Наконец, был еще один для Логинова интерес. Курой не стал скрывать, что поручит Логинову-журналисту публиковать ложь, но эту ложь афганец намеревался использовать как наживку для вылавливания правды об убийстве Масуда. И добычей обещал поделиться с Логиновым. Это «„святая ложь“, неизбежная на войне, а мы ведем войну за правду», — так сказал полковник. Он в Логинове угадал слабое место, угадал горькое желание перечеркнуть прежние принципы веры в чужие, в плутократические принципы ради чего-то, в чем он увидел путь к чистоте. Впрочем, Володя облегчил Курою обнаружение собственной слабости. Он не стал скрывать, что в Германии для него «проклятым вопросом» стало 11 сентября. «Проклятым», то есть тем, без ответа на который он не может считать себя справившимся о своей конкретной жизненной задачей. Знал ли Вашингтон о том, что предстоит Нью-Йорку? Тот Запад, который, при всех оговорках, возвел здание Володи Логинова, родил ли такого монстра, который пожрал и своих детей? Если нет, то возникал целый каскад следующих ступенек вины и участия. Но если да?! Если да, то нет иного искупления вины, кроме как разрушить Вавилонскую башню лжи, и идти с полковником Куроем и даже дальше его! Может статься, к новым моджахедам, которые, если следовать Балашову и его «идеальному Афганистану», с улыбками перемалывают каменными зубами ереси и лжи новых времен. И из этой муки выпекают на камнях же лепешки? Или еще дальше? В самый ад, к смертникам, отрицающим возможность есть хлеб жизни, выращенный на нечистотах лжи?
Да, орудие под названием Вернер Гайст произвело выстрел. Вернер Гайст в уже упомянутой статье вспомнил о том, что журналист Логинов, который отправился в стан Панджшерского Льва, до этого занимался поиском некоей группы террористов, ушедших из северного Афганистана через Таджикистан, а затем в Россию, в Европу. Собственно, свидетельства искать было не сложно, поскольку сам Логинов тайны из того не делал! Швейцарский автор утверждал, что русский желал говорить об этом с полководцем. Как известно, Масуда убили прежде, чем этот разговор смог состояться. Что делает Логинов? Он уезжает из Афганистана и принимается усиленно работать по туркменской тематике, хотя раньше ни разу в его статьях не упоминалось названия этой страны. Какие основания могли появиться для этого у российского коллеги? Почему по прошествии сравнительно небольшого времени, он раскрывает связи ашхабадского режима с муллой Омаром, с Зией Ханом Назари и открыто упоминает в этом контексте о столь интересующих его боевиках Великого Воина Джихада?
А что происходит затем? Логинов по неизвестным автору причинам увольняется с хорошей работы на немецком радио и бежит в Россию, где след его теряется?!
Вот тут Гайст удивил даже Куроя, предложив собственный ответ на свой вопрос. Швейцарец привел свидетельство информатора в спецслужбах российских: Логинова потребовал выдать Туркмении не кто-нибудь, а сам Баши, причем по обвинению в подготовке государственного переворота. А за то, чтобы Москва оказалась посговорчивее, он предложил ей в обмен чеченского террориста высокого ранга.
Зачем?
К сожалению, дальше Вернер Гайст покинул твердую почву и пустился в море предположений, на что не преминули указать многие его критики на Западе, и, напротив, за что его вознесли на самый журналистский олимп обозреватели вне пределов стран НАТО.
Может быть, Сердар просто так, в силу личных особенностей, осерчал на этого журналиста? Или это Зия Хан Назари решил уничтожить въедливого Логинова, идущего по следу убийц Масуда и других террористов, и дал ему об этом знать через своего недавнего друга Туркменбаши? Но не по силам Назари пнуть журналиста с немецкого радио.
Однако если нам известно, рассуждал Гайст, что у Логинова на руках имелись две не связанные, на наш взгляд, нити — пленки с записями разговоров убийц Масуда и знание того, что Назари нечто страшное готовит в Европе, то, может быть, ему удалось обнаружить связь между ними? И эта связь оказалась крайне неприятна Туркменбаши и еще кому-то, выбившему его из Германии? А не может ли быть, что Логинова «пнули» американцы? Ведь только Вашингтон может пальцем указывать младшему германскому брату, как тому поступать. Разумно предположить, что Логинов сумел связать А и Б: и об убийстве Масуда, и о группе Назари, предназначавшейся для Европы, хорошо были осведомлены американцы, а связь с Назари они осуществляли через каналы Туркменбаши? Убийство Масуда, 11 сентября — это прошлое, его не изменить. Но грядущий взрыв в Европе, управляемый, направляемый взрыв — ближайшее будущее. Прислушайтесь! Будьте бдительны. Вернер Гайст написал это черным по белому!
Такой неожиданный финал не мог понравиться Курою, он отвлекал от главного и наводил на ненужный след. Полковник вспомнил предупреждение Миронова о том, что Логинов — прибор сложный и требующий внимательного с ним обращения.
Хорошо еще, что Вернер Гайст также черным по белому не стал прописывать, как два года назад именно Курой получил от Горца для Масуда сведения о «европейской» группе боевиков Назари, а потом он же, Курой, известил об этом Миронова! Курою пришло в голову, что в каверзе Гайста может таиться интрига самого Андреича, но резонов в том выявить не смог и лишь взял себе это на заметку. Усмехнулся. Уважение к Логинову расширилось до приятного, хоть и временного чувства душевной насыщенности. Афганец угадал в своем подопечном близкое, родственное. Используй и будь используем.
А Логинов после выхода в свет статьи записал в дневнике яркую фразу: «Вернер Гайст продвинул меня в короли. Швейцарцы, сукины дети, напечатали без купюр, спасибо связям моего афганца. Теперь мат будут ставить мне. Жаль, что и король я без королевы…» О какой королеве он при этом подумал, бумага умолчала.
Гайста ищут Ранняя осень 2002-го. Афганистан
Вернера Гайста вычислили раньше, чем ожидал полковник Курой. Его статья, только появившись, сразу наделала много шума в Европе и Азии, и шум этот даже отдался эхом в Америке, за глухой ватой океана. Гайста там отметила консервативная пресса, которая использовала его старания как повод к тому, чтобы в очередной раз помянуть недобрым словом завистливый и предательский Старый Свет, в оголтелом антиамериканизме строящий козни прогрессу и свободе. Своя обида на журналиста возникла в Белом доме. Администрацию уязвило известие, что их Карзая, их проводника демократии и их стратегических интересов, хотят извести даже не талибы — от них-то, варваров, чего ждать — а моджахеды! Те моджахеды, которые без помощи Вашингтона сейчас парились бы под коммунистической пятой. И это при ощутимом одобрении Европы! Неблагодарные!
В России же реакция оказалась зеркальной до смешного. «Демократическая пресса» хоть и оскорбилась за главных спонсоров демократии, но была смущена европейским тавром, стоящим на статье. И, по сути, решила отмолчаться. Зато «Советская Россия», «Труд» и прочие коммунистические да почвеннические издания вдоволь поязвили на тему 11 сентября, но в силу того, что прошедшие годы и так они только и писали, что об американском заговоре против мира, их публика Гайста не восприняла. Что уж ей тогда судьба журналиста с нерусской фамилией, какого-то Паши Кеглера…
Иное дело Европа. С цитатами из Гайста выступил «Шпигель». Вслед за таким тяжелым ледоколом ринулись и другие. Про заговор предпочли не говорить, но тем охотнее муссировали тему шаткости Карзая, его коварстава по отношению к союзникам-таджикам и его возможной причастности к гибели Масуда. Полковник Курой своего добился!
Для «Радио Европа — Германия» настал звездный час: сам Шеф выступил с редакционным комментарием по поводу статьи Вернера Гайста. Он винил в афганских бедах коммунистов, журил Америку, предостерегал руководство Германии от излишнего доверия к Карзаю. А еще, как бы между прочим, Шеф дал понять, что именно «Радио Европа — Германия» дало путевку в журналистику тому Логинову, на которого ссылался Гайст. Да, именно «РЕГ» предоставила трибуну, с которой прозорливый Логинов впервые оповестил мир о связях террористов с режимом в Туркмении! Ах, эта ужасная Туркмения, на которую все закрывают глаза из-за обилия газа, — не забыл упрекнуть западных политиков в близоруком прагматизме бывший логиновский начальник. Случайность или нет, но так вышло, что после этого комментария его автор получил приглашение работать в аппарате федерального канцлера и покинул журналистику ради крутого восхождения по карьерной лестнице…
В Италии, Испании и Франции на телевидение прошли острые дискуссии. Сначала для участия в них приглашали политиков, бывших военных и журналистов, но вскоре огонек интереса перекинулся на историков, культурологов и даже философов. Один из философов-постмодернистов произнес фразу, которую на титульных страницах стали публиковать толстые умные журналы. Отчего-то эта фраза начиналась словами: «Как нам доказал Вернер Гайст…»
В Швейцарии лишь одно издание задалось вопросом, а кто собственно такой Вернер Гайст и чем он занимался раньше?
Ответ дали в Туркмении, но не журналисты и не историки, а сам Акмурад Раджепов. Генералу некогда заниматься просмотром газетных подшивок, но подчиненные проявили бдительность и побеспокоили его в связи с Пашей Кеглером, имя которого выплыло в стране кантонов. При первом же взгляде на перевод статьи генерал вспомнил о Логинове. В отличие от швейцарцев туркменскому царедворцу для отгадки не требовалась дедукция. Сила Азии в индукции, что он убедительно доказал, сравнив не причины, а следствия.
«И здесь без тебя не обошлось, мой счастливый случай», — возбужденно потер ладони Раджепов и принялся строчить докладную самому Сердару. Отец всех туркмен остался доволен оперативной работой службы безопасности, хотя порядка ради пожурил начальника, припомнил провал в Москве. Но сам связался с соседом Карзаем и сообщил тому об успехе своей разведки. Пришла пора укреплять дружбу и позабыть про теплые отношения между Ашхабадом и муллой Омаром. Тем более в этих палестинах кто может с уверенностью сказать сегодня, с кем ему предстоит дружить завтра…