Вот только если граф сейчас не устроит, что нас казнят вне очереди, за полсуток раньше намеченного срока… всё-таки что ни говорите, а чёткое расписание — великая вещь. Зная точное время нашей казни, можно спастись.
Как-то.
— Я кузен короля Калистора!! — орал граф Рихтер, брызжа слюной. Мы с Тиллем молча глядели на него.
— Он нам сейчас всё испортит… — тихо пробормотал я — так, чтобы меня слышал только мой советник. В шуме криков и стуков это было несложно.
— Или наоборот — поможет, — пожал плечами Тилль. — Всё внимание на него, а мы…
Договорить он не успел. Неожиданно узкое подземелье пронзил страшный скрип, и внушительный кусок закрывающей сырую камеру решётки остался в руках у графа Рихтера. Вот это физическая сила!..
— Арррр! — тот уже не просто кричал, а совсем исходил пеной, рыча нечто нечленораздельное. Он с силой отшвырнул решётку в сторону, вызвав новый взрыв грохота, и, пригнувшись, шагнул наружу.
Мы с Тиллем, не сговариваясь, отступили подальше в тень.
— Что-то будет… пробормотал я.
И что-то было. Обезумевший от праведного гнева Рихтер ударил жреца своим пудовым кулаком. Хм, убил? Или только вырубил? Как бы там ни было, святоша без единого крика повалился на землю, а граф кинулся дальше.
Но далеко он не убежал — разумеется, стражники были уже наготове. Первая оторопь, охватившая их при виде произошедшего, быстро сошла, и они обнажили мечи.
Дальше всё окончилось быстро. По всей видимости, граф действительно был человеком безмерной силы и такой же отваги (а также неконтролируемой ярости), но идти с кулаками против мечей — затея так себе. Пара мощных ударов, затихающий рёв силача — и всё, только кровь капает на землю с клинков. Остальные два калисторца тоже мигом замолчали, увидев такой исход.
— Клорас, не отвергни душу его… — один из стражников сотворил священный знак. — Хоть и еретик был покойник, а смелый и доблестный воин…
Он помотал головой, будто стряхивая с себя оцепенение.
— Так, так… Ты — беги к начальству, доложи о случившемся, — поручил он одному из стражников. — Лучше пробейся к лорду Корригану, а не получится — ищи его заместителей или кого повыше. Он должен узнать как можно скорее!
Стражник кивнул и быстро испарился из помещения.
— Ты, — продолжил начальник стражи, обращаясь уже к следующему добру молодцу. — Помоги святому отцу… если он ещё с нами. А мы с тобой, — махнул он рукой последнему стражнику, — идём и решаем проблемы.
Он подошёл к дыре в решётке и заглянул в неё.
— Эй! — он попытался придать себе грозный вид. — Еретики проклятые! Сопротивляться не будете?
— А смысл? — пожал плечами Тилль. — Так хоть до утра проживём… Помолиться успеем.
— Клорасу молитесь! — жёстко приказал стражник, заходя внутрь. — И просите его о прощении за вашу ересь! А теперь на выход. Переедете в соседнюю камеру, а здесь нужна новая решётка.
Мы послушно вышли наружу. Что, если это мой шанс? Если в новой камере будет тот самый потайной ход, которого нет в этой?
— Возьми тело, — велел стражник своему помощнику, видя, что мы не сопротивляемся. — Положишь с ними. Пусть видят, что будет, если они начнут бунтовать!
— Как будто на казни нас ожидает что-то иное!
— Казнь очищает! — возразил стражник. — После казни вы сразу вознесётесь к Клорасу, если, конечно, раскаетесь во грехах…
Ага, конечно. Так он меня — Избранного Анкубы — и примет. С распростёртыми объятиями.
Стражники быстро отперли первую же попавшуюся соседнюю камеру и завели нас туда — уже без особых пинков и швыряний — а затем втащили туда же труп. Странное решение… Но, видимо, им лень волочь его куда-то далеко, а оставлять посреди прохода не хочется. Что же, пускай валяется — с каких это пор меня, короля мёртвых, пугают трупы?
Дверь загремела о каменную притолоку, щёлкнул ключ — и мы снова остались заперты. Я выждал для приличия десять минут, а затем снова подошёл к двери и принялся ощупывать решётку.
— Ход ищешь? — тихо произнёс Тилль, подойдя сзади.
— Откуда ты о нём знаешь? — удивился я. — Эта информация известна лишь королям и членам королевских семей!
— А ещё архивариусам и библиотекарям, — хмыкнул Тилль. — Но любым, конечно. Такие вещи не отражаются в обычных документах, да и спрятаны они так, чтобы их было почти нереально найти.
— Но всё-таки «почти?» — я поглядел на друга. Всё же хорошо, что Тилль на моей стороне… не знаю, что бы я делал, если бы он пошёл против меня.
— Почти, — подтвердил тот. — А я провёл в библиотеке столько лет, что…
— Тогда, может быть, ты знаешь об этом больше меня? — я подвинулся.
— Возможно, — Тилль сощурился. — Возможно. Дай взглянуть…
Глава 69Пора уходить
Тилль щупал решётку не менее десяти минут; я стоял сбоку от него, чтобы не дать пленникам из соседней камеры разглядеть, что происходит в нашей. Мало ли, ещё тревогу поднимут, чтобы выторговать себе жизнь…
Кажется, после смерти графа Рихтера его спутники осознали, наконец, всю серьёзность происходящего и поняли, что их безвременная кончина очень реальна. Находись они со мной в одной камере — я взял бы их с собой, а так… я не собирался спасать их ценой своей жизни.
— Нашёл! — наконец, тихо-тихо прошептал Тилль. — Вот она!
Он нажал на кнопку — и задняя стена камеры, а точнее, её небольшая часть, тихо отошла в сторону. Что ж, вот и закономерный финал нашего короткого визита. Мир вашему дому, а мы пойдём к другому…
— Труп бы с собой забрать, — с лёгким сожалением поглядел на мёртвого Рихтера Тилль.
— Думаешь, его можно оживить? — я сразу понял, чем вызвано это сожаление.
— Ну, ещё бы… человек при жизни голыми руками решётки ломал. Если он станет зомби — представь, какой урон будет наносить эта бегемотина!
— А ещё дворянин и королевский родственник, — пробормотал я. — Хороший лидер для восстания… знает меня и будет благодарен за помощь… Эх, какой ресурс пропадает.
Я попытался незаметно сдвинуть труп с места, но эта туша весила не менее ста килограммов (и это чистые мышцы без капли жира!). Бесполезно… с ним мы не уйдём отсюда.
— Вот что, — сощурился Тилль, подходя к открывшейся в стене дверце и оглядывая её. — Она закрывается плотно. Людям, не знающим о тайной кнопке, никогда её не открыть… можно втащить его в этот коридор, а затем вернуться за телом.
— А знаешь, кто осведомлён о кнопке? — заметил я. — Килетта. Особа королевской крови.
— И не факт, что только она, — кивнул Тилль. — Если при тебе был советник вроде меня, кто сказал, что при ней нет кого-то такого же? Тот же Корриган или кто-то ещё…
— Ладно, — решил я. — Всё, что мы потеряем, если воспользуемся этим вариантом — сам труп.
— И ещё подтвердим их догадки, что мы ушли этим путём, — сощурился Тилль.
— А как ещё мы могли уйти?
— Ну, мало ли — тёмной магией смерти, например…
— Чушь, — определил я. — К моменту, как они откроют потайную дверь — если они вообще её откроют — мы будем далеко. Так что бери тело.
— Эй! — наконец, раздалось из соседней камеры. — Вы, вы! Фальрийцы! Что вы делаете с телом почившего графа?
— Оттаскиваем на койку, — нашёлся Тилль. — Не пристало благородному господину в посмертии валяться на полу.
В его голосе было столько почтения и убедительности, что отмазка прокатила. Хорошо ещё, что дальняя стена камеры была не видна оттуда… Находились бы мы напротив — были бы как на ладони, и кто знает, не помешали ли бы пленники уйти нам — просто потому, что как это мы выживем, а они нет?
Тело оказалось в коридоре; мы с Тиллем шагнули туда же и плотно прикрыли дверь. Щёлк… и вокруг нас только полная темнота. Да, и где моё ночное зрение, когда оно так нужно… ушло вместе с бессмертием и прочими преимуществами магического элементаля.
— Пошли вперёд, — тихо скомандовал Тилль. — Всё равно коридор узкий, не ошибёмся до развилки…
— Пленники сбежали!! — раздалось так близко к нам, что мы вздрогнули. Орали, разумеется, с той стороны стенки. — Их нет в камере!!
— Упс, — заметил я. — Видимо, кто-то услышал щелчок и пошёл посмотреть, что произошло. Быстрее, а то с них станется сломать стену!
Оставив мёртвое тело здоровяка Рихтера лежать на полу, мы направились вперёд, опираясь на стены и стараясь не шуметь. Впрочем, сзади шумели за нас — так, что всё равно ничего не услышали бы. В нашу (бывшую нашу, ха-ха!) камеру ворвались сразу несколько стражников, топотали, что-то орали…
Мы же спокойно отдалялись он них.
— Если я правильно помню, — тихо заговорил я, отойдя на какое-то расстояние, — выхода из этого коридора должно быть три: в королевский замок, в город и за пределы города?
— Да, — подтвердил Тилль. — Те, кто строили ход, решили, что если уж королю случится бежать из собственной тюрьмы, то, значит, он будет бежать от кого-то. Кто, скорее всего, обоснуется в его городе.
— Отлично, — кивнул я. — Больше рисковать не стоит. Не будем пытаться прокрасться в замок и убить Килетту подушкой во сне, просто уходим за город и возвращаемся.
— Я надеялся, что ты это скажешь, — выдохнул Тилль с лёгкой ноткой облегчения.
— Да брось, — покачал я головой; глаза всё больше и больше привыкали к темноте. — Я не воин, а полководец. То есть, и воин тоже, конечно же… но не такой, чтобы в одиночку противостоять армии.
Да уж, близкая опасность меня отрезвила.
Мы уже почти дошли до развилки (Тилль на ходу прикидывал, как определить нужный поворот), когда рядом с нами запищали тёмные тени. Я отскочил на два шага назад — и только затем понял, что это крысолюды.
— Вы здесь откуда? — удивился я.
— Нас послал господин Кром Колтри, — с сильным акцентом, как и всегда, проговорил один из посланников. — Он следил за вами. Он ув