— Спецоперация не дешевая. Часть расходов возьму на себя, но… В период разгула антимарксистских сил… С другой стороны, подобное подобным. С учетом безудержного роста цен на недвижимость в сей юдоли печали…
Логинов понял, куда клонит полковник. В самом деле, на что ему она… Даже остановился в Москве у Балашовых…
— Генеральную доверенность на вас хотите? Видите, как выходит… Балашовы уедут, так что, кроме вас, на круг некому.
Логинов усмехнулся. Маша и Балашов угадали в усмешке горечь одиночества, зато Миронов воспринял мимический знак иначе. Он стремительно вскочил со стула и схватил Логинова за локоть:
— Как же на меня! Ты в Афганистан, а я здесь один на один останусь. Нет, на Рафа выпиши. Остаток перешлем тебе. Если укажешь счет. Или полковнику Курою.
Логинов махнул рукой. Забава эта штука — жизнь. Отцову квартиру — полковнику. Можно сказать, пожизненную пенсию! Жизнь человеческая забавна тем, что можно не мучиться совестью, стоит лишь пожать полковнику руку. Раньше ты, Володя, посчитал бы это слабостью, а только теперь такой жест — свидетельство силы.
Логинов медленно протянул полковнику ладонь, не сводя глаз с Маши. Миронов жадно заглотил логиновскую руку в свою пятерню и так же споро отпустил, словно поперхнулся ей.
— Спасибо, — сказал Логинов, то ли имея в виду помощь, то ли страх сантиментов.
Балашов в его голосе расслышал странную нотку: если не признания, то признательности, если не привязанности, то связи. Если не принятия позиции, то принятия пути полковника.
А Шариф размышлял о другом. О Миронове. Он угадал, что «афганца» помимо задачи, так сказать, оперативного характера, вдруг увлекла возможность на практике неопровержимо доказать давний его тезис: реальную власть имеют люди, способные оперативные действия осуществлять, — чины уровня начальников управлений и отделов. А всякие начальники, от замминистров и выше, оперативного простора в выборе решений не имеют и потому зависимы. И Шарифа порадовала готовность Миронова проверить в деле опасный тезис. Проверить по-мироновски, с фирменным тавром, так сказать. Хотя его доказательству в лице Логинова он не позавидовал.
Спецоперация по вывозу Логинова в Афганистан Весна 2002-го. Москва
Во всероссийский розыск Логинова, конечно, никто не объявлял, этим Миронов даже интересоваться не стал, хотя обещал. Но в паспортном столе по месту жительства, в центральном бюро «Аэрофлота», в службе оплат «Билайна», где зарегистрирован логиновский мобильный номер, уже побывали озабоченные молодые люди, чем-то похожие на тех, кто развлекал юных футболистов в логиновском дворе.
Уже ранним утром Логинов с Мироновым посетили нотариальную контору. Но с доверенностью вышла задержка. От хозяина потребовали справку из паспортного стола. Миронов загудел, что шмель, прижатый к стеклу. Они отправились в другую контору, но и там история повторилась. Всего только справка! Логинов не мог взять в толк, чем так рассержен полковник. Коробка хороших конфет — и дело в шляпе. В широкополой шляпе со значком «L».
«Афганец» спорить не стал, только принялся кому-то звонить.
Володя Логинов вошел в здание «родного» отделения милиции и встал в очередь у окошка № 3.
Паспортистка узнала его — еще со времен оформления справки для работы в Германии она запомнила не совсем российского господина. Вспомнила, как тогда ей коротко помечталось в очередной раз — отдаться бы такому всей душой — и туда же, в Европы. Но то тогда… А теперь, когда девушка увидела фамилию «иностранца», ее привыкшее к неизменности рабочее лицо скривилось в жалобной гримасе. Еще никогда ей не приходилось «закладывать» человека, и надо же, чтобы первым оказался именно он! «Пусть он уйдет, просто уйдет. Я откажу ему по какой-нибудь причине», — возникла мысль, А вдруг… Вдруг он, такой интеллигентный — и впрямь террорист? Губитель женщин и детей? И шрам над губой… «Уйди, ну уйди, ну передумай», — прокричала Логинову паспортистка сердцем, но тщетно…
Она попросила обождать, прикрыла окошко и отправилась к начальнику.
— Вы надолго, девушка? — спросил Логинов.
— Не хотите — не ждите, — отрезала она, очистив тем свою совесть. Начальника от волнения прошиб пот. На повышение он не рассчитывал, куда уже, но выслужиться для подстраховки не мешало, особливо по нынешним временам. Вот только как действовать? Точной инструкции не было, ведь в розыске означенный господин не значился!
— Люся, не выдавай ему справку. Скажи, бланки кончились. За квартиру у него заплачено? Да выдумай что-нибудь.
— Может, мне ему кофе с какавой предложить? Или станцевать перед ним? И вообще, мне, одинокой, с таким супостатом оставаться опасно.
Начальник отделения закашлялся. На то имелась причина. И тут ему в голову пришла мысль.
— А ты у него паспорт попроси. И к Петрову в кабинет неси. Сразу. А потом его туда пошли — там его встретят.
Люся окинула начальника взглядом, мало тому льстящим. «К Петрову, не к себе». Развернулась и вышла. Хозяин кабинета сорвал трубку с телефона.
Логинов постучался в кабинет к майору Петрову. Там его ждали. «Задержать до выяснения, а паспорт в стол», — звучало указание начальника Петрову. Он так и поступил. Но то, что террорист появился не один, а в сопровождении крепыша с удостоверением «Вымпела», стало для милиционеров районного масштаба полной неожиданностью.
— Верните паспорт и выдайте гражданскую справку. Вы получили ложный сигнал.
— А вы кто здесь такой? — встрепенулся похожий на птицу майор Петров и завертел шеей. Лейтенантам передалось его беспокойство.
— Я тот, кто оберегает Россию и ваши головы от международного скандала. Немедленно выдайте товарищу документы, которые забирать вы не имели права. Это известный журналист и наш человек, а вы играете на руку олигархам и врагам правовой системы, — Миронов высказал эту фразу на одном ровном строе.
— Я должен обратиться по инстанции, — честно ответил Петров.
— Обращайтесь. И мы обратимся. По вашим же инстанциям, — Миронов взялся за трубку мобильного.
Появился начальник. Он выглядел мутным, как прошлогодний рассол.
Убеждать тучного подполковника Андреичу практически не пришлось. Тот сразу вычислил, что за скандал с журналистом от конторы он может лишиться места, если будут искать крайнего, а за упущенного террориста крайним его не сделают никогда — крайним выйдет хотя бы вот этот наглец с пуговицами вместо глаз.
Логинову вернули паспорт и выдали справку.
— Простите, возьмите! — проснулся сам начальник в улыбке, вручая документ. Он успокоился и с профессиональным интересом рассматривал журналиста. Прошли добрых полчаса, и если вызванный им СОБР так и не появится, он уж точно не виноват.
Но СОБР появился. Бойцы напугали жителей микрорайона, волей случая оказавшихся в отделении в этот час. Спасибо хоть на пол не клали. Майор Петров глядел победителем, как будто это лично он одолел Миронова. До журналиста ему уже не было дела.
Володя Логинов все это время осознавал свою отстраненность от происходящего. С одной стороны, он понимал, что рискованный, даже авантюрный марш-бросок Андрея Андреича может привести его в лапы Туркменбаши или какого-нибудь иного злодея. С другой — да, именно с другой, некий настоящий, наделенный лучшим зрением Логинов ясно знал, что этого не произойдет.
— Мы — свидетели новой революции, — тихо и даже проникновенно обратился Логинов к начальнику собровцев, вытеснивших из кабинета всех милиционеров, кроме Петрова.
— Заткнитесь, — оборвал суровый человек в маскировочной шапочке.
— Революция началась из сердца системы, из Вандеи, — не внял ему Логинов. Капитан только повел плечами, и двое его подчиненных привычным броском опрокинули Логинова на стол, заломив руки.
— Ну, отработал, капитан! — подал голос Миронов. — Умочил прогрессивного журналиста. Тебе отвечать.
— Нам он то же пел, — Петров подпрыгнул от возбуждения на стуле.
— Поедешь с нами, старый, у нас попробуй на баян развести, — схамил капитан Миронову. — Сам дойдешь, ветеран перестройки, или тебя отконвоировать?
Логинова подхватили под локти и потащили вперед головой. Миронова под локти поддержали двое других пятнистых. Петров проводил их до самого крыльца. Там у него из-за плеча выглянула паспортистка. У них были разные чувства.
Уже направлялись к «газели», когда шорох шин разорвал ткань городского гула, и собровцев во мгновение ока блокировали вымпеловцы. Ими руководил старый знакомый Логинова, капитан Утюг. Операция была проведена столь уверенно, даже нагло, что бойцы в черных масках не то что растерялись даже, но осознали уязвимость и даже ущербность рядом с чертями в зеленых шлемах.
— А я тебя предупреждал, капитан, не лезь в геополитику без ордера, — произнес ветеран перестройки на ухо капитану СОБРа и гаденько ухмыльнулся. С Логинова уже снимали наручники. Собровцы еще артачились, но появление группы с телекамерой РЕН ТВ окончательно разрешило позицию в пользу мироновцев.
— От нас редко кто уходит, но если сорвался — до моря доплывешь, — нашел в себе силы пошутить собровец, — только из Москвы бы вам, господин хороший!
Он погрозил Логинову пальцем.
— Революция у вас только начинается, так что сам стерегись. А я не к морю, я в пустыню! — уплывая, дал гудок Логинов.
— Ну какая сволочь! Просто беспредел! — возмутился Петров, полный сочувствия к себе, к начальнику, к собровцам и даже к государству. Но пятнистый капитан озадачил и разочаровал его.
— Такого как ухватишь? За ним сила бесовская. Свиснет — и ты без погон. А то и без штанов.
Он подмигнул и прыгнул в автобус. Настроение у него отчего-то исправилось.
А Петрову еще добавила горечи паспортистка Людочка.
— Я бы с таким в пустыню моря поплыла. А ты злючка, Петров. Гавкаешь, как собака на пристани.
Вот такого он от нее не ждал. Какая муха укусила девку? И решил Петров, что когда станет начальником отделения, ни за что, ни за какие коврижки таких вот Логиновых из своего хвата не выпустит.