Глава 8
Уже после обеда я ехал на лошади, вдыхая свежий южный воздух, полный ароматов привычной земли. Солнце уже начинало опускаться с зенита, окрасив небо в тёплые оранжево-жёлтые тона. Ужасные мысли о предстоящей встрече с лордом Скорпио постепенно стирались из моей головы, и я наслаждался моментом.
Рядом со мной, словно тень, следовал молчаливый посланник на верблюде; его фигура казалась смутной на фоне раскалённого воздуха. Он не говорил ни слова, но я понимал, что его молчание было частью его работы — молчаливого, внимательного наблюдателя, которому предстояло оценить каждый шаг.
Мне трудно было решиться на разделение с остальными, но неожиданно Леоны поддержали моё решение. Похоже, им было лучше нас всех известно, какой армией и силой обладает дом Скорпио. Я буквально каждый раз вздрагивал, когда поднимал глаза на Райана Леона. Он ужасно переживал о дочери, но всё же понимал, что они в крайне невыгодном положении.
Так я и уехал ещё до того, как их небольшая армия выступила на север. Герда всё-таки временно была с Леей. Ещё я написал письмо для леди Таурус, чтобы три сотни голов не задерживали. Вот честно, за себя вообще не переживал, а вот благополучие миссии на землях Саги доводило меня до трясучки. Хотя я и продолжал теплить надежду, что успею отметиться у Скорпио, а потом нагнать своих. Сложность была в том, что дом Скорпио находился вообще в другой стороне.
Прошлый день миновал в бесконечных размышлениях, и сейчас, когда мы покидали земли Леонов, на меня накатывало волнение. Не всепоглощающая тревога, охватывающая все части тела, а лёгкий, ненавязчивый тремор рук. Вскоре, поймав себя на мысли, что наш путь лежит в пустыню, я почувствовал лёгкую дурноту. Пустыня — это территория, полная опасностей, но в то же время она приведёт меня в неизвестность.
Мы ехали молча, неспешно. С каждым часом солнце поднималось выше, а жара становилась невыносимой. Мы продолжали двигаться вперёд, и каждый шаг отдавался упрямым стуком копыт. Часы сливались в бесконечность жарко палящего солнца. Признаю, это всего пара дней пути, но я не был готов к подобным испытаниям. Посланник и ухом не вёл, а я мечтал о паре минут отдыха.
В какой-то момент призрачный горизонт слился с реальностью. Песчаные дюны начали подниматься, и перед нами вскоре открылся великолепный оазис. Сколько раз я мечтал увидеть его издалека — и вот он, как мираж, стал явью. Я скинул с себя усталость и направил лошадь к тёмно-зелёным пальмовым деревьям, которые, уподобляясь вспыхнувшей надежде, разгораживали небесную бездну.
Примчав к оазису, я буквально сполз с лошади, чувствуя, как напряжение покидает меня. Ноги устало стонали, а от жажды язык прилип к нёбу. Я мог видеть, как в нехитром колодце искрится чистая, свежая вода — это было великолепие, полное жизни. Бойко подойдя к нему, я заполнил флягу и, не медля, наклонился к воде. Как же приятно было видеть, как струи воды стекают по моим рукам, обжигая холодом и принося облегчение.
Я глотал слишком жадно — и замер, наслаждаясь этим чудом. Посланник оставался на месте, наблюдая за мной, как будто не желал приближаться к этому источнику радости. Возможно, он предпочитает свою простую жизнь на верблюде, но мысли о воде смущали меня. С каждым глотком я вновь ощущал, как силы возвращаются. В порядке бродячего воина, который знает, как важен отдых, я сел на мягкий песок, закрыв глаза.
Скоро нам пришлось продолжить путь. Он вообще был довольно тревожным, несмотря на оазис, который мы недавно оставили позади. Я чувствовал, что мрак сгущается вокруг, и в воздухе витало что-то недоброе. Мои мысли блуждали вокруг предстоящей встречи, и я знал, что лорд Скорпио не оставит меня в покое.
Возможно, это была всего лишь параноидальная мысль, но внутренний голос шептал, что опасность неподалёку — поджидает буквально за углом, голодным хищником, предвкушающе ощерившись, сполна готовясь вкусить чужие страхи, грёзы и страдания. Скоро я въехал в небольшой лесок, где тени пальмовых деревьев прятали меня от зноя, но также завуалировали скрытую угрозу. Я, погружённый в размышления, почти не заметил, как вокруг меня вдруг сгущаются тёмные фигуры.
Я обернулся — и сердце застыло в груди. Из укрытия выскочила толпа разодетых мечников с изогнутыми мечами, и их мрачные лица озарило лишь жестокое желание. Крик раздался, как громкий удар молнии.
Я успел только упасть с лошади, тут же рванувшей прочь!
На мгновение мир остановился, и я понял, что это была ловушка. Лорд Скорпио хотел избавиться от меня, и теперь его наёмники выполняли приказ, как послушные псы. Я знал, что это не просто налёт — это было тщательно спланированное нападение.
Разбойники окружили меня, совсем не собираясь запугивать или угрожать. О нет, они собирались убить меня, пока молчаливый посланник просто ожидал неподалёку, сжимая поводья верблюда.
Я, не раздумывая, стащил со спины посох и приготовился к бою. Каждый из них был наглым, как будто знал, что я достаточно измотан пустыней. Первые удары пришлись мощными размахами, и я изо всех сил старался отразить атаки. Я видел, как их лица искажались в ярости, и в ответ не уставал громко выкрикивать угрозы — те же, что вырывались из моих уст с исполинской силой.
Сражение стремительно накалялось. Я чувствовал, как каждая мышца в моём теле наполняется адреналином. Я ловко уклонялся от ударов, отсекая тех, кто приближался слишком близко. Мой посох сверкал под солнечными лучами, и на мгновение казалось, что я могу справиться со всеми противниками.
Но количество всегда берёт верх. Не качество, чёрт возьми, а грёбаное количество.
Как только я отбил одного из разбойников, другой быстро обрушился на меня, атакуя с фланга. Я не успел среагировать — перед глазами вдруг всё потемнело, и звенящий удар по голове сломал мою защиту. Я потерял равновесие, и мгновение спустя увидел, как мир уходит во тьму.
Пришёл в себя я с непривычной лёгкостью, как будто лёгкий ветерок сам поднял мою голову с земли. Тепло солнечного света пробивалось сквозь тонкие тряпичные занавески, позолотив горящие краски. Я не мог сразу понять, где нахожусь. Словно медленно оседал во тьме, но на этот раз мне не казалось, что я нахожусь в мире снов.
Глаза начали адаптироваться к свету, и вскоре я заметил, что лежу на плоской кровати. Мне понадобилось минут десять, чтобы собраться с мыслями, встать и, пошатываясь, покинуть хижину. Оглядевшись вокруг, я увидел, что нахожусь в деревне бедуинов. На открытых площадках вокруг меня орудовали местные жители: в одной части женщины собирали фруктовые плоды, в другой — мужчины что-то мастерили из кожи и дерева. Иногда взгляд назойливо цеплялся за скачущих из стороны в сторону детей, мешающих взрослым заниматься своими делами. Тогда старшие прикрикивали на них — и детскую непосредственность как ветром сдувало: они тут же поникали и тяжело вздыхали, но к чужим протестам прислушивались.
Постепенно всплывали в памяти события предыдущих дней: стычка с разбойниками и их жестокость. Вспомнив об этом, я почувствовал резкую боль в затылке и направил руку туда, но ничего не обнаружил — только лёгкое покалывание. Деревня была не похожа на привычные мне поселения. Здесь, среди бескрайних песков пустыни, я нашёл уютные жилища из глины и пальмовых стволов, которые свободно высились и придавали всему месту необычный шарм.
Яркие цветы, прокладывающие путь между домами, и пахучие растения, поднимавшие настроение, создавали атмосферу уюта. Повсюду резонировала живая музыка: голоса, смех и свист ветра смешивались, словно гармоничная симфония, выходящая из-под лёгкой руки дирижёра. Женщины деревни, словно призванные к этому, подошли ко мне и предложили воду. Их тёмно-карие глаза проникали в самую душу, полные сострадания и нежности.
— Вот так, — с сильным акцентом проговорила одна из милашек, стреляя глазками. — Восьмите ещё фрукты.
Я почувствовал, как их забота окутывает меня, как лёгкий слой мягких перьев, поднимая на переполненных эмоциях. Они одевали меня в местные одежды — свободные, лёгкие, в которые было приятно вписаться, ощущая свободное пространство с каждым движением. За какую-то минуту вокруг меня собралась маленькая толпа девушек, каждая из которых старалась обратить на себя моё внимание.
Я был очарован их смехом и лёгкостью их движений, но, честно говоря, это было мне необычно и странно. Они старались накормить меня местными сладостями, наполненными мёдом и орехами. Я был блаженствующим незнакомцем, который был явно не в своей тарелке, но всё же непринуждённо согревался в их дружелюбной атмосфере. Я заметил, как они охотно шептались между собой, переглядываясь и смеясь, ощущая, что, возможно, поначалу я был не столь чужим, как думал.
Вскоре среди весёлой толчеи девушек появился высокий мужчина с бородой и проницательным взглядом. Его присутствие мгновенно привлекло к себе внимание. Это был главный бедуин, старейшина деревни, облачённый в белоснежный бурнус и с повязкой на голове, которая защищала от палящего солнца. Я понимал, что он пришёл явно не просто так, ещё и молчаливо указывая следовать за ним.
Мы вошли в такую же простенькую хижину, как и та, в которой я проснулся. Не успели усесться, как этот необычный человек заговорил.
— Ты — чужак, — произнёс он. Его голос был тёплым, но в то же время резким, как треск расплавленного стекла. — Ты столкнулся с бедой, а значит, мы поможем. Эти земли некогда были свободными, пока наши предки не прогнулись под тяжестью смерти, несущей знамя с жёлтым скорпионом. До сих пор они ведут себя как хозяева здесь. Ты — не из Скорпио. Ты против них?
Я кивнул, чувствуя, как волнение переполняет меня. Я встал с подушки, на которой сидел, стремясь хоть немного взбодриться, и почувствовал новую боль в ногах. Но этот дискомфорт не мог перечеркнуть значимости момента. Не здесь и не сейчас.
— Ты довольно смелый, раз заявился сюда один, — продолжал он, — но не всё так, как кажется. Здесь, среди песков, мы знаем, как бороться, но также мы знаем, что Скорпио найдут тебя и достанут из-под песка. Это неизбежно.