— Никак нет, — качнул головой Драго. — Но мы должны были знать причины.
— Что ж, раз мы со всем разобрались, — я встал, желая как можно скорее остановить назревающий конфликт, — пора и честь знать. Леди Таурус, вы великолепны. Я искренне благодарен за такой приём. Обещаю, скоро я пришлю к вам всю необходимую помощь и сдержу обещание.
— Буду ждать и вас лично, лорд Сэйвер, — усмехнулась Гиллен, легонько шлёпнув меня прямо на глазах у остальных. — Мои люди вас проводят.
Среди моих союзников повисло неловкое молчание. И только когда мы вышли из замка, оказываясь среди неприветливых построек и замкнутых людей, я спешно к ним повернулся, открыв рот.
— О нет, ничего не говори, — поднял руку Рин, призывая меня молчать. — Босс, не знаю, что за волшебный у тебя хрен, но ты им всех нас от рабства спас, мне ли не знать. Если им же ты земли завоёвываешь… я только за.
— Конечно, за, — фыркнула Лея, первой отворачиваясь и направляясь в сторону ворот из города. — Повезло просто, что мать-одиночка попалась. Будь правителем мужчина, я бы посмотрела, что бы ты делал. Использовал бы иные методы?
— Женил бы на себе его дочь, — хохотнул Драго, тоже направляясь вслед за Леей, но махнув и нам следовать за ними. — Что у вас, кстати, с моей сестрой? Разве это не измена?
Пока они всё это обсуждали, я думал, что больше Драго со мной не пойдёт… Конечно, он шутил, но мои похождения и правда можно было считать очередным предательством. Но уж очень хорошо в руки шла добыча.
По пути назад я был всё время насторожен и озабочен, боясь, что что-то может пойти не так. Ожидал нападений, высматривал преграды. Но всё шло удивительно гладко.
Мы очень быстро продвигались по землям Таурусов, что меня это даже пугало. Больше эти закрытые люди не казались мне какими-то враждебными, скорее уж слишком замороченными о своём. А я вполне представлял, как сам буду управлять тремя королевствами, наладив здесь всё. Знаю, это как-то слишком наивно, ведь правление на деле сталкивается с массой сложностей, но, как показывает практика, достаточно окружить себя теми, кто сможет распоряжаться вместо меня.
Вон, я как поставил Мору задачу, так он и справляется с нею. Время идёт, а я уже и не задумываюсь, как оно само там всё ладится без моего вмешательства. Хотя едва ли так можно и с тремя королевствами поступить.
И с этими мыслями я преспокойно держал путь домой. Казалось, ничего не может испортить мне ощущение того, что всё под контролем. Даже когда впереди замаячил дым, я до последнего думал, что это где-то далеко и о ком-то другом.
Но когда я сумел разглядеть впереди родные стены, меня буквально прошибло ледяным потом. Целые башни лежали на земле, а замки походили на давно забытые руины. Неизвестный противник стрелял из пушек, из-за чего жертв было совсем немало. Что уж говорить о потерях в постройках — даже стена крепости бы не выстояла под таким напором.
Самое главное, что раскалённый камень ещё даже не успел остыть, испуская лёгкий дымок. Хотя никаких сил нападавших я уже не мог заметить. Оставалось только опросить выживших.
Мы ускорились, желая понять, что же там, чёрт подери, произошло.
Глава 7
Мы шли по знакомым тропам, обветренные лица наших лошадей потускнели от пыли, а у меня в душе щемило, как при потере старого друга. Замки, которые когда-то возвышались, как гордые стражи на границах моего владения, теперь были лишь жалкими руинами.
Я чувствовал себя странно, как будто сам оказался в плену своих мыслей — время будто остановилось, и каждый шаг к дому напоминал мне о произошедших изменениях. Вдоль дороги мы встречали немногочисленных выживших — людей, которые были поражены разрушениями. Они выглядели изможденными, почти призраками.
Я останавливался рядом с каждым, рьяно спрашивая, что произошло, как так вышло, что некоторые приграничные замки превратились в руины. В ответ слышал только хриплый шёпот о том, что это был «Привет» от знатного дома Сагитариус, который пришёл вместе с боем и разрушением.
«Привет» — это слово словно обжигало язык. Саги — неизвестный мне пока противник, с которым мы даже не думали обращаться к открытому конфликту. Пока я слышал о них лишь от Таурусов, так что совсем не понимал, чем вызвано подобное обращение. Зачем? Чего ради совершенно неизвестный мне дом решил играть по-чёрному? Возможно, всё дело в Таурусах? Саги прознали, что я собираюсь оградить новых союзников от патологического влияния северных земель. Что ж… этого нельзя исключать.
Где-то внутри меня поселилось понимание: эта жестокая игра была не просто так.
Мы продолжали осматривать развалины. Я вспоминал, как ещё несколько недель назад смеялись и пили вино, обсуждая планы на будущее. Теперь вместо этого я беседовал с женщиной, чьи глаза сверкали ненавистью. Она рассказала мне, как на её деревню напали в полночь, как они вырвали мир из нежной тишины, как они оставили за собой лишь смерть и запустение.
Мне было тяжело смотреть ей в глаза, и я понимал, что ничего не смогу сделать, чтобы вернуть её утерянный покой. И это касалось всех, кого я приютил. Да, я мог исцелять раненых сутками, чем и занялся, но пока не представлял, как вернуть утраченный покой и доверие. Либрионы не смогли изменить ход моей власти, а Сагитариусы в одно нападение разрушили всё, что я строил. Бывшие рабы благодарили меня за исцеление, но я видел тьму в их глазах.
Отстраивая свои замки вновь, я уяснял для себя: восстановление будет не просто физическим процессом, это будет камень на камень, а за ним — восстановление доверия между людьми. Я знал, что теперь мне предстоит не просто вернуть свою землю, но и найти новый способ существования, чтобы сделать всё возможное, чтобы не допустить подобного никогда больше.
Повезло, что это отлично клеилось с условиями Гиллен. Теперь я прекрасно понимал, что выживать рядом с такими соседями просто невероятно сложно. Гиллен раз за разом настраивала мир, покой, а эти ублюдки приходили и всё рушили. Что ж… были у меня идеи, как всё это разрулить. Я прекрасно понимал, что с некоторыми нельзя договориться. Дом Саги показал себя воинственными идиотами, а с ними дела нужно было решать иначе.
И я уже всё придумал. Оставалось лишь подготовить почву, которая должна была затянуть в себя множество противников. Я уничтожу дом Саги, завоюю их земли, силой заставив принять меня. У них был шанс решить всё это мирно, но раз пошла такая пляска… Следующий удар будет за мной.
Но ряды моих людей и так поредели. Через неделю подсчётов и стойки, Виетта притащила мне список погибших. Их было около двух сотен. Марта стала помогать с делами по собственной воле, несмотря на забастовку Шаи, которая отказывалась даже комнату покинуть. Виетте явно было скучно сидеть на одном месте, так что она потихоньку набивала себе очки доверия, оказавшись довольно послушной и… грустной.
Я даже спросил, отчего она такая печальная, хотя это странно — спрашивать проданную пленницу о подобном. Так и оказалось: Марта грустила, что её совершенно не ценили как солдата, отдавшего всю себя службе и короне. Похоже, она даже затаила обиду на Либрионов, а мне это было только на руку.
Так вот, две сотни погибших. Ещё почти восемь сотен голов добровольно ушли, вернувшись к старым хозяевам или отправившись в вольные хлеба. К счастью, в основном это были те, кому я так и не нашёл применения — сексуальные рабы и просто пленники, проживавшие жизнь в клетке без дела. Те, кто привык работать или биться, никуда не делись, зная, что тут гораздо лучше.
Но так или иначе у меня было меньше голов. Да, ртов тоже, но теперь катастрофически не хватало рук на отстройку, обработку земли и содержание всех этих земель. Благо хоть монет было вдоволь, а казначей Мор отлично с ними управлялся, жадничая каждой копейкой. Он из раза в раз находил более дешёвый способ, чем от него хотели строители. Мне это определённо нравилось, так что я не вникал, занявшись другими делами.
А именно… пришёл на бал в честь рождения Бэкки — матери Прим.
Вечер обещал быть волшебным, когда я вошёл в замок, где проходил бал. Стены величественного сооружения, построенного в южном стиле, были декорированы бархатными драпировками глубокого изумрудного цвета, а массивные люстры из хрусталя светились мягким золотым светом, создавая атмосферу благородства и изысканности.
За огромными окнами, украшенными цветами, можно было разглядеть ухоженный сад, где пелись песни тысяч ночных птиц, а необычные светильники плавали в воздухе, как огоньки. Я чувствовал себя немного не в своей тарелке, но осознание того, что атмосфера полна жизни и радости, помогало справиться с волнением.
Гостями были самые знатные особи со всего юга — мужчины в строгих фраках, женщины в великолепных платьях из шелка и атласа, усеянных драгоценностями, которые переливались при каждом движении. Переливы разговоров, смех и мелодия лютни заполняли просторный зал, наполняя его жизнью и энергией. Я остановился, вдыхая аромат цветов и выпивки, заполнивших воздух, и позволил себе немного расслабиться, воочию ощутив атмосферу праздника.
Глазами я встречал многих знакомых, кивая им или поднимая бокал шампанского. Даже успел встретиться с именинницей, от души поздравив. Я искал, на самом деле, всего одну особу, ведь я не видел Прим уже много недель. Я даже начинал переживать, что её и вовсе не будет на празднике.
Но уже через мгновение в толпе я заметил одну особу — в её величественном платье, которое каплями росы блестело на свету, скрывалась загадка. Эта девушка была в маске львицы, скрывающей явно знакомое мне лицо. Я почувствовал, как сердце забилось быстрее — её движения были полны грации и загадки, и, казалось, весь зал застыл вокруг неё.
Разговоры, смех и музыка словно улетучились, когда она направилась ко мне, её крохотные шаги почти не слышались. Я стоял как вкопанный, ожидая, что промолвят её алые губы. И вот, она заговорила, её голос звучал, как мелодия, лаская слух: