В его зеленоватых глазах, как-то странно блеснувших на мгновение, я увидел нечто похожее на сигнал опасности. Но это тут же прошло.
– Боюсь, я вас не совсем понял, – вежливо произнес Фогель.
– Я хочу сказать, что Марвин Гонт мог оказаться совсем не так хорош, что этого Келсо в действительности никогда не существовало и он возник лишь для того, чтобы угнать самолет из Грант-Бей. Что он на самом деле всегда был Харрисоном.
– Неплохо, – оценил Дефорж. – Чертовски неплохо.
– Остроумно, мистер Мартин, – вздохнул Фогель. – Но, к сожалению, никуда не годится.
– Почему?
– Потому что Джек Келсо был вполне реальной личностью из плоти и крови, и Лондонская и Универсальная страховая компания имеет все основания помнить об этом. Понимаете, по условиям страхового полиса Марвина Гонта пилот тоже был застрахован на случай подобной смерти.
– И вы ее выплатили? – поинтересовался Дефорж.
– Двадцать пять тысяч фунтов, – кивнул Фогель. – Миссис Саре Келсо, его вдове. Сейчас она в баре с моим помощником. Может, джентльмены желают с ней познакомиться?
Глава 6
Публика в баре, несмотря на то, что состояла исключительно, из мужчин, вела себя довольно прилично. Там были один-два человека из состоятельных местных, несколько датских инженеров и специалистов, которые в течение короткого летнего сезона занимались реализацией государственного проекта по строительству, группка молодых офицеров с корвета датских военно-морских сил, который в этом году проводил исследование побережья.
Пока мы прокладывали себе путь, мне несколько, раз удалось услышать, как обсуждались достоинства Сары Келсо. Я бы не стал за это упрекать говоривших. Сидя в кабинке в углу при слабом свете затененной настольной лампы, она выглядела очаровательно прекрасной.
Когда мы подошли, ее спутник встал. Фогель представил его первым.
– Это Ральф Стрэттон, специалист в области авиации из нашего отдела претензий. Мне кажется, это неплохая идея – пригласить специалиста на место.
Стрэттон был высоким, худощавым, с аккуратно подстриженными усами и производил впечатление типичного отставника Королевских ВВС, если бы не глаза. В них был такой же блеск, который можно увидеть на лезвии опасной бритвы под лучом солнца. Этот блеск странно контрастировал с его голосом – слегка женственным голосом учителя средней школы. Он коротко подал мне свою мягкую, почти бескостную, как у женщины, руку. Фогель развернулся лицом к миссис Келсо.
– Дорогая, позволь представить тебе мистера Мартина. Это тот самый молодой человек, о котором нам говорили в Готхобе. Надеюсь, он сможет нам помочь.
– На самом деле мы уже встречались с мистером Мартином, – произнесла она, на секунду задержав мою руку в своей. В глазах ее была тревога. Когда она заговорила вновь, ее мягкий, мелодичный голос был полон эмоций. – Боюсь, последние три-четыре дня для меня были сплошным кошмаром. Все это представляется мне просто нереальным.
Возникла небольшая пауза, которую нарушил Дефорж.
– Пожалуй, увидимся позже, Джо, – проговорил он негромко.
– Нет-нет, – быстро отреагировал Фогель. – Дорогая, познакомься с мистером Джеком Дефоржем. Уверен, ты не имеешь ничего против того, чтобы он оставался с нами.
Она взглянула на Дефоржа в полном замешательстве.
– Теперь я точно знаю, что просто сплю.
Тот мягко прикоснулся к ее руке.
– Полностью к вашим услугам. Все, что пожелаете, – только скажите мне.
Их рукопожатие оказалось более продолжительным – достаточно долгим для того, чтобы хорошо и надежно подцепить его на крючок. Это было вполне ясно по его лицу. Мы сели. Фогель прищелкнул пальцами поднятой вверх руки, подзывая официанта, и заказал на всех кофе. Дефорж предложил Саре Келсо сигарету. Она откинулась на мягкую стенку кабинки и пристально взглянула на меня.
– Надеюсь, мистер Фогель уже ввел вас в курс дела?
– Почти. Мне до сих пор не слишком понятно, зачем вам находиться здесь.
– Я полагал, что это само собой разумеется, мистер Мартин, – заметил Фогель. – Основная цель нашего расследования – установить личность второго человека, найденного на месте катастрофы, и сделать это наверняка. Или это таинственный мистер Харрисон – кем бы он ни был, и это можно установить, или – Джек Келсо? Мне кажется миссис Келсо – единственный человек, который может определить это с полной ответственностью.
– Поэтому надо привозить ее сюда, чтобы она опознала тело? – проговорил я, изображая смех. – Учитывая глубокую заинтересованность миссис Келсо в положительной идентификации, должен сказать, что для бизнесмена вы проявляете слишком плохое знание человеческой натуры, мистер Фогель.
К моему удивлению, первым отреагировал Дефорж.
– Что за чертовщину ты несешь! – воскликнул он сердито.
Сара Келсо успокаивающе прикоснулась к его руке ладонью.
– Нет, мистер Дефорж, ваш друг сделал совершенно правильное замечание. Если обнаружится, что это тело не моего мужа, я окажусь в очень трудном положении. Мистер Фогель хорошо это понимает.
Тот перегнулся через стол и, не обращая внимания на окружающих, проговорил:
– Ты знаешь, дорогая, что я сделаю для тебя все, что в моих силах, но ты так же должна знать, что в данном случае у меня связаны руки.
Она мягко улыбнулась в ответ и посмотрела в мою сторону.
– У меня два маленьких сына, вы знаете, мистер Мартин?
– Нет, конечно, миссис Келсо.
– Так вот, надеюсь, вы понимаете, что для меня имеют значение не только деньги. Есть вещи гораздо более существенные. Я должна быть уверена, что погибший там – мой муж. Я должна в этом убедиться. Это вы в состоянии понять?
Ее мягкие глаза светились тревогой. Жестом, изображающим отчаяние, она прикоснулась ко мне. Она была более чем хороша. На какой-то момент я полностью оказался под властью ее чар, и мне пришлось сделать серьезное усилие, чтобы вернуться к действительности.
– Да, я вас вполне понимаю, миссис Келсо. Прошу прощения.
– Я обрисовал миссис Келсо всю ситуацию, – снова заговорил Фогель. – Она сама попросила разрешения отправиться с нами, и мы были этому весьма рады. Должен добавить, что помимо полного физического описания и фотографий, она изъявила желание дать дополнительную информацию для точной идентификации, которая может быть подтверждена или опровергнута только на месте. В этих обстоятельствах, честно говоря, я не вижу возможности для фальсификации.
– Фотографии у вас при себе? – спросил я.
Он кивнул Стрэттону. Тот извлек из кожаного портфеля конверт из плотной бумаги и вынул оттуда две фотографии. Одна представляла собой качественный портрет, сделанный вполоборота. Похоже, снят он был примерно год – полтора назад. Я увидел довольно представительного мужчину в возрасте около тридцати, с крепкой челюстью и твердо очерченным ртом. Другая была более давней; молодой человек в летной форме стоял на фоне самолета «Пайпер команч». Я обратил внимание, как сильно менялось его лицо с возрастом. На второй фотографии он смотрелся вполне заурядно, на первой – как человек, твердо решивший для себя, что в конечном итоге все определяется суммой прописью.
– Стало быть, вот так он выглядел? – проговорил я, выкладывая фотографии перед Сарой Келсо.
Она взглянула на меня с некоторым недоумением.
– Я вас не понимаю.
– Позвольте рассказать вам кое-что о леднике, миссис Келсо. Что там на самом деле происходит. Начнем с того, что из-за холода тело практически не разлагается. Иными словами, как только жизнь покидает человека, труп замерзает так быстро, что может сохраняться бесконечно долго.
– Но, судя по докладу экспедиции, – вмешался Фогель, – у меня сложилось впечатление, что тела в очень плохом состоянии.
– Там, наверху, может жить лишь одно существо, мистер Фогель. Полярный песец. А это хищник, который может сравниться только с гиеной.
Мне не было нужды продолжать. Сара Келсо откинулась назад, прикрыв глаза. На лице ее отразилась неподдельная боль. Но спустя пару секунд она вновь посмотрела мне в лицо и произнесла с удивившей меня силой в голосе:
– Это не имеет значения, мистер Мартин. Ничего не имеет значения, кроме того, что я должна убедиться.
Очередную тяжелую паузу снова нарушил Дефорж.
– Ради Бога, Джо, да что с тобой происходит?
– Я просто хочу, чтобы все четко представляли себе ситуацию, и ничего больше, – откликнулся я и повернулся к Фогелю: – Теперь, когда мы все выяснили, займемся конкретными делами. Прежде всего я хочу знать, где именно произошла катастрофа.
Снова Стрэттон полез в портфель и достал оттуда карту. Место аварии было помечено не просто бессмысленной точкой, но с указанием двух координат, что, безусловно, характеризовало человека, сделавшего это, как специалиста, знающего свое дело.
– Вы можете гарантировать точность? – поинтересовался я.
– Перед тем, как отправиться сюда, я специально ездил в Оксфорд, – кивнул Стрэттон, – и беседовал с двумя членами экспедиции. Полагаю, они знают, что делают, иначе им вряд ли бы удалось пройти свой маршрут, не так ли?
Он был прав. Только очень опытный штурман способен проложить точный курс по этим диким пространствам, покрытым снегом и льдом.
Маршрут экспедиции был прочерчен красными чернилами. Он начинался от жилища старого Олафа Расмуссена в Сандвиге, кратчайшим путем пересекал глетчер по краю Сандвиг-фьорда, потом по глубокой долине между горами выходил на сам ледник. Самолет они обнаружили примерно в сотне миль от побережья, неподалеку от озера Суле.
Я внимательно изучил карту и отрицательно покачал головой.
– Вы обратились не по адресу, мистер Фогель.
– Не понял, – нахмурился он.
– Это просто. Я летаю на самолете марки «Выдра». Это амфибия. У нее есть поплавки и есть колеса. Это означает, что я могу садиться либо на воду, либо на грунт, но не на снег.
– Но что вы скажете об озере, помеченном здесь на карте? – вмешался Стрэттон. – Озеро Суле. От него не больше пятнадцати миль до места аварии. Разве вы не можете сесть там?