Трудно предположить, что Бухарин говорил все это искренне. Он шел на компромисс со своей совестью. Оправданием для него, как можно судить из текста этой речи, было усиление фашистской опасности на Западе и на Востоке. Перед лицом этой опасности, как полагал Бухарин, нужно отложить споры и сплотиться вокруг того руководства ВКП(б), которое уже существует, то есть вокруг Сталина.
Эта капитуляция не прошла незамеченной. Хотя Бухарин был избран на съезде лишь кандидатом в члены ЦК ВКП(б), однако это понижение его в партийной иерархии сопровождалось возвращением к активной политической и публицистической деятельности. В феврале 1934 г. Бухарин был назначен ответственным редактором газеты «Известия», второй по значению советской газеты. Бухарину удалось сделать газету интересной, при этом главной темой статей самого Бухарина, которые нередко появлялись на страницах «Известий», была тема борьбы с фашистской опасностью. Однако наряду с этим «Известия», как, впрочем, и все другие советские газеты, активно способствовали раздуванию культа Сталина.
Л. Д. ТРОЦКИЙ В НАЧАЛЕ 30-х гг.
Троцкий, высланный в 1929 г. за границу, после недолгого пребывания в Стамбуле поселился на небольшом острове в Мраморном море в полутора часах езды от Стамбула. Он развернул здесь необычайно интенсивную литературно-политическую деятельность. В западной печати были опубликованы статьи, а затем и несколько книг Троцкого. Он вел постоянную переписку со своими не слишком многочисленными сторонниками на Западе; с помощью сына Троцкому удалось наладить издание журнала «Бюллетень оппозиции», в котором почти половина материалов принадлежала перу самого Троцкого. В первый год ссылки Троцкий был настроен весьма оптимистически. На пороге 1930 г. он писал: «12-я годовщина застигает Советскую республику в таком состоянии, когда крупнейшие успехи сочетаются с крупнейшими трудностями, причем одновременно растут и те, и другие… 13-й год будет годом обострения противоречий. Обессиленная и придушенная партия может оказаться застигнутой врасплох…. Центристский аппарат покажет, что он аппарат и – ничто более. Пролетарскому ядру понадобится руководство. Его сможет дать только закаленная в борьбе коммунистическая левая» [307] .
В 1930 г. Троцкий продолжал утверждать, что «левая» оппозиция непрерывно укрепляет и расширяет свои позиции. «“Левая” оппозиция, – писал он, – вопреки лживым сообщениям официозной печати идейно крепнет и численно растет во всем мире. Она сделала крупнейшие успехи за последний год». Но это были иллюзии. На деле в нашей стране после высылки Троцкого основные кадры недавней «левой» оппозиции капитулировали. Если в западных странах Троцкому удалось создать несколько небольших групп своих сторонников, то в СССР число его последователей непрерывно уменьшалось.
Критические замечания Троцкого по поводу политики Сталина были в большинстве случаев совершенно справедливы. Троцкий предлагал приостановить сплошную коллективизацию, заменив ее осторожным кооперированием на основе строгой добровольности и в соответствии с реальными ресурсами страны. Приостановить административное раскулачивание и вернуться к политике ограничения кулачества. Сократить нереальные планы сталинской сверхиндустриализации. Но в то же время Троцкий принял на веру фальсифицированные процессы против «вредителей» из числа так называемой буржуазной интеллигенции. Он даже выступил против слишком «мягких» приговоров лидерам Промпартии.
В «Бюллетене оппозиции» Троцкий опубликовал редакционную статью, в которой Сталин и его окружение обвинялись в том, что они выдвигали на ведущие хозяйственные посты «наемных агентов иностранных империалистов и русско-эмигрантских компрадоров». «Не ясно ли, – говорилось в статье, – что обвинительный акт Крыленко против Промышленной партии является вместе с тем обвинительным актом против сталинской верхушки, которая в своей борьбе против большевиков-ленинцев являлась на деле политическим орудием мирового капитала?» [308]
Полностью поверил Троцкий и в существование мифической Трудовой крестьянской партии. Когда в 1931 г. в Москве был организован еще один фальсифицированный судебный процесс Союзного бюро, Троцкий и на этот раз поверил не убедительным доводам зарубежного центра меньшевиков, а бездоказательным доводам прокурора СССР Н. В. Крыленко. Троцкий полностью поверил и в вину Д. Б. Рязанова, который якобы хранил подпольный архив Союзного бюро, и, хотя ни один листок этих «подпольных архивов» не был представлен на суде, писал, что вина подсудимых «неопровержимо установлена» [309] . Комментируя дело Рютина – Галкина, Троцкий выразил лишь злорадство по поводу разгрома «рютинской группы», напомнив, что именно Рютин возглавлял борьбу против троцкистов в Краснопресненском районе Москвы.
Не отказался Троцкий и от своих теоретических построений. Он писал: «Разумеется, основные трудности социалистического строительства лежат вне воли руководства. Они коренятся в невозможности построения социалистического общества в отдельной стране, к тому же крайне отсталой» [310] .
Даже тогда, когда Троцкому приходилось признавать значительные успехи социалистической промышленности и прочность созданного в СССР строя, «который обнаружил такое жизненное упорство, которого никто не предвидел, даже самые большие оптимисты в нашей среде», он не забывал добавить, что дальнейшие успехи социалистического строительства возможны лишь на основе мировой пролетарской революции и на базе международного хозяйства.
Если предположить, что в 1924 – 1925 гг. к власти в СССР пришла бы не группа Сталина, а группа Троцкого, то в середине и в конце 30-х гг. не было бы и «большого террора». Но нельзя идеализировать и Троцкого, «левая» оппозиция не могла составить приемлемой альтернативы сталинскому руководству. Еще в начале 30-х гг., наблюдая за капитуляцией своих недавних приверженцев, Троцкий писал в работе «Сталинская школа фальсификаций»:
«Революция – суровая школа. Она не жалеет позвоночников, ни физических, ни моральных. Целое поколение вышло в тираж, истрепалось нервно, израсходовалось духовно. Сохранились немногие. Опустошенные составляют огромный процент на вершинах сталинской бюрократии. Аппаратные скрепы придают им внушительный вид, как парадная форма генералу-рамолитику. События будут обнаруживать и подтверждать опустошенность сталинской “гвардии” при каждом новом испытании. На капитуляциях по вопросу о троцкизме тысячи и десятки тысяч дрессировались в искусстве капитуляций вообще.
Чередование политических поколений есть очень большой и очень сложный вопрос, встающий по-своему, по-особому перед каждым классом, перед каждой партией, но встающий перед всеми. Ленин не раз издевался над так называемыми “старыми большевиками” и даже говаривал, что революционеров в 50 лет следовало бы отправлять к праотцам. В этой невеселой шутке была серьезная политическая мысль. Каждое революционное поколение становится на известном рубеже препятствием к дальнейшему развитию той идеи, которую оно вынесло на своих плечах. Политика вообще быстро изнашивает людей, а революция – тем более. Исключения редки, но они есть: без них не было бы идейной преемственности. Теоретическое воспитание молодого поколения есть сейчас задача задач. Только этот смысл и имеет борьба с эпигонами, которые, несмотря на видимое могущество, идейно уже вышли в тираж».
Троцкий не был «старым большевиком» и, вероятнее всего, исказил ленинские высказывания. Впрочем, для Троцкого, находящегося в изгнании, все это были только слова. Он уже не имел возможности отправлять людей «к праотцам». Но Сталин, который читал статьи и книги Троцкого, прислушивался иногда к его словам.
Зная, что в 1936 – 1939 гг. Сталин отправил к «праотцам» всю основную часть ленинской партийной гвардии, то есть все то поколение «старых большевиков», которые приближались по возрасту к 50 годам, можно было бы подумать, что он последовал совету Троцкого. Однако это не так. Сталин был вполне самостоятелен в своем решении и уничтожил целое поколение большевиков не потому, что оно «истрепалось нервно» и «израсходовалось духовно». Эти люди мешали не «дальнейшему развитию той идеи, которую они вынесли на своих плечах», а развитию и углублению самодержавной власти Сталина. Это и привело Сталина к мысли отправить всех «старых большевиков», к которым он чувствовал такую же неприязнь, что и Троцкий, «к праотцам» и опереться на более молодое поколение партийных работников, которые не прошли как следует школу революции, но уже достаточно основательно прошли сталинскую школу фальсификации.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ УЗУРПАЦИЯ СТАЛИНЫМ ВЛАСТИ В СТРАНЕ И ПАРТИИ
5 УБИЙСТВО С. М. КИРОВА. СУДЕБНЫЕ ПРОЦЕССЫ НАД БЫВШИМИ ЛИДЕРАМИ ОППОЗИЦИИ
1934 г. ЗАЧАТКИ «НОВОЙ» ОППОЗИЦИИ СТАЛИНУ
В 1931 – 1933 гг., несмотря на крайне тяжелое положение в стране, в коммунистической партии не существовало никакой серьезной оппозиции сталинскому руководству. То, что почти никто не оспаривал роль Сталина как вождя партии, объяснялось несколькими причинами. Во-первых, личная власть Сталина в эти годы была исключительно велика. Он практически бесконтрольно распоряжался быстро увеличивавшимся и централизованным партийным аппаратом. Благодаря К. Ворошилову он сохранял контроль над Красной Армией, а благодаря Г. Ягоде и Я. Агранову – контроль над органами ОГПУ. В этих условиях оппозиция Сталину становилась весьма опасным делом, и большинство тех, кто в прошлом не раз весьма критически отзывались о Сталине, сковывал страх. Во-вторых, многие грубые просчеты и преступления, совершенные Сталиным в начале ЗО-х гг., выявились более отчетливо лишь много лет спустя, некоторые – лишь после его смерти. Так, например, очень немногие были посвящены в тайну фальсификации политических судебных процессов 1930 – 1931 гг. Иные ошибочные и даже преступные действия Сталина изображались пропагандой как великие достижения и ставились ему в заслугу. Важно отметить также, что сама исключительность ситуации, сложившейся в нашей стране в начале 30-х гг., способствовала укреплению власти Сталина. Перед лицом невиданных ранее трудностей большинство партийных руководителей, даже недовольных Сталиным, считали невозможным