– Каспар, не делай этого.
– Поздно, – ответил он.
Если я войду в клетку, мне предстоит быть съеденной заживо. Это один из пяти самых нежелательных для меня способов умирать. Не пойду я в эту клетку. Пусть лучше они меня пристрелят.
– Сейчас Айкенсен откроет клетку, и вы туда войдете, мисс Блейк.
– Нет.
Титус посмотрел на меня в упор.
– Мисс Блейк, тогда мистер Финштейн вас застрелит. Так, мистер Финштейн?
Бородатый с неспокойными глазами наставил на меня девятимиллиметровую “беретту”. Симпатичный пистолет, если не держаться лозунга “покупайте американское”. Ствол, когда смотришь на него не с того конца, кажется очень большим и твердым.
– Отлично, стреляйте.
– Мисс Блейк, мы не шутим.
– Я тоже. Выбор между съедением заживо и пулей? Давайте пулю.
– Мистер Кармайкл, не подойдете ли сюда с двадцать вторым калибром? – Кармайкл подошел. – Мы можем вас ранить, мисс Блейк. Всадить пулю в ногу, а потом втолкнуть в клетку.
Глядя в эти глаза-бусинки, я знала, что он на это способен. В клетку я идти не хотела, но уж тем более не хотела лезть туда раненой.
– Я посчитаю до пяти, мисс Блейк, потом Кармайкл стреляет, и мы вас втаскиваем в клетку. Раз... два... три... четыре...
– Ладно, ладно, будьте вы прокляты. Открывайте дверь.
Айкенсен открыл, и я вошла. Дверь лязгнула, захлопываясь. Я осталась стоять возле нее. Джейсон затрясся, как в лихорадке, но позы не изменил.
Оставшиеся снаружи были разочарованы.
– Мы заплатили приличные деньги за охоту на вервольфа, – заявил седой. – И ничего не получили, что стоило бы этих денег.
– Джентльмены, у нас впереди целая ночь. Он не сможет долго устоять перед такой роскошной приманкой, – успокоил его Каспар.
Название “приманка” мне не понравилось, пусть она даже и роскошная.
– Я позвонила Гарровею и рассказала ему, что его люди попали в засаду. Рассказала ему, что это работа Айкенсена.
– Врете.
Я поглядела на него в упор.
– Вы думаете, что я вру?
– Может быть, нам стоит вас всех перестрелять и сбежать, мисс Блейк?
– А этим джентльменам вернуть деньги?
– Мы хотим на охоту, Титус. – Трое вооруженных мужчин явно не собирались уходить, не получив своего развлечения.
– Полиция не знает про этого птичкина, – сказал Кармайкл, держатель двадцать второго калибра. – Пусть он останется наверху. Если они приедут задавать вопросы, он найдет ответы.
Титус обтер ладони об штаны. Нервничает, ладони потеют? Дай Бог, чтобы так.
– Она не звонила, она блефует, – сказал Айкенсен.
– Заставьте его перекинуться, – потребовал Кармайкл.
– Он на нее не обращает внимания, – заметил седой.
– Джентльмены, дайте время.
– Вы сказали, что у нас нет времени.
– Каспар, ты специалист. Придумай чего-нибудь.
Каспар улыбнулся, глядя мне за спину.
– Кажется, нам недолго еще ждать.
Я медленно обернулась. Джейсон все еще лежал, свернувшись клубком, но лицо его было обращено ко мне. Одним плавным движением он перекатился на четвереньки. Глаза его блеснули на меня, на мужчин с той стороны решетки.
– Я этого делать не буду. – Голос у него был напряженный, но нормальный. Человеческий голос.
– Ты слишком давно сдерживался, Джейсон, – сказал Каспар. – Луна встает, Джейсон. Ты чуешь страх этой женщины? Запах ее тела – слышишь? Ты же знаешь, что хочешь ее.
– Нет! – Он опустил голову до пола, вытянув руки и подтянув под себя колени. Потом потряс головой, прижимаясь лицом к камню. – Я вам не буду устраивать шоу, как стриптизер с панели!
– А не стоит ли предоставить Джейсону и мисс Блейк некоторое уединение? – спросил Титус.
– Может быть, – ответил Каспар. – Кажется, он не любит публики.
– Мы вам дадим небольшую передышку, мисс Блейк. Если, когда мы вернемся, вас не будет в живых – что ж, был рад нашему знакомству.
– Не могу ответить вам тем же, Титус.
– Ну что ж, это искренний ответ. До свидания, мисс Блейк.
– Чтоб тебе гореть в аду, сука! – пожелал мне на прощание Айкенсен.
– Ты меня будешь вспоминать каждый раз, когда глянешь в зеркало, Айкенсен.
Он поднес руку к носу, но даже коснуться его было больно. Он состроил грозную физиономию, но это плохо получалось с прижатыми к носу салфетками.
– Чтоб тебе подыхать долго!
– И тебе того же.
– Каспар, прошу тебя, – сказал Ричард. – Не надо. Давай я для вас перекинусь. И дам за собой охотиться. Только выпусти Аниту.
Они остановились и посмотрели на Ричарда.
– Ричард, не лезь мне помогать!
– Я вам устрою отличную охоту. Лучшую из всех. – Ричард вцепился в решетку, прижавшись к ней лицом. – Ты знаешь, Каспар, что я могу. Скажи им, Каспар!
Каспар поглядел на него долгим взглядом.
– Ты их всех поубиваешь.
– Я обещаю этого не делать.
– Ричард, что ты такое несешь?
Он не обращал на меня внимания.
– Каспар, прошу тебя!
– Да, наверное, ты ее очень любишь.
Ричард смотрел на него, не отвечая.
– Ричард, что бы ты ни делал, они все равно меня не отпустят.
Он не слушал.
– Извини, Ричард. Тебя я верю, но зверю твоему... Ему, я боюсь, верить нельзя.
– Ладно, хватит время терять. Гарровей не знает, где нас искать, но может сюда нагрянуть. Давайте, оставляем их наедине, – сказал Титус.
И все вышли за жирным шерифом, последним – Каспар.
– Я бы хотел, чтобы в этих клетках были Габриэль и Райна. Мне жаль, что так вышло.
И человек-лебедь исчез в туннеле.
– Каспар, не надо, не делай этого! – эхом отдался в пещере вопль Ричарда, но иного ответа, кроме эха, ему не было.
Мы остались одни. И я резко обернулась в ответ на шаркающий звук. Джейсон снова оказался на коленях, и что-то просыпалось в его бледно-синих глазах, что-то чудовищное и совсем не дружелюбное. Я наполовину не была настолько одна, насколько мне хотелось бы.
41
Джейсон сделал один неверный шаг в мою сторону и остановился.
– Нет, нет, нет! – Каждое слово вырывалось у него стоном.
Он опустил голову. Желтые волосы свесились вниз, густые, но короткие, не достающие земли. На нем были просторная рубашка и джинсы. Вещи, которые не жалко испортить, если придется в них перекидываться.
– Анита! – позвал Ричард.
Я подвинулась так, чтобы видеть вторую клетку, не выпуская из виду Джейсона.
Ричард тянул ко мне руку сквозь решетку, будто мог перекрыть пространство и перетащить меня к себе.
Эдуард подполз к решетке и стал ощупывать замок. Изнутри он не мог его рассмотреть как следует. Потом он прижался щекой к решетке и закрыл глаза. Если они не помогают, то начинают отвлекать.
Выпрямившись, Эдуард достал из кармана тоненький футляр, расстегнул на нем молнию и вытащил какие-то миниатюрные инструменты. Отсюда мне не было их видно как следует, но я знала, что это такое. Эдуард собирался взломать замок. У нас есть шанс удрать в лес раньше, чем нас хватятся. Появилась перспектива.
Эдуард пристроился возле решетки, руки по обе стороны замка, в каждой руке отмычка. Глаза его были закрыты, лицо пусто – он полностью сосредоточился на движениях рук.
Джейсон издал грудью тихий и низкий звук. Сделал ко мне два шага, еле волоча ноги. Глаза у него были такими же невинно-синими, как апрельское небо, но за ними не осталось никого. Он глядел на меня так, будто видел мое тело изнутри, рассматривал бьющееся в груди сердце, чуял запах крови у меня в жилах. Не человеческий взгляд.
– Джейсон, держись, – сказал ему Ричард. – Еще несколько минут – и мы свободны. Держись.
Джейсон не отреагировал. По-моему, он не слышал.
Я про себя подумала, что несколько минут – слишком оптимистичный прогноз, но уж если Джейсон в это поверит, я тоже готова верить.
Джейсон полз ко мне. Я распласталась спиной по прутьям решетки.
– Эдуард, как у тебя там?
– Это не те инструменты, которые я бы выбрал для этого замка, но я справлюсь.
Что-то изменилось в движениях ползущего Джейсона, будто у него выросли мускулы в местах, где их быть не должно.
– Постарайся поскорее, Эдуард.
Он не ответил. Мне не надо было смотреть, чтобы узнать, что он возится с замком. Изо всех сил я верила, что он откроет дверь. Я прижималась спиной к решетке, стараясь сохранить между собой и вервольфом расстояние побольше. Эдуард откроет дверь, но успеет ли? Вопрос на миллион долларов.
Звук у входа заставил меня обернуться. В пещеру вошел Кармайкл. В руке у него был девятимиллиметровый револьвер, и Кармайкл улыбался. Таким довольным я его еще не видела.
Эдуард не обратил внимания – он возился с замком.
Кармайкл направил ствол на Эдуарда.
– Отойди от замка! – Он взвел курок с громким щелчком – движение не необходимое, но с всегда отличным театральным эффектом. – Ты нам живой не нужен. Отойди... от... замка!
С каждым словом он делал шаг ближе.
Эдуард поглядел на него. Лицо его было все также пусто, будто он весь сосредоточился на работе рук, а не на наставленном на него револьвере.
– Брось отмычки наружу. Быстро!
Эдуард пристально глядел на Кармайкла. Выражение его лица не изменилось, но он отбросил два миниатюрных инструмента.
– Вытащи из кармана весь пакет и брось сюда. И не пытайся врать, что его у тебя нету. Если у тебя были эти две штучки, то есть и остальные.
Не знаю, чем занимался Кармайкл в реальном мире, но чем-то не очень хорошим. Чем-то таким, где надо знать, какие отмычки должны быть в наборе профессионала.
– Второй раз предупреждать не буду, – сказал Кармайкл. – Бросай, иначе я стреляю. Вся эта возня мне надоела.
Эдуард бросил ему тонкий кожаный футляр, и тот шлепнулся на каменный пол. Кармайкл не шевельнулся, чтобы его подобрать, – отмычки лежали так, что Эдуарду было не дотянуться, а это и все, что надо. Он отошел назад, держа нас всех в поле зрения, но при этом уделил внимание Джейсону и мне. Вот радость-то!