– Правда? – тихо спросила Люси, делая вид, что ничего не знает о матери Дэнни. – Как это мило с ее стороны.
Оливер подался вперед и заглянул в приоткрытую дверь. Дэнни по-прежнему сидел на постели. Люси пристроилась на краю койки, она с интересом смотрела на мальчика.
Дэнни повел плечом и вздрогнул:
– На самом деле в этом нет ничего особенного, – сказал он. – Она присылает посылки на мой день рождения и на Рождество, но это все. Хорошая мать будет делать больше. Хорошая мать осталась бы со мной или взяла меня с собой. Или приезжала бы ко мне время от времени. Так говорят люди, когда думают, что я их не слушаю.
Оливер увидел, как Люси неуверенно замерла на месте. Что она могла ответить на правдивые слова Дэнни?
– Мне жаль это слышать, – произнесла Люси. – Трудно расти, когда рядом нет обоих родителей. Знаешь, мой папа ушел из семьи, когда я была совсем маленькой.
Дэнни оживился:
– Почему он ушел?
Люси вздохнула:
– Ну, я была крошкой, поэтому не знаю всех подробностей. Но мама сказала, что он встретил другую женщину и у него появилась новая семья. Я больше ни разу его не видела и не слышала о нем.
– У тебя есть братья или сестры?
– Да. Кто-то сказал мне, что у меня есть две младших сестры. Я не знаю их имен.
Оливеру не верилось, что он так мало знает о прошлом Люси и ее семье. У него была только информация, представленная частным детективом. Люси не рассказывала о том, как жила до отъезда в Йель, где познакомилась с Харпер. Теперь Оливер знал, почему она отмалчивалась. Тяжело быть одиноким родителем. У его отца достаточно денег, чтобы нанять помощников, не беспокоиться о счетах или уходе за детьми, но мать-одиночка со средним доходом может рассчитывать только на саму себя.
Он понял, что именно эти обстоятельства заставили Люси стать намного упорнее остальных людей. Он поступила в Йельский университет и получала там стипендию, но ее не хватало на покрытие всех расходов на учебу. Он знал, что ей было обидно бросать университет, когда она не смогла платить за обучение. Работа компаньонкой у старушки, вероятно, не была ее целью в жизни, но Люси могла заработать у нее хорошие деньги.
– У меня только Оливер и Харпер, – сказал Дэнни. – Я слышал, как люди говорят, что она со мной намучилась. У нее были тяжелая беременность и роды. Когда я родился, она перевязала себе трубки.
– Ты имеешь в виду, она перевязала себе трубы? – спросила Люси, стараясь не смеяться над интерпретацией истории, которую услышал семилетний мальчик.
– Да, наверное. – Дэнни задумчиво уставился на иглу капельницы в его руке. – Мне жаль, что тебя бросил твой папа, Люси. По-моему, моя мама могла быть намного хуже. Она хотя бы присылает мне хорошие подарки. Она может себе это позволить, потому что она замужем за супербогатым парнем в Калифорнии. Я слышал, как экономка говорила, что этот парень изобрел одну штуку, которая есть в каждом смартфоне в мире. Она потратила все деньги папы за несколько лет, но я думаю, что теперь ей надо намного больше времени, чтобы потратить все деньги своего нового парня.
Оливер удивился тому, как много его брат знает о Кэндис. Похоже, он не так защищен, как думал Оливер. Взрослые вокруг него болтают о Кэндис, словно Дэнни слишком маленький, чтобы понять, о чем они говорят. Сведения о матери заставили мальчика раньше повзрослеть, но, возможно, ему будет намного проще смириться с реальностью в будущем. Дэнни умный и сообразительный.
Оливер также удивился тому, как легко Люси расположила к себе Дэнни. Она была такой заботливой, в отличие от Кэндис. Вскоре Люси сменила тему, и Дэнни начал оживленно рассказывать ей о своей любимой видеоигре. Негативные эмоции, спровоцированные разговором о матери, ушли, когда он заговорил о троллях и тайных проходах. Дэнни любил играть на всех видах гаджетов и с удовольствием сидел бы за игрой часами. Учитывая, что его семья владела одной из крупнейших компьютерных компаний в мире, страсть к видеоиграм была у него в крови.
Отец фактически заставил Дэнни брать уроки верховой езды, чтобы мальчик выходил из дому. Это немного подействовало, если не считать, что Дэнни попал в больницу. На следующей неделе, пока он будет выздоравливать, Дэнни опять уткнется в видеоигры.
Люси слушала мальчика, словно у нее никогда еще не было ни с кем такого интересного разговора. Она умела сделать так, что собеседник чувствовал себя единственно важным человеком. Неудивительно, что Элис так ее полюбила. И Харпер. А теперь и Дэнни. Люси походила на планету в космосе, привлекающую все вокруг на свою орбиту.
Оливер понял, что устал сопротивляться своему влечению к ней. Его воодушевил разговор, который состоялся у них поздно ночью. Происшествие с Дэнни почти на весь день заняло мысли Оливера, но, как только у него появлялась возможность отвлечься, он сразу думал о Люси. Он несправедливо осуждал ее. Отбросив предрассудки, он сможет влюбиться в Люси Кэмпбелл. Ни разу прежде он так не рисковал и не знал, готов ли рискнуть сейчас.
Но рано или поздно это произойдет. Он обязательно влюбится в Люси. По уши.
Оливер испугался собственных мыслей. Капелька мороженого упала ему на руку через отверстие в обертке. Он не может вечно торчать в коридоре. Оливер вошел в палату и вручил эскимо улыбающемуся мальчику.
После уик-энда в больнице наступившая рабочая неделя пролетела стремительно. Люси проводила почти каждый вечер с Оливером, возвращаясь в квартиру на Пятой авеню, когда он уезжал на работу утром. Днем она искала в Интернете квартиры недалеко от Йельского университета и планировала поездку с Харпер в следующий уик-энд.
За все время, что Оливер и Люси были вместе, ни один из них не упомянул о завещании Элис. Люси была уверена, что Оливер уже достаточно доверяет ей и не сомневается, что она не влияла на Элис, которая переписала завещание. И все же Люси не просила его отозвать иск, а он не предлагал это сделать. Они просто были вместе, словно сблизившие их взрывоопасные события никогда не происходили.
Время от времени Люси вспоминала об этом, но радовалась тому, что они не обсуждают последнюю волю Элис. Она планировала уехать с Манхэттена после Нового года, чтобы окончить университет, независимо от решения судьи. Но она не говорила об этом Оливеру и не знала почему. Наверное, пока было рано.
Если они по-прежнему будут вместе с наступлением праздников, тогда у них состоится важный разговор. Но сейчас поднимать этот вопрос – все равно что запускать бомбу замедленного действия.
Остается надеяться, что у них будет более подходящее время для разговора.
Около шести вечера в дверь позвонили, и Люси обнаружила, что Оливер стоит в фойе с коробками с едой.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она. – Я одевалась и собиралась к тебе.
– Я думаю, нам надо сменить обстановку, – сказал он, проходя мимо нее в квартиру. – Я всегда хотел поужинать в главной столовой.
Люси с любопытством последовала за ним.
– Я не против этого, – сказала она. – Но что такого особенного в главной столовой?
Оливер поставил коробки на стол и начал вынимать из них блюда итальянской кухни из ресторана недалеко от его офиса.
– Когда мы были детьми, нам запрещалось есть в главной столовой, потому что мы могли испачкать бесценный марокканский ковер. Мы должны были есть на кухне, где пол выложен плиткой. Когда я повзрослел, мы с Харпер больше не приходили сюда, поэтому я никогда не ел в главной столовой.
Люси рассмеялась. Она тоже никогда не пользовалась главной столовой, но только потому, что в ней ей было неудобно. При жизни Элис ей было проще поесть на кухне или в своей комнате.
– Это будет новый опыт для нас обоих, – сказала Люси.
Усевшись за стол, они оглядели шелковую кремовую скатерть, печально известный марокканский ковер и большие контейнеры с пастой и красными и белыми соусами.
– Давай поедим на кухне, – произнесли они в унисон, вставая и со смехом покидая пугающую их столовую.
В конце ужина Оливер взял маленький контейнер с тирамису и две вилки, а потом повел Люси в спальню.
– Время десерта, – сказал он.
Простонав, Люси пошла за ним в спальню. Она так много съела за ужином. Она любила тирамису, но сомневалась, что съест хотя бы кусочек.
– Я не одолею десерт, – заявила она.
Оливер посмотрел через плечо и подмигнул ей.
– Ничего страшного, – сказал он. – Небольшая физическая активность позволит освободить в твоем желудке немного места.
– Да? Что ты имеешь в виду? – поддразнила она.
Оливер вошел в комнату и поставил контейнер с тирамису на тумбочку. Люси подошла к нему сзади и провела руками по его широким плечам. Ей нравилось видеть его в деловых костюмах каждый день после работы. Ей нравился контраст между мягкой и дорогой тканью и твердыми мускулами Оливера.
Он снял пиджак, и тот упал Люси в руки. Она бросила его на соседний стул, а потом они стали раздевать друг друга. Поначалу она смущалась, раздеваясь перед почти незнакомым ей Оливером, но теперь ее пальцы двигались быстро и проворно.
Вскоре они лежали в кровати. Оливер притянул Люси к себе и поцеловал в губы. Удивительно, как быстро у Люси развилось пристрастие к его поцелуям. Ей было не важно, где именно она находится с Оливером; главное, чтобы они были вместе. Рядом с ним она забывала обо всех проблемах. Ей казалось, что в целом мире остались только они вдвоем.
– Я хочу немного тирамису, – пробормотал он у ее губ, – если ты не возражаешь.
Люси хотела возразить. Им предстоит наслаждаться друг другом, а Оливер решил сделать перерыв и поесть. Но она не раскрыла рта, чтобы возразить, и была вознаграждена за свое терпение.
Взяв контейнер с тумбочки, он вернулся к кровати и расположился между бедер Люси. Он поцеловал внутреннюю сторону ее коленей, потом открыл контейнер, и комната наполнилась ароматами шоколада и эспрессо. Указательным пальцем он намазал взбитыми сливками ее соски и пупок. Потом Оливер широко улыбнулся, готовясь насладиться десертом. Он стал неторопливо облизывать ее живот и пупок, а потом грудь.