Хотя этот сюжет второстепенный, мы задержимся на нем. В истории Жанны подчеркивается, что она носила мужской наряд. Эта тема активно обсуждалась, в частности, на суде над Жанной и ставилась ей в вину. Многие комментаторы уделяют значительное внимание этому. Скажем сразу, что в истории оригинала Жанны, то есть в истории Елены Волошанки, мы не нашли сюжета «мужской одежды». Да и среди многих ее фантомных отражений – тоже. Тем не менее, одна из весьма ярких женщин-дубликатов Елены Волошанки = Есфири носила мужскую одежду. Это – знаменитая Ефросинья, о которой мы подробно рассказываем в книге «Русь-Орда в фундаменте Европы и Византии», гл. 5. Речь идет о византийской царице Ефросинье, жене императора Алексея III Комнина Ангела, якобы из конца XII века. Отношение к ней в Царь-Граде было отрицательным. Никита Хониат сообщает: «Не обращая внимания на все подобные толки, ГОСУДАРЫНЯ В МУЖСКОМ НАРЯДЕ, с ловчей птицей в руке, в сопровождении свиты охотников и ловчих отправлялась на охоту и предавалась всем наслаждениям натравливания, подуськивания и разных охотничьих криков» [934], с. 241–242.
Таким образом, среди дубликатов Есфири = Елены Волошанки есть по крайней мере два, где упоминается мужская одежда героини, вызвавшая раздражение многих людей.
Вернемся к истории Жанны.
38. Сказания, приводимые Вольтером в его известной поэме «Орлеанская Девственница», подтверждают параллелизм: Жанна = Юдифь = Дебора = Иаиль
38.1. Оказывается, среди вооружения Жанны были не только меч Деборы, но также шлем Деборы, копье Деборы, гвоздь, которым Иаиль убила Сисару, клинок Юдифи и ослиная челюсть – оружие Самсона
Среди многочисленных текстов, посвященных Жанне, особое место занимает большая героическая и сатирическая поэма «Орлеанская Девственница» Вольтера, опубликованная в 1762 году. Она состоит из 21 глав (песен). Историки пишут так: «Орлеанская девственница», одно из самых скандальных, но более других любимое самим автором произведение Вольтера, не часто привлекает внимание специалистов по эпопее Жанны д’Арк. Действительно, с точки зрения исторических фактов, поэма не может сообщить исследователю ничего особо нового, поскольку посвящена она всего одному, причем хорошо известному эпизоду из жизни французской национальной героини – ее участию в снятии осады с Орлеана весной 1429 г.» [843:2], с. 2.
Историки считают произведение Вольтера скандальным, поскольку оно окрашено также и в антирелигиозные тона. Он насмехался над многим. «Скандал, разразившийся во Франции после публикации «Орлеанской Девственницы», явно превосходил по своим масштабам ожидания автора и не утихал еще в течение последующих ста лет… Сразу же после выхода «Орлеанская девственница» была занесена в «Индекс запрещенных книг», с. 1, 7.
Впрочем, скептическими были и многие другие тексты Вольтера. Поэма «Орлеанская Девственница» отражает бурные споры вокруг Жанны д’Арк, развернувшиеся во французском обществе XVIII века. Вольтер критически оценивает ее роль и легенды, с ней связанные. Но сейчас нам интересны не его насмешливые и антирелигиозные высказывания, а приводимые им старинные сказания о Жанне. Они частично охватывают период от появления Жанны при дворе Карла VII вплоть до освобождения Орлеана – вершины политической и военной карьеры Жанны. Среди этих сказаний мы наталкиваемся на следующие, весьма интересные.
С неба Жанне (Иоанне) чудесным образом спустилась «дивная броня. Из арсенала крепости небесной Архистратиг великий Михаил извлек ее десницею чудесной. И тут же рядом ШЛЕМ ДЕБОРЫ БЫЛ, ГВОЗДЬ, ЧТО СИСАРЕ ГОЛОВУ ПРОНЗИЛ, булыжник, пущенный пращой Давида в гиганта отвратительного вида, И ЧЕЛЮСТЬ ТА, КОТОРУЮ САМСОН, КОГДА ВОЗЛЮБЛЕННОЙ БЫЛ ПРЕДАН ОН, РАЗИЛ ВРАГОВ С НЕСЛЫХАННОЮ СИЛОЙ; КЛИНОК ЮДИФИ, ДИВНО ЗАОСТРЕН, УЖАСНЫЙ ДАР ПРЕДАТЕЛЬНИЦЫ МИЛОЙ, которым небо за себя отмстило, прервав ее возлюбленного сон. Все это видя, Дева в восхищенье стальное надевает облаченье, рукою крепкою схватить спешит наплечник, наколенник, шлем и щит, булыжник, челюсть, гвоздь, клинок кровавый, примеривает все и бредит славой» [145:6], с. 18. Далее, Вольтер упоминает и «непобедимое копье Деборы» в руках Жанны, с. 34.
Вот еще одно сообщение: «Арабский конь, из самых дорогих, которому соперник был едва ли, шел под Иоанною. В РУКЕ ЕЕ ДЕБОРЫ БЫЛО ДРЕВНЕЕ КОПЬЕ, МЕЧ НА БОКУ СВЕРКАЛ, ТОТ САМЫЙ, ВЕРНО, КОТОРЫЙ ОБЕЗГЛАВИЛ ОЛОФЕРНА», с. 179.
Тот факт, что у Жанны в руках был меч библейской Деборы, мы уже обсуждали выше. Но оказывается, согласно сказанию, у Жанны были также: шлем Деборы и непобедимое копье Деборы. Затем – клинок Юдифи и гвоздь Иаили, которым она убила Сисару. Все это идеально согласуется с обнаруженным нами параллелизмом: Жанна = Дебора = Иаиль = Юдифь.
Далее, в поэме упоминается «ослиная челюсть», которой богатырь Самсон поразил множество врагов. Об этом его оружии (и что оно означало) мы подробно говорим в книге «Семь чудес света», гл. 10, 11. Как мы уже объяснили, библейский герой Самсон является символическим отражением Земщины на Руси XVI века. Французский Жиль де Рэ – это еще одно отражение той же Земщины = Самсона, см. выше. А теперь напомним, что Жиль де Рэ считается соратником Жанны. Вот поэтому «ослиная челюсть» – как разящее оружие Земщины – и оказалась в руках Жанны д’Арк. Все становится на свои места.
Остается вопрос – а при чем здесь в истории Жанны ядро Давида, пущенное им в голову Голиафа? Ответ прост и вытекает из Новой Хронологии. Напомним, что библейская битва Давида и Голиафа – это одно из важных отражений Куликовской битвы 1380 года. В этом сражении впервые были применены пушки, с помощью которых ополчение хана Дмитрия Донского = римского императора Константина Великого победило профессиональное войско хана Мамая = римлянина Максенция. Порох и пушки были изобретены Сергием Радонежским на Руси. Камень-ядро Давида – это символическое название для пушечных ядер и картечи, которые поражали противника на поле Куликовом. Далее. Артиллерия широко применялась в сражениях Жанны д’Арк. Об этом говорят все хроники. Поэтому совершенно естественно, что французские сказания упомянули о «ядре-камне Давида» в руках Жанны. Все верно.
38.2. История библейской Иудифи с убийством Олоферна вплетена в сказание о Жанне д’Арк практически дословно
Согласно нашим результатам, Жанна д’Арк и библейская Иудифь являются отражениями Елены Волошанки. В версии «Иудифь» Ливонская война Руси-Орды с Западной Европой вкратце звучит так. Войско ассирийского полководца Олоферна, по приказу царя Навуходоносора, нападает на Израиль, чтобы восстановить порядок, подавить мятеж. Знатная женщина Иудифь решает остановить вторжение. Она приходит в лагерь Олоферна, обольщает его, и когда ночью в шатре он, опоенный вином, засыпает, Иудифь отрубает ему голову. Вместе с ней была служанка, рис. 159, рис. 160. Спрятав голову в мешок, обе женщины вернулись домой и показали голову врага согражданам, которые воодушевились и напали на Ассирийцев. Деморализованное Ассирийское войско обратилось в бегство.
Рис. 159. Юдифь с головой Олоферна. 1600-е годы. Николо Реньери. Музей Прадо. Взято из Интернета.
Рис. 160. Юдифь и служанка прячут голову Олоферна в мешок. Андреа Мантенья. Взято из Интернета.
Оказывается, одно из сказаний про Жанну д’Арк в «Орлеанской Девственнице» практически точно следует этому библейскому рассказу, причем главная героиня прямо названа Юдифью. В пересказе Вольтера этот большой сюжет звучит так. Французский граф де Ла Тримуйль и британец д’Арондель ищут двух своих возлюбленных – Доротею и Юдифь де Розамор – в Провансе, во Франции. Напомним, что Ла Тримуйль (Тремуйль) активно участвовал в Столетней войне, был фаворитом короля Карла, всесильным временщиком. Но он противостоял сторонникам Жанны, выступая за переговоры с англичанами. Так вот, британец и француз ищут британку Юдифь и Доротею, которых, оказывается, похитил известный разбойник Мартингер, глава толпы разбойников.
«Уводит пленниц он, немых от горя, в пустынный замок свой на берег моря, меж Римом и Гаэтой, мрачный склеп… Достигнув замка своего, мерзавец за стол садится между двух красавиц… Он обжирается и пьет за них, затем им задает вопрос: «А кстати, кто будет эту ночь со мной в кровати? … Рыданий не сдержала Доротея… Британка же (Юдифь – Авт.) задумалась, потом на дерзостного вора поглядела и улыбнулась холодно и смело: «Признаюсь, я была б совсем не прочь добычей вашей стать на эту ночь, на что способна, доказав на деле, дочь Англии с разбойником в постели».
На эту речь достойный Мартингер сказал, уж будучи немного пьяным: «В делах любви – британки всем пример», – и снова пьет стакан он за стаканом, ее целует, ест и снова пьет, ругается, смеется и поет… Он треплет то Юдифь, то Доротею. Та плачет; эта, виду не подав… все позволяет грубому созданью. Но наконец окончен пир, и вот, пошатывась и с невнятной бранью, разбойник наш из-за стола встает… к выходу идет и, Бахусу воздав даров без меры, готовится на празднество Венеры.
Британке Доротея, вся в слезах, тогда испуганно сказала: «Ах, ужель разделите вы с вором ложе? … «Нет, я готовлюсь вовсе не к тому, – утешила подруга Доротею, – и постоять за честь свою сумею… Недаром я Юдифью названа» … Она идет, окончив эту речь, в постель хозяина спокойно лечь. Завесой сумрачной ночная дрема укрыла стены проклятого дома. Разбойники толпою, охмелев, ушли проспаться…
Был Мартингер необычайно пьян. Не говоря, не поднимая взгляда, расслабленный парами винограда, усталою рукой он обнял стан красавицы… Юдифь, в коварной нежности своей, его заманивает в глубь сетей, что смерть ему коварно расставляет, и вскоре обессиленный злодей зевает тяжело и засыпает.
У Мартингера был над головой повешен, по привычке, меч стальной. Британка тотчас же его хватает, Аода, ИАИЛЬ припоминает, ЮДИФЬ, ДЕБОРУ, Симона-Петра… Затем, спокойно наклонясь к злодею, приподнимает медленно она тяжелую, как камень, от вина хмельную голову. Нащупав шею, она с размаху опускает меч и сносит голову с широких плеч. Вином и кровью залиты простыни; у нашей благородной героини на лбу, как и на теле, места нет, где не виднелся бы кровавый след. Тут прыгает с кровати амазонка и убегает с головой в руках к своей подруге… И, плача, Доротея говорит: «О, господи! Какой ужасный вид! Какой поступок и какая смелость! Бежим, бежим!» [145:6], с. 82–83.
Через некоторое время сбежавшие Юдифь и Доротея благополучно встречаются, наконец, с британцем д’Аронделем и французом Ла Тримуйлем.
Очевидно, этот вольтеровский сюжет о Юдифи практически совпадает с библейским рассказом о Юдифи. Разбойник Мартингер – это, конечно, дубликат Ассирийца Олоферна. Британка Юдифь – это библейская израильтянка Юдифь. Француженка Доротея – это служанка библейской Юдифи. Как и в Библии, вольтеровская Юдифь изображает покорность перед пьянеющим Мартингером-Олоферном, идет с ним в спальню, и как только тот засыпает, отрубает мечом голову. Затем, Юдифь и Доротея-служанка убегают, унося с собой голову врага.
Мы видим, что Вольтер, пересказывая какие-то старинные сказания про Жанну д’Арк, натолкнулся и сохранил, почти дословно, библейскую историю Юдифи. Скорее всего, Вольтер уже не понимал, что Жанна и Юдифь – два отражения одной и той же героини. Этот факт затуманивался, забывался в XVIII веке. Вольтер считал Жанну и Юдифь разными женщинами. И тем не менее, как мы видим, в то время считалось нужным сближать их жизнеописания. Отметим, что Юдифь у Вольтера названа британкой-англичанкой. Но, как мы понимаем, история Англии и Руси-Орды тесно переплетаются, а Елена Волошанка действительно была персонажем именно из истории Руси.
Теперь становится понятным приведенное нами выше сообщение об изображениях Жанны: «Несомненно, самая старинная миниатюра была выполнена через двадцать лет после смерти Жанны. Это иллюстрация к труду Мартина Лефрана «Поборник дам». И уже ЖАННА в плену у легенды: она изображена рядом с ЮДИФЬЮ и тетушкой ОЛОФЕРНА» [651:2], с. 183.
ВЫВОД. Цитированная глава «Орлеанской Девственницы» Вольтера о Юдифи уверенно подтверждает Новую хронологию.
38.3. Суть поэмы Вольтера и история ее издания показывают, что Вольтер кое-что знал о подлинной истории Жанны д’Арк, но понимал опасность вскрывать ее
Вольтер долго работал над поэмой. Считается, с 1730 года – вплоть до авторизованного издания в 1762 году. То есть около тридцати лет. Сначала поэма печаталась анонимно в разных странах Европы. Первое такое издание вышло во Франкфурте в 1755 году. Оно якобы возмутило Вольтера многочисленными искажениями и вымышленными какими-то другими «нехорошими авторами» эротическими эпизодами. Второе подпольное анонимное издание поэмы в 1756 году в Париже тоже вызвало нарекания Вольтера. Дескать, текст был не вполне достоверен. И только в 1762 году вышло, как считается, авторизованное издание в Женеве, рис. 161. Однако и здесь «Вольтер также не указал своего имени из соображений осторожности. Не указана и фамилия иллюстратора… Несмотря на запреты, «Орлеанская девственница» читалась в широких слоях образованной публики и была самым популярным сочинением о Жанне д’Арк… Засвидетельствовано, что сам Вольтер говорил в 1775 году о поэме как о своем «самом любимом Произведении». См. Википедию. После издания 1762 года «книга переиздавалась более шестидесяти раз, что свидетельствует о ее популярности» [651:2], с. 172.
Рис. 161. Первое авторизованное женевское издание поэмы Вольтера «Орлеанская Девственница» (1762 год). Фронтиспис и начало Песни первой. Взято из Википедии.
«Большая часть сторонников Вольтера и его версии истории Жанны д’Арк относились к «Орлеанской девственнице» КАК К ИСТОРИЧЕСКОМУ СОЧИНЕНИЮ» [843:1], с. 326.
После всего, что стало нам известно о Жанне, возникает новое понимание поэмы и истории ее создания. Вольтер, скорее всего, был знаком с какими-то старыми сказаниями, освещавшими историю Жанны не так (и даже совсем не так), как становилось принятым в его время, в XVIII веке. Чего стоит хотя бы вольтеровская история библейской Юдифи, напрямую связанная с Жанной д’Арк! И Вольтер, по-видимому, решил рассказать об этих «нестандартных сюжетах» широкому кругу читателей. Но, опасаясь осуждения, избрал сатирическую форму, прикрывшись маской пародиста. Мол, автор не относится серьезно, например, к мечу и копью Деборы в руках Жанны, к шлему Деборы, к окровавленному клинку Юдифи, гвоздю Иаили, к отрубленной Юдифью голове «разбойника» Олоферна (получившего в поэме имя Мартингер). Все эти уцелевшие следы ПОДЛИННОЙ ИСТОРИИ Вольтер погрузил в «эротический подтекст – «под юбкою» Жанны хранится «ключ от осаждаемого Орлеана и от судеб всей Франции». Враги Франции охотятся за девственностью Жанны, не отстают от них в разврате и окружающие Жанну французские служители церкви всех уровней; она дает им отпор то при помощи кулаков, как деревенская девица, то различных уловок…
На протяжении XVIII–XIX вв. в различных странах «Орлеанская девственница» также неоднократно подвергалась цензурному запрету, ее издания конфисковывались и сжигались». Википедия.
Сам Вольтер вряд ли представлял себе грандиозные масштабы искажений подлинной истории, уже широко распространившихся и напористо внедряемых в его время. Многие его читатели тоже уже были сбиты с толку историками. В итоге, поэма «прогремела», но осталась недопонятой, ее восприняли всего лишь как сатиру. Сегодня Новая хронология помогает восстановить подлинный ее смысл. И он достаточно глубок.