Карла услышала тихий шелест халата. Кто-то встал рядом на колени и нащупал лихорадочно стучавший пульс. От успеха этого фокуса зависела ее жизнь. Эта мысль заставляла ее лежать неподвижно и не уклоняться, когда тебе оттягивают веко и по глазам ударяет свет.
— Как ее зовут? — спросил стоявший на коленях.
— Карла Уайтхед, — ответил Кларк. — Это моя жена. Мне кажется, она притворяется. — Карла услышала в его словах ярость. — Любит привлекать к себе внимание.
— У нее очень частый пульс, — сказал врач кому-то из коллег. — Очень бледные слизистые… Говорите, миссис Уайтхед потеряла сознание?
— Да, это так, — вступил в разговор Ричард. — Я только успел спросить, что с ней, как она упала на пол.
— А не может ваша жена быть беременной?
— Я… я не уверен. — Кларк старался уклониться от ответа. — Во всяком случае, она сама этого не знает.
— Карла, вы меня слышите? — спросил врач, наклонившись над ее лицом. Когда врач начал осторожно сажать Карлу, она просто постаралась расслабить мышцы. Прости меня, Боже, подумала Карла, у меня нет другого выхода. Только так я смогу избавиться от него.
— Думаю, вашу жену придется забрать в больницу. Надо будет за ней понаблюдать, мистер Уайтхед.
— Неужели это так необходимо?
— Поедемте с нами, сэр. Уверен, она захочет вас видеть.
Нет, не захочу! Не захочу!
— У нее под глазом очень большой синяк. Она получила этот ушиб еще до падения в обморок?
— Нет, у нее ничего не было. — Кларк всегда легко врал.
— Пусть они возьмут ее с собой. Ее нужно понаблюдать, — сказал Ричард, не сводя с нее глаз. — Может, у нее стресс. Ну, Марк и все такое…
— Гм… Может.
— Мне пора бежать, дружище. Скоро самолет.
— Конечно, — ответил Кларк. — Свяжись со мной. Хочу узнать, как пройдет суд.
— Я тебе позвоню.
Ее положили на носилки. Кларк играл роль заботливого мужа и шел рядом, держа ее за руку.
— Извините, сэр, — сказал кто-то, — если вы отойдете в сторону, нам будет легче пронести носилки в дверь.
Когда ее вынесли на улицу, Карла почувствовала на своей щеке чье-то дыхание и с трудом подавила дрожь.
— Карла, я передам Марку твое послание, — раздался шепот Ричарда. Она не поверила своим ушам. Какое послание? То, что наговорил для газеты Кларк, или то, которое она сунула в карман Ричарду? Ответ последовал незамедлительно. — Я ничего не мог сказать, пока Кларк был рядом. — Ричард тихо вздохнул. — Ты меня слышишь? Я все расскажу Марку.
Дыхание отодвинулось.
— Пока, Кларк, до встречи. Я тебе позвоню, дружище.
Карла была убеждена, что Кларк точно знает: она притворяется. Его тон был полон дикого раздражения. Пришлось устроить это представление, иначе занавес закрылся бы за ней навсегда. Кларк не позволил бы ей уйти живой.
— Вам повезло, — сказал Уайтхеду один из врачей, оставшийся с ними, когда Карлу внесли в машину скорой помощи. — Мы отвезем ее в больницу. Надеюсь, через пару часов все будет в порядке. — Он опять попытался окликнуть больную. — Карла, вы слышите меня?
Карла продолжала молчать. Сердце опять учащенно забилось, когда врач спросил Кларка:
— Как по-вашему, она может ждать ребенка?
— Она совсем недавно говорила, что у нее месячные.
— Во время беременности такое иногда случается. Я почти уверен, что это так. Ничего, в больнице все выяснится.
Выяснится, что никакой беременности нет, поправила про себя Карла.
— Мистер Уайтхед, нам нужны данные для регистрации. Сколько лет вашей жене?
— Двадцать пять.
— Она никогда не болела диабетом? Эпилепсией?..
Машина затормозила, и Карла взмолилась, чтобы ее отнесли куда-нибудь подальше от Кларка.
Ее положили на каталку и повезли в приемный покой отделения несчастных случаев. Она продолжала молиться.
— Это Карла, — сказал кому-то врач. — Упала в обморок в «Эдуарде Третьем». Не пьяна. Очень бледные слизистые и кожа, частый пульс. Возможно сотрясение мозга, имеются кровоподтеки…
— Я останусь с ней. — Кларк очень убедительно изображал тревогу. — Я Кларк Уайтхед, ее муж.
— Скажете сиделке все, что считаете необходимым. — Затем начальственный голос распорядился завезти каталку в бокс и задернуть полог. Карла услышала скрежет колечек по перекладине.
— Карла, — окликнули ее. — Я доктор Рейнолд, вы меня слышите?
Она медленно открыла глаза и дрожащим голосом прошептала:
— Не пускайте его сюда!
Рядом стоял крепко сколоченный мужчина средних лет с приятным лицом и копной рыжевато-каштановых волос. Он тоже понизил голос.
— Вашего мужа?
Карла кивнула. В ее глазах стоял ужас.
— Я должна от него скрыться. Пожалуйста, не подпускайте его ко мне. — Она села, поморщившись от боли в ребрах. Доктор покачал головой и велел ей лечь.
— Вы действительно выглядите не лучшим образом, моя дорогая, — прошептал он, словно говоря сам с собой, и через секунду Карла поняла почему.
Колечки звякнули снова. Она закрыла глаза, отделенная от Кларка лишь широкой спиной в белом халате.
— С ней все в порядке? — Он тут же оказался рядом и схватил Карлу за руку. — Скажите, все нормально?
Ну-ка, молодой человек, выйдите отсюда. Выпейте кофе. Не мешайте мне делать свое дело. Кларк и не подумал подчиниться.
— Я понимаю ваше беспокойство, но не смогу выяснить, что с вашей женой, если вы будете путаться у меня под ногами!
— Просто… — Кларк сделал вид, что задыхается от волнения. — Я люблю ее, у нас медовый месяц…
Карле хотелось закричать, выдернуть руку, убежать из бокса. Она собрала всю силу воли, чтобы остаться лежать плашмя, как кукла.
— Очень хорошо, но давайте будем соблюдать порядок.
Занавес снова отодвинулся, и Карла ощутила присутствие еще одного человека.
— Все в порядке, доктор Рейнолд? — спросил женский голос.
— Да, милая. Покажи мистеру Уайтхеду, где у нас автомат с кофе. И, пожалуйста, постарайся убедить его, что мы поможем его жене.
— Пойдемте со мной, мистер Уайтхед.
— Ну… может… — Карла слышала, что он колеблется. Кларк двигался так, словно подошвы его ботинок были намазаны патокой и прилипали к полу. Когда полог задернулся, она испытала безумное облегчение.
— Угу, так… Очень бледная кожа и слизистые, большой кровоподтек на щеке… Врач «скорой» прав — пульс слишком частый. — Все это Рейнолд говорил словно сам себе. — Вы слышите меня, Карла?
Она открыла глаза и сморщилась. Казалось, Кларк спрятался за пологом и ждет, чтобы утащить ее.
Последовало молчание, а потом снова скрипнули кольца. Карла инстинктивно закрыла глаза и замерла.
— Карла, он ушел в коридор с медсестрой. У нас есть пара минут.
— Он вернется, увидит, что я говорю с вами…
— Это он избил вас? — Рейнолд коснулся синяка под глазом.
— Да, — прошептала Карла, не отводя взгляда от узкой щели в пологе; на ее лбу выступил холодный пот. — И здесь… — С гримасой боли она приподняла рубашку и показала покрытые синяками ребра. — Я должна исчезнуть… Я думаю, он кого-то убил… Подставил брата, которого из-за него посадили в тюрьму… — Тут в коридоре послышались голоса, и она умолкла. Доктор выглянул из-за полога и заверил, что это не Кларк. — Он не оставляет меня ни на секунду. Все думают, что он так влюблен… — Она скривилась от боли в ребрах.
— Да, странно устроен этот мир… — Он выглянул наружу, повернулся, прижал палец к губам и жестом велел Карле закрыть глаза. Через две секунды Кларк был рядом.
— Ну, что с ней?
— Обследование, молодой человек! Понадобится обследование. — Доктор положил руку на плечо Уайтхеда. — Лиз, позвоните в третью палату и проследите, чтобы подготовили койку, — обратился он к кому-то за спиной Кларка, а потом посмотрел на Уайтхеда. — Пока ничего не могу сказать.
— Что? — Судя по голосу, Кларк пришел в ужас. — Я не могу оставить ее здесь на всю ночь!
— Придется, — с вызовом заявил доктор. — Это для ее же пользы.
— Тогда я останусь с ней!
— Доктор, в третьей палате есть одна свободная койка. Регистратор просит привезти миссис Уайтхед наверх.
— Я пойду с ней! — Кларк заметался по боксу. — Она захочет, чтобы я остался!
— Думаю, не выйдет, молодой человек. В третьей палате больше нет мест.
— Ах…
Слава Богу! Наконец-то она нашла человека, который хочет ей помочь.
— Пойдемте, мистер Уайтхед, нам надо кое-что выяснить. — Карла представила себе, как медсестра теснит Кларка, находящегося на грани истерики.
Она слышала, как Уайтхед, пытаясь из последних сил сохранить самообладание, требовал разрешить ему остаться «прямо здесь, в коридоре!»
— Дорогая, сейчас вас поднимут на третий этаж. Там есть отдельная лестница. Вы сможете уйти через запасный выход.
— А как же третья палата?
— Нет никакой палаты. Это шифр между мной и медсестрой, когда к нам поступает избитый и напуганный пациент. Наша смена кончается через несколько минут, но я все расскажу другому врачу. Наверху есть фотоаппарат. Пусть санитар зафиксирует ваши кровоподтеки.
— Как вы догадались, что мне позарез нужно сбежать от него?
— Инстинкт. Не могу спокойно видеть женщину, избитую мужиком.
Карла улыбнулась.
— Как мне благодарить вас?
— Никак. — Он усмехнулся. — Вы случайно не дочь Франчески Лайл?
— Откуда вы знаете?
— У меня хорошая память на имена и лица. Я помню газеты семилетней давности.
— Верно. — Тогда некоторые газеты напечатали фотографию Карлы вместе со снимками родителей.
— Я был горячим поклонником вашей матери, дорогая. Когда-нибудь я расскажу о нашей встрече своим внукам… Если вы подпишетесь здесь, это будет означать, что вы уходите из больницы под расписку, вопреки совету врача. Через несколько часов мой сменщик покажет эту бумажку вашему мужу.
За Карлой пришли два санитара и повезли ее наверх. Рядом шла дежурная медсестра, следившая за тем, чтобы не подпустить к ней Кларка.
— Третья палата, да? — Один из санитаров глянул на распухшее лицо Карлы. Ее восхитило, насколько четко работают эти ребята. Хотелось обнять их, поблагодарить за помощь, за то, что выслушали и поняли, что ей больше не к кому обратиться.