В-пятых, если, по результатам исследований, диагноз очень серьезен или просто вызывает у вас сомнения, постарайтесь обследоваться еще в одном-двух местах, или хотя бы повторно в том же месте. Вы можете сообщить о таком своем желании врачу — ведь оно естественно. Помните о своих секретах! (см. гл. 10). Если лечение может (по мнению врача!) подождать до получения новых результатов, пусть лучше подождет.
Теперь несколько слов о граничных результатах — тех, что находятся в районе верхней или нижней границы «нормы». Иногда врач-варвар, подходя формально, на основании такого результата делает заключение, что отклонений от «нормы» нет и лечения не требуется. Или наоборот — сразу назначает лечение при незначительном завышении (занижении) параметра. Нормальный же врач, учитывая величину погрешности исследований и возможную периодичность изменений исследуемого параметра, в таком случае просто обязан сделать повторное исследование.
Следует учесть, что получение граничного результата платного анализа может являться преднамеренной его фальсификацией — с целью побуждения больного к повторному исследованию, а значит и платежу. То же самое может иметь место, если совершается, например, третий из уже рассмотренных нами вариантов преступлений. В этом случае граничный результат выдается лабораторией для того, чтобы обеспечить себе «поле для отступления»: болен окажется обследуемый или здоров — всегда есть возможность сослаться на допустимую погрешность измерений. Учитывая «удобство» рассмотренных вариантов для мошенников, можно предполагать и их совмещение. Понятно, что при получении граничного результата у «коммерсантов», не следует повторять исследования в том же месте.
Еще вы должны помнить, что старые анализы и исследования имеют большую ценность. Именно их сопоставление с новыми позволяет судить о развитии болезни или об излечении. Именно они могут стать в суде основным доказательством неправильности врачебных действий. Поэтому не выбрасывайте их, а, как уже говорилось, подшивайте в хронологическом порядке.
Глава 12Вам поставили диагноз…
— Доктор, что в моем диагнозе означает Ч. Е. З?
— Черт его знает!
В наше время возможности диагностики чрезвычайно велики и существенно превышают возможности лечения. Все это благодаря сделанным нами, больными, открытиям и изобретениям. Можно с уверенностью говорить, что в мире уже существуют все необходимые средства для того, чтобы диагностировать любое заболевание. Другое дело, что некоторые из них очень дороги или еще не внедрены в широкую практику. Но даже той материальной диагностической базы, которой уже располагают в странах СНГ районные (в крупных городах) и областные ЛУ, достаточно для диагностики большинства известных болезней. Поэтому больные, обращаясь к врачу, вправе рассчитывать на объективный диагноз.
Для общей эрудиции приведу вкратце существующую у врачей классификацию диагнозов [9].
Диагнозы подразделяются на: клинический (прижизненный), патологоанатомический, эпидемиологический и судебно-медицинский.
Клинические диагнозы классифицируются так. По способу установления: прямой и дифференциальный. По времени: ранний и запоздалый (поздний). По методу построения: диагноз по аналогии; синтетический или полный диагноз; дифференциальный и, как часть его — диагноз путем исключения; установленный путем наблюдения; по лечебному эффекту; по результатам вредного действия лечения; установленный при операции; при патологоанатомическом вскрытии.
По степени доказательности: обоснованный (достоверный), который расценивается как окончательный, и гипотетический (предположительный), который расценивается как предварительный.
Предварительный диагноз обычно устанавливают при обращении пациента за медпомощью, но он же может быть и окончательным. В течение трех дней должны быть проведены основные клинико-лабораторные и инструментальные исследования.
Окончательный диагноз формулируется при завершении обследования больного в связи с выпиской или смертью. В заключительном диагнозе указываются основной диагноз, осложнения основного заболевания и сопутствующие диагнозы.
Теперь перейдем к неприятностям, подстерегающим больного при диагностике.
Недавно в России, в Ярославской области, Министерством здравоохранения были проведены проверки правильности постановки диагнозов врачами. Выяснилось, что правильные диагнозы ставятся только в 14–16 % случаев! Уверен, что в Украине этот показатель не лучше. Эти жуткие цифры, конечно же, происходят, в основном, от низкого профессионального уровня врачей. Вот почему больные должны быть всегда начеку.
Постановка диагноза, несомненно, является одним из важнейших, если не важнейшим этапом в лечении болезни. Очевидно, что если диагноз поставлен неправильно — неправильным будет и лечение.
Беседуют два врача. Один очень расстроен:
— Лечил больного от язвы, а вскрытие показало — рак.
— Это ерунда. Я год лечил пациента от желтухи. Оказался — китаец.
Перескажу историю, которую я услышал в очереди на прием к врачу от пожилого — лет семидесяти — мужчины. Ночью, во время сна, у него отказала одна рука. Утром он обратился к невропатологу — одной из уже известных вам из гл. 8 «охотниц». Варварка поставила диагноз «невралгия». С этим диагнозом больной полгода обследовался в нескольких ЛУ на невралгию — делал снимки позвоночника, консультировался у разных специалистов. Все врачи (конечно же, варвары) в один голос повторяли, что «наверное невралгия», пока больной не попал, наконец, к нормальному доктору, сказавшему, что скорее всего имел место микроинсульт.
Рассказывая это, несчастный стоял в очереди к той же самой варварке, чтобы получить у нее направление на компьютерную томограмму головы — то направление, которое она должна была немедленно дать еще полгода назад. Чем все это закончилось я, к сожалению, не знаю. Но из уже известного понятно, что варварка грубо нарушила канонический принцип диагностики — исключить сначала наиболее опасное заболевание. Впрочем, возможно она пыталась действовать так, как предписывают медицинские учебники и исключить сначала наиболее распространенное заболевание. Но, в таком случае, эти учебники никуда не годятся!
— Доктор, вы просто провидец! Как вы и говорили моей теще, она не прожила и месяца.
— Да, с таким раком, какой был у нее, дольше не живут.
— Нет, доктор, рака у нее не оказалось. Через три дня после вашего диагноза она попала под машину.
Вспомнился и другой случай, рассказанный мне Виктором Б. (имена изменены). Как-то заболел его шестилетний сын. Мальчик в течение продолжительного времени кашлял, состояние его ухудшалось. Наталия — жена Виктора — обратилась вместе с сыном к врачам. Те не могли сказать ничего конкретного. Наконец, мать с мальчиком дошла по инстанциям до ведущего терапевта, профессора — главного аллерголога страны.
Профессор поставила диагноз «астма на почве пылевой аллергии» и сказала, что это пожизненно. Она назначила «лечение» противоаллергическими средствами — спреями, которые используются обычно для временного улучшения состояния астматиков. Вдобавок к этому, профессор настоятельно порекомендовала родителям «навести в доме чистоту».
Виктор и Наталия были в шоке. Фактически их сына, согласно окончательного диагноза, ждала инвалидность. Но вдруг Виктор вспомнил, что несколько лет назад у дочери, которая старше сына, были подобные симптомы, и тогда назначенные врачом анализы выявили стафилококк. После соответствующего лечения у нее все прошло.
Наталия снова обратилась к врачам — с просьбой сделать сыну такой же анализ, — но те, посмотрев заключение профессора, отказывались, ссылаясь на авторитет. Наталия настояла. Анализ подтвердил догадку Виктора! В результате лечения мальчик быстро выздоровел!
Приведенные выше случаи, и другие — подобные им, окончательно убедили меня в том, что я уже давно предполагал: чрезвычайно важна точность именно первого окончательного диагноза. Врачи редко и очень неохотно его меняют, причем тем неохотнее, чем авторитетнее автор первого диагноза. Если первый диагноз ошибочен, последствия могут быть очень тяжелыми.
— Как поживает пациент с манией преследования?
— Мы почти закончили курс лечения, но тут его застрелил какой-то киллер!
Я давно заметил, что с методологией диагностики у врачей что-то не так, но когда немного ознакомился с действующими сегодня теоретическими основами и принципами построения диагноза, то был просто ошарашен! Веками существующие в медицине фатальные причины ее кризиса (см. гл. 5), тяга врачей к безответственности, привели к тому, что наука о диагнозе развивалась, в основном, в направлении поддержания, сохранения искусственно созданных противоречий, даже несмотря на очевидные логические несоответствия.
Только в конце XX века врачи, будучи вынужденными под давлением общественности что-то менять в прежних подходах к лечению, признали, что имеет место «глубокий нозологический кризис в современной медицине».
Испуганный больной жалуется терапевту:
— Был, мол, у хирурга, сказал, что болит живот, а он хотел отрезать уши.
— Ох уж эти хирурги! — говорит терапевт. — Им бы только резать и резать. Ничего, сейчас я выпишу таблетку, от которой уши сами отпадут.
Здесь я должен пояснить, что «нозологический принцип» предполагает учет типа возбудителя болезни, вызываемых патологических изменений, динамики процесса и причинно-следственных взаимосвязей между патологическими процессами. Все это раньше, как правило, просто игнорировалось, обычно не учитывается и сейчас! Причем такие «великие достижения» — достояние не только врачей СНГ. Тон здесь задавала ВОЗ.
Один из ярких примеров алогичности: «болезни века» — атеросклероз и гипертоническая болезнь, являющиеся причинами инфарктов и инсультов были переведены ВОЗ в ранг фоновых заболеваний. Некоторые здравомыслящие врачи, чуть ли не плача, просят ВОЗ признать, что инфаркты и инсульты — это следствие основного заболевания, но «ВОЗ и ныне там».