боксом и научит меня держать удар. Моя мать очень открытая и искренняя, так же как Тереза, так что они вместе занимаются всеми детьми ото всех браков. Мой отчим Кристиан не бросил Терезу ради Мюгетт, между ними у него была другая женщина, поэтому ни одна из матерей не виновата в том разводе. Вероятно, этим объясняется мир между ними. Отчим требователен к своим сыновьям не меньше, чем ко мне, в этом мы равны. Позднее, во время одного разговора, Тьерри откровенно признается мне, что они с братьями испытывали большое облегчение от того, что во время их отрочества Кристиан жил с нами и, следовательно, именно мне, а не им достался весь его суровый нрав. Еще ребенком я познакомился с невестами братьев. Я был изумлен красотой Сильвии, подружки Тьерри. В детстве мы вместе с Вилли и Диего ели мороженое и пялились на нее, выпучив глаза. Позднее я узнал, что она иногда даже проводила спарринги по боксу с Тьерри. Бывая в домике, купленном отчимом в Сене и Марне, мы купались в реке Гран Морен. Чего мы только не вытворяли! И в первую очередь Кристиан. Зимой он ради смеха скидывал нас в воду. Потом мы купили надувной бассейн 10 на 5 метров, но установить его оказалось адской мукой. Отчим позвал на помощь друзей и моего дядю Жан-Клода. Они говорят мне подняться на одну из надуваемых сторон. Как только я встал на нее, трое крепких взрослых мужиков прыгают на уже слегка надутый бортик напротив. Давление такое, что меня подбрасывает на несколько метров, а потом я смачно шлепаюсь уже не на бортик, а рядом. Мюгетт, обезумев от ярости, колотит отчима всем, что попадается под руку.
В детстве я извожу старших, я без конца совершаю всякие глупости. Взрослым это надоедает. Однажды, находясь под опекой своих дядюшек, Жан-Клода и Клода, который строит себе большой дом на участке, примыкающем к дому Жан-Клода, я незаметно сбегаю после обеда. Дядья, удивленные воцарившейся тишиной, поняли, что я куда-то свалил. Они ищут меня и в итоге находят – на несущей балке строящегося дома, балансирующего на высоте 15 метров над землей.
Через 7 лет после того, как я потерял Лионеля из виду, Эрик отвезет меня к нему в Бри-Комт-Робер. Мне тогда 13 или 14 лет, ему – 20. Все выходные мы катаемся на мотоцикле. Он работает в торговом отделе транспортной фирмы в Вильпенте[145]. Мы вместе едем в отпуск в Сен-Сиприен, и он начинает работать торговым представителем в CST. К тому моменту, когда я вернусь из армии и стану там же водителем-экспедитором, Лионель подцепит клиента, сдающего в аренду частным лицам всякое медицинское оборудование – кровати, кресла-каталки…
Однажды меня посылают по его заказу в XVIII округ Парижа, чтобы забрать медицинскую кровать. Диспетчерская CST предупреждает, чтобы я приготовился к малоприятному зрелищу. Квартира находится на 4-м этаже в доме без лифта, и там старушка сгорела в собственной кровати…
Лионель знакомится с моими братишками, мы вместе занимаемся мотокроссом, он даже немного помогает мне прогрессировать – впрочем, это единственное его участие в моей жизни. Позднее, когда мы с Карлом обоснуемся в Раматюэле, Лионель регулярно будет навещать нас. Он знает, как много значит для меня Хемис, и тоже приедет в Испанию, в арендованный мною дом. Когда мне 16 лет, Лионелю 23. Находясь в Росасе, мы едем в ночной клуб «Рашденг», в Вилажуиге, неподалеку от Кадакеса[146]. Янн и Дени, знакомые Лионеля, тоже там. Мне очень нравятся яркие огни и всякие шоу. На парковке нас с Лионелем чуть не сбила тачка, выезжавшая задом. Пока мы пытаемся сообразить, что происходит, чувак разворачивается и пытается снова раздавить нас. Мы отскакиваем, и я бросаю ему в ветровое стекло камень. В ярости водитель сдает назад и снова стремительно надвигается на нас.
Как в кино.
С 2007 года Карл арендует для меня домик на территории отеля «Ла Резерв», рядом со своим. Туда приезжает и Лионель, Карл встречается с ним. В октябре 2007 года у моего брата рождается дочка, Бамбу, за которой, когда разойдется с ее матерью, он будет присматривать раз в 2 недели. Он воспитывает ее пацанкой, рассказывает о природе, о животных. Она – маленький Маугли. Лионель очень веселый, но его никогда нет рядом, когда мне приходится туго. Он продает аксессуары и одежду для мотоциклистов и не всегда щедр, но я все равно люблю его.
Кристоф же будет работать со своим отцом, то есть с моим отчимом, в CST, в отделе перевозок произведений искусства и всякого антиквариата из Лувра, а Тьерри станет там водителем грузовика. Он будет встречаться с Карлом, приезжая с бригадой на стройку, но в отличие от других водителей не будет пытаться получить поручение, обещающее сказочные чаевые. Эрик же будет трудиться в диспетчерской CST. В последний раз я видел их троих, когда встречался с В., на 70-летии их отца, за 6 лет до того, как тот разбился на вертолете с Кристофом.
Они, конечно, были рядом на похоронах Мюгетт 9 декабря 2003 года. Они ее очень любили. Тереза тоже пришла. Собрались все. Кроме Лионеля.
В мае 2020 года, после уикенда, проведенного в куршевельском отеле «Уайт», куда я пригласил Лионеля и своих братишек, поскольку директор отеля Аньес балует меня и предлагает очень привлекательные цены, начинаются первые ограничения, связанные с пандемией COVID-19. Почти весь карантин мы проводим вместе с Лионелем. С ним ужасно скучно, но мне так страшно оказаться наедине с собой, что я позволяю ему остаться. Он почти не помогает мне, не ходит за продуктами и не убирается в доме. И в конце концов я попросил его уехать. Тут-то все и вышло наружу: стало понятно, почему он не был на похоронах моей матери и как он пользовался щедротами Карла и моим открытым к нему отношением… Я был рад, что он сваливает из моей жизни, хотя он иногда и мог отменно меня рассмешить.
Что значит быть ребенком
Мне 45 лет, и у меня нет детей. Я хочу когда-нибудь обзавестись ребенком, но, по правде говоря, все еще страшусь этого. Я мечтаю, чтобы моим первенцем был мальчик, он присматривал бы за сестрами. И надеюсь, что не буду плохим отцом и точно не стану вести себя так же, как моя мать. Помню, что в моем раннем детстве она была почти хиппи, без конца курила при мне. Хотя не хотел бы слишком опекать своего ребенка, не стал бы менять из-за него свой образ жизни. Если говорить о моем детстве, то я сожалею лишь о том, что у меня не было любящего отца. Мюгетт довольно мало занималась мной, потому что постоянно вкалывала, но она точно меня любила.
Когда у меня только завязываются отношения с женщиной, я сразу боюсь того момента, когда она меня оставит.
Малыша Хадсона, сына Брэда и крестника Карла, все чрезмерно опекали, он был настолько обласкан и избалован, что я говорил Карлу, что нужно это прекратить. Он ответил мне: «Если на тебя нагадили, это не значит, что тебе нужно гадить на других». Когда Карл ушел, Хадсону было 11 лет. Возможно, это новый шанс для него.
Так или иначе, все дети, с которыми я тусовался – дети Каролины, принцессы Монако, Эрика Пфрундера, Аманды Харлек, – были без ума от меня. Мне крайне важно испытывать восхищение – и неважно, восхищаются мной или я сам. Если я вижу восхищение в глазах ребенка, значит, моя взяла.
16-летний Килиан, сын моего кузена и один из внуков Натали, моей тети по материнской линии, хочет стать профессиональным футболистом. Он нравится мне, потому что не только хорошо воспитан, но и честен, мягок, обладает фантазией. Карл настолько поддался обаянию Килиана, что хотел, чтобы тот участвовал в дефиле Chanel. Мы привели его в кафе «Сенекье» в Сен-Тропе. Я был счастлив тогда: Карлу впервые за последние месяцы стало немного получше, и это позволило ему прожить шикарные 10 дней в Раматюэле, в такой душевной и уютной обстановке, какую мало кто может представить. Карл настоял, чтобы Килиан вернулся в Париж с нами, на оплаченном Лагерфельдом самолете Falcon 8X. Когда родители мальчишки, не имеющие никакого отношения к миру роскоши, приехали встречать сына в аэропорт Ле Бурже, Карл сказал им, что их сын очень хорошо воспитан.
В детстве, если не считать братишек с района, я был окружен одними взрослыми. Которые постоянно были заняты. Меня не оставляло ощущение, что я был приемным ребенком для семей всех моих друзей и подружек. В ответ и я опекал чужих детей и заботился об их родителях. Думаю, тогда мне очень не хватало встретить такого же Себастьяна, с которым имели дело дети друзей Карла. Такого Себастьяна, который брал бы меня на серфинг, катался бы со мной на велике, скейте… Было ли у меня детство? Конечно, было. Только закончилось быстро.
Все женщины, с которыми было серьезно, хотели от меня ребенка. Кроме Ж. Она заявляла, что детей не хочет. Несмотря на свою импульсивность, я ни разу не поддался на уговоры. Я не хочу, чтобы моему ребенку было так же трудно в жизни, как мне.
Равнодушие моего отца, его полная неспособность к отцовству и то, что он пропивал всю зарплату, роднит его с героями романов Золя. Я никогда не говорил ему о том, что у меня на душе. У меня, кстати, нет ни одной общей фотографии с отцом.
Моим спасением и поддержкой была любовь к жизни. Дети – квинтэссенция этой любви. Я обожаю всех детей в возрасте от 3 до 85 лет. В характере Карла было такое очаровательное ребячество, и иногда он вел себя как дитя с замашками короля. Он относился к Шупетт с такой бесконечной любовью, которую может питать к своему питомцу только ребенок.
Любимые женщины
Селин Дегуле, мой адвокат, присматривает за мной с тех пор, как с подачи Люсьена Фридландера начала работать на Карла. Она совершенно нетипичная личность и суперпрофессионал. Она помогает контролировать мои контракты. Карл в шутку любил говорить, что Люсьен мечтал сделать ее своей любовницей, потому что любил, когда пожестче. Мы с Карлом постоянно хохотали над этим.
В Бабет Джан, главном редакторе журнала Numéro