— А по моему наряду надо спросить у настоятельницы, — добавила Алекса. — Монахини, конечно, такой фасон не носят, но они собирают шмотье для раздачи всяким голодранцам. Чем черт не шутит, может, и завалялось что-нибудь похожее.
— Я слышу, ты опять помянула нечистого, — раздался тихий голос.
В дверях стояла матушка-сержант. Выглядела она бледно, но держалась прямо, хотя и опиралась на плечо медсестры. Алекса снова извинилась. Матушка-сержант покачала головой.
— Ты о себе подумай, — сказала она. — Только помянешь его, и он тут как тут. Мало у тебя неприятностей в последнее время было? Вот. Основа выживания — это выдержка, а ты даже на словах не сдержана. Куда это годится?
Алекса изобразила на лице некое подобие раскаяния и признала, что да, без выдержки хоть прямо сейчас ложись и помирай. Матушка-сержант тихо вздохнула. В раскаяние Алексы она, похоже, не поверила ни на йоту.
— С одеждой у нас сейчас не густо, — сказала матушка-сержант. — Но чем можем, поможем.
Она повернулась, приглашая настоятельницу присоединиться к разговору. Та прошла в комнату. Алекса кратко обрисовала ей суть нового плана и подробно описала тот эротичный костюмчик, который был на рыжеволосой хозяйке, когда они видели ее в последний раз. Матушка-сержант слушала и хмурилась.
— Нет, — сказала настоятельница. — Такого у нас нет. Хотя погодите! Тот мужчина, который укрылся у нас со своей семьей, однажды приносил нечто подобное. Предлагал в корзину для бедных. И как раз красного цвета.
— И где это? — тотчас спросила Алекса.
Настоятельница пожала плечами.
— Мы отказались, — сказала она. — Не можем же мы предлагать людям носить подобное, даже если они в бедности своей готовы на что угодно.
— Ясно, спасибо, — быстро ответила Алекса. — Тогда надо найти этого парня, пока он не свалил.
Махнув рукой остальным, она молнией метнулась к выходу. Катя с Яной оглянулись на Кирилла. Тот так и не высмотрел, что там напугало птиц, но интуиция орала в голос, что надо поторапливаться.
— Других вариантов у нас всё равно нет, — сказал Кирилл. — А время уходит.
Стараясь не смотреть на монахинь, он вышел из комнаты. Катя с Яной последовали за ним. Настоятельница вздохнула и сказала, что она еще подумает насчет пулемета.
Лучник, к счастью, пока никуда не делся. Заштопав штаны, он со всей семьей отрабатывал спасение, раскапывая кучу сгоревших мертвецов. С ними работали еще несколько монахинь. Тела и непригодные вещи сбрасывали в овраг, а полезные находки складировали во дворе. Последних было немного и до наступления конца света все эти вещи задержались бы разве что у очень бережливого человека.
Ворота были открыты нараспашку. Пулеметчицы дежурили у своего оружия, а сверху с башенки у ворот за раскопками приглядывала сестра Анна с автоматом на плече. Когда лучник принес очередной трофей, Алекса отозвала его в сторонку. Тот, опасливо косясь в сторону открытых врат, торопливо нырнул в тень башенки.
— Нужна твоя помощь, — сказала Алекса.
— У меня семья, — тотчас ответил лучник.
— А у меня — вопросы.
— Это можно, — согласился лучник.
Стремясь поскорее отделаться от опасной собеседницы, он быстро выложил всё, что ее интересовало.
Как оказалось, еще в начале весны лучник отыскал в развалинах на берегу бывший секс-шоп. Входную дверь кто-то экспроприировал, однако в остальном там сохранился вполне приличный подвальчик, который мог бы стать убежищем, не будь он так близко от реки. Судя по следам, твари туда наведывались регулярно. Мародеры, напротив, обошли магазинчик стороной. После конца света представленный там товар был совершенно не востребован. По крайней мере, до открытия культистами арены.
По словам лучника, смотритель арены охотно скупал всякие цепи, наручники и прочие подобные аксессуары. Всё это придавало боям зрелищности.
— Те люди всё равно бы погибли, а мне семью кормить надо, — оправдывался лучник.
— Ну да, типа того, — отозвалась Алекса. — Давай уже ближе к делу.
Лучник торопливо кивнул. Наряды из секс-шопа пошли вообще на ура. В отличие от цепей, редкий наряд переживал свою носительницу на арене, что значительно увеличивало ценность подходящих костюмов. Смотритель почти не глядя взял всё, что притащил ему лучник, за одним-единственным исключением. Красный кожаный костюм он брать отказался. Тот был в отличном состоянии и более чем фривольный, однако, как сказал смотритель, на красном кровь плохо видна, а зрители на арене всё-таки жаждут в первую очередь именно крови.
— Ага, и где этот костюм теперь? — спросила Алекса.
— Отнёс обратно, — сказал лучник. — Так-то от него проку мало. Хотел вот в монастырь отдать, тоже не взяли. Ну, я и подумал, пусть там лежит. Вдруг когда пригодится.
— Это ты правильно решил, — похвалила его Алекса. — Пригодится. Показывай, где это.
— Э-э… покажу, но на карте.
— Годится, — согласилась Алекса.
По карте оказалось почти рядом. Лучник подробно растолковал, как теперь туда добраться безопаснее — безопаснее, разумеется, только на фоне других вариантов — и убежал собирать трофеи.
— Отлично, — сказала Алекса, когда она и остальные члены команды склонились над картой. — Значит, костюмчик здесь, мертвяки вылезли откуда-то отсюда, а эту вашу рыжую мы последний раз видели на берегу примерно тут. Всё почти рядом.
— Почти, — уточнила Яна. — И смотри, уже темнеет.
— Да это пока только тучи, — отмахнулась Алекса. — Похоже, дождь будет.
— Всё равно будет плохо видно, — сказала Яна. — И нам, и нас. А ведь это — часть плана.
Она оглянулась на Кирилла. Тот внимательно разглядывал карту, намечая пути прохода между тремя точками, на которые указала Алекса. Все они имели свои недостатки.
— Что? — переспросил Кирилл. — А, да, часть плана. Только хорошо бы нас увидели уже после того, как мы переоденем Алексу и найдем проход к арене.
— Короче, времени мало, — подытожила Алекса. — Тогда давайте так: я метнусь быстро за костюмом, а вы пока ищите путь к арене.
— Мы с Яной, — сказал Кирилл. — Катя, ты останешься здесь, и попробуй убедить монахинь всё-таки помочь нам.
Судя по выражению лица, Катя такую расстановку сил полностью поддерживала, однако, вздохнув, она покачала головой, и заявила, что тоже в деле:
— Без толку. Поверь мне, я знаю, когда торг закончен. Они будут вздыхать, мяться, но они уже сделали свой выбор. Разве что патронов выпрошу, но это я с них и так стрясу, если намекну, что мы уходим насовсем. Так что я с вами. Искать — это, конечно, не ко мне, но хотя бы на шухере я постоять смогу.
— Думаю, это было бы кстати, — заметила Яна. — Не хочу я Алексу одну отпускать.
— Да что со мной случится-то? — небрежно отмахнулась та.
— Не хочу даже предполагать, — стояла на своем Яна. — И не забывай, ты у нас теперь ключевой элемент плана. Поэтому мое предложение такое: я пошарю в руинах, Катя меня там прикроет, а ты, Кирилл, присмотри, пожалуйста за нашим излишне бесстрашным командиром.
Алекса возмущенно фыркнула и обратила выразительный взгляд в сторону Кирилла. Мол, ну хоть ты ей скажи, что справлюсь я. Кирилл пребывал в сомнениях. В предложении Яны было рациональное зерно, но его перевешивала тревога за Катю. Здешние края оказались слишком суровыми, чтобы оставить девушку без присмотра. Торговалась она лихо, а вот вопросы выживания всегда лежали на Кирилле с Кристиной.
— А я пригляжу за Катей, — добавила Яна, верно угадав суть его сомнений.
Теперь уже фыркнула Катя. Мол, не маленькая. Кирилл вздохнул.
— Ладно, девочки, — сказал он. — Времени у нас мало. Мне всё это тоже не нравится, но деваться некуда. Надо спасать наших. Другого плана нет, так что действуем как предложила Яна. Мы с Алексой идем за костюмом и высматриваем хозяйку. Как найдем, сразу ее провоцируем и отходим. Ты, Яна, и ты, Катя, постарайтесь найти проход на арену. Найдете — отлично, нет — всё равно идем в город. Мы пришли сюда ночью от арены, пройдем тем же путем обратно.
— С толпой мертвецов на хвосте? — уточнила Яна.
— Да, — сказал Кирилл. — Рано или поздно культисты должны их заметить. Где они сцепятся — это уже вопрос тактики, который будем решать по месту.
Во взгляде Яны нарисовался откровенный скептицизм, но Кирилл не позволил ему облечься в слова.
— Перебирать варианты можно долго, но суть от этого всё равно не изменится, — сказал курьер. — Поэтому давайте просто выдохнем и сделаем это.
Девушки дружно выдохнули. Это было больше похоже на коллективный вздох.
Монахини проводили их как героев, которые идут совершать эпический подвиг. Проводили, правда, не через главные ворота, а через черный ход. Пулемета так и не дали, но, как и предсказывала Катя, щедро отсыпали боеприпасов. Пулеметчицы втихаря сунули Кириллу пару светошумовых гранат. Против мертвецов от них мало проку и монахини берегли их на тот день, когда придется схватиться с культом. Кирилл шепотом поблагодарил и вслед за девушками спустился в овраг. Пулеметчицы помахали им на прощание, и закрыли дверь.
Пока команда шла по оврагу, прислушиваясь к каждому шороху, Катя улучила момент и поймала Кирилла за локоть.
— Ты ей уже сказал? — шепотом спросила девушка, подбородком указав в сторону Алексы. — Ну, про свою новую способность.
— Пока нет, — тихонько ответил Кирилл. — Ее это будет понапрасну отвлекать, а я всё равно уже всё видел.
— Или она тебе всё показала, — ворчливо уточнила Катя. — Но раз уж ты всё уже видел, то особо на нее не пялься. Вряд ли у нее с того раза выросло что-то новое.
— Слушай, я слишком волнуюсь за Кристину, чтобы заглядываться на кого-то еще.
— Я тоже, — Катя вздохнула. — Так что ты там у реки поосторожнее. Тебе потом еще Кристину спасать. И нас всех заодно.
— Значит, спасу, — отозвался Кирилл.
Катя тихо хмыкнула.
— Эй, выше нос, — шепнул ей Кирилл. — Мы справимся. Как всегда.
— Надеюсь, — вздохнула Катя.
"Сомневаюсь", — добавил ее взгляд.