теперь? Рискнуть крыльями друга?
Набросив иллюзию, чтобы удар смягчился, Адэр потрогал сеть хвостом, но ничего не произошло. Он свободно просунул хвост через прутья, после заминки, свободно просунул руку. Никаких неприятных ощущений.
— Ну? — повторил дракон.
— Что-то не так.
— Ну? — требовал решения дракон, но не дождавшись ответа, высунул язык и лизнул сеть. — Тьфу!
Он много еще чего сказал по поводу вкуса, но ничего относительно боли. Отплевавшись, просунул одну лапу, вторую, свободно прошло его крыло. Обернулся.
— Попробуем, — сказал Адэр.
Дракон кивнул, с готовностью взмахнул крыльями, беспрепятственно пролетел разделявшее от сети расстояние, и морда его уже была по ту сторону, и частично по ту сторону была нога Адэра, когда прутья отбросили их назад мощным разрядом тока.
Невилл едва успел выровняться до соприкосновения с небом, снова взметнулся, снова просунул крыло для пробы — прошло. Снова просунул сквозь прутья руку Адэр — тоже свободно. Перебравшись ближе к шее дракона, черт сделал контрольную проверку и почти полностью прошел сквозь сеть — оттолкнись и лети, если есть крылья. Или телепортируйся — он почувствовал: вход в Наб для него открыт.
Тогда что не так?!
Вернулся на спину дракона, обнял девушку.
— Приземляйся.
— Что-что?! — возмутился дракон.
— Приземляйся, — повторил просьбу. — Мы не можем покинуть город.
— Что-что?! — не поверил дракон и повторил трюк с языком и прутьями.
— Ты прав, — согласился Адэр. — Ты и я можем уйти.
— Ну?!
Адэр прижал девушку сильнее.
— Город не отпускает Виллу.
— Меня? А что я такого сделала?
— Вопрос не в том, что ты сделала, котеночек. Вопрос в том, чего ты не сделала.
— Не понимаю.
— Кхе-кхе, — усмехнулся дракон и благоразумно спланировал подальше от резиденции Дона.
Адэр сошел с дракона, помог сойти девушке. Лепестки ромашек в сравнении с ними казались гигантами, оставалось догадываться, насколько поразительно маленькой окажется та часть его тела, которая откроет для девушки не только врата города, но и блаженства.
Выбора нет. Поразить размерами не удастся, но глупо преуменьшать навыки. Почти двести лет опыта — плюс минус шестнадцать, вполне достаточно, чтобы удовлетворить девственницу. Он скинул иллюзию.
— Ты можешь мне объяснить, что происходит? — Вилла невольно попятилась от его взгляда.
— Это город желаний, котеночек.
— Забытых.
— Да. — Шаг к ней, и ее шаг назад. — Но ты ведь его не забыла.
— Не забыла что?
— Желание. — Шаг к ней, и ее два от него. — Ты помнишь свое заветное желание, котеночек?
От его мурлыкания Вилла забыла дышать, а от взгляда чувствовала себя так, будто находится не в сумеречной прохладе города, а в центре пустыни. Ее желание? Заветное?
— Увидеть папу?
Он рассмеялся, не весело, скорее вымученно, и телепортировался перед ней, заключив в объятия. Если он прикоснется, она обречена!
Но…
Нет!
Она покачала головой и кажется, произнесла ответ вслух, но руки черта не отпускали.
— Я не обижу тебя, — прошептали его губы, приближаясь к ее губам. — Позволь мне…
Нет!
Увернулась, бросилась прочь, упала, выгнулась дугой от потока, пронзившего спину, змеей скользнувшего по позвоночнику. Отбросила руки, которые пытались поднять, закрыла уши от слов, которые хотели утешить.
— Я четко сказала тебе нет! — Поднялась, расправила плечи. — Нет — это нет, чтобы там тебе не говорило твое эго!
— Город не выпустит тебя, не исполнив желания. Ты хотела лишиться девственности, и тебе придется это сделать.
— Ты думаешь, у меня нет выбора? — Она рассмеялась, чувствуя, как струятся сквозь кожу холодные потоки. — Ты думаешь, я выбираю тебя?!
— А кого? — изумился наблюдательный Невилл, осмотревшись по сторонам и не облюбовав другой годной кандидатуры, потом вытянул одно крыло, рассматривая, второе; и плюхнулся на зад. — Я?!
Вилла расхохоталась, и чем больше росло удивление в лицах попутчиков, тем громче и отрывистей звучал смех.
— Мужчина, которого выберу я, об этом узнает.
— Фух, — дракон прижал лапы к вискам. — Не я.
— Мы больше не можем ждать, — Адэр снова перешел в наступление и сделал попытку обнять Виллу, но сильный поток отбросил его в сторону.
— Нет — это нет, — повторила по слогам, как слабоумному и пошла прочь.
Туда, куда тянули потоки, поглаживающие ее. Туда, куда тихо звал незнакомый и едва различимый голос. Туда, где сила, выплеснувшаяся на волю, обернулась теплым коконом и сказала насмешливо:
— Ты оставила Дона. Ты отказала черту. Ты обоих поставила на место. Мне понравилось. Я смеялся.
Голова закружилась, в глаза ударила пламенная разноцветная вспышка, казалось, еще секунда и останешься без зрения и ресниц. Вилла зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела высокого лысого мужчину, который ей улыбался. И еще поняла, что ее формы вернулись, она больше не муравей, которым всяк норовит командовать.
— Кто ты?
— Представиться согласно титула или родства?
Не веря, покачала головой и так же, не веря, спросила:
— Папа?
Мужчина кивнул и раскрыл объятия.
Он слишком молод.
У него нет волос и короны.
Она обижена на него.
Она ему не нужна.
И он ей тоже не нужен.
Она доверчиво прильнула к нему и, посмотрев в смутно знакомые серые глаза, с опаской сказала:
— Твои волосы… их нет.
— Давно и только на голове.
Он говорил совсем, совсем не так, как говорят с детьми папы, но Виллу волновало другое:
— Это наследственное?
Взрыв хохота, от которого задрожали стекла в пустующих домах, и утешительное:
— Нет, вовсе нет, если только ты не попросишь у меня бритву.
Она улыбнулась и с беспокойством подумала: только бы не проснуться!
— Не переживай больше, — успокоил тихий и теперь родной голос, — я заберу тебя в город без сна.
Несколько недель бушевал в Городе Забытых Желаний смерч. Несколько недель бестелесные боялись высунуться из убежищ, чтобы не лишиться своего жалкого существования. Несколько недель Чупарислиодиусс выдраивал комнаты от пыли, грязи и копоти, чихая, чертыхаясь и прислушиваясь к давящей тишине в доме. Несколько недель от криков ромашек и звона бьющихся стекол Летха пряталась в постели Марбаса. Несколько недель, не гаснув, в разбитые стекла смотрели уставшие фонари.
В одни из сумерек свет фонарей погас, все стихло.
— Он смирился? — спросила Летха, прижимаясь к обнаженному любовнику.
— Он вернулся.
И будет прежним, расчетливым, ожесточенным, бездушным, но Марбас не сказал этого вслух. Летха, приняв его любимую позу, просила остаться, но он оделся, вышел в прохладу вечернего города.
Он — демон, и не в его привычках высокие чувства, но оставаться надо с той и удерживаться рядом ту, для которой ты — один. А не один из многих.
Люби его кто-то так же сильно, как Вилла, он бы остался. Люби он кого-то так же, как Дон, он бы не отпустил. А эти двое любили друг друга и поцелуи с чертом не значили ничего. Забытье, ошибка, порыв — возможно, и первое, и второе, и третье, но чувств между ними не было. Она не выбрала черта, Марбас слышал, она ему отказала. Но там, где она сейчас, до нее не добраться.
Город без сна. Императорский город, в котором демонам оказывали далеко не радушный прием, если они пытались войти без позволения императора.
Мог ли он разрешить дочери вернуться сюда?
Когда-нибудь, под охраной императорских воинов-легал, и только после ликвидации монстра, который и мертвый ему мешал. Марбас, Аббадон и даже Самаэль, которому безразлично все и вся, настаивали, чтобы Дон сказал девушке всю правду, но он заставил молчать и молчал сам.
Но разве не он говорил, что выбирая, нужно знать из чего выбираешь? Сказочка для Виллы, и не ясно будет ли хэппи-энд. О, да, он поставил блок, чтобы никто из демонов не подслушал их разговор, но когда оборачиваешься другой тварью, ты не демон, и ограничения на тебя не действуют.
Ничего зазорного Марбас не видел в том, чтобы быть в курсе, и легко сменил собственный облик на паучка — в том здании их развелось достаточно, чтобы выглядеть правдоподобно. Был небольшой риск оказаться раздавленным, но обошлось. Он бы не пережил сеанс у лекаря Чупарислиодиусса, даже сейчас дрожь от одной только мысли попасть в его жадные лапки.
Ну, а после беседы Виллы и Дона, Марбас телепортировался на улицу и ждал наравне с остальными — вдруг одумаются. Дон, чувствуя, что суть требует вмешаться, телепортировался до полета Виллы, а зря. И сам полет, и то, чем он закончился — зрелище, от которого Марбас не сумел отказаться.
Моль, примостившаяся на хвост дракона, вне подозрения. А если бы вдруг, — что невероятно, — его рассекретили, он бы сказал, да, а как вы думаете, я должен вернуть ваш облик обратно? На расстоянии в десятки километров? Простите, у меня титанические возможности, но не орлиный взгляд, и вместо вас выросли бы камни, которых и без того в Наб валом. Давайте не будем засорять город. Ну, примерно так бы и отбрехался.
Вилла великолепна в гневе! Сказать «нет» черту, когда он включил обаяние и наметил цель — таким не могла похвастаться ни одна девушка. Она подходила Дону, несмотря на свой статус и то, что жива.
Увеличив ее, дракона и черта до прежних размеров, Марбас не спешил удаляться. Такие сцены! Такие эмоции!
Папа в ее глазах выглядел спасителем, но почему не вмешался раньше? Почему выдерживал паузу и ждал, пока Дон, Вилла и Адэр выяснят отношения? Он пребывал в тени и во время ее болезни, хотя был там, видел и слышал все.