– А как насчет вашего одноклассника Кристиана?
– Какого еще Кристиана?
– Вольфсена. Я правильно назвал его фамилию? Крис Вольфсен.
– Да не припомню что-то. Может, он младше нас был? Я его не знаю.
– Не знаешь и не бил, так?
– Мы не трогали малышню. Не помню такого.
– Он же только на два года был младше вас.
– Слушай, Бьорн, что ты мне лапшу на уши вешаешь. Не так уж много времени прошло, я, например, прекрасно помню, что в моей школе происходило, а это было более двадцати лет назад. У меня с тобой просто мужской разговор, это не допрос. Я тебе могу честно сказать, что у меня даже документов никаких с собой нет.
– Я тебе все рассказал, если кто-то и приукрасил историю “викингов”, то это на его совести.
– Хорошо, если так, я не стану больше докучать тебе вопросами и поеду дальше. Как ты думаешь, Ульрика я застану дома?
– Застанешь, если он не на платформе, я его давно не видел.
Якобсен вышел из дома и сел за руль. Посещать Ульрика ему совершенно не хотелось, он уже был сыт по горло этими “викингами”. Он свернул на шоссе и выехал из района частной застройки. Начинало темнеть. Якобсен подумал, что в сущности, напрасно ездил к этому Йохансену. Ничего нового тот ему не сообщил.
Раздел 41Торгвальд и остальные
Звонок Якобсена поверг Эйрика в смятение. Адриан, конечно, мыслил здраво. Несколько дней свободы подействовали на его мозги самым лучшим образом. Эйрик дождался появления Гроберга и отправился в аквариум.
– Есть новости? – грозно спросил начальник.
– Есть идея по плану с Ренатой.
– Мы же уже все решили, что еще не так?
– Надо сделать так, чтобы Рената встретилась с Хильде на нейтральной территории. лучше в кафе. Пусть кафе будет рядом с магазином её отца. Надо понаблюдать за ней. Если будет возможность, побывать у Одегард в квартире в её отсутствие, поставить телефон на прослушку. Я считаю, в квартиру к Ренате Хильде не должна идти. Девушка еще не умеет работать под прикрытием.
– А если Рената не захочет встречаться с ней на нейтральной территории?
– Тогда назначим встречу в магазине её отца. Я всю ночь думал обо всем этом, мне страшно за Хильде.
– Тебе Адриан не звонил?
– Нет, с какой стати, он в Драммене, у матери гостит, – соврал Торгвальд.
– Если все же позвонит, скажи, что я девятого числа хочу его видеть у себя. Мы говорили о пятнадцатом января, но обстоятельства поджимают. Есть дело для него. А насчёт твоего плана я подумаю, у нас еще есть день до назначенной встречи. Все, работайте. Торгвальд направился к двери, но Гроберг еще что-то вспомнил.
– Да, вот еще что, вы не нашли этого Любича?
– Мы ездили в Сандакер, но по этому адресу живут совершенно другие люди.
Возможно, раньше Любич жил там, местный почтальон доставлял почту некоему С.Любичу, но это было два или три года назад. Потом по этому адресу жили Моретти. Карл Любич давал в отделе кадров именно этот адрес. Но заниматься его розыском смешно, имеет ли он какое-то отношение к делу, большой вопрос.
– А ты на самом деле собираешься передавать дело в суд в ближайшие дни?
– Если ты не убедишь меня в чем-то очень доказательном. Иди и добывай эти чертовы доказательства! Торгвальд вышел в зал. Из всей команды только Марики не было на месте, все остальные писали что-то карандашами в блокнотах. Фиксировали события дня, нисколько не приближающие их к разгадке. Около пяти вечера, когда Гроберг поднялся в кабинет Линна, и все засобирались по домам, появилась старший констебль с огромной коробкой в руках.
– Ну и как там наш подопечный?
– Спокойно работает с блаженной физиономией.
– Ну ничего себе, – заметил Гуннар, достойная покупка!
– Да, с гордостью ответила Андерсен. Несколько месяцев копила на него. Мощная штука. Двухкассетник с приемником, отличная вещь. Нейшнл, Мацусита! Буду Грига слушать, в подарок дали “Пера Гюнта” на двух кассетах.
– Завтра расскажешь, как он поёт, но сегодня надо это обмыть, – предложил Гуннар.
– Нет, только не сегодня, взмолилась Марика. У меня вечером есть одно дело, и его нельзя отложить. Она подхватила коробку и исчезла за дверью. Было слышно, как ее острые каблучки стучат по гулкой лестнице управления. За ней последовали и остальные. Лишь один Торгвальд остался. Он в рассеянности перелистывал всю хронологию дела, возвращался к одним и тем же страницам. Карандашом на полях он вставил полученные из съемки презентации “Стром Индастри” данные. Рыжая девушка. Каким образом она материализовалась в универмаге из ничего. Так не бывает. Правильным было бы предполагать, что пришла она в другом обличье. А этот, мешком стукнутый Вольфсен. На подготовке к презентации он серьезный и собранный, а в конце дня, уже после убийства инкассатора у него не сходит с лица дурацкая улыбка. Эйрик взял ключ от переговорной и кассеты из универмага, решив потратить еще час на просмотр видеоматериалов. Придя в свою маленькую квартирку, Марика разогрела себе ужин и включила телевизор. Шла программа об истории Норвегии, показывали Берген, Ставангер, Драммен. Она уже успокоилась, что не удалось слетать на несколько дней в Париж. Никто не был в этом виноват. Дело об убийстве инкассатора, на первый взгляд несложное, но рутинное, оказалось запутанным. Люди появлялись ниоткуда и в никуда исчезали, одни мотивы подменяли другие, уликам, таким простым и однозначным нельзя было верить. Покончив с ужином, она выключила телевизор и распаковала свою покупку. В большой коробке находился длинный магнитофон с пристегнутыми по бокам колонками. В подарочном пакете на дне лежали кассеты с “Пером Гюнтом”, в пластиковом мешочке она нашла соединительные провода для записи и шнур для подключения аппарата к сети. Марика вытряхнула провода из мешочка и задумалась. Какая-то мысль сверлила усталую голову. Вот, почему же раньше этому вещественному доказательству никто не уделил внимания? Она взяла в руки сетевой шнур. Он был аккуратно сложен вчетверо и перетянут плоской проволокой, очень напоминающей ту, что нашел Нюквист рядом с трупом. Ну и что, они тогда решили, что кто угодно мог её обронить или принести на обуви. Она растянула проволочку и рассмотрела её под лампой. На ней была нанесена надпись Мацусита эл. Нешнл. Внезапно зазвонил телефон. Марика вздрогнула и уронила проволочку на пол. Кто бы ей мог звонить в семь вечера.
– Привет, это Адриан.
– Ты меня удивил, ну, рассказывай, как отдыхаешь.
– Отдыхаю отлично, утром ходил в музей и к “трем мечам”. Словами не описать. это надо видеть.
– Так ты что, в Ставангере?
– Ну да, я вызволил свой автомобиль из сервиса и разъезжаю по стране. Я пытался Эйрику позвонить на работу, там никого, домой он тоже не приходил, вся розыскная группа разбежалась, хорошо, что тебя дома застал. Вы что-то решили по поводу Хильде?
– Эйрик ходил к шефу, но думаю, не переубедил его. Я могла бы лучше сыграть эту роль, но она уже влезла в дело с головой. Проволочка, вот что меня беспокоит! – колотилась мысль.
– Адриан, я хотела рассказать тебе. В общем, я купила себе магнитолу “Нейшнл” большую с двумя кассетами. Сделала себе подарок на Новый Год.
– Поздравляю, отличный выбор.
– Собственно, когда я достала из коробки сетевой шнур, то обратила внимание на то. что он скручен упаковочной проволокой. Такой же кусочек проволоки Нюквист нашел на месте преступления с левой стороны от трупа.
– Да, помню, ну и что. Эти проволочки на шестом этаже попадались под ногами.
– Вот. А я видела их в пустых коробках в кладовке Кристиана Вольфсена. Он нам показывал свои коробки, чтобы мы убедились, что они пусты и никаких денег в них нет. Так вот, в одной коробке было пусто, а в другой лежали две серых проволочки. Я только сейчас придала этому значение и вспомнила.
– Что ж, это интересно, даже очень. А удалось ли Нюквисту найти какие-нибудь микрочастицы на сумке, которую нашли под стенами универмага.
– Я не смогла еще получить данные экспертизы, у него аврал, сотни дел.
– Милая моя, надо трясти старину Нюквиста, иначе он до следующего Нового года отложит экспертизу. У него перманентно аврал.
– А что может быть на этой сумке, какие микрочастицы?
– Как знать, Марика, какие угодно.
– Наш славный Линн решил загрузить тебя чем-то, свяжись с Гробергом.
– Он же обещал 15 января. Ладно, хоть и не хочется позвоню. Расскажи Торгвальду про свои наблюдения, пусть он допросит Вольфсена в управлении. Не знаю, почему еще это не произошло раньше.
– Да, конечно. спасибо, Адриан.
– Не за что. Ты сама додумалась. У меня осталось одно дело, но это на утро. Завтра же выезжаю в Драммен, по дороге захвачу маму в Кристиансанне, она уж меня, наверное, заждалась. в гостях у сестры. Я тебе все по приезде расскажу.
Раздел 42Возвращение
Седьмого января Якобсен проснулся чуть свет. Он вообще плохо спал в гостиницах, ему снились какие-то тревожные сны, мешали соседи за тонкими перегородками и прибывающие гости с чемоданами на колесах в коридоре. Он включил свет и достал из ящика письменного стола-бюро карту города. Посмотрев на часы и убедившись, что до завтрака еще целый час, он выключил свет и снова прилег. После завтрака он собрал свои вещи, выписался из отеля и пошел к автостоянке. Ночью шел снег, на крыше его форда высилась снежная шапка, а лобовое стекло частично покрылось льдом. Якобсен очистил его и сел за руль. Глянув на приборную доску, он понял, что придется заправиться и поехал в западном направлении. Поравнявшись с оградой кладбища Эйганес, он остановил машину. У входа он зашел в лавку цветочницы и купил две лилии. Кладбищенская контора, расположенная на втором этаже была открыта, и Адриан поднялся по лестнице. Здесь он увидел старичка в круглых допотопных очках. Дед напевал какой – то тоскливый мотив и поливал цветы в горшках. Увидев посетителя, он спросил:
– Что угодно господину?
– Я тут проездом, и хотел бы положить цветы на могилу родственников. Вольфсен и Сольхейм. Мать и дочь. Старик выбрал одну из книг.