Летом и осенью 1918 года главной силой, выступающей против большевиков в начинающейся гражданской войне, были левые «мелкобуржуазные» партии эсеров, меньшевиков, анархистов, различных националистических групп, в союзе с которыми действовал и чехословацкий корпус. Однако уже в конце 1918 года главной силой, выступающей против большевиков, стала генеральско-монархическая контрреволюция, поддержанная вооруженными формированиями Англии, Франции, Японии, США и некоторых других стран. Это обстоятельство изменило и политическую обстановку внутри РСФСР. Так, например, в 1919 году против Колчака решительно выступил так называемый Иркутский политцентр, в котором руководящую роль играли эсеры и меньшевики. Против Колчака выступали также бундовцы и эсеры-максималисты. И партия большевиков не отказывалась от временных соглашений с этими группами. В течение 1919 года в Советской России легально проводились съезды и совещания эсеров и меньшевиков. Находившихся в заключении эсеров и меньшевиков по амнистии освобождали из тюрем, и они нередко сразу же шли на фронты Гражданской войны. Некоторые эсеры и меньшевики становились даже комиссарами отдельных воинских частей. Во время наступления Деникина большевики заключили очень важный для себя военно-политический союз с Махно, армия которого представляла тогда в южных районах Украины реальную и крупную силу. Своими успешными рейдами в тылу деникинской армии части Махно, формально включенные в состав Красной Армии, значительно ослабили наступление белых армий на Москву и помогли затем окончательно разгромить и армию Деникина, и, позже, армию Врангеля.
Анализируя выступления и статьи В. И. Ленина 1917 – 1920 гг., мы видим, что Ленин вовсе не предполагал создание в Советской России однопартийного режима и не предполагал полного запрещения политической деятельности всех других партий (кроме партий буржуазных и монархических). Напротив, Ленин предполагал, что после того, как в Советской России будут проведены основные революционные преобразования, в нашей стране должны быть проведены и свободные выборы. Ленин не сомневался, что именно партия большевиков одержит победу на этих выборах, как она победила на выборах в Советы в 1917 году и в начале 1918 года. Однако считалось само собой разумеющимся, что и другие социалистические партии получат возможность выступить на этих выборах со своей программой. Для других стран и для других условий Ленин считал возможным сохранять избирательное право и за сторонниками буржуазных партий.
Конечно, гражданская война, разруха, голод – все это делало невозможным проведение свободных выборов. На больших территориях страны были отменены даже выборы в Советы и все выборные Советы заменялись здесь назначенными сверху «ревкомами». Но все это отдаляло, но не исключало полностью проведение в будущем относительно демократических выборов.
Окончание гражданской войны создало, однако, в стране исключительно сложную политическую обстановку. Развитие различного рода политических партий на территории РСФСР и других советских республик вступило в новую фазу. В 1920 году приняли решение о самоликвидации партии левых эсеров, эсеров-максималистов, народников-коммунистов. В марте 1920 года эсеры-боротьбисты вошли в состав КП(б) Украины. В состав РКП(б) вошли также левые группы Бунда. Некоторые левые деятели из партий меньшевиков и эсеров также вступили в РКП(б), кое-кто из карьеристских соображений, но большинство из идейных соображений. Сами эти партии переживали кризис, они не могли выработать сколько-нибудь определенной политической программы и создать устойчивые организации. Но тяжелый кризис переживала и РКП(б). Коммунистическую партию сотрясали дискуссии. В ней образовалось несколько фракций – группа «рабочей оппозиции», «демократического централизма» и др. Значительная часть рабочего класса была недовольна ухудшением своего материального положения, плохой работой промышленности, недостатком продовольствия. Еще большее недовольство политикой «военного коммунизма» и продовольственной разверсткой выражало крестьянство. Это недовольство нашло свое отражение и выражение в десятках больших и малых восстаний, прокатившихся по всей стране. Наиболее крупными из них было Кронштадтское восстание в марте 1921 года, в котором приняли участие матросы Балтийского флота, рабочие и население крепости. Несколько месяцев продолжалось восстание крестьян в крупной Тамбовской губернии, проходившее под руководством эсера А. С. Антонова («антоновщина»). В разгар восстания в распоряжении штаба мятежников имелось около 50 тысяч человек, разделенных на 21 полк. Весной и летом 1921 года почти по всей Украине шли ожесточенные бои с подвижными вооруженными группами махновской армии. Десятки более мелких вооруженных отрядов вели борьбу против коммунистов на Дону и Северном Кавказе, в Поволжье, Сибири и на Урале. Фактически это было продолжение гражданской войны, но уже не с генеральской контрреволюцией, а снова с крупными группами «мелкой буржуазии», возглавляемыми главным образом эсерами, анархистами, а иногда и недавними коммунистами. Победить в этой войне было труднее, чем разгромить походы Антанты. Коммунистическая партия смогла удержать свою власть в стране не столько благодаря успехам Троцкого при подавлении Кронштадтского мятежа или Тухачевского – при подавлении «антоновщины», сколько путем решительного отказа от политики «военного коммунизма» и введения «новой экономической политики» (нэпа).
Коммунисты остались у власти в стране, однако их социальная и политическая база значительно уменьшилась, симпатии большинства населения страны были еще не на их стороне. Того рабочего класса, который в 1917 году составлял главную социальную опору большевиков, просто не было. Ленин в 1921 году говорил: «Наш пролетариат в большей части своей деклассирован... неслыханные бедствия, закрытие фабрик привели к тому, что от голода люди бежали, рабочие просто бросали фабрики, должны были устраиваться в деревне и переставали быть рабочими. Разве мы этого не знаем и не наблюдаем, как неслыханные кризисы, гражданская война, прекращение правильных взаимоотношений между городом и деревней, прекращение подвоза хлеба создавали обмен каких-нибудь мелких продуктов, изготовляемых на больших заводах, каких-нибудь зажигалок – на хлеб... Это все и есть, что экономически и порождает деклассирование пролетариата, что неизбежно вызывает и заставляет проявляться и тут мелкобуржуазные, анархические тенденции» [580] .
Иным было и крестьянство, которое хотя и получило помещичью землю в 1917 году из рук большевиков, но которое прошло затем уроки «военного коммунизма», продовольственной разверстки, продотрядов, раскулачивания, комбедов.
Проводить в таких условиях свободные выборы даже в Советы и допускать свободную деятельность даже «мелкобуржуазных» социалистических партий означало для большевиков почти наверняка потерять политическую власть, завоеванную в столь упорной вооруженной борьбе. Этого большевики не могли позволить. Свободу политической деятельности они опять откладывали на неопределенное будущее, а в настоящем они должны были открыто заявлять о своем отказе от принципов «чистой» демократии. Так, например, выборы в Советы проводились теперь совсем не так, как они проводились в 1917 году. Была создана сложная многоступенчатая система непрямых, нетайных и неравных выборов, при которых один голос рабочего приравнивался к 5 – 6 (а на практике и к большему числу) голосов крестьян и «мелкой буржуазии». К тому же очень большое число людей, отнюдь не принадлежавших ранее к эксплуататорским классам, были лишены права голоса.
Постепенно большевики стали запрещать легальную деятельность всех других, еще сохранившихся на территории РСФСР политических партий и вводить диктатуру большевистской партии. Ленин не отождествлял понятия «диктатуры пролетариата» и «диктатуры партии». Но, вопреки более поздним утверждениям Сталина, Ленин не отказывался и от формулы «диктатура партии», причем отнюдь не в переносном смысле слова. Выступая в 1920 году на Втором Конгрессе Коминтерна, Ленин говорил:
«... Мы понимаем под диктатурой пролетариата в сущности диктатуру его организованного и сознательного меньшинства... Политическая партия может объединить лишь меньшинство класса так же, как действительно сознательные рабочие во всяком капиталистическом обществе составляют лишь меньшинство всех рабочих» [581] .
Таких высказываний Ленина можно привести немало.
Лозунг «свободных выборов» в Советы стал уже в 1920 – 1921 гг. не большевистским лозунгом, а требованием меньшевиков и эсеров. Центральный комитет меньшевистской партии в 1921 году требовал от своих членов «активного участия в выборах в Советы рабочих депутатов и в работах самого Совета» [582] . Как признавал лидер меньшевиков Ф. Дан, «свободные выборы в Советы как первый шаг к замене диктатуры господством демократии – таков был наш очередной политический лозунг» [583] . Примерно такую же политику проводила и партия эсеров. Там, где невозможно было выставлять партийного списка, эсеры проводили своих кандидатов как беспартийных [584] .
Большевики ответили на эту тактику сначала многочисленными практическими ограничениями в деятельности партий меньшевиков и эсеров, а затем и формально законодательным запрещением деятельности этих партий. В разработанном и утвержденном в 1922 году Уголовном кодексе РСФСР меньшевистско-эсеровская деятельность была приравнена к прямой контрреволюции. Либеральная экономическая политика времен нэпа сопровождалась продолжением политического террора, направленного теперь главным образом против недавних союзников в борьбе с царским самодержавием. И надо сказать, что многие приемы, к которым в этой кампании против меньшевиков и эсеров прибегали большевики, были далеко не безупречны.
С этой точки зрения особого внимания заслуживает открытый судебный процесс над руководителями правых эсеров, который состоялся с 8 июня по 7 августа 1922 года в Москве. Мы не знаем, какое участие в подготовке этого процесса принимал Ленин, так как с конца мая 1922 года и в течение всего лета он был тяжело болен. Подготовка процесса не могла проходить без участия генсека И. Сталина. Председателем Верховного трибунала