К югу от платана — страница 59 из 59

– Никак, – рассмеялась Сара Грейс. – Они у меня страшно избалованные.

– Помочь чем-нибудь? – спросила Джинни, входя в кухню.

Сара Грейс огляделась по сторонам.

– Осталось только перенести все в комнату и открыть еще одну бутылку вина.

Джинни тронула ее за руку.

– Олете особо не наливай. Она уже выпила два коктейля и теперь подначивает папу проверить, кто из них сможет больше раз отжаться.

Я, не сдержавшись, рассмеялась.

– Ставлю на Олету.

Джинни с улыбкой шепнула:

– Полагаю, Джад не поддается на уговоры, потому что знает, что проиграет.

– Эй, – вмешалась Сара Грейс, – он уже способен две мили пробежать без остановки. Так что, может, он еще всех нас удивит.

– Вы там обо мне говорите? – крикнул Джад из гостиной.

– С чего ты взял, милый? – отозвалась Джинни, подхватила корзинку с булочками и вышла из кухни.

Я вынесла соусник с подливой, поставила его на буфет и задержалась у стола, чтобы полюбоваться его главным украшением – прекрасной композицией из олеандра, которую принесла Олета.

Генри бочком подобрался ко мне.

– Еще раз спасибо за то, что пригласила Олету.

Я заглянула в гостиную. Олета с бокалом вина в руке сидела на диване, прямая, будто шомпол проглотила, и неодобрительно поглядывала на экран телевизора, где шла трансляция футбольного матча.

– Мне невыносимо было думать, что она весь день просидит одна.

– Несмотря на цветы, которые она принесла, я все же надеюсь, что она будет вести себя наилучшим образом.

– Ой, перестань, – рассмеялась я. – Разве ядовитое растение не лучший подарок ко Дню благодарения? Пора за стол. Можешь пойти позвать ее?

Легонько обняв меня, он ответил:

– Она привыкнет. Но на это потребуется время.

Генри был прав. Олета уже несколько месяцев не смотрела на меня волком, хотя по-прежнему упорно называла полным именем. И все же она приняла мое приглашения прийти к нам сегодня. Это был первый шаг. Пускай маленький, но шаг.

Не то чтобы я так сильно жаждала с ней подружиться, но я любила Генри и готова была сделать все от меня зависящее, чтобы помочь Олете выбраться на протоптанную им тропу и пойти по ней с ним рука об руку.

Генри направился в гостиную, и тут рядом со мной возник Шеп с блюдом тушенной в сливках капусты. С тех пор как в мае умерла его мать, на него, кажется, снизошло умиротворение. Ее так и не успели официально допросить, впрочем, это ничего бы не изменило.

На секунду внутри всколыхнулись боль и гнев, но я подавила их. Не было смысла таить зло на семью Шепа. Как говаривала Сара Грейс: починить что-то можно, только если ты точно знаешь, где поломано.

– Мне нужно отдать тебе кое-что. – Он сунул руку в карман и вытащил оттуда пуговицу. – Дело закрыто, и я подумал, что тебе хотелось бы получить ее обратно.


ОТДАЙ РЕБЕНКА БЛУ БИШОП.


Я провела по буквам пальцами и сжала пуговицу в ладони. Я пока не решила, вложу ли ее в детский альбом Флоры или помещу в рамку, но точно знала, что буду хранить как драгоценное сокровище.

– Спасибо, Шеп. – Я обняла его.

Пока все садились за стол, я сунула пуговицу в карман, вышла в кухню, чтобы убедиться, что мы ничего не забыли, и вдруг услышала голос Сары Грейс.

– Знаю, знаю. Я тоже счастлива.

– Сара Грейс? С кем это ты тут разговариваешь?

– С одним твоим старым другом, – рассмеялась она. – Как-нибудь расскажу тебе о нем.

Я подхватила блюдо с запеканкой из зеленой фасоли.

– Ладно, я от тебя не отстану, пока все не выведаю. Не думай, что я забуду.

– Ой, я и не надеялась. Ты ужасно вредная старшая сестрица.

Улыбнувшись друг другу, мы вышли к гостям. Улучив момент, я оглядела всех сидящих за столом. Все они шутили и смеялись, собравшись в доме, где я выросла, в доме, знавшем столько горя и бед. Скажи мне кто-нибудь год назад, где и с кем я буду отмечать День благодарения, я бы подняла его на смех. Олета? Джинни? Джад? За одним столом со мной?

Марло поймала мой взгляд и улыбнулась, словно точно знала, о чем я думаю.

Я остановилась возле своего стула, в пятне света, и вдруг заметила, как красиво бликуют солнечные лучи, отражаясь в бокалах и столовых приборах. Казалось, сквозь всю комнату протянулись тонкие серебряные нити и сплелись в паутину, объединив всех нас в одну дружную счастливую семью.