– Интересно, очень интересно. Мы говорили о людях, которые, похоже, нашли ответ на модифицированную версию вот этого вопроса. – Я показал на меню.
На мгновение вопрос преобразовался в «Почему я здесь?» – и вернулся к прежней форме. Я даже не стал задумываться над этой переменой.
– Да, именно вот этого, – продолжил я. – У таких людей, похоже, есть общие характеристики. Они прекрасно знают, почему они здесь; они выяснили, чем хотят заниматься, чтобы реализовать причину, по которой они здесь; они совершенно уверены, что смогут заниматься любимыми делами. И когда занимаются ими, происходят всякие события, помогающие им добиться успеха. Кейси объясняла мне теории, которые, оказывается, есть на этот счет.
Майк широко ухмыльнулся.
– О да, на этот счет имеется немало домыслов. Причем издавна, наверное, еще со времен древнейших философов.
– Майк, меня кое-что смущает. Почему не все стремятся к своей ЦС? Что людей удерживает? И прежде чем вы начнете отвечать, – знаю, мне следовало бы задать этот вопрос самому себе. Я как раз этим и занимался, когда вы подошли. Мне любопытно разобраться, существует ли более масштабная, более всеобъемлющая причина, чем та, какая может найтись лично у меня.
Майк отпил глоток из кружки, которую держал в руке, и поставил ее на стол, усаживаясь напротив меня.
– Разумеется, у каждого из нас есть свои собственные причины, – начал он. – И с этими причинами каждому человеку приходится разбираться самостоятельно, поскольку они уникальны для его ситуации. Однако да, есть и общие моменты, которые, похоже, доминируют.
– Например?..
– Ну, для одних это такая простая причина, как то, что они никогда не сталкивались с вопросом о цели существования. Другие не уверены, что у них есть ЦС. Есть еще третьи, которые в силу своего воспитания, давления среды или, скажем, религиозных убеждений не верят, что у них есть право попробовать реализовать свою ЦС.
Даже те люди, которые приходят к мысли о ЦС и которые не сомневаются, что имеют полное право реализовать ее, порой не верят в то, что на самом деле все так просто – знать, что ты можешь, а потом делать, что хочешь.
Это возвращает нас к тому, о чем вы разговаривали с Энни. Многие люди убеждают других в том, что то, что они производят или продают, является ключом к удовлетворенности. Представьте себе их трудности, когда другие люди приходят к осознанию, что могут сами управлять своим уровнем удовлетворенности. Таким образом те, первые, пытающиеся убедить других, теряют свою власть. Потеря власти для них – не самая привлекательная идея.
– Это напоминает мне об одном из сегодняшних разговоров с Кейси, – вставил я. – Она помогла мне понять, что, когда человек узнает свою ЦС, он получает возможность делать то, что хочет, и стать тем, кем хочет. Ему больше не нужно чье-то стороннее разрешение или согласие.
– Правильно. И, сверх того, никто не может помешать человеку – или, наоборот, дать ему возможность – заниматься тем, чем он хочет. Каждый из нас – хозяин собственной судьбы.
Я задумался об этом и о своих прежних разговорах с Кейси и Энни.
– То, что вы говорите, сильно отличается от того, что я вижу и слышу в своей повседневной жизни. Понимаю, почему людям так трудно хотя бы познакомиться с идеей определения причины собственного существования и власти над собственной судьбой, – не говоря уже о том, чтобы совершить конкретные шаги в этом направлении.
– Абсолютно верно, – согласился Майк. – Но это вполне реально – сделать такие шаги. Между прочим, пару недель назад один посетитель нашего кафе рассказал нам с Кейси интересную историю о том, как он узнал о возможности контролировать собственную судьбу. Если вам интересно, могу поделиться.
– Еще бы мне было неинтересно! Речь снова пойдет о рыбаках?
Майк рассмеялся.
– На этот раз не о рыбаках, но о спорте. Многие годы этому мужчине снился один и тот же сон, как он готовится совершить очень трудный бросок в гольфе. В реальной жизни он был не слишком хорошим гольфистом, так что сталкиваться с подобным испытанием во сне ему было особенно неприятно. Во сне мяч, который ему нужно было забросить, лежал то на подоконнике, то на обрывистом утесе, то еще в каком-нибудь месте, столь же абсурдном и трудном.
Он снова и снова пытался занять правильную позицию и обеспечить хороший замах, но все время что-то было не так, и он понимал, что бросок не удастся. Чем больше он совершал пробных замахов, тем больше росли его тревога и стресс.
Когда его разочарование во сне достигало пика, он наконец чувствовал, что готов совершить бросок. Однако стоило ему начать замах, как мяч перемещался, и снова позиция была трудной. Начинался еще один цикл нарастания тревожности. Этот цикл все повторялся и повторялся, пока мужчина не просыпался с сильно бьющимся сердцем.
Однажды ночью ему приснился тот же сон, но в тот момент, когда раньше был пик безысходности, он внезапно осознал, что может просто поднять мяч и переложить его в другое место. Ничто не стояло на карте, и никому, кроме него самого, не было дела до того, откуда он будет забрасывать этот мяч.
Проснулся этот мужчина с невероятно сильным ощущением, что его наконец-то настигло озарение. Причем озарения насчет чего-то такого, что в общем-то было совершенно очевидным, но раньше от него ускользало.
В завершение нашего разговора он объяснил мне:
«Несмотря на все то, во что нас учили верить, несмотря на то, что мы порой доводим себя до стресса, поступая так, как от нас ждут, каждый из нас способен контролировать свою жизнь. Я позабыл об этом и пытался приспосабливаться к чужим влияниям. Но на самом деле никому не было дела до того, откуда я буду забрасывать мяч, кроме меня самого. Точно так же и в жизни – только ты сам знаешь, что тебе нужно от своего существования. Никогда не позволяй другим людям или ситуациям доводить себя до той точки, когда чувствуешь, что больше не имеешь власти над собственной судьбой. Активно выбирай свой собственный путь, иначе его выберут за тебя. Просто переложи на другое место мячик для гольфа».
Майк договорил и посмотрел на меня.
– Вот видите, никаких рыбаков.
– Действительно, никаких рыбаков, но история тем не менее отличная. Мне нравится ее идея.
– Она и тому парню понравилась. Он сказал, что идея, пришедшая из этого сна, изменила его жизнь. Он осознал, что впредь он сам будет в ответе за выбор собственной судьбы. Теперь всякий раз, как он сталкивается с чем-то и не знает, что делать, он просто приказывает себе переложить мяч для гольфа. Он признался, что уже само озвучивание этих слов «переложи мяч» помогает ему не бояться и просто делать то, чего он хочет.
Глава 17
Я посмотрел на часы. Была четверть шестого утра.
– Не могу поверить, – вымолвил я. – Мне уже почти пора снова заказывать завтрак!
Майк улыбнулся.
– Возможно, вначале вы захотите закончить со своим пирогом.
– С удовольствием, – отозвался я и отщипнул еще один кусок. Прожевал, запил водой. – Майк, есть еще один момент, в котором я до сих пор не уверен. Я говорил об этом и с вами, и с Кейси, но пока не нашел ответа.
Майк кивнул.
– Валяйте, спрашивайте. Если только речь не о рецепте пирога. Это одна из немногих областей информации, которую мы держим в секрете. Рецепт мамин, и я обещал ей, что никогда никому его не выдам.
Я ухмыльнулся.
– Понимаю… К счастью, я ищу совсем другой ответ. Мы с Кейси говорили о людях, задающихся вопросом «Почему я здесь?», обсуждали и последствия, когда человек задается этим вопросом, и то, что он будет делать, найдя ответ. Но я до сих пор не знаю…
– Как следует искать этот ответ, – подхватил Майк.
– Точно!
– Думаю, мне стоит позвать Кейси. Вероятно, мы с ней вместе сможем помочь вам лучше, чем поодиночке.
Майк поднялся и пошел в дальний конец ресторана, где Кейси сидела и беседовала с Энни и ее другом. Я задумался, не обсуждают ли они примерно те же вопросы, что и я.
Минуту спустя Кейси встала, и они с Майком вернулись ко мне.
– Как вам пирог? – поинтересовалась Кейси, усаживаясь.
– Превосходно, – заверил я с широкой улыбкой. – Я почти сыт.
– Кейси, Джон спрашивал насчет того, как люди ищут ответ на первый вопрос, – заговорил Майк. Он указал на строчку «Почему вы здесь?» на обороте меню, которая снова превратилась в «Почему я здесь?». – Я подумал, что мы вдвоем, пожалуй, могли бы ему ответить.
Кейси кивнула, потом взглянула мне прямо в глаза. И очень серьезным тоном спросила:
– У вас есть почтовый ящик, Джон? Обычный, не электронный?
– Конечно.
– Тогда в первое полнолуние, которое выпадет на седьмой день месяца после того, как вы зададитесь этим вопросом, в ваш почтовый ящик придет конверт. В этом конверте будет документ, на котором, если подержать его над свечой, проявится скрытое сообщение от тех, кто знает ответ. Это послание можно прочесть лишь однажды в жизни и только при свете свечи, и прочесть его вы должны седьмого числа.
Я оторвался от стакана с водой и наклонился вперед, чтобы не упустить ни слова из того, что она говорила.
– Вскрыв конверт, вы поймете, что это то самое послание, потому что ленточка будет красной и завязанной двойным узлом…
В этот момент я заметил, что стол двигается – он, кажется, даже вибрировал. Я отшатнулся.
– Что происходит, Кейси? – удивленно пробормотал я. – Что…
Кейси продолжала, словно не замечая, как трясется стол:
– …причем большая петля будет как минимум вдвое больше меньшей и расположена в верхнем левом углу конверта.
Я бросил взгляд на Майка. К моему удивлению и легкому смущению, до меня дошло, что пляска стола вовсе не была паранормальным явлением, как я уже начал было думать. Ее причиной оказался Майк. Он слушал Кейси и, чтобы не расхохотаться, зажал себе рот рукой и облокотился на стол. Он смеялся так сильно, что все его тело вздрагивало, сотрясая стол.
Я тоже начал посмеиваться. Кейси повернулась к Майку и шутливо стукнула его кулаком в плечо.