— Ты хоть примерно понимаешь? Это же феникс был и сердце Крысиного короля. Ну что ж ты наделал, а? — Феофан чуть не плачет. — Мы бы их продали, и на домик с садиком точно хватило бы в столице. Скорее с сердца, конечно же, но и фениксы в центре королевства редкие гости.
Хотел бы я сказать, что друзей не продают. Хотел бы. Но как? Это просто воспоминания. И так-то фей прав, вроде бы. Неразумная тварюшка и редкий ингредиент, против своего домика и сада, как мечтает фей. Прав, наверное. Только вот я не согласен. И второй раз поступил бы также.
— Давай собираться, — отдаю фею скобы. — Спрячь, и в городке даже не вздумай доставать. Нам с ними еще разбираться.
— Даже их не продадим⁈ — у фея почти наворачиваются слезы.
— Даже их. — Киваю. — Не нравится мне это все, Фео. Ладно, собирай копья, и все, что целого тут есть. Может нам это принесет монетку-другую. Ты же больше опасности не чувствуешь?
— Нет, пока нет.
— Ну, вот и хорошо. — Снова киваю я. — Теперь с тобой. — Оборачиваюсь к нежити.
Та словно просыпается, смотрит на меня.
— Ты как себя чувствуешь?
— Прекрасно, маг! — улыбается девушка Алёна. — Сил в этих существах было немного, но их самих зато… Мне хорошо.
— Она еще и духов подчистила, — ворчит фей.
— Ну и что? — обращается к нему девушка. — Они вкусные были.
— Ты меня видишь? — фей тут же отпрыгивает ко мне.
— Дааа, а что? — кокетливо спрашивает девушка.
— Вить, твое дело конечно, но сил эта мертвячка набрала очень много. Может стать кем-то из сильной нежити. Ты поосторожнее с ней. Она же со мной теперь говорит! Значит, стала обращать внимание.
— Что скажешь? — обращаюсь к Алёне.
— Я не знаю, Витя? Витя, Виктор, наверное? — склоняет набок голову девушка. — Какое красивое имя. Мне хочется спаать. Можно я пойду?
— Конечно, — пожимаю плечами. Девушка и так львиную долю работы сделала. Хочет спать — да, отлично. Скорее всего, фей прав, ей как раз для своего изменения нужно отключиться. Это логично, да. Интересно, какой она в следующий раз выйдет?
Дух, после разрешения, сворачивается в браслет. Очень быстро.
— Видишь? Спит, — обращаю внимание фея.
— Сейчас спит, потом проснется. Ты сам не знаешь, о чем говоришь, парень. — Отворачивается от меня фей и уходит на поиски чего-нибудь целого.
Я не очень верю, что тут есть что-либо кроме копий, но фея отпускаю. Чем бы он не тешился, лишь бы отвлекся.
Сам возвращаюсь ко входу. Два камушка наверху не дают мне покоя. Тем более, что слаймы ползают ровно по краю входа, и не могут войти.
Присаживаюсь на относительно чистое место у стены. Ладно. Неплохо повоевали. Чуть дремлю, жду, когда фей закончит обшаривать отстойник. Каких-либо сундуков или сокровищ я тут точно не найду. Ну, в самом деле! Это же канализация, зачем крысам золото? Или крысолюдам? Что они и у кого, главное, покупать будут? Не, нет тут ничего. Но фей пусть побегает, ему полезно.
— Вить, просыпайся! — фей дергает меня за полу одежды. — Пойдем. Ничего тут нет, у этих крысиных нищебродов. Только копий набрал. Всю сумку ими забил. Или невсю?
— Хорошо, — киваю. Быстро растираю себе уши, чтобы проснуться.
Вытягиваюсь над входом и забираю оба камня. Тоже может пригодиться. Сначала запоминаю, как они стояли, а потом — забираю.
— Пойдем, — довольно киваю на тут же вползающего в зал слайма.
Похоже, я прав. И именно эти камни являются каким-то отпугивателем для таких существ. Подбираю еще и третий похожий камень, тот, видимо, падает чуть раньше, во время боя. Раскрашен он так же убого.
— Не знаю, что это, но слаймов отпугивает хорошо. — Отдаю камни фею. — Спрячь у себя. Вдруг пригодится?
Фей кивает, и мы, аккуратно обходя слаймов, идем к выходу.
При выходе из канализации снова считаю ступени. Феофан поднимается первым и гнусавит под нос песенку.
— Ну и запашище! Лет сто его помнить буду! — не сдерживаю эмоций. Все же выход я почти уже вижу. Хоть на улице и очевидно уже темно. Пытаюсь поторопить до ужаса медленного фея. — Давай скорее, неужели тебе не надоело этим всем дышать?
— Чвем? Я не чувствую ничего. — Доносится сверху голос, а я от этой новости приостанавливаюсь посреди лестницы.
О как. Интересное кино. Я-то даже сквозь вату с этим пихтовым запахом чувствую непередаваемое, хоть теперь и меньше. Так что выйти на улицу хочется уже неимоверно. Что ж, везет напарнику. Продолжаю путь.
На выходе фей достаёт затычки для носа и делает глубокий вдох:
— Святой человек изобрёл жир единорога! — Он полной грудью вдыхает уличный воздух и разворачивается ко мне. — Пойдём, а то к ужину опоздаем.
— Погоди, что такое жир единорога? — не скрываю своего удивления.
— Мазь. Она напрочь блокирует все запахи, а еще полезная очень. Через пару минут обоняние у меня вернется, — отвечает фей так, будто это и младенцы знают.
— А чего мне не смазал? — У меня внутри борются адекватность и очень неприятные вопросы. — И почему не смазал в пещере гоблинов?
— А жир единорога у тебя есть? Нет. — Без капли сожаления отвечает фей. — Вот и не смазал. А у гоблинов оно бы не помогло. Перевод продукта, Вить. А мазь — вещь дорогая, ее экономить надо.
Смотрю на фея как на врага народа.
— Всё-всё, ладно, в следующий раз, когда пойдём в канализацию, и тебе намажу. — Поднимает он руки, будто сдаётся.
— Сплюнь. Мне одного раза вполне хватило. Пошли лучше помоемся, что ли где-нибудь. А то нашим запахом только тараканов травить. Народ вон отшатывается.
Редкие в такое время прохожие действительно обходят нас по дуге.
— Слушай, ещё не полночь, а, следовательно, кое-что работает. Можно попробовать туда. — Фей показывает пальцем в темноту. — Там основные бани закрыты, конечно. Но в мыльню нас должны пустить, туда все работяги после смены ходят.
— Помыться-то мы помоемся, конечно, — вслух размышляю я. — Только толку? У нас вся одежда в грязище.
— Тоже мне проблема. Главное, чтобы нас встретил кто-нибудь, а дальше уже разберёмся, — успокаивает фей. — У банщиков обычно есть возможность оперативно почистить клиента.
Проходим до конца улицы, куда махал фей. Кажется именно здесь, на краю города и логично устраивать банные комплексы. Невысокие сооружения. Тут вообще не одна баня, кажется, но свет горит только в одной. Несколько небольших домиков в ряд за оградой, и один чуть побольше.
— Нам туда, — показывает на свет фей и подходит ко входу.
Тусклые лампы освещают деревянную дверь. Одежда Феофана выглядит не такой грязной как моя. Но это в сравнении. Просто фей меньше меня ростом, и грязи на себе может утащить тоже меньше. Но огромные пятна и разводы на ткани все равно бросаются в глаза.
За дверью нас встречает уставший паренёк. Увидев нас, подскакивает с места и засыпает вопросами:
— Где вы так извалялись? Как угораздило? Одежду снимайте на пороге, сейчас дам кадушку, туда всё.
— А сейф есть? Мне надо особо ценные вещи оставить, — серьезно спрашивает фей. — Снимает сапог и выливает остатки сточных вод за порог.
Повторяю за ним эту же процедуру.
— Вон та скамейка — наш сейф. На ней всё оставляйте. Кроме меня тут всё равно уже никого. Хотел пораньше уйти, а тут вы, — под нос ворчит парнишка.
Фей нехотя оставляет поясную сумку на скамейке, и мы оборачиваемся в полотенца.
Мыться приходится быстро: вода в ведрах еле теплая. Зато пены столько, что можно строить замки. Мыло душистое, а жидкость для ополаскивания тела пахнет пихтой. Вот только последнее ведро оказывается самым холодным. Да и пихта теперь ассоциации вызывает не слишком приятные.
— Бррр, — отзывается фей в такт моим мыслям. — Пойдем, Витя, а то обморожусь совсем. Останешься без напарника.
Одежда уже ждёт нас на той же скамейке «для особо ценных вещей». Торопимся нацепить всё на себя. Да, на вид те ещё лохмотья, зато чистые и теплые. Тут же немного согреваюсь.
— Оставь пареньку чуть побольше денег. Все ж дождался, — довольно говорю фею.
Феофан недовольно смотрит на меня, но все же кивает. Кажется, и ему настроение эта передышка поправляет.
Фей оставляет несколько мелких монет пареньку, а мы снова выходим в ночь.
По пути напарник вертит в руках небольшую веточку. Видимо, забрал еще в бане. Очистив от единственного листка, он запихивает её в рот и жуёт.
— Горькая, зараза. — Фей морщится и продолжает жевать ветку.
— А зачем ты это делаешь? — задаю самый очевидный вопрос.
— Курить бросил, — отвечает фей и высовывает язык. Видимо, ну совсем горько. — Теперь вот страдаю.
— А чего бросил? — не то чтобы мне интересно, но все же.
— Я однажды, пока перекурить отошел, моего мага убили. И ведь рядом был, но подгадали гады. Ну, как убили, он в коме сначала лежал…
— Так тебя поэтому отправили вместе со мной? — догадываюсь я. — Типа в наказание?
— Ты не так понял. Я же говорю, мы сами выбираем, к кому прикрепляться. Просто мне выбор ограничили… — оправдывается фей.
Что ж, если от меня в Академии хотели избавиться, то отдать меня под защиту фея, который угробил предыдущего мага — хороший ход. А в том, что хотят, я уже особенно не сомневаюсь.
После истории с переноской каждое слово Феофана нужно делить на два. Но с другой стороны, щит фей ставит, а за свою жизнь я отвечаю сам.
— Слушай, Вить, — фей следит взглядом за вывеской с платьем. — Давай зайдем, а?
Одежда чистая, конечно, но уже походит на обноски. Вот посмотри! — отодвигает полу своей тоги. А у тебя форма Академии и вовсе скоро перестанет быть узнаваемой.
— Пойдём-пойдём, — вздыхаю. Сам же вроде обещал.
Заходим в небольшое длинное помещение с ящиками и коробками. Воздух затхлый и спёртый. Нас никто не встречает. Беру первую попавшую в руки накидку и расправляю. В глаза сразу же бросаются небольшие прорехи в ткани. Следующая вещь тоже повреждена. Светлая рубаха и вовсе с каплями засохшей и застиранной крови. Видимо, какая-то воровская скупка.