дух, какой дух! Он творит «Божественную комедию». Разве это не прекрасно!
Человек. Не знаю, что эта за дата, но что верно, то верно. Оно так уж заведено, чем больше имеешь, тем меньше даешь. Может, разлить, а?
Дама. Давай выпьем. Алкоголь помогает освободить психику от скованности, присущей большинству людей. Своего рода психоанализ без участия психоаналитика. А некоторых людей спиртные напитки побуждают к творчеству. Безусловно, действие водки сильно зависит от настроения, главное — создать обстановку, и сразу действительность воспринимается в ином свете.
Человек(он долго всматривается в угол комнаты, там довольно отчетливо проявляются контуры женского тела). Смотри, смотри… Никак не разберу, лампочку сменить надо, кто там в углу? Шевелится вроде?!
Дама. Там моя подруга, она рассказывала мне о твоей редкостной душе, и только благодаря ей я здесь…
Человек. Хм… но я ее раньше не видел.
Дама. Понимаете ли, она невидима, она эфирное создание, она не материальная субстанция, а духовная и облекается в плоть лишь на несколько часов, впрочем, как и я.
Человек. Ты? Нет, в такое я не поверю, ты собой хороша, темна, глаза черные, я такие люблю. Я и тебя люблю.
Дама. Нельзя так влюбляться, такая любовь оканчивается трагедией. Вспомните Лауру, Беатриче, Джульетту. Не кажется ли вам странным, что такой темпераментный народ, южане, дали миру столько образцов верности и истинной, великой любви!
Человек. Все это комедия! У меня на заводе мастер есть. Он мне всегда говорит: «А ну их, Леша, к…», сказать дальше неудобно. И я так думаю.
Дама. Духовная жизнь человека богата, и на складывающиеся жизненные ситуации можно смотреть с различных позиций, отсюда вытекает трагизм и комизм положения. Когда духовный взор остановился под определенным углом, мы либо плачем, либо смеемся.
Человек(захмелев). Глаза! Какие у тебя глаза, когда деталь крутится, а по ней резцом водишь, и стружка вылетает и завивается, и груды спиралек свиваются, и тогда приходит наш рабочий Ванька Ляпин и своими огромными ручищами наваливает их на тачку и увозит. Я помню, в детстве у меня была елка, так когда деталь точу и спиральки летят, и твои глаза — в них звезды, огни с елки. Черные звезды!
Дама. А это и есть звезды!
Человек. Полюби меня, а! Но ты ведь другого любишь! И что мне теперь делать? Трагедия…
Они умолкают. В углу комнаты уже обозначилась женщина, она спешит к ним, поглядывает на часы, машет рукой.
Человек(без удивления). Смотри-ка, а твоя подруга никак к нам спешит.
Дама. Да. Она к трем часам будет здесь.
Человек. Хорошо бы выпить принесла, что ли…
Дама. Принесет.
Человек. А где же она ее достанет, ежели у таксистов, да и то теперь с этим делом строго. Я прошлую ночь на Курском вокзале полночи простоял, пока нашел.
Дама. Об этом ты можешь не заботиться, она достанет.
Человек. Водка — хорошее дело. От нее на сердце легче становится. Выпить бы, чтоб в глаза твои не заглядывать. Ты девка что надо, но больно уж красива для меня. Я человек простой, неказистый, с Владимирской области приехал. А ты, видать, из грамотных. Наверное, любишь его… Счастливчик… Я бы ему морду разбил.
Дама. Я хочу воды.
Человек(удивленно). Воды? А воды нет, ее на ночь отключают. У меня красного еще спрятано, тоже полбутылки, сейчас поищу.
Он долго роется в буфете, вытаскивая из него пустые бутылки и просматривая их на свет.
Вот она!
Приносит бутылку и разливает по стаканам.
Дама. Что ж ты неровно разливаешь, виночерпий!
Человек. Поровну так поровну. Я умею. Когда в магазине, все мне доверяют разливать. Ровно по 166 грамм, и рука не дрогнет. Привычная потому. Я ведь токарь… на глаз микроны ловлю. Будь здорова.
Дама. За твое здоровье!
Человек. Эх, красницкое, не то, все не то! Мне бы бабу вроде тебя, я и получку бы домой приносил, и водку бросил. А то следить за мной некому.
Дама. Ты еще молод, и девицы на тебе так и виснут, я знаю…
Человек. Все не то, для души надо и чтоб красивая — как ты! Я вспоминаю, вспоминаю, где-то я тебя уже видел. На юге один раз был, ты там бывала?
Дама. Я везде бывала.
Человек. Я тебя на юге видел, точно. В Гаграх на пляже, у тебя был черный купальник. Я еще к тебе тогда пристал, а ты с каким-то парнем ушла и на меня так косо взглянула. Это ты была!
Дама. Может быть.
Человек. Я потом запил с горя, четыре дня пил, денег на дорогу не хватило, спасибо Коське — выслал. Так и уехал, только три раза в море искупался. Горячка у меня приключилась. Чертики в бутылке, ручки детские из дивана росли. Жуть!.. Послушай, а ты мне… ты мне того… может, у меня… Можно, я до тебя дотронусь. Живая ты иль мне кажешься?
Дама. Дотронься.
Человек. Живая… смотри-ка! И волосы какие мягкие, такое редко бывает. Обычно черный волос жесткий, а белый мягкий. И плечо настоящее…
Дама. Убери руки, мы же не одни…
Человек. Как не одни!.. Ой, пришла, откуда взялась?
Часы бьют три. Входит подруга.
Дама. Я же говорила, что она появится ровно в три.
Подруга. Здравствуй, милая. Я, как обещала, с боем часов.
Дама. Здравствуй, дорогая. (Они целуются.)
Человек. Садитесь, пожалуйста. Стул, у него, правда, ножка подгибается, не упасть бы.
Подруга. Не волнуйся, я легкая. Давайте выпьем. (Подруга достает бутылку водки и ставит ее на стол.)
Человек. Давайте, давайте! Стакана вот только два, придется по очереди. Сначала вы, а уж потом и я выпью. И закусить надо. Я сейчас, мигом соображу.
Подходит к буфету и ковыряется в нем.
Вот, хлеба есть черного полбатона и килька вчерашняя осталась. Луку много. Сейчас культурно посидим, с закускою, побеседуем. Пить-то как будете, по стакану или за два раза?
Подруга. Пожалуй, за два.
Человек. За два так за два. Я могу и на два раза бутылку разлить и точно по 166 грамм каждому. Я ведь токарь, у меня глаз наметанный, микроны ловлю. Пейте, пожалуйста.
Подруга. За твое здоровье, Леша!
Дама. Будь счастлив.
Человек. Спасибо, девоньки, спасибо, закусочку берите. Лучком занюхайте, очень запах отбивает. Я его дома всегда держу, ежели заесть нечем, так лучком первое дело! Ну а я, девушки, за ваше здоровье, чтоб вам всегда в жизни хорошего досталось. (Выпивает.) Ух, проклятущая, как ее пить-то, пить не могу, но пью, это у меня от деда — воротит всего. Но вот посмотрю на вас — у одной глаза черные, у другой зеленые. Ишь мордочка какая хитрая! А волос тоже мягкий.
Его голова медленно склоняется на грудь, полное впечатление, что он заснул за столом.
Дама. Заснул.
Подруга. Сейчас очнется.
Дама. По твоим рассказам, я думала он лучше, умнее.
Подруга. Ты очень долго собиралась, за последние два месяца он сильно опустился. Запой. Сейчас он почти невменяем. Его надо отмыть, накормить, не давать пить. Посмотришь на него через месяц.
Человек. Да, помню, меня мыли водой теплой… И елку помню, а на ней звезды, как в твоих глазах. Звезды-капельки. И каждая капелька моя, и я тянусь к ним руками. А мне говорят — нельзя, они бьются… А теперь, когда резец крутится, деталь крутится и спиральки, спиральки, и мастер мне говорит: «Ну их, Леша, к такой-то матери. Пусть они, Леша, сами в тебе разбираются, ты ведь человек!»
Подруга. Человек.
Человек. Был у меня друг, как напьется, так по карнизу ходит и однажды вышел на балкон и сорвался. Пьяный, говорят, был, а я-то знаю, что трезвый он на первом этаже к окну не подходил. А ванну на ночь отключают. Это плохо. Вы ведь мне кажетесь, да?
Подруга. Нет, мы с тобой, мы пришли к тебе надолго.
Человек. Надолго, ха! Надолго ко мне только Машка приходила, придет, уберет все, сядет и сидит, чего-то штопает. А мне ведь разговору надо. Я говорю, говорю, а она молчит. Я ей по роже дам и выгоню, а на следующий день она опять придет, уберет все, сядет и сидит. А я уж видеть ее не могу, возьму за шиворот и — на улицу, как кутенка. Неделя пройдет, и опять она у меня, приласкаю — довольна, урчит, а на следующий день не могу, и все тут. И так года два продолжалось. Исчезла куда-то. На тебя, белая, похожа. А я черных люблю! Тогда, на пляже, ведь ты была?
Дама. Наверное, я.
Человек. Давайте, девочки, еще по разу выпьем.
Раздается стук в дверь.
Голос из-за двери. Леша, нельзя ли потише? Вы же мешаете людям спать, если не прекратите этот бардак сейчас же, я просто буду вынужден позвонить в милицию.
Человек. Иди ты, Абрам Соломонович, к едреной матери, а то и морду набью вдобавок.
Голос из-за двери. Это возмутительно, в четыре часа ночи…
Человек. Вот, девушки, жизнь моя проходит — соседи, милиция. Давайте плясать.
Человек вскакивает из-за стола и начинает плясать русского, внезапно останавливается и падает.
Подруга. Кончается ночь. А он лежит на холодном полу. Кто он и зачем он нужен бедной девушке? Кто связал твою судьбу с нашей? Жизнь, ты каждый день приближаешь нас к новому, неизведанному. Что там, в беспредельности мира? Вселенная бесконечна, и мы бесконечны — как вселенная.
Раздается стук в дверь.
Из-за двери. Откройте, Лемешев! Откройте! Это я — участковый, Иван Гаврилович! Открывай лучше, не серди меня, Леша!
Удары в дверь все сильнее, наконец дверь срывается с петель.