– Что?! Какие розетки? Почему воровка?!
– О стихии, как же все сложно! – Чай тяжело вздохнул. Усы повисли вниз, но тут же снова распрямились, когда питомец магистра Дин продолжил: – Марта печет розетки. Песочные розетки с ягодами и сливками! Метнешься к ней – принесешь мне пять штук! Все поняла, принцесса? Ты ж Ярборро! Не должна быть тупая вроде.
– А почему я должна это делать?!
– Надо же… Все-таки тупая… Кошмар! Королевский род Ярборро вырождается – беда… Во-первых, я ядовитый, если ты забыла! Ядовитый – но благородный. Поэтому ты принесешь мне пять свежеиспеченных розеток не только потому, что тогда я в тебя не плюну, но еще и потому, что я помогу тебе с литературой! Ты ж хочешь узнать про кинжалы э… э-э-э… про свои кинжалы?
– Значит, так! – Джен сложила руки на груди и вспыхнула огнем, слегка подпалив зеленую шерстку ядовитого грубияна.
Несколько секунд полюбовавшись произведенным на крысу эффектом, она продолжила:
– С литературой я как-нибудь сама разберусь – это раз, пирожные у Марты будешь просить сам – это два, плюнуть ты в меня просто не посмеешь – это три. Счастливо оставаться! – и Джен зашагала в библиотеку, кипя от праведного гнева.
– Если завернешь к Марте до того, как идти в библиотеку, сэкономишь время, детка! – крикнули ей вслед.
Магистр Ярборро проснулся в странном, необычном состоянии. Нет, сон ему снился как раз обычный: он и Эмма…
Их первый поцелуй.
Неожиданный для обоих. Он в библиотеке готовился к занятию по огненной магии. С огнем у него не получалось, но от помощи друзей Алан упорно отказывался. Эмма сидела рядом, заглядывала через плечо. Он старался быть рядом ней всюду, без нее с каждым днем становилось все труднее и труднее дышать…
Эмма Грифз была… даже не огнем. Солнцем. Яркая, то и дело вспыхивающая гневом. Настолько жаждущая стать магом, что… Даже Томас не так усердствовал, хотя они с ней были похожи в своем рвении. Он, Алан Ярборро, сын короля, считался на курсе счастливчиком и баловнем судьбы. Конечно, Эмма и Томас знали, что это не так. Но по сравнению с тем, как приходилось выживать им, у Алана было все. Уже одно это делало Эмму и Томаса ближе друг к другу, от чего у безумно влюбленного принца начинало стучать в висках так, что окружающий мир он уже не слышал. А Эмма, она… Заставляла забыть обо всем. Одинокая, ранимая. Бесконечно нежная в неожиданном поцелуе.
Они отпряли друг от друга – Алан в радостном ликовании, Эмма… в бешенстве.
– Ты!!! – обвиняюще прошипела она, чтобы никто не услышал.
– Я! – счастливо смеялся Алан, понимая, что нашел свое счастье.
Эмма убежала, а ему в тот день стал подвластен огонь. А еще… Он немедленно решил, что сделает любимой предложение.
Магистр дар Ярборро вздохнул. Все эти годы – то чаще, то реже – ему снилась Эмма. И чем счастливее сон, тем ненавистнее было возвращаться назад. В бесцветный мир, где нет солнца. Его солнышка. Его Эммы.
Но сегодня внутри не было сосущей пустоты, не было выматывающей боли от того, что ничего нельзя исправить. А было какое-то сладкое, радостное предвкушение чего-то большого и светлого. Как тогда. Много-много лет назад. Странно…
Магистр Ярборро потянулся и решил прогуляться до студенческих библиотек. Надо бы поторопить дочь с докладами. Хотелось отправиться куда-нибудь подальше от Города магов. Вместе.
Может, отдать ей старые доклады и эссе старших курсов? Ведь сейчас первокурсников просто засыпали рефератами! С одной стороны, надо научить бывших школьников находить знания. С другой – чем-то занять, чтобы у них на буйства и прочие безобразия не оставалось ни сил, ни времени. А с третьей… Выявить тех, кого невозможно обучить и обуздать.
Так может… помочь?
Но тут магистр вспомнил негодование в голосе своего ребенка, когда бабушка решила прийти ей на выручку с мытьем полов и прислала служанок. Представил выражение лица Джен, с отвращением уставившейся на чужие работы. И решил, что не стоит.
– Ярборро!
– Рийс!
Магистры улыбнулись друг другу. За Диггори Рийсом с красными лицами и капельками пота на лбу семенили два студента, тащившие огромный стеклянный куб. Внутри он был на три четверти заполнен красным песком, на котором лежала живописная коряга инди-ели. Инди-ели – особый вид карликовых хвойных деревьев с иглами насыщенного сине-фиолетового оттенка. Они росли лишь в королевстве Рохо, в легендарной долине Красных Песков. Песок в кубе, видимо, тоже оттуда. Вокруг толстой ветки сновали три небольшие ящерицы, постоянно меняя свой цвет. Занятно…
– Скучаешь? Решил… э-э-э… завести питомцев? Рийс, ну что же ты? Мы ведь друзья. Ну, сказал бы мне, что тебе грустно и одиноко долгими академическими вечерами. Я бы пришел. Может, почитал бы тебе вслух. Зачем такие крайние меры, Дигги?
Студенты застыли, открыв рты, и чуть не уронили свою ношу.
– Заткнись, Ярборро! Аккуратней! Несите в столовую, к Хозяйке Марте!
Магистры обменялись рукопожатием и рассмеялись.
– Король Рохо сделал прощальный «подарок», в благодарность за службу. Хорошо, что Марта вызвалась забрать их в студенческую столовую. Теперь будет метаться между своими попугаями и этими… червяками. Но ты знаешь – она счастлива! И я этому очень рад. – Магистр улыбнулся светло и радостно.
– Странный подарок… Может, они ядовитые?
– Это – словесный каламбур. На языке Рохо слово «ящерица» звучит как «рийс». Они не ядовитые. Но зато баснословно дорогие из-за способности менять цвет. Во дворце короля Рохо есть зал, где их ужасно много – они бегают по особому рельефу стен. Это очень красиво. Ну и еще в королевстве верят, что они приносят богатство и счастье.
Вызов на Совет Тринадцати застал их врасплох. Недоумевая, что кому понадобилось утром в субботу, магистры отправились к коллегам.
– Слушайте, вот что за манера такая дергать всех нас в такое неподходящее время?!
Услышав привычное стенание главы гильдии водников, магистр Ярборро усмехнулся. Но вдруг понял, что сегодня думает точно так же.
Хотелось на море. Поймать последние теплые дни перед затяжными осенними штормами. А вот этого всего – глава кафедры демоноборцев, то есть уже демонологов, оглядел возмущающихся коллег – не хотелось.
Он любезно раскланялся с присутствующими. Отметил, что Корри еще мрачнее, чем в понедельник, а шрамы Томаса извиваются по лицу как клубок потревоженных змей. А Рийс… Тот отчего-то улыбался, что последнее время нервировало присутствующих не меньше, чем его персона в плохом настроении.
– Это я потревожил вас в субботу, – объявил Верховный маг. И внимательно оглядел всех присутствующих. Все постарались сделать вид, что они только рады решать сверхважные вопросы в выходной день. – К сожалению, это не терпит отлагательств.
– Позвольте заметить, – встряла магистр дар Тонг, – что и у меня есть несколько предложений по первому курсу.
Все уставились на главу кафедры огневиков с удивлением.
– Какие могут быть предложения? – озвучил единое мнение Томас дар Кавендиш. – Детей зачислили. Надо учить.
На заместителя Верховного по учебной части с обожанием посмотрели главы гильдий управления земными, водными и воздушными ресурсами. С того момента, как Томас дар Кавендиш дал себя уговорить и позволил им не читать лекции у первого курса, а спокойно заниматься своими делами, он стал их героем! На самом деле заместитель по учебной части просто не видел смысла давать главам гильдий вести занятия. Потому что быть очень сильным магом – это одно. А вот уметь передать знания… это совсем другое. К тому же Алан Ярборро уговорил Верховного взять первый курс и заняться с ними магией воды. Вот повезло молодым…
– И все же я вынуждена настаивать!
Резкий голос магини дар Тонг ворвался в мысли Томаса. Что ж за неугомонное существо!
– Вы имеете право вынести на обсуждение любой вопрос, – вынужден был признать Верховный. – Мы вас выслушаем. Сразу после того, как я представлю вам, коллеги, претендента на место тринадцатого члена Совета. Прошу вас, магистр дар Тшаг.
Ничем не примечательная смуглая женщина в белом зашла и поклонилась присутствующим.
Но члены Совета Тринадцати не обратили на нее особого внимания. Потому что увидели, как, услышав имя, дернулась Великая. Встала и властно произнесла:
– Вы не посмеете, Албертон!!!
Алан даже вздрогнул – настолько неожиданно это прозвучало от двоюродной сестры отца, которую в шестнадцать лет отправили в чужую страну, скреплять браком с правителем череду договоров о дружбе и сотрудничестве.
«Только мягкость, – любила говаривать Великая, обращаясь к матери Алана. Все знали, что та частенько ссорится с мужем-королем. – Женщина изначально слабее мужчины. Самое главное – все время давать мужчинам пребывать в этом замечательном заблуждении!»
Королева Ярборро кивала. Но отношения с мужем и сыновьями строила по-своему. А тетушка… В восемнадцать родила правителю Аога наследника – и получила титул Великой. А потом и вовсе добилась невозможного – через пять лет уговорила грозного супруга отпустить ее учиться в Академию Магии.
– Великая! – чуть поклонился матери правителя Аога Верховный, не выказывая, впрочем, никакого удивления. – Протестовать – это ваше право. Однако камень определения признал силу магистра. И, следовательно, она имеет полное право занять место в Совете Тринадцати.
– Я требую голосования!
Великая зашипела не хуже разозленной пустынной змеи. А Ярборро обратил внимание на то, что магистр дар Тшаг стояла спокойно и расслабленно. Словно все происходящее ее не касалось.
– Голосование! – торжественно объявил Верховный.
Трое глав гильдий дружно проголосовали за нового члена Совета. Подумав, к ним присоединилась и заведующая кафедрой огневиков. Так же легко отдали свои голоса в пользу магистра дар Тшаг Томас и Рийс. Как и магистр Дин.
Младший Албертон привычно проголосовал против решения отца. Вообще на этой неделе Корри выглядел сам на себя непохожим. Но хоть в чем-то себе не изменял.