Против телепередачи резко возразили работники прокуратуры, посчитавшие, что Собчак исказил факты. Они также выступили по телевидению. Раздались требования заслушать отчёт комиссии Собчака и сообщение прокуратуры на съезде.
И тут произошло неожиданное: устный доклад Собчака во многом отличался от письменного заключения комиссии, подписанного всеми её членами. Акценты в выступлении Собчака с трибуны съезда были резко сдвинуты, о многих фактах не упоминалось вовсе, другие тщательно затушёвывались.
С трибуны второго съезда Собчак заявил:
«Комиссия констатирует отсутствие фактов, подтверждающих заявление генерала Родионова на первом Съезде народных депутатов СССР о том, что к 9 апреля создавалась реальная угроза захвата жизненно важных объектов республики».
Заявил, зная о том, что расследование, проведённое Прокуратурой СССР, убедительно доказало, что такая угроза была, а раз так, значит были и заказчики, и исполнители этой провокации, которых необходимо было выявить и привлечь к ответственности.
Собчак делает всё возможное, чтобы, фальсифицируя и затуманивая узловые моменты, увести ответственность от политического руководства страны, переложив её полностью на армию и руководство ЗакВо.
По Собчаку получалось, что митинг был мирный, а войска вышли на площадь по распоряжению Родионова и по его же команде устроили бойню, а Горбачёв, Шеварднадзе, Чебриков, Язов и др. были поставлены перед свершившемся фактом.
Следующим на съезде от имени Генеральной прокуратуры должен был выступать главный военный прокурор генерал Катусев.
Президиумом делалось всё, чтобы не давать Катусеву слова. Но съезд настоял на своём и Катусев вышел на трибуну. К тому времени прямая трансляция по телевидению была уже прекращена. Шеварднадзе с шумом встал из-за стола президиума и, сказав что-то, выходит за кулисы, Горбачёв бросается за ним, уговаривая вернуться, Ельцин со своим окружением покидает съезд, демонстративно пройдя через весь зал. В самом зале возникают невообразимый шум и гвалт.
Микрофоны то включаются, то отключаются. И вот в такой обстановке Катусев пытается доложить съезду о первых материалах расследования. Я сидел в центре зала и мог разобрать лишь отдельные слова, такой был шум.
В общем, всё было сделано так, чтобы на весь мир прозвучала ложь Собчака, а через него и «своя правда» тех, кто его нанял для этого. Выступление Катусева даже не появилось в отчётном стенографическом бюллетене съезда.
Генеральная прокуратора продолжала работать, дел у неё было много, одних свидетелей с одной и другой стороны надо было опросить сотни. Кстати, окончательный материал расследования был представлен незадолго до Беловежского сговора…
Я же тем временем был назначен на должность начальника Академии Генерального штаба.
Александр ЯковлевРечь на Третьем съезде народных депутатов СССР
Товарищи! Прежде всего мы с вами должны ответить на один вопрос, который здесь задал Сергей Павлович Залыгин: «Зачем мы сюда собрались?» Не будем хитрить и не будем лукавить: мы собрались сюда не для того, чтобы в чрезвычайном порядке внести некоторые изменения в нашу Конституцию. Мы собрались, чтобы избрать первого Президента страны ввиду и нашего нынешнего положения, и на перспективу с тем, чтобы наша демократия, наш демократический процесс, наша перестройка двигались вперед. В сущности, сегодня в эти часы, в эти минуты мы решаем судьбу страны, вернее, определяем направление, по которому она может и должна развиваться дальше.
Сомнения, которые здесь прозвучали, и рассуждения о том, какую форму должно принять избрание Президента, у меня лично создают ощущение, что колокола нашей судьбы могут дать трещину. Я очень боюсь, как бы расчеты не превратились в просчеты, которые могут очень дорого обойтись народу и государству. Ведь кажется, товарищи, все мы убеждены в том, что встали на правильный путь преобразований, что решаем задачи стратегического характера, что страна и ее народ взялись за ломку тысячелетней российской парадигмы несвободы, решились на поворот к свободному развитию. Одновременно мы не жалеем самых острых обличительных слов, когда говорим о тяжелом состоянии общества, о заболевании организма, который надо лечить экономически, социально, нравственно, лечить сегодня, но не потом.
Идея всенародного голосования звучит очень привлекательно. Да она и верная, эта идея. Но мы политики, законодатели и потому обязаны отдать предпочтение конкретному состоянию, а не абстрактным размышлениям, ибо промедление может отбросить нас назад. В самом деле, зададим себе такой простой вопрос: ради чего необходимо это промедление? Какое содержание вкладывается в весьма демократическую форму всенародного голосования – поиск нового лидера или что-то еще? Всенародные выборы сегодня, я подчеркиваю – сегодня, сделают ненужным, неэффективным Съезд народных депутатов. У Президента исчезнет противовес, а он нужен в условиях нашей еще хрупкой, эйфорической, я бы сказал, демократии. Нужно ли нам это?
Давайте не станем забывать столь быстро забываемое нами прошлое. Надо принять во внимание и то, что всенародное голосование будет гораздо демократичнее при многопартийной системе, а пока, по моему глубокому убеждению, логика перестройки торопит, подталкивает нас. В сущности, борьба между силами, твердо стоящими на позициях перестройки, и антисилами вошла в решающую фазу, она далеко не окончена, и этот фактор должен быть ответственно нами взвешен.
Говорят о нежелательности совмещения должностей. Вопрос здесь есть. Но стоит ли нам сегодня вставать на путь противостояний, каких-то подозрений, особенно в условиях необходимости объединения здоровых сил общества в целях его перехода в новое качество? Кроме того, дорогие товарищи, Генеральному секретарю надо отчитаться на предстоящем Съезде о своей работе.
Далее. Не будем играть в прятки: сегодня речь идет об избрании Президентом страны конкретного лидера – Михаила Сергеевича Горбачева. Кажется, с этим согласны почти все. Тогда по какой же шкале справедливости и нравственности мы сегодня сначала как бы примеряем эту тяжелейшую «шапку Мономаха», а потом хотим засунуть ее в пыльный чулан? Дважды умереть и дважды родиться нельзя, давайте вместе подумаем и об этом. Но если кто-то занят поисками нового лидера, то и здесь нам следует серьезно подумать как о мотивах, так и о последствиях такого шага, дорогие товарищи. Пути назад у нас нет, а если есть, то он губителен. Введение президентства – это принципиальный переход от коллективной размытости к личной ответственности. Для каждого из нас это историческая возможность продемонстрировать личную ответственность и личную мудрость.
Николай ЛеоновАгония
Появилось и выросло целое новое поколение людей, которые уже не помнят Советского Союза и лишь схематично представляют себе его кончину. Переход от социализма к капитализму – ныне именуемому «рыночной экономикой» – занял не менее пяти лет, он длился с 1989‑го по 1993‑й и вовсе не был одномоментным следствием ГКЧП, как иногда пытаются представить. Но в этом пятилетнем переходном периоде был один критический год, а именно – 1991‑й, когда решалась судьба СССР, то есть сохранения или распада исторической России. Тогда борьба вокруг этого вопроса стала кульминацией столкновений всех политических сил в стране.
Николай Леонов
Проведенный с большим запозданием 17 марта 1991‑го всенародный референдум по вопросу быть или не быть обновленному федеративному государству СССР дал четкие недвусмысленные результаты. Из примерно 80 процентов принявших участие в голосовании граждан в среднем 75 процентов высказались однозначно за сохранение Советского Союза. Но оппозиционные силы, видя слабость центральной власти и чувствуя запах близкой добычи, изо всей силы давили на национализм, как самую уязвимую точку для развала СССР. Запад хищно потирал руки, глядя на усиливавшийся бедлам в стране, всячески поощрял действия сепаратистов всех мастей и побаивался лишь одного – возможного появления в случае распада СССР четырех ядерных государств вместо одного. Тогда ядерные силы были дислоцированы в РСФСР, на Украине, в Белоруссии и Казахстане.
В этой обстановке 20–21 апреля 1991‑го в Москве собрался съезд «Союза» – самой влиятельной фракции последнего советского парламента. Мне – тогдашнему начальнику Аналитического управления КГБ – было известно, что эта фракция выступает за сохранение СССР. Более того, я знал, что несколькими днями раньше, 8 апреля, депутаты этой фракции посетили Михаила Горбачева и заявили ему: «Вам надо уходить. Вы ничего не можете. Надо созвать внеочередной съезд народных депутатов СССР и оформить сдачу власти». В ответ последовала истерика. Так что созыв съезда стал центральным вопросом для спасения СССР.
На съезде «Союза» присутствовало 140 народных депутатов и 600 сторонников этой фракции. По ходу работы кто-то из парламентариев высказал пожелание заслушать оценку представителя КГБ по складывающейся ситуации. Выбор пал на меня.
Никаких рекомендаций по содержанию выступления мне руководство комитета не давало. Сам я загорелся идеей высказаться от всей души по вопросу о сепаратизме. Поскольку в течение всех последовавших 20 лет во многих аудиториях мне часто задавали один и тот же вопрос: «Куда смотрел КГБ, на обязанности которого лежит забота о безопасности государства?» мне кажется, что сейчас в самый раз привести полностью текст тогдашнего моего выступления. Оно отражает настроения всего офицерского корпуса КГБ тех времен. Итак, это произошло 21 апреля 1991‑го.
«Уважаемые товарищи народные депутаты! Спасибо вам за предоставленную возможность выступить на таком высоком собрании. Депутатская группа «Союз» провозгласила своей целью отстоять историческое наследие наших предков. Подавляющее большинство моих коллег и я, вместе с ними, безоговорочно становимся под Ваши знамена в этом благородном деле. Я проработал более четверти века в разведке, много лет отдал аналитической работе, и, поверьте слову старого солдата, у нас будет много врагов не только из числа доморощенных удельных князьков, но и зарубежных стратегов, которые боятся, что наше великое государство с его территорией, ресурсами, демографией, уровнем образованности населения может при нормальной организации своей жизни быстро превратиться в действительно могучую державу. Соединенные Штаты несут в себе врожденный страх перед другими великими державами. Им не нужна никакая великая держава на территории СССР – ни коммунистическая, ни демократическая, ни монархическая. В дни Потсдамской конференции после Второй мировой войны США выдвигали проекты разделения Германии на несколько государств, им же принадлежит и план раздела Китая в 1945‑м. Теперь наступила наша очередь. Они любят препарировать слабых или ослабевших. Это не возрождение образа врага, а довольно очевидная истина. Послушайте хотя бы один день передачи радиостанции «Свобода», состоящей на бюджете конгресса США. Они буквально сочатся злобой по отношению к нашему единому государству, весь их материал направлен на разжигание ненависти между народами СССР.