Впрочем, такими были они все. Просто Жуков был самым сталинским среди всех выдвиженцев: самым жестоким, самым энергичным, самым по-большевистски «волевым». Одним словом, был он настоящим «веселым чудовищем большевизма», ничем не уступавшим тому же Атарбекову. Только поприще у него было несколько иное…
Часть IIIКОМАНДИРЫ И БОЙЦЫ
«Посылать людей на войну, не обучив, значит предавать их».
В июле 1918 года V съезд Советов, одобрив решение ВЦИК о введении всеобщей воинской обязанности, специально подчеркнул, что право защищать Социалистическое Отечество с оружием в руках предоставляется только трудящимся. Но в хаосе развязанной большевиками Гражданской войны классовую чистоту рядов соблюсти не получилось.
Троцкий писал:
«Армия строилась под огнем. Приемы строительства, в которых господствовала импровизация, подвергались немедленному испытанию на деле. Армия росла численно чрезвычайно быстро. Объяснялось это, с одной стороны, чрезвычайной протяженностью фронтов, с другой стороны, рыхлостью военной организации. Недостаточная подготовка вызывала, естественно, чрезмерный расход человеческой силы. Быстрый и полухаотический рост армии вызывался тем, что для разрешения каждой новой боевой задачи приходилось строить из ничего новые полки и дивизии…
Мы были чужды педантизму и шаблонам, прибегали ко всяким комбинациям и экспериментам, ища успеха. В одной армии командует бывший унтер-офицер при начальнике штаба из бывших генералов. В другой армии командует бывший генерал при помощнике из партизан. Одной дивизией командует бывший солдат, в соседней — полковник генеральногоштаба. Этот „эклектизм“ навязывался всем положением».
К концу Гражданской войны численность Рабоче-Крестьянской Красной Армии достигла 5,5 миллионов человек. Один за другим ликвидировались фронты. Однако революция в Европе не состоялась, страна лежала в запустении, а содержать и кормить такую прорву молодых, здоровых и ничего не производящих мужчин большевикам было не по карману. Вместо раздувания «мирового пожара» пришлось заняться проблемами восстановления хозяйства и «социалистическими преобразованиями». Благо внешние враги — весь капиталистический мир — зализывал раны, нанесенные мировой бойней, и новой интервенции не замышлял.
Поэтому с начала 1920 года они стали превращать победоносные армии — одну за другой — в трудовые. По замыслу Ленина и Троцкого, солдаты этих армий, с винтовкой в одной руке и лопатой в другой, должны были заниматься ликвидацией последствий Гражданской войны, одновременно бороться с «внутренней контрреволюцией» и вообще быть начеку. В январе — апреле 1920 года были образованы восемь трудовых армий: 1-я Революционная армия труда (бывшая 3-я армия), Украинская советская (из войск Юго-Западного фронта), Петроградская Революционная (бывшая 7-я армия), 2-я особая железнодорожная (бывшая 4-я армия), Донецкая и Сибирская трудовые армии…
В составе различных трудовых формирований было 2,5 миллиона красноармейцев, то есть около половины вооруженных сил. Они занимались, в основном, неквалифицированным трудом: восстанавливали шахты и железные дороги, заготовляли топливо и продовольствие, привлекаюсь к бесконечным погрузкам и разгрузкам. В общем, делали всё то, что с тех пор стало постоянным и главным занятием советских солдат в мирное время. Одновременно личным примером и пламенными речами трудармейцы вели культурно-просветительную работу среди аборигенов.
Но, когда были вырыты все канавы, загружены или разгружены 460 тысяч вагонов, заготовлены 66 тысяч кубометров дров, стало ясно, что и трудовые армии нерентабельны. В 1922 году их расформировали. Одновременно началось глобальное сокращение вооруженных сил. Из командного корпуса в первую очередь удаляли бывших офицеров царской армии и нераскаявшихся троцкистов.
8 августа 1923 года декретом ВЦИК и Совнаркома была введена смешанная система комплектования, позволившая на порядок уменьшить численность армии и до минимума урезать расходы на нее. Суть идеи заключалась в том, что лишь небольшая часть воинских соединений осталась кадровой (так, до 1931 года весь Дальний Восток прикрывали 6 стрелковых дивизий, 2 кавалерийские бригады и 6 эскадрилий авиации, а всего 42 тысячи человек), остальные переводились на территориально-милиционную систему комплектования.
В территориальных формированиях в мирное время постоянный состав был сведен к минимальному числу кадровых военнослужащих (в основном — командиры), занимавшихся военным обучением переменного состава, приписанного к этим соединениям. При такой системе резервистов, состоявших на учете и проживавших в районах дислокации воинских частей, регулярно призывали на учебные сборы для прохождения воинской подготовки и повышения военной квалификации. По мобилизации все они были обязаны прибыть в свои части, укомплектовывая их тем самым по штатам военного времени.
Призыв рядового состава осуществлялся на основе Закона об обязательной военной службе, принятого 18 сентября 1925 года. В нем было установлено, что защита СССР является обязанностью всех граждан, но оборона страны с оружием в руках доверяется только трудящимся, «на нетрудовые элементы возлагается выполнение иных обязанностей по обслуживанию обороны Союза ССР». В армию зачисляли годных по состоянию здоровья граждан, достигших 21 года, которые должны были «отбарабанить» в вооруженных силах пять лет.
В кадровых частях эти годы слагались, во-первых, из непрерывной службы сроком от 2 до 4 лет (в зависимости от рода войск и специальности) и, во-вторых, из отпуска сроком 1–3 года, с обязательным привлечением во время отпуска на учебные сборы общей продолжительностью не более двух месяцев. Переменный состав территориально-милиционных формирований регулярно призывался на учебные сборы, общей продолжительностью 8–12 месяцев. В период между сборами резервисты числились в воинских частях состоящими в отпуске и могли участвовать в строительстве социализма.
На кадровую службу охотно шла та часть сельской молодежи, которая хотела вырваться из деревни и перебраться в город. Младших командиров пытались готовить из наиболее грамотных красноармейцев на ускоренных курсах в батальонных школах. При этом срок службы им продлевали с двух лет до трех. В военные школы, где готовили «красных офицеров», старались набирать рабочих.
В 1926 году была введена военная подготовка в общеобразовательных школах, но толку от нее было немного. Кроме того, ежегодно в летнее время по всему Советскому Союзу проводились «недели обороны» с обязательным участием всего трудоспособного населения страны. Тогда же был создан ряд оборонно-патриотических обществ, объединенных в январе 1927 года в «Осоавиахим».
Общая численность вооруженных сил в период с 1924 по 1931 годы не превышала 640 тысяч человек, а количество начальствующего состава — 40 тысяч.
На протяжении 1920-х годов армия просто боролась за свое выживание. Так, 20 января 1924 года заместитель председателя Реввоенсовета Эфраим Маркович Склянский (1892–1925) сообщал в Совет Труда и Обороны:
«При предельных окладах для младшего комсостава — 18 рублей, для среднего — 40 рублей и для старшего — 60 рублей, т.е. для преобладающей по численности категории военнослужащих, получаемое ими содержание не составляет даже прожиточного минимума. При современных условиях рынка оклад не может обеспечить не только семьи, обреченные на все лишения полуголодного существования, но их самих».
В сводке Политического управления от 15 ноября 1926 года указывалось:
«Материальное положение начсостава, особенно семейного, остается неудовлетворительным. Получаемый оклад содержания едва покрывает расходы на питание, оплату квартиры и покупку дров. Наиболее больным местом в быту начсостава является квартирный вопрос. Большинство живет на частных квартирах и платит 10–20 рублей в месяц. Такая дороговизна вынуждает семейный начсостав нередко с семьей из 3–5 человек ютиться в одной комнате. Коммунально-бытовых денег часто не хватает на оплату квартиры. Много квартир непригодно для жилья… Задолженность начсостава, особенно семейного, растет. Получаемого содержания в большинстве не хватает. Приобретение одежды и предметов первой необходимости неизбежно ставит начсостав перед необходимостью залезть в долги. Некоторые командиры при получении жалованья только расписываются… некоторые лица начсостава кредитуются у частных торговцев. В 191 полку часть начсостава носит свои вещи в заклад к ростовщику…
Тяжелые условия быта, необеспеченность создают подавленное настроение начсостава, понижают работоспособность. Наблюдаются разговоры о „нищенском существовании“».
Генерал-полковник И. М. Чистяков (1900–1979), в 1922–24 годы командовавший взводом в 37-м стрелковом полку, вспоминал:
«Красноармеец должен был получать в день фунт хлеба, но ему выдавали только двести граммов, потому что остальные двести отчислялись детским домам… Страна делала все возможное, чтобы облегчить участь детей, поэтому и красноармейцы стойко переносили полуголодную жизнь. Вволю поели крапивы. Наварят ее полный котел, бросят туда кружку крупы или кукурузной муки, вот и приварок!»
(Кстати, установленные нормы пайка красноармейца неизменно превосходили паек рабочего. Другое дело, что из продуктов и в каком виде доходило до реального бойца. Так, в Западном военном округе «выдавалась солонина, которая была засолена вместе с кишками и калом и издавала отвратительный запах. Во многих частях выдавался сырой хлеб с примесью песка, суррогатов, а часто и мусора». Одновременно в казармах крутили фильм «Броненосец „Потемкин“», показывавший, как матросы учинили бунт и выбросили за борт всех офицеров лишь потому, что им дали на обед червивое мясо! — В.Б.)
«Я, командир, как и мои подчиненные, в то время ходил в лаптях. Гордо ходил! Наган на одном боку, полевая сумка на другом — девушки смотрели! Приходишь в казарму, скорее лапти в воду, знаешь, что старшина строгий. Красноармейцам говорил: „Кто лапти раньше пяти дней износит, новые давать не буду — топчитесь по лужам“. И правда, идем строем, а как увидим лужу, все в нее гуртом — потопчемся, лапти намокнут, значит, не растрескаются раньше времени, дольше прослужат. В пулеметной роте было шесть командиров… На всех была одна пара сапог. Брали мы самый большой размер, чтобы подошли всем. Составляли график, когда кому в них идти в город».