Решив одну проблему, я занялся другими. Где мне кормилицу найти? И вообще, что с малышом до этого момента делать? Заметался я по дому как ошпаренный. Позвонил Фалулею, узнал номер словесника той кормилицы, которую он подобрал для Татьяны на всякий случай. Связался с ней и срочно потребовал женщину к себе. Узнав, что у неё нет мобиля, зарычал и помчался за своей служанкой.
Через пять минут Катерина Ивановна с пищащим свёртком на руках сидела на заднем сиденье моего мобиля, а я мчался по Москве. Повезло, что Татьяна с Фалулеем подыскивали кормилицу поближе к дому. Вскоре я барабанил в дверь по тому адресу, что узнал.
— Корми, — влетел я прихожую, стоило женщине открыть дверь.
Та опешила, но, услышав уже требовательный плач младенца, сообразила, в чём дело.
— Это не ко мне, а к сестре, — повела она за собой. — А мамочка где?
— Не твоё дело, — рыкнул я.
Женщина опасливо покосилась на меня и промолчала. Так необходимая кормилица обитала в одной из комнат в конце коридора.
— Сонька, к тебе господин с младенчиком, — позвала моя сопровождающая кого-то и удалилась.
Упомянутая Сонька оказалось дородной бабищей под центнер весом и лет сорока от роду.
— Вы кормилица? — опешил я от такого явления.
— Она самая, — подтвердила женщина. — Давайте, что ли. Сейчас ведь заголосит.
Малыша я передал вовремя. Жалобный плач заткнулся сам собой, когда необходимое питание было предоставлено.
— Мальчик? — уточнила Сонька.
— Сын, — подтвердил я.
— Как назвали?
— Э-э-э… Иваном.
— Угу, — кивнула женщина и перешла к обсуждению насущных вопросов.
То, что я не смогу ездить в каждое кормление малыша к Соньке, было понятно сразу.
— Я пока вас ждала, молочко сцеживала, — явно перепутала меня с кем-то другим кормилица. — Так что, господин, не переживайте. Полгода поживу у вас, питание, одежду вы мне обеспечиваете. В месяц сто рублей и хочу такой… ну… музыку играет… — никак не могла подобрать определение Сонька. — А! Музыкальный амулет с дисками извольте подарить.
— Будет, — согласился я со всеми пунктами.
— Забирайте своего Ваньку, сытый он уже, и придержите немного, — женщина показала мне как. — А я пока соберусь.
Много вещичек дама брать не стала. Повторила, что рассчитывает на обновки и потому тащить остальное барахло не намерена. Я же размышлял, что для младенца в доме ничего и нет. Кто мог предположить, что такое мне в голову взбредёт? Сам в шоке. Значит, вторым пунктом после приведения Соньки к клятве, покупка всего того, что нужно ребёнку. Фургон у Фалулея взять, что ли?
До ночи я успел решить все дела. Пристроил кормилицу в одной из гостевых спален, всучил ей Ваньку и помчался на закупки. Не только для малыша нужное брал, продуктами также закупался основательно. Сонька дама крупная, ей питание нужно соответствующее.
Ближе к ночи я немного успокоился и вспомнил, что не узнал, где же родной ребёнок Соньки.
— Немолодая я, умер мой младенчик, — сообщила женщина без особых эмоций.
— Сочувствую, — пробормотал я.
— Не… нормально. Я же его от Пашки алкаша родила. Ни денег, ни будущего. Зато как кормилицу меня хорошо снабжали. Я около года как детишек кормлю. Ваш четвёртый, и хоромы здесь гораздо лучше. — Женщина обвела взглядом помещение.
Время приближалось к полуночи, когда я набрал номер Фалулея.
— Ты в курсе, что Евдокия с ребёнком умерли? — задал я в лоб вопрос.
— Да, Кирилл звонил и как-то невнятно лепетал.
— «Лепетал» он по той причине, что у меня внезапно появился воспитанник грудного возраста.
— Ого! — оживился Фалулей. — Подожди-ка, я сейчас лично приду, гляну.
Порталами Фалулей добрался быстро. Выслушал краткую историю обретения мной сына и ничего не сказал против.
— Сильная магия, перспективный малыш. Воспитывай, — подвёл он итог. — От меня что-то нужно?
— Нужно, — кивнул я и стал описывать, что такое радионяня и для чего она нужна.
— Почему раньше не вспомнил о таком полезном амулете? — возмутился Фалулей.
— Потому что у меня ребёнка не было.
— Пошёл думать, — вздохнул Фалулей. — Татьяне говорить о смерти Евдокии не стану, чтобы не тревожить, ты же знаешь, какие женщины мнительные.
Не только Татьяне ничего не сказали. Похороны Евдокии Высоцкой прошли тихо, без оглашения в газетах. Сабуров, конечно, приезжал в Цареморск. Тело Евдокии Высоцкие забальзамировали и дождались боярина. Кирилл звонил, рассказал, что официально ребёнка похоронили раньше матери и Сабуров с женой его не видели. Куда на самом деле исчез ребёнок, главу рода Высоцких не волновало. Он решил, что преданные ближники избавили его от лишних хлопот. Подробностей Кирилл не сообщил, но мне хватило и этого, чтобы понять основное.
На пятый день рождения Ваньки появились оба друга. Один радионяню принёс, второго волновал вопрос, как я ребёнка зарегистрирую.
— Как воспитанника, — уверенно заявил я.
— И где ты его взял? — скептически поинтересовался Кирилл.
— У Соньки, которая кормилица, выкупил.
— Не поверят.
— Главное, чтобы документы оформили, а не веру проверяли, — огрызнулся я.
— Нужно оформлять, — стал сразу собираться Кирилл. — Я тут разузнал и подготовил всё необходимое.
— А я на пацана посмотрю, — не стал спешить Фалулей.
Ребёнок выглядел гораздо симпатичнее, чем в первые часы после рождения.
— Ничего себе! — шёпотом восхищался Фалулей. — Как куколка маленькая.
— Брови будто нарисованные, — удивлялся Кирилл, склонившись над люлькой.
— Красавчик ещё тот будет, — подтвердил я.
— И магия уже сильно сияет, — продолжил Фалулей. — Ты всё правильно сделал. Воспитаем из него отличного парня. Он тебя будет считать отцом.
— Мне бы родаки не позволили его оставить, — оправдывался Кирилл.
— Мы тебя не виним, ты же наследник, а не глава, — приободрил Фалулей нашего друга. — Поехали делать документы мелкому.
С регистрацией проблем не возникло. Мать имеется (Сонька за тысячу рублей согласилась), отец тоже. Я родовитый, но сына признал. Записали мальчика Иваном Анохиным. Конечно, для всех он будет бастардом, а мне на мнение общественности наплевать.
— Князю не понравится такой казус, — предположил Кирилл.
— Думаю, и Алёна Васильевна не будет в восторге, — хмыкнул Фалулей.
— Жениться на княжне я никогда не стремился, — ответил друзьям.
— Лучше до лета мелкого никому не показывать, — предложил Фалулей. — Соньку потом ушлём куда подальше, мозги ей прочистим и денег оставим. Пусть кто хочет ищет мамашу.
— Татьяне расскажешь?
— Не нужно ей знать, что пацан тебе неродной.
— Она у тебя умная, сама сообразит, что это может быть Высоцких отпрыск. Вычислит по дате.
— Не вычислит. Мы же оформили день рождения на пять дней позже. Все в курсе, когда хоронили Евдокию и малыша, — ответил Кирилл.
— Продолжайте придумывать полезные вещи для детей, — напутствовал Фалулей перед уходом в Цареморск.
Насчёт изобретений он был прав. Соньке я доверял гораздо меньше, чем радионяне. Кормилица могла преспокойно дрыхнуть, не обращая внимания на детский плач. Чтобы мне не дёргаться постоянно, проще было иметь приборчик, оповещающий о том, что малыш проснулся и голодный.
Кирилл под предлогом дел в Москве остался помогать мне с Ванькой.
— Как ты его, такого крохотного, на руки берёшь? Не страшно сломать что-нибудь? — наблюдал он за моими попытками перепеленать младенца.
— Ты бы видел, как я его купаю, вообще инфаркт можно заработать.
— А кормилица?
— У этой дойной коровы своих детей сроду не было. Что ни спросишь, она не знает.
— Повезло, что ты магией пелёнки можешь чистить. Нужно дополнительно амулетов чистки прикупить в лавках для детей.
— Памперсы! — внезапно осенило меня.
Мелкого я передал Кириллу и занялся рисованием, поясняя по ходу дела детали.
— У нас таких и материалов нет, — озадачился друг.
— Пусть Фалулей придумывает.
Но позвонить ему я не успел. Телефон затрезвонил так громко, что Кирилл вместе с ребёнком шарахнулся от меня в сторону и заворковал над сыном, успокаивая.
«Виброзвонок нужно установить», — сделал я себе зарубку в голове.
— Сын родился! — завопил по телефону Фалулей, его услышал даже стоящий в нескольких метрах от меня Кирилл.
— Поздравляю от всех нас. Как назвали?
— Александр. Татьяна чувствует себя хорошо. Дед орёт на радостях, — ответил Фалулей сразу на все возможные вопросы. — Я тоже пошёл отмечать.
— Как быстро меняется наша жизнь, — вздохнул почему-то Кирилл и улыбнулся, разглядывая Ваньку.
Глава 29
Татьяна в Цареморске задержалась надолго. Особых дел для неё в Москве не было, она занималась сыном и была не в курсе изменений в моей семейной жизни. Фалулей и Кирилл целыми днями пропадали на строительстве канатной дороги. Один я, кормящий папаша, сидел с Ванькой в особняке. Пару раз выбрался по приглашению князя во дворец и не на пиры, а просто на домашний обед. Три раза сводил Алёну в новомодные рестораны с караоке и предпочёл беседовать с ней по телефону, чем посещать такие сомнительные развлечения. Да и не до прогулок с девицами мне было.
Из значимых событий начала года можно отметить сватовство княжеского наследника к Людмиле Журавлёвой. На юге Журавлёвы известный род. Практически все корабли княжества построены на верфях Журавлёвых. Наследник пожелал невесту из этого рода, и князь согласился. Думаю, что не последнюю роль здесь сыграло то, что Журавлёвы породнились с Бобровскими, которые благодаря Фалулею в фаворитах у князя.
Сам князь и наследник в Цареморск не ездили. Заслали, как и положено, сватов, оговорили примерную дату свадьбы — не раньше чем через год. То есть после окончания Людмилой первого года обучения в школе магии. Фалулей в цветах и красках расписал, как сватали наследнику невесту. В Цареморске надолго запомнят это событие. Кстати, у Журавлёвых осталась «непристроенной» последняя из трёх сестёр — Светлана. По словам того же Фалулея, девица долго и пристально разглядывала нашего Кирилла. Подумаешь, вдовец! Зато богатый, молодой, симпатичный и наследник рода.