Назвать губительное вторжение игры в ядро системы российским уникальным ноу-хау я не могу. В том-то и дело, что этот дух Игры, вышедший за рамки Истории (новый дух, по Гегелю), грозит стать безальтернативным духом XXI века. И тогда человечество исчезнет, причем достаточно быстро. Не будут реализованы даже идеи его сокращения до «золотого миллиарда» (или «золотого миллиона», неважно).
Время от времени ко мне приходят бледные, как смерть, элитарии, ощутившие прикосновение игрового абсолюта к своей душе и своему телу. Это нетрусливые, решительные люди. Тот страх, которым веет от них, — не имеет ничего общего с обыденным страхом. Но он еще сильнее. Обожженный этим холодным прикосновением человек говорит: «Неважно, что будет! Главное, чтобы наши дети выжили и были наверху!»
Что на это ответишь? Скажешь: «А если наверху будут только публичные девки?» Тебе: «И пусть». Спросишь: «А если наверху будут только птички и тараканы? Как вы в них превратите своих детей?» Решат, что ты отвратительно шутишь и не понимаешь серьезности темы. А я, поверьте, не шучу и все понимаю.
Когда Рональд Рейган сказал: «Пусть лучше мои девочки умрут сейчас, веря в Бога, чем будут воспитаны при коммунизме и умрут потом, не веря в него», — это, конечно, был пиар. Но в этом пиаре была какая-то (качество обсуждать не буду) огненность. Когда Магда Ришель (супруга Геббельса) написала перед самоубийством: «Мне не дорог мир, который придет после фюрера и национал-социализма, в нем не стоит жить, еще и потому я забрала с собой сюда детей. Их слишком жалко оставлять для грядущей после нас жизни…» — в этом тоже была огненность, пусть и черная.
Что такое мир вообще без огня и его хранителей? Почему этот мир сохранит человечность и человека? И почему в нем у Запада (нашей общей цивилизации) будет хоть какое-то место? Ведь рядом есть цивилизации, которые отнюдь не лишены своего огня. Мы хотим отдать им мир? А понимаем ли мы, что этот мир не будет миром, в котором останется Восхождение? Для кого-то речь идет о восхождении на Голгофу, для кого-то о восхождении как «усложнении форм»… Скачке из царства необходимости в царство свободы… Выходе разума из «инферно естественного отбора».
Но что такое мир без восхождения? Мир же не застынет в определенной точке. Начнется нисхождение. Возникнет мир регресса как тотальной нормы. Кто-то с облегчением скажет, что это будет мир фундаменталистского контрмодернистского ислама. Этот «кто-то» сильно заблуждается.
Когда я описываю русский мир эпохи карнавала как «русский ад», я не шучу. Я уже сказал в начале главы, что в скромное мебельное начинание, известное под названием «дело «Трех китов»«врываются «параполитические фурии» — left.ru и Форум. Мск. ру. Ну, врываются, и ладно… Что дальше? Что они несут с собой? Некоторое странное игровое начало? Но чем это начало обуздано? И обуздано ли оно хоть чем-то?
Я понимаю, что людей службы некая историческая трагедия вытолкнула в это самое Зазеркалье. Что перед ними — качели. И они как-то себя с качелями соотносят.
Но ведь качели — о-го-го какие! И что тут значит соотнестись? Значит ли это — всего лишь срочно обзавестись каким-то локальным компенсатором отсутствующего элитного Идеального? Но ведь локальный компенсатор тоже должен быть во что-то встроен. И, честно говоря, толку ли в компенсаторах? Нужна либо идеальная достройка личности до масштаба глобальных вызовов. Либо… Либо даже не знаю что.
Предположим, какой-то «человек службы» решил, что после распада СССР будет верно служить, так сказать, малому его осколку. Украине, например, или Чечне. Это его локальный компенсатор разрушенного (и поруганного — ведь прежние присяга и знамя оказались в грязи) прошлого Идеального. На что он надеется? На то, что его «кусок мира» сохранит и отстоит человечность?
Но при идущем глобальном процессе это исключено! Украина не спасется, потому что не спасется Запад. Да и вообще, что значит спасение? Спасение — это восхождение или что? Возможно ли спасение вне восхождения? И — крайний вопрос — нужно ли оно тогда?
Вот что такое метафизика — светская, духовная, какая хотите. Даже если конкретный человек ее не осознает, это не означает, что метафизики может не быть вообще.
А вот когда от метафизики решительно отказываются, да еще «люди службы», то возникают эти самые наглотавшиеся «вайшьистского варева» спецслужбистские «кшатрии» (неважно, в каких погонах), конкурирующие друг с другом «без берегов».
Таков масштаб вопросов, которые было предложено обсудить всем, кто заинтересован в поиске истины. В том числе и left.ru с его американским гражданином Беленкиным-Баумгартеном и всеми прочими «слагаемыми» — как коллективными, так и индивидуальными.
В ответ раздался весьма индикативный «визг» самого непристойного (буквально площадно-матерного) и одновременно весьма любопытного свойства.
В России широко известен анекдот про барина и кота, в котором барин, мучая кота, флегматично констатирует: «Очень они этого не любят». То, что именно не любит господин Беленкин, понятно. Он не любит опасной для него «форматизации». А также прочих научных изысков, которые случайно могут засветить то, что он хочет оставить в тени. И понять его можно. Начни кто засвечивать, глядишь, не только финансирование потеряешь, но и обретешь совсем иные, гораздо более масштабные неприятности. Поэтому он визжит.
А я всего лишь обращаю внимание на этот визг, потому что он, опять же, представляет собой хоть и мелочь, но индикативную. А индикативная мелочь — это уже не мелочь. Примесь изотопа — мелочь. Но мало ли что можно обнаружить по подобной мелочи! Фиксация визга господина Беленкина — это тоже часть метода. Равно как и технологическая критика, в ответ на которую была проявлена вышеназванная реакция.
Констатируя все это, я вовсе не хочу отвратить читателя от текстов господина Беленкина. Я, напротив, призываю прочитать их более внимательно. А если читатель после этого еще раз заглянет в книгу «Слабость силы», то он сумеет кое-что сопоставить и без меня. Я же перехожу теперь к интересующей меня фактуре, представляемой господином Беленкиным, которого я уже отрекомендовал читателю.
По отношению к хронологии конфликта, начатого мебельным эпизодом осенью 2000 года, я, конечно же, забегаю вперед. Ибо очередная фактура, которую представил господин Беленкин, является его развернутым откликом на арест сотрудников Госнаркоконтроля (прежде всего — генерал-лейтенанта Бульбова).
Бульбов был арестован 1 октября 2007 года. А 9 октября глава Госнаркоконтроля В.Черкесов выступил с той самой статьей «Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев». По поводу воинов, торговцев, а также других сословий мы уже рассуждали в предыдущей части книги, проводя социокультурный анализ феномена чекизма и используя эту черкесовскую метафору. В четвертой части — строго следуя хронологии элитного конфликта, который я называю «качели», — черкесовская статья снова будет обсуждаться как переломный момент в развитии данного конфликта.
Здесь же она становится для меня маркером другой очень непростой темы — войны спецслужбистских элит. Это по определению параполитическая тема. Не была бы она параполитической — не было бы и этой книги. Тему надо обсуждать спокойно и последовательно. И я это сделаю чуть ниже. Но сначала надо доказать, что она заслуживает обсуждения. Что некий феномен обладает параполитическим потенциалом.
Перед вами некий предмет. И вы хотите его анализировать. Почему вы этого хотите? Вы хотите анализировать этот предмет потому, что в нем есть интересующее вас содержание? А кто вам сказал, что оно есть? Вы можете сказать, есть оно или нет, только после того, как вы его проанализируете. Возникает замкнутый круг. Чтобы анализировать, надо знать о наличии определенного качества. А чтобы узнать о качестве, надо проанализировать.
Вырваться за пределы этого круга можно, имея «зацепку». Вы должны получить какие-то сведения о неявном содержании предмета раньше того, как начнете анализировать. Предмет должен что-то выплеснуть из себя. И уже уловив этот выплеск, вы начинаете его планомерно исследовать. Подобным выплеском была реакция на войну спецслужбистских элит, ярко заявившую о себе самим арестом генерала Бульбова (это тоже будет подробно обсуждено ниже) и ставшую для общественного сознания фактом (или легитимным феноменом) после выхода в свет вышеупомянутой статьи В.Черкесова.
В ответ на этот событийный эксцесс «коллеги» из left.ru и их антагонисты из Форум. Мск. ру выдали несколько текстов. Эти тексты надо и предъявить, и откомментировать, опережая аналитическую хроникальность, поскольку они доказывают параполитический потенциал той темы, которую именно в силу этого и стоит хроникально анализировать.
Сначала — тексты left.ru во всем их своеобразии. Текст № 1 принадлежит интернет-субъекту под именем Антон Баумгартен (он же — обсужденный выше господин Беленкин). Текст озаглавлен «Гостайна генерала Бульбова». Знакомим с текстом читателя (здесь и далее сохранена стилистика и орфография сайта):
«Жаль Бульбова. Раз столько говна на него ополчилось, значит, хороший мужик. Когда инфа о задержании по инету и СМИ прошла, Мураш-отпускник в ДВОТе нарисовался. Сиял как начищенный самовар. Собрал окружение. Квитко вышел еще больше распухший от счастья. Своим сказал, что в центре ихние власть захватили, скоро Лысак вернется и дела закрутятся; бабла и работы всем хватит.
С форума работников Дальневосточного таможенного управления:
2 октября в аэропорту Домодедово сотрудниками Следственного комитета и ФСБ были задержаны глава департамента оперативного обеспечения Госнаркоконтроля генерал-лейтенант Александр Бульбов и несколько его подчиненных. (В действительности Бульбов и его подчиненные были задержаны 1 октября. — С.К.) Арестованные прилетели из Южной Африки (через Дубай), где находились по служебным делам. 9 октября Басманный суд вынес решение об аресте Бульбова, экс-заместителя начальника службы собственной безопасности ФСНК полковника в отставке Юрия Гевала и старшего сотрудника ФСНК Донченко.