Глобальную акцию Возрождения решили приурочить к так называемому Дню Победы - августовскому торжеству. Люди всерьез празднуют смерть тридцати двух миллионов российских граждан, отдавших свои жизни в неравном и нечестном бою.
Конечно, не сопротивляйся Москва, жертв среди мирного населения было бы вдвое меньше, но военные не знали, что американцы сработают столь "благородно", попросту уничтожив ракетно-ядерный потенциал. Они выполняли свой долг и все погибли, как и первопрестольная...
Они с Миланом сидели в полюбившемся им летнем ресторанчике. С расположенной на втором этаже веранды открывался прекрасный вид на Джорджтаун - самое приятное место во всем Вашингтоне. Сама американская столица, даром что была и чистая, и ухоженная, и современная, почему-то Кириллу по душе не пришлась. Веяло от нее этаким стеклянным холодом, свойственным для корпораций и прочих крупных организаций. А вот Джорджтаун - совсем другое дело. Здесь еще можно было уловить дыхание иного времени, совсем уже далекого.
Уютный старый город с мощеными улочками. Никаких назойливых автомобилей, только бесконечные потоки веселого любопытного люда, бегущие во всех возможных направлениях по улицам.
Нормальные люди ведь ни при чем, - вздыхал Кирилл. - Как бы мы ни старались, и все равно зацепит.
Россиян тоже зацепило, - невозмутимо говорил Милан да потягивал из трубочки свой молочный коктейль. Он пил его ледяным, не давая согреться. Кирилл так не рисковал - начинали ныть зубы.
Око за око, значит, - резюмировал Кирилл.
Что ж, это жизнь, а не сказка. Здесь часто страдают невинные души. Возможно, не такие уж они и невинные. В конце концов, американцы сами выбрали себе такого президента, а потом поддержали его решения. Нет уж, Кирилл устал всех жалеть. С этой не только надоевшей, но еще и опасной привычкой покончено. Пора подумать о себе. И о тех, кто действительно дорог.
Что потом будешь делать? - спросил Кирилл Милана, чтобы поддержать приугасший разговор. Молчание навевало тоску, несмотря на солнце и звучавший отовсюду смех.
Да шут его знает, - последовал честный ответ. - Наверное, как и ты, найду себе какую-нибудь хорошую девушку, женюсь там, что ли. Детей заведу, или, допустим, кошку. В общем, остепенюсь. Даже Арсентий, кажись, остепенился, а я...
Вы до сих пор мне кости перемываете, значит?
Кирилл подскочил и больно ударился коленом о стол - нога аж занемела, отчего стало неудобно стоять, но Кирилла это не волновало. В двух шагах стоял Арсентий собственной персоной, и широкая его улыбка излучала самое неподдельное, искреннее счастье на свете.
Они обнялись, после чего Сеня сразу задал наводящий вопрос.
Мы где вообще? Не в Европе?
В Вашингтоне, - важно сообщил Милан. - Округ Колумбия, говоря точнее. Если честно, мы здесь по делу, так что больно-то нас не отвлекай.
Совсем от рук отбился, шкет, - потрясенно произнес Арсентий, глядя на Милана. - И чего это вы тут делаете?
Долгая история, - сказал Кирилл. - Да и здесь не хочется ее рассказывать - слишком шумно.
Тогда пора прогуляться, - решил Милан. - Заодно осмотримся лишний раз.
Спустя минуту все трое сами очутились посреди толпы. Кто-то изучал витрины магазинчиков и лавок, кто-то пытался поймать кадр для открытки или статуса в социальной сети, а кто-то просто шел из пункта А в пункт Б, мысленно проклиная первых и вторых.
Сияло утреннее солнце, уверенно разгоняя остатки ночной прохлады и нежно касаясь кожи. Кириллу очень хотелось с разбегу плюхнуться в какой-нибудь водоем и сделать хороший такой заплыв, минут хотя бы на тридцать. Но кроме неприятно попахивающего какой-то болотной тиной Потомака в радиусе ближайших километров - ой, то есть, миль - ничего подходящего не наблюдалось.
Ты-то здесь какими судьбами? - посмотрел Кирилл Сене в глаза. Тот в легкой растерянности развел руками и как-то неуверенно ответил.
Да вот почудилось мне, что вы здесь замышляете нечто грандиозное. И начало прям зудеть - иди, иди, иди! В общем, я не мог пропустить. Тревожно стало, неуютно, плохо спал, плохо ел, плохо....
Можешь не продолжать, - оборвал Милан Арсентия. - Поняли мы, поняли. Так, собственно, планов у нас и впрямь громадье.
Только не знаю, стоили ли они, чтобы ты сюда возвращался, - честно произнес Кирилл. - Обратно ведь тебе дороги нет. Точнее, она весьма труднодоступна.
Они протиснулись сквозь заградительный отряд из двух дюжин разновозрастных китайцев, вооруженных новомодными глазными камерами. Теперь они стояли, придурковато щурясь и медленно водя головами из стороны в сторону, ловя кадры. У каждого на шее висела и обычная камера, чтобы, если возникнет такая необходимость, запечатлеть себя, любимого.
Мне обратно и не надо, - отмахнулся Арсентий.
Кирилл только что понял, что они не просто шли в неизвестном направлении, но Арсентий вел их. И привел, в итоге, к уютному неприметному кафе с одним-единственным столиком на улице - остальное скрывалось в каменной прохладе старинного дома.
Наслаждаясь эффектом, Арсентий смотрел на друзей с нескрываемым удовлетворением - наконец-то и он их чем-то удивил, поразил в самое сердце. Милан же с Кириллом с минуту стояли, разинув рты.
61.
Ори невозмутимо поглощала мороженое, разделываясь, кажется, уже с третьим банановым шариком. На лице девушки можно было легко прочесть истинное счастье - она только что познала дзен.
У них мороженого нет, представляешь? - с усмешкой произнес Сеня. - Я ей еле-еле объяснил, что это такое, а то наотрез ведь отказывалась.
Кирилл слышал эти слова как сквозь вату. Милан, судя по окаменевшему от удивления лицу, тоже. Вот это поворот.
Привет, - сказал, наконец, Кирилл Ори.
Ну, здравствуй, сын Горака, - ответили ему с набитым ртом.
Хе-хе... Занесло тебя... Надеюсь, тебе тут понравится, - пробормотал Кирилл и обратился к Сене. - Ты хорошо подумал, прежде чем делать такой шаг?
Ответом был внимательный взгляд. Тяжелый, пронизывающий - совсем как ветер на планете Первых. От него никуда не ускользнешь. Раньше Арсентий так никогда и ни на кого не смотрел.
Да, - просто вымолвил он.
Собственно, на этом разговор можно было бы счесть завершенным, ибо Кирилл почему-то перехотел слишком сильно расспрашивать друга или, тем более, поучать его.
Конечно, шесть месяцев - не самый большой срок, но не маленький. И Кирилл безошибочно уловил в поведении Арсентия что-то новое, располагающее к себе. Он стал серьезнее, что ли. Нет, скорее, ответственнее. В голосе Сени явственно слышалась готовность взять на себя ответственность, причем не только за себя, но и за других. Как минимум, за одного, ставшего ему самым близким человека.
Причина перемен в характере Арсентия прояснилась спустя пару секунд, когда Ори, кряхтя, неуклюже выбралась из-за стола. Для такого срока живот у нее выпирал очень сильно, словно уроженка далекого мира уже была на сносях.
Не мог я позволить ей там рожать, - пояснил Арсентий, тепло глядя на Ори. Та подошла, положила Сене голову на плечо и по-английски, с непередаваемым акцентом, задала невинный вопрос:
Твои друзья заплатят?
Милан прыснул и отвернулся. Кирилл сдержал смешок.
Заплатим, конечно, вы ж тугриков с собой не прихватили.
Он пошел в кафе, дабы проспонсировать угощение сениной дамы сердца, слыша за спиной вопрос Милана.
А ты чего это ее буржуйскому-то научил? А русский?
Тебе-то что? Ты сам к России никакого отношения не имеешь. Английский, как ни крути, язык мира. Да и самый легкий.
А родителям что скажешь? Вообще - всем?
Ну, тут я рассчитываю на вас, - признался Сеня. - А родителям скажу, что она... Хм, из Исландии, к примеру. Или еще из какой дыры.
Исландия - одно из самых благополучных государств, вообще-то...
Иди-ты!
С улыбкой на лице Кирилл подошел к стойке. Объяснил официантке, что к чему, оплатил наличными и вернулся на залитую солнцем улицу. Погожий денек разгулялся на отлично, хотелось развеяться, тем более, что до вечера времени предостаточно.
Не думал я, что попаду сюда, - разводил руками Сеня, пока все четверо неспешно - входя в положение Ори - шагали по раздражающе узкому тротуару Проспект Стрит, готовясь свернуть налево, к университету. - Ори нужен покой, нам бы поближе к дому...
Мы поможем, - сообщил Кирилл. - Прямо сегодня. Потому что дольше вам здесь оставаться нельзя - завтра ведь праздник, не забывай.
Не стоит называть это гадство праздником, - поморщился Сеня.
Что такое "гадство"? - не поняла Ори.
Стоило ребята добраться до университетского сквера, как Кирилл принудительно усадил Ори на лавочку. Арсентий, не желая бросать подругу, присоединился к ней. Милан, подумав, тоже приземлился. Стоять остался лишь Кирилл, теперь обреченный играть в лектора - он-то надеялся, что слово возьмет Милан.
Времени на долгие посиделки, увы, не было. Уже завтра должно было начаться серьезное действо - первая операция Возрождения мирового масштаба. Именно поэтому Сене следовало как можно быстрее убираться из Округа Колумбия.
Помнишь скоростные туннели на Тайе? У нас есть то же самое. Отыскали и освоили пару месяцев назад. Сейчас я сделаю звонок, и вы поедете на границу Западной Вирджинии и Северной Каролины, к горам. Оттуда переправитесь в Европу, в Альпы. Вас встретят и поселят в тихом месте, пока все не уляжется.
А вы-то как? - севшим голосом спросил Арсентий, неизменно далекий от подобных мероприятий. - Что вы вообще затеяли?
Позже расскажем, - закрыл тему Милан. - Вкратце: мы здесь сидим уже почти месяц - молодые бизнесмены из Европы, приехали в самую свободную страну мира с идеей крутого стартапа. У нас вечером важная встреча - контрольная, так сказать. С большими дяденьками. Нам нужно подготовиться, чтобы не подвести остальных. Завтра мир начнет меняться, Сеня, как бы пафосно это не звучало. Мы вскроем полторы сотни нарывов по всему миру, синхронно. Гноя выплеснется немало. Понадобится какое-то время, чтобы все вернулось в норму, чтобы новый порядок устоялся... М-да...