– Согласен. Дело ясное. Кабан напал на госпожу Дельгадо при свидетелях. Нападение повторное. А следовательно, кабан подлежит усыплению. Я составлю распоряжение. – Он повернулся к Лизе. – Нужна будет твоя подпись как свидетеля.
– Но погодите, Платон Арнольдыч… Нужно еще раз всё обдумать… Я уверена, что всё не так просто… – залепетала Лиза.
– Всё просто. Было нападение. Мы его видели. Конец истории. Вам нужен врач, госпожа Дельгадо? Плечо в порядке?
Фернанда застонала еще сильнее:
– Мне не нужен доктор, мне нужно домой, куэро а каса! Я должна отдохнуть…
– Распишитесь на протоколе допроса и вы свободны.
Перстень Платона вспыхнул и выдал на металлическую стену проекцию стенограммы допроса Фернанды, слово в слово. Будто какой-то маленький гном-секретарь сидел в кольце и прилежно записывал всё, что говорила стюардесса.
Фернанда невидящим взглядом посмотрела на стену, прижала свой Перстень к кольцу Платона (очевидно, в этом и заключался процесс подписания документа) и, придерживая больное плечо, вышла из кабины пилота.
Платон принялся куда-то звонить и требовать спецавтомобиль для перевозки кабана в ближайшую клинику с целью его усыпления. Юсупова тоже с кем-то переписывалась, полностью углубившись в свой Перстень.
Джим тихо моргал, лежа на полу.
С места, где стояла Лиза, был виден салон самолета и опечатанные следователями туалеты.
– Чегой-то я с кофе переборщила… – задумчиво сказала она вслух. – Сбегаю в аэропорт попудрить носик. Ладусики, Платон Арнольдыч?
– Три минуты туда. Три минуты там. Три минуты обратно. Жду тебя через девять минут. Время пошло. Я пока подготовлю распоряжение об усыплении. Помни: твои низменные потребности не должны мешать своевременному устранению угрозы для общества.
– Ага, – кивнула Лиза и кинулась к выходу.
Однако ни в какую уборную она не побежала. «Низменные потребности» действительно могли подождать.
Глава 7
Выскочив из дверей гейта 2212, Лиза подлетела к Максу, стоявшему в мужественной позе на фоне стеклянной стены (руки скрещены на груди, ноги на ширине плеч, голова повернута на три четверти, подбородок устремлен вверх, глаза блестят – словно посетитель «Омелы» раздумывает, с какой именно начинкой ему взять блины сегодня):
– Макс! Срочно! Нужна твоя помощь.
– Погоди, Лизавета, не мешай, – не меняя положения головы, проговорил Макс уголком рта. – Не видишь, я позирую.
– Кому, во имя парацетомола?
– Самому Ангелу! – с пиететом выдохнул Макс и сменил позу на запредельно брутальную: одна рука на кобуре электродубинки, другая прижата козырьком ко лбу (посетитель «Омелы» увидел новинку в меню и готов устранить на своем пути любого, кто скажет, что от этой вкусняшки он наберет лишние килошки).
Только сейчас Лиза заметила неподалеку группу телевизионщиков в небесно-голубых жилетах с логотипом «Всемогущего». Суетились операторы с камерами, техники возились с осветительными приборами. Надо всей этой суматохой властвовал ее недавний знакомец – телеведущий Ангел Головастиков, ослепительно-великолепный в своём сверкающем розовом костюме. Несмотря на все потуги Макса, Головастиков на скромного унтер-офицера никакого внимания не обращал, а был поглощен интервьюированием Фернанды Дельгадо, почти такой же яркой, как и сам Ангел. Фернанда что-то томно лепетала в камеру, то и дело кокетливо поправляя свою восхитительную алую шляпку.
– Ага, отлично! Я боялась, она успеет скрыться… Макс, да прекрати ты кривляться. Нужно задержать вон ту стюардессу, – возбужденно заговорила Лиза, дергая городового за белый рукав. – Ее зовут Фернанда Дельгадо.
– Лизавета, богиня моя, ты знаешь, я ради тебя в огонь и воду… Но вот под суд, по статье Уголовного уложения «Превышение полномочий», как-то неохота. С твоими коллегами из Первого отделения, борцами со злоупотреблением властью, я тоже увидеться отнюдь не мечтаю. Понимаешь, я еще не успел стать суперзвездой, другие заключенные в тюрьме навряд ли станут боготворить меня, брать у меня автографы и угощать мороженым… Какие основания для ареста вышеозначенной Фернанды?
– Готова поставить на кон свой диплом ветеринара, что эта девица – наркокурьер, – выпалила Лиза.
Макс подобрался.
– Да уж, обвиненьице нешуточное. Но почему тогда твой дружок Шварц ее выпустил целой и невредимой?
– Этому дуболому такая мысль даже в голову не приходила, – с презрением сказала Лиза. – Зациклился на неадекватности кабана. А между прочим, миляга Джим – самая адекватная свинья из всех, кого я знаю. А знаю я свиней немало… Бьюсь об заклад, он взбесился, потому что почуял наркотики. Стюардесса где-то их прячет. Не исключено, что в желудке, как один мой бывший сосед. Не знаю, как у вас тут принято.
Макс, прищурившись, разглядывал Фернанду, прижимавшую руки к пышной груди: «Диос мио! Набросился, как торнадо! Комо ун торо! Но я не тореадор! Я так испугалась!».
– Не похожа она на наркокурьера, честно, Лизавета, – наконец сказал он. – Всякое бывает, но… Не знаю. Ты хоть представляешь, как нам обоим с тобой влетит, если мы сейчас ее тут задержим на глазах у миллионов зрителей?
– Влетит… Или прославимся, если она и правда окажется наркокурьером, – голосом бывалой соблазнительницы сказала Лиза. – А ведь среди этих зрителей вполне могут оказаться маститые продюсеры, кастинг-директоры, знаменитые режиссеры, подыскивающие актера на главную роль в новом боевичке… Мне продолжать?
– О-о-о, тебя нужно было назвать не Лизавета. Ева – вот как. – Макс стиснул кулаки. – Проклятье. Скажи мне только одно: ты как агент Личной Канцелярии приказываешь мне задержать стюардессу?
– А я могу? – удивилась Лиза. – Ну тогда ага, приказываю.
– Ох, Лизавета, а ведь мог тебе кто угодно попасться на моем месте… – вздохнул Макс. – Давай так. В случае провала нашей операции ты мне ничего не приказывала. Нечего тебе в тюрьме делать. Богиням за решеткой не место. Так что будем считать, это моя личная инициатива. Но в случае успеха – я действовал под твоим руководством. Награждают пусть обоих. Ну, поехали, Афина Воительница?
Лиза поправила шляпу.
– Ладусики. Поехали, товарищ Абрикосов.
Макс жестом подозвал двоих городовых и решительным шагом направился к Фернанде. Та с грустной улыбкой на лице слушала излияния Ангела, восторгавшегося удобствами своего недавнего полета на «Беркуте»:
– Да, друзьяшечки мои телезрители, коллекция фильмов и передач на сервере самолета просто чудеснейшая! А стюардессы могут посоветовать, что подойдет именно вам, под ваше настроение. Я прав, Фернанда? На рейсе в Нью-Йорк я пересмотрел все выпуски моего ток-шоу «Великая Княжна точка лайв», которое я считаю одним из лучших в своей карьере. Почему, спросите вы, милашки мои? Во-первых, из-за удачно подобранных нарядов, моих, разумеется…
– Именем Императрицы и во имя международной Конвенции об обороте наркотических и психотропных веществ, госпожа Фернанда Дельгадо, вы задержаны по подозрению в незаконном провозе наркотика через границу империи. Я унтер-офицер полиции Санкт-Петербурга Максим Абрикосов. Прошу пройти со мной для проверки.
Это было эффектно. Макс стоял под перекрестным огнем двух камер, освещенный яркими лучами прожекторов. Вот теперь он выглядел по-настоящему брутально. Дерзкие темные глаза, расправленные плечи, компактная, но крепко сбитая фигура в белой шинели. Эдакий стойкий оловянный солдатик из сказки.
– Ке?… Порке?! Почему?
– Вы подозреваетесь в незаконном провозе наркотических средств через границу Российской империи, – повторил Макс, краем глаза поглядывая на опешившего Ангела. – Прошу со мной.
Он сделал движение в сторону служебных помещений, скрытых за стеклянной дверью с довольно-таки юморной надписью «Вам точно не сюда. И это не шутка».
– Вот вам, госпожа Дельгадо, точно сюда, – прибавил Макс после некоторого раздумья, подмигнув в камеру. – И это не шутка.
Однако страстная Фернанда не спешила покоряться.
– Но! Но-но-но, господин офицер. Я ни в чем не виновата! О диос мио… Мое плечо… Мне нужен врач! Мне срочно нужно в больницу! Я никуда не пойду!
– Товарищ стюардесса, – влезла в официальный разговор Лиза, – вы только что сказали моему коллеге из Третьего отделения, что с вашим плечом всё в порядке.
– А теперь не в порядке! Я страдаю! Я страдаю от боли! О, ке долор!
– Что решит этот строгий, но симпатичный офицер в миленькой белой форме, друзьяшечки мои? – ввернул реплику оправившийся от шока Ангел. – Пригласит ли он врача умирающей барышне? Или нарушит права человека у нас с вами на глазах, прямо в прямом эфире телеканала «Всемогущий»?
Макс кашлянул.
– Прошу пройти со мной для проверки, госпожа Дельгадо. Там же вас осмотрит врач. Не только по причине болей в плече, но и на предмет проглоченных упаковок с наркотиками.
Ангел с Фернандой ахнули одновременно и громогласно, на весь гигантский зал отправления:
– Друзьяшки, я щас умру от разрыва своего красивого сердца!
– О диос мио – ничего я не глотала! Это бред! Десварио, чушь!
Лиза побоялась, что вот тут-то Макс и скиснет, поскольку Фернанда казалась в этот момент донельзя оскорбленной и донельзя прекрасной, не говоря уже об Ангеле, скандализованном диким (для этого благопристойного мира) предположением полицейского.
Но унтер-офицер Абрикосов мужественно держался Лизиной версии событий. Не слушая экспрессивных криков стюардессы и телеведущего, будто исполнявших Хабанеру и арию тореадора Эскамильо одновременно, Макс увлек подозреваемую в служебный корпус. От Ангела, желающего быть в центре событий, отделаться по-хорошему было невозможно, поэтому его пришлось прихватить с собой тоже. «Когда еще окажусь в прямом эфире!» – успел шепнуть Макс Лизе, пропуская в коридор для персонала назойливых телевизионщиков.
Комната для досмотра напоминала лабораторию сумасшедшего научно-исследовательского института по изучению вопросов межгалактической торговли. Здесь были сканеры в человеческий рост, сканеры поменьше и совсем крохотные. В углу стоял микроскоп. Посередине помещения отливал матовой сталью громадный конвейер. На экране, подвешенном к потолку, показывали мини-фильмы, посвященные различных способам провоза контрабанды в чемоданах, дамских сумочках и обуви. Целый стенд был посвящен отличиям настоящего грунта с поверхности Луны от наркотика под названием «Лунная пыль». На подоконнике цвели диковинные тропические растения, очевидно, изъятые у нарушителей. Стены тоже пестрели таможенными трофеями: швейцарский нож с ликом Ленина на рукоятке; мини-дрон с зазубренными лезвиями вместо винтов – крошечная смертельная мельница; тяжелая лошадиная с