— А сирена тоже выходит замуж? — заинтересовался вдруг Иридос.
— Нет, — суховато ответил Год, точно зная, что его разочарование не останется незамеченным самыми сильными менталами плато.
— Вот как, — хищно прищурился дракон. — Тогда я приглашу ее в гости, после того как мы поймаем бандитов. У меня такие красавцы неженатыми ходят…
— Иридос? — озадаченно вытаращился дроу. — Но разве ты не слышишь ее чувств?
— А ты ничего не знаешь про дар сирен? — усмехнулся ди Тинерд. — Не переживай, еще вчера я и сам ничего не знал. А сегодня специально послал матушке письмо, и она прислала мне кристалл. Это очень непростая история, но я могу рассказывать и плести заклинания, вот «праздничную чистоту» на дворец уже бросил. Так вот, этим даром наделены в основном русалки, и именно они по весне распевают в наших лесах серенады, заманивая в свои объятия одиноких путников. Как всем известно, у морских чудесниц рождаются только девочки, но и из этого правила есть исключения. Раз в сто лет рождается мальчик, и один из таких чудесных детей — мой юный друг Кор. Он уже начинает кружить головы своим сестрам, но детей от этих игр не будет. Только чистокровная человеческая женщина станет матерью его детей. Его дочери, внучки и правнучки будет иметь человеческую внешность и никогда не смогут жить в воде, но у кого-нибудь из них может проявиться дар сирены — волшебного пения, способного вытягивать людей из лап смерти и из-под некоторых заклятий. У кого-то он будет сильнее, у кого-то слабее. Но действует только в одном случае — когда сирена поет по собственному желанию. То есть ее можно попросить, однако заставить невозможно. Ну а слышать истинные эмоции девушек, имеющих способности сирен, как и русалок, не может ни один ментал. Только те, какие она пожелает навеять песней. Вот и все, а я как раз доделал «блуждающие облака».
Он взмахнул рукой, и под защитным куполом заструился светлый дымок. Постепенно наливаясь светом, он заметно сгущался, и вскоре от общей тучки начали отделяться причудливые, как цветы, облака. Все они были разного цвета, от чисто-белого до ярко-фиолетового, и все медленно кружились над поместьем, то сбиваясь в яркие букеты, то рассыпаясь цветочным ковром.
— Деревья и трава готовы, — отчитался Вирденс, и взглянувший вниз дроу замер на миг от восхищения.
Парк и клумбы превратились в россыпи самоцветов, нежно сиял каждый цветок, росток и листик, и казалось, от них исходит тихий мелодичный звон.
— Я тоже справился, — усмехнулся Лангорис и подсказал недоумевающе оглядывающемуся Годренсу: — Вода. Это моя вторая стихия.
Но маг и сам уже рассмотрел переливающиеся алмазными гранями струи фонтанов, поднявшихся из всех бассейнов, родников и ваз. Свиваясь в немыслимые, ажурные завитки и колонны, вода никуда не растекалась и не исчезала, а возвращалась на место, чтобы подниматься вверх снова и снова.
— Вы просто… — У дроу не было слов, какими он мог бы назвать это безумное расточительство.
— Нет, мы знаем цену своей магии, — с усмешкой легонько шлепнул его по плечу вожак дома ди Тинерд. — Но дружбу и благородство ценим намного выше. Иди переодевайся, сегодня тебе опаздывать нельзя.
Открыл портал и воздушной лианой бережно подтолкнул туда дроу. Посмотрел пару секунд на расцветающие в ночи дивные цветы и оглянулся на Лангориса:
— Я за Анэри и ведьмами, да и Каха с Таем хочу прихватить. Ну и еще человек пять-шесть, иначе потом совесть спокойно спать не даст.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ,в которой знатные невесты готовят женихам веселую шутку, а маги решают важные вопросы
Магистры лишь усмехнулись — да пусть возьмет, раз желает устроить праздник самым преданным помощникам и родичам. Но никто не ожидал, что глава дома ди Тинерд приведет вовсе не пяток и даже не десяток домочадцев. Лангорис ехидно захихикал, глядя, как из широкого портала дружно выпрыгнуло больше трех десятков нарядных оборотней и ведьм. Парни как по команде сразу разбежались по поместью, а девушки и женщины направились к дому, восхищенно озираясь по сторонам. К этому моменту на небе тихо догорали последние сполохи заката, и волшебные цветы и фонтаны светились все ярче. Издаваемый ими перезвон постепенно превращался в дивную, все крепнущую мелодию, пробирающую душу до самого дна хрустальной чистотой и светлой печалью.
— Надеюсь, мы не опоздали, — едва успела для порядка проворчать Мильда, как двери перед ними широко распахнулись, являя их взорам улыбающуюся магиню.
— Как хорошо, что вы пришли, идите быстрее сюда, мы придумали сюрприз.
Уговаривать ведьм, обожавших сюрпризы и секреты, ей не пришлось. Все они вместе с несколькими молодыми оборотницами дружно втиснулись в портал и тотчас оказались в просторной гостиной, среди толпы девушек в роскошных нарядах.
— Если желаете переодеться — мы поможем, — указала на несколько развешанных по креслам платьев Лэйтана. — Не хотите — сделаю иллюзию. Но решайте быстро.
— Когда это ведьмы отказывались от таких подарков? — изумилась Мильда, хватая ярко-алое шелковое платье с разлетающейся крыльями юбкой. — А пока мы одеваемся, поясните, ради чего это.
— Сегодня невест тут четыре, — сообщила магиня, жестом отправляя к ней летающего осьминога, точнее, осьмирука, — и мы попытались представить, как они покорно друг за дружкой бредут по лестнице к женихам, как жертвы на алтарь. Это никому из нас не понравилось, и мы решили немного повеселиться и задать женихам задачку. Сейчас мы все наденем одинаковые накидки, рост подровняем каблуками и молча, не подавая никаких знаков, направимся вниз по лестнице. Невесты, разумеется, пойдут самыми последними. Пусть женихи попробуют найти любимых.
— Тогда нужны одинаковые духи, — хитро ухмыльнулась ведьма, — и небольшой морок на ауру, чтобы маг не оказался в более выгодном положении. А для подсказки оставим без перчатки правую руку — внимательные мужчины хорошо помнят, как выглядят пальчики их возлюбленных.
— Ты умница, Мильда, — обрадовалась Лэйтана, опасавшаяся, что ведьме не понравится шутка. — Тогда быстрее одевайтесь и разбирайте амулеты, а я займусь аурами.
— Они там не уснули? — Барон Габерд в десятый раз одернул на себе праздничный колет из темно-синей парчи и с надеждой глянул на лестницу.
Но ответить ему никто не успел: как раз в этот момент на широких ступенях центральной лестницы появились две девушки под одинаковыми накидками из серебристого торемского кружева.
— Ну вот и они, — шепнул кто-то, и толпа разом отхлынула, оставляя перед лестницей четверых счастливчиков и магистра Иридоса, проводившего сегодня ритуал.
Глава дома ди Тинерд смотрел на спускавшихся по ступеням девушек, и его интуиция начинала зудеть, как надоедливый комар. Что-то было не так. И хотя смешно и даже глупо в чем-то подозревать проверенных фрейлин Зантарии и его собственных домочадцев, а тем более жену и матушку, дракон все же скрепя сердце сдвинул вбок невидимую шапочку маглора. Видимо, в этот раз ему не удалось удержать на лице безразличное выражение, а может, эмоции полыхнули изумлением слишком сильно, но стоявший неподалеку Лангорис тоже вдруг напрягся, подал сородичам знак тревоги и внимательно уставился на спокойно и величаво спускавшихся по лестнице девушек.
За первой парой следовала вторая, потом третья, четвертая и еще, и еще…
И ни у одной из девушек не прослушивались эмоции, а ауры цвели одинаковым издевательски розовым цветом. Словно напоминая магам о раннем детстве, когда все ауры старших магов виделись именно такими. «Так, значит, вот какую шутку они придумали», — с облегчением выдохнул Иридос и кастовал на себя полную невозмутимость. Девушки заслужили право немного пошалить, слишком уж мало времени отпустила им королева на принятие такого важного решения и подготовку к самому значимому событию.
— Ну и как определить, которая тут моя? — растерянно озирая выстроившиеся широким полукругом женские фигурки в абсолютно одинаковых накидках из тонкого, но абсолютно непрозрачного снаружи шелка, тоскливо пробормотал маркиз Дарве Ульгер. — Ведь не станешь снимать покрывала со всех подряд?
— Выбирай любую, — хохотнул в толпе кто-то из мужчин. — Не понравится — возьмешь другую.
— Это плохой совет, — холодно прищурился Иридос и повернулся к женщинам: — Объясните мне, красавицы, оставили ли вы любящим вас мужчинам хоть малейшую подсказку?
Одна из женщин медленно, с достоинством кивнула и молча протянула перед собой руку, в которой держала кружевную перчатку.
— Как это понимать? Нужно узнать свою любимую по одной руке? — подумав, осведомился Иридос в наступившей тишине и, получив почти незаметный кивок, заявил: — Ну тогда я рискну попробовать первым, не люблю, когда к моей жене протягивают руки чужие мужчины. Но сначала… матушка, тебе помочь снять накидку или срочно вызвать отца?
— Сама сниму, — разочарованно фыркнула женщина, к которой он обратился, и аккуратно сняла вуаль, оставшись в изумрудном платье матового шелка. — Но позволь спросить, как тебе удалось меня узнать?
— Плох тот мужчина, который не удосужился выучить наизусть руки, когда-то вытиравшие ему слезы, залечивающие ссадины и синяки и до сих пор пекущие самые вкусные блинчики на свете, — серьезно ответил магистр, бережно целуя ей руку.
Лэйтана не удержалась, растроганно всхлипнула и, чмокнув сына в подбородок, натянула на руку перчатку.
— А теперь я хочу видеть мою любимую подругу. — Маг двинулся вдоль ряда шутниц, и только они могли видеть, что одна его рука покрыта красноватой чешуей и поблескивает стальными когтями. — Иди сюда, цветочек мой!
С этими словами он выхватил из шеренги одну из девушек, нежно прижал к себе и смело откинул накидку.
Скептически усмехавшимся тальзийцам оставалось лишь разочарованно вздыхать, наблюдая, как вожак оборотней нежно целует пальчики хорошенькой незнакомки с зелеными глазищами и пышной волной пшеничных кудряшек. Затем Иридос ди Тинерд с явной неохотой вернулся на место, а его избранница, сверкнув лукавой усмешкой, вели