Регистрация у ресепшн отеля «Риц» отняла считанные секунды. На имя мсье Антонова был забронирован сьют: номер с гостиной, двумя спальнями и двумя мраморными ваннами, оборудованными сауной и джакузи, расположенный на седьмом этаже этого роскошного здания.
Документы спутницы мсье Антонова гостиничную администрацию не заинтересовали. Как правило, тем, кто занимают номера такого класса и такой стоимости, не задают подобных вопросов. В заполненной по Интернету форме, впрочем, была указана фамилия спутницы Антонова и прописан ее статус – секретарь-референт.
Игорь вселился в гораздо более скромный номер Superior, если определение «скромный» уместно для отеля «Риц», на другом этаже и в другом крыле здания. Вскоре мужчины куда-то засобирались: Антонову позвонили на сотовый. Вот тогда-то Виктор и сказал прилетевшей с ним из Москвы молодой женщине, чтобы она к десяти вечера была экипирована и при полном параде.
Анна Козакова стояла перед большим, в полтора человеческих роста, зеркалом в расположенном на седьмом этаже гостиничного номера-люкс. На ней было вечернее платье золотистой расцветки: юбка и корсет из атласа и парчи расшиты золотыми нитями. Плечи и руки – выше того места, где заканчиваются перчатки – обнажены. Лиф украшен не только золотым шитьем, но и жемчугом. Платье длинное; туфли тоже золотистого цвета, с бриллиантовой крошкой на мысках и на пряжках. Тончайший шарфик цвета морской волны, расшитый золотыми узорами, призван прикрыть плечи, если того потребует обстановка. Наряд дополняет дамская сумочка от Диора цвета перламутр; она была украшена стразами.
Сама Анна предпочла бы надеть вечернее платье – если уж совсем без этого не обойтись – классического черного цвета. Но Игорь, пусть и мягко, пусть и деликатно, настоял, чтобы она из нескольких предложенных ей еще в Москве вариантов выбрала именно этот.
Козакова обернулась к мужчине, который ненавязчиво разглядывал ее через арочный проход «сьюта», оставаясь при этом в гостиной.
– Игорь... ну как я вам?
– Превосходно! Как говорят наши друзья итальянцы: L'abito non fa il monaco...[19] Bellissimo! Bellissimo! Вы само очарование!
– Правда? Или вы так подшучиваете над бедной девушкой?
– Что вы! Очень, очень вам идет, Анна... Это чудесное платье еще больше подчеркивает вашу красоту.
– Хвали#те меня, хвали#те! – Анна нервно рассмеялась. – А то, признаться, поджилки трясутся.
– Не надо нервничать, все будет отлично! – заверил ее Игорь. – Вид у вас королевский! Но кое-чего все же не достает.
– Чего именно? Шарма?
– Как вы можете такое говорить! Вы выглядите...charmant!
Из-за его спины показался Виктор. Антонов тоже уже был полностью экипирован: элегантный костюм от Армани темно-синей расцветки, вместо галстука – бабочка, гладко выбрит, волосы еще чуть влажные после душа.
– Charmant! – Виктор, улыбаясь, подошел к своей спутнице. – Очаровательно! Но Игорь прав: кое-чего не достает...
Он взял у сотрудника бархатную коробочку. Сам открыл ее. Достал оттуда серьги с изумрудными – в золотом креплении – подвесками...
– Аня, у тебя красивые сережки... Но надень-ка эти!
Козакова сняла свои довольно простенькие, с маленькими камушками, серьги. Положила их на столик. Потом продела в ушные раковины те, что дал Виктор. И... застыла перед зеркалом. Как мало надо женщине, чтобы она хоть на короткое время забылась, отвлеклась от серых будней и забот!
– Прекрасно гармонируют с твоими зелеными глазами, – сказал Виктор.
– Bellissimo! – Игорь восхищенно поцокал языком. – Вам очень, очень идет!
Он достал из кармана пиджака еще один небольшой сверток. Передал его шефу. Тот, открыв упаковку с эмблемой ювелирного дома Tiffany & Co, протянул бордового цвета коробочку несколько опешившей женщине.
– Не хочу лишать тебя удовольствия, дорогая... Открой-ка сама!
Козакова открыла футлярчик... и невольно ахнула. Осторожно, кончиками пальцев, извлекла на свет божий кулон, закрепленный на ажурной, витой золотой цепочке. Кулон был в виде латинской буквы V и украшен бриллиантовой крошкой.
– Это... это – мне?
Виктор взял у нее ювелирное украшение; примерился и застегнул крепление. Кулон в свете ярких люстр переливался, сиял, вспыхивал всеми цветами радуги...
– А разве тут есть другие женщины? Видишь, дорогая, как выгодно иметь такого любовника, как твой покорный слуга. А ты знаешь... Тебе очень, очень идут драгоценности!
– Вот теперь полный порядок! – подхватил стоящий поблизости Игорь. – Charmant!..
Анна, чтобы не запачкать своего нового покровителя помадой, слегка коснулась щекой гладко выбритой, пахнущей духами и – чуточку – дорогим табаком щеки Виктора.
– Спасибо! – шепнула она. – Драгоценности, как я понимаю, казенные?
– Не парься, не забывай голову второстепенным, – мягко произнес Виктор. – Твое дело – блистать и соответствовать.
– Думаешь, они согласятся встретиться с тобой?
– С нами, – уточнил Виктор. – Конечно. Я назвал им время и место. И это тот самый случай, когда им трудно будет отказать.
Из гостиной донесся звук телефона. Виктор подошел к красивому антикварного вида телефонному аппарату. Снял трубку. Выслушав то, что ему сообщили – сначала по-французски, затем по-английски – произнес: «Merci».
Игорь снял с плечиков короткую, выше колена, шубку из соболей. Передал шефу. Виктор набросил эту дорогую и очень красивую вещь на плечи своей спутнице. Затем надел пальто.
Когда они выходили из номера, Анна спросила:
– А меня не обругают? Не растерзают за шубу из натуральных мехов?
– Во-первых, тебя мало кто увидит... Но кому надо – будут в курсе. А во-вторых, мы русские люди. И что бы они там ни чудили, эти европейцы, как бы они ни протестовали, наши женщины будут носить меха и бриллианты...
У парадного их компанию ожидал черный «Ауди». Игорь открыл заднюю дверцу. Когда шеф и его дама заняли места в салоне, он уселся в кресло рядом с водителем.
В этот предновогодний вечер парижские улицы, площади, набережные и сам символ столицы – Эйфелева башня – сияли разноцветными огнями, искрились, как игристое шампанское в бокале на свету... Многие улицы и площади превратились в пешеходные зоны и были в это время уже заполнены парижанами и гостями великого города. Автомобиль представительского класса мягко катил по парижским улицам; шофер хорошо знал свое дело. Проехали по мосту через Сену, в водах которой отражались россыпи огней и по которой сновали украшенные светящимися гирляндами теплоходики...
Свернули в сторону Латинского квартала; пришлось ехать в объезд. Но путь недалек, да и времени у них в запасе достаточно.
– Виктор, могу я спросить? – полушепотом произнесла Анна. После чего кивнула в сторону водителя. – Можно говорить?
– Конечно. Спрашивай.
– Ты сказал, что их... этих людей, будет двое?
– Да. Двое. Про одного – Джамшеда – я тебе кое-что уже рассказал. Да ты и сама немного в курсе. А на другого надо будет глянуть. Хотя я и догадываюсь, кто именно придет на «стрелку».
– Так это будет все же «стрелка»?
– Ну... это я чуть загнул. Не совсем так, – Виктор усмехнулся. – Скорее, ознакомительная встреча. Мы посмотрим на них, они – на нас. Глаза в глаза. Перебросимся несколькими фразами. Я им кое-что скажу. Возможно, они тоже захотят что-то сказать уже от себя.
– Они явятся без своих половинок?
– Скорее всего – да. Ты ведь понимаешь, что у этих людей иная психология. Другой уклад, другие жизненные принципы. Тебе ли все это объяснять?
– Понимаю... Хоть и не до конца. Ну хорошо. Вам, мужчинам, надо посмотреть друг на друга – глаза в глаза. Переброситься словцом. Ну а я в каком качестве там будут присутствовать?
– Сразу в нескольких ипостасях. И как бывший сотрудник одной из спецслужб, и как исполнительный директор Фонда, и как мое доверенное лицо... И, наконец, просто как красивая женщина.
– Хм... Спасибо за комплимент. А вот это заведение, куда мы едем...
– La Tour d'Argent?[20]
– Да. Что, обязательно было с ними встречаться в таком месте? И зачем было уезжать из Москвы? Хотя, конечно, я в принципе не против самой поездки в Париж... Красивый город, что тут еще скажешь.
– С одной стороны – нет, не обязательно, – выдержав небольшую паузу, сказал Виктор. – Но тут такая штука, Анна… В Москве подобную «стрелку» организовать не получилось бы. Ни под каким соусом.
– Почему? Ведь Джамшед проживает именно в Москве?
– Верно. Но меня интересует в данной ситуации не столько Джамшед – хотя и он фигура важная, – сколько тот, кто должен прийти вместе с ним.
– Серьезный человек?
– Да, очень. В нашу страну его не затащить ни под каким предлогом. И ему, надо сказать, есть чего опасаться.
– Ах вот оно что... А подробности?
– Всему свое время. Что же касается конкретного места, которое я выбрал и сообщил им, то это такая проверка на крутость.
– Что, так сложно заказать столик в этом ресторане?
– За пару суток? Невозможно. Особенно в такую вот ночь: тут все расписано на месяцы вперед.
– Но им это удалось? То есть, у них не только большие возможности, но они реально заинтересованы в том, чтобы встреча состоялась?
– Верно. Не знаю, у кого и за какие деньги они выкупили уже заказанные места, тут простых людей не бывает... Ну вот, мы уже почти на месте.
Лимузин свернул на набережную Турнель. Здесь, в одном из восхитительных уголков одного из красивейших городов мира, расположено семиэтажное здание из серого камня со слюдяными прожилками, построенное, как говорят, на месте стоявшей здесь некогда сторожевой башни – и получившее в честь нее название «Серебряная башня».
На часах Виктора было ровно одиннадцать вечера, когда он и его спутница в шикарном золотом платье в сопровождении одного из старших администраторов вошли в зал панорамных стекол – главный зал этого заведения, расположенный на верхнем седьмом, хотя после реконструкции правильнее сказать на шестом этаже здания. Встреча была назначена на половину одиннадцатого, так сказал по телефону прозвонившему ему Джамшеду Рахимбаеву сам Антонов. Таким образом, опоздание составило полчаса. Но и это было сделано осознанно, намеренно, поскольку эти люди должны знать свое место, должны понимать, с кем они име