— Именно, — кивнул я. — То есть снова попали под военные действия. Тогда мать решила, что единственное место, в котором точно не будет войны — это столица. Они с тех пор тут и жили. Точнее, как жили, влачили существование. Денег не было, перебивались случайными заработками и лелеяли вселенскую ненависть ко всему имперскому.
— Жить в ненависти? — покачал Марк головой. — Я бы не смог.
— Они смогли. И когда к власти пришел Ромский, Стефан увидел его лицо и понял, что это его шанс. Он всячески старался добраться до императора, чтобы войти в ближний круг и разрушить власть Московии изнутри. Но на работу его не брали. Иностранец, еще и без образования. Стефана это не остановило. Он усердно трудился, они с матерью получили гражданство, новую фамилию. Но это никак не остудило их чувства. Пока он строил планы, они голодали. И чтобы хоть как-то вырваться из нищеты, он начал травить мать сырой силой. Это позволило ему получить пособия, слегка встать на ноги. К тому времени он уже недурно владел языком и смог спокойно устроиться посыльным во дворец. Там он и попался на глаза Константину.
— И сколько у него времени на это ушло? — Марк наколол на вилку огурец и захрустел им.
— Почти два года. Дальше он всячески обрабатывал императора, организовывал вечеринки и на голубом глазу предложил ему двойников, чтобы те сидели вместо Ромского на приемах, пока сам император проводил время с женщинами, выпивкой и прочими излишествами. Эта идея очень понравилась узкому кругу друзей Константина. Вскоре нашелся и Евген, и Анатолий, и все трое стали двойниками Ромского, потому что у Стефана совершенно не было времени — он всецело посвятил себя разрушению морального облика Ромского.
— А Шустов тут при чем?
— Совершенно ни при чем, — я отпил кваса. — Они познакомились на одном из приемов, и Стефан сразу учуял хороший шанс наводнить столицу белой дрянью. На людей королевства она не производит такого сильного воздействия, а так, бодрящий порошок. А, стихийники, наоборот. Быстро подсаживались. Вот и император со всеми его приближенными уверенным строем начали свой путь ко всем чертям.
— И тут на сцене появляешься ты!
— Нет. Ты же сам знаешь, что из-за всего этого начался разброд и шатания с приказами и развитием города.
— Да, чего это я? Сам же тебе писал и искал Мережковского.
— Вот. Даже если бы и не отправил письмо, помимо тебя много было недовольных. Когда начались все эти телодвижения с переворотом, Стефан начал действовать. У него уже был выход на контору Шумского, и рассказать ему про невероятные товары Войса не составила труда. Тогда же он и Святослава нанял.
— Это, у которого голова взорвалась?
— Не голова. Он весь сразу рванул.
— А Ларкин тут каким боком?
— Это самое интересное. Пока Стефан всячески подрывал власть изнутри и плел интриги, первый помощник короля тоже не сидел без дела.
— Дай угадаю! Они договорились о взаимопомощи!
— Нет. Они действовали независимо друг от друга и с разными целями. Ларкин хотел отомстить лично мне и вернуть провинцию, а Стефан, сам понимаешь, так долго варился во всем этом, что не мог уже остановиться.
— Он просто не принял тебя в расчет.
— Да.
— Но как ты понял, что это именно он? Вариантов было же много!
— Его аура, — усмехнулся я, — у жителей королевства Войс с их предрасположенностью к сырой магии, ауры выглядят иначе, чем наши. Чтобы замаскировать это, Стефан прибегнул к амулету сокрытия. По виду безделушка, которая маскируется под брошь, пуговицу, а то и вовсе кулон небольшой. Но именно из-за нее сторонний человек видит кристально чистую ауру слабого мага. Когда мы с ним говорили, я намеренно провоцировал его. Но аура не менялась. К тому же он аккуратно переводил стрелки на Евгена. Стефан сказал, что тот ненавидел меня, а на деле все иначе, парень даже у меня автограф попросил во время встречи. Причем он в тот момент был скручен стражниками.
— Страшная вещь, репутация! А Ларкин, он откуда знал, что ты придешь к послу?
— А тут дело в бюрократии. Когда Стефан направил уведомление о прибытии посла, наша канцелярия отправила в Войс ответ, мол, спасибо, все сделаем в лучшем виде. Это письмо попало на стол к Ларкину, как иностранная корреспонденция. После этого он раскопал торговый договор с Шустовым, а дальше: телепортировался в столицу, нашел посла, подарил ему одну из карет, которыми торговал Шустов, и оставил на всякий случай страховку. Мол, дорогой посол, в случае когда вопросы будут касаться Войса, сожми кристалл в руке.
— Дормез жалко, я видел остатки. Теперь хочу себе такой же.
— Я уже купил, обещали завтра привезти уже.
— А дальше? Дальше что? А демоницы? А те ряженые?
— Демониц завезли якобы по распоряжению Шустова, точнее, Стефана. Как один из актов деморализации самых влиятельных чиновников. Первая попала сразу к Туманову, да ты и сам знаешь. Коробку к кабинету тоже Стефан прислал. Пространственная магия плюс сырая сила — убойное сочетание. Возьму себе на вооружение.
— И получается, что это все?
— Практически. Стефана казнили три часа назад. Ларкин получил от меня по шее документами. Открыто он воевать не будет. Да и как это сделать, если он тут один?
— А как же те люди, которых мы задержали в «Вишневой аллее»?
— Ты еще не знаешь? Стефан их по всей империи собирал. Недовольных, нищих и преданных Войсу. В королевство они вернуться не могли, их там бы казнили, а здесь банально прятались.
— Хитро, хитро. Ты все же был прав, не могли войсовцы такое провернуть.
Я на это только пожал плечами и вернулся к ребрышкам. Правда, пришлось слегка нагреть тарелку, хотя и холодными они были очень вкусными.
— И когда ты уезжаешь?
— Завтра. Хватит с меня. Смирнов уже наводит свои порядки. Блохина вот-вот станет главой управления образования…
— Что⁈ Томочка⁈
— Нет, мать ее. Теща твоя.
— Леша, — Марк растер лицо, — ты рехнулся? Какое управление образования? Она же там всё с ног на голову перевернет!
— Так давно пора. Вон, даже твой сын и тот стал жертвой этой безграмотной системы.
— Твоя правда. Но все равно не пойму, зачем?
— Хочешь, могу все отменить, и она будет сидеть дома? В гости заезжать?
— Не смей мне угрожать! Я твой лучший друг!
Я расхохотался. На душе было легко и спокойно. Мысленно я уже паковал чемоданы и садился в дормез.
— Даже не хочется тебя отпускать, — вдруг сказал Марк. — С тобой хоть весело. А то сидишь целыми днями на совещаниях, мантию протираешь.
— У тебя еще свадебный тур подаренный был.
— Да, точно. Тома сказала, что на следующей неделе поедем, если подаренный тобой человек успеет завершить ремонт в доме.
— Подожди, какой ремонт⁈ Я думал, что купят подушки, скатерти да шторы.
— С этого все начиналось. А потом тут обои выцвели, тут потолок трещинами пошел, а крышу вообще менять нужно.
— Тогда лучше вам нанять нормальную бригаду, уехать, и пока вас не будет, они как раз закончат.
— Ага, закончат! Выносить семейный фарфор.
— А ты еще не весь разбил?
— Очень смешно, но я предпочитаю следить за рабочими. У меня, знаешь ли, нет репутации мага, который с того света достанет и второй раз убьет.
— Уже не в первый раз слышу эту фразу. На кой черт мне душу с того света тащить? Откуда только слухи берутся?
— Так, я этот слух и пустил в свое время. А то думаю, забывать тебя стали, — он засмеялся, чуть не скинув стакан с лимонадом. — Ты заедешь к нам на ужин?
— Да я так наелся, что еще три дня на еду смотреть не смогу, — сказал я, но поймал укоризненный взгляд друга и вздохнул. — На чай. Заеду на чай.
— К слову, что будет с Шустовым, Мироновым и Зайцевым? Ты уже решил?
— Миронов отправится за горный хребет, Зайцеву запретили появляться в игорных домах, а Шустов… Тут я еще думаю. Вроде он и не в курсе был, но при этом его репутация уже подмочена.
— Так, пусть вместо своей фамилии на вывесках пишет имя жены. Как ее зовут? Анжелика? Вот, представь, «мебельный дом Анжелика». Звучит же?
— Звучит, конечно. Но это не помешает ему в будущем снова начать торговать с Войсом, — я задумчиво покрутил кувшин с квасом. — У тебя нет никого на примете, чтобы над таможенниками поставить?
— Найдем. Смирнов за этим делом может и лично присмотреть. После его проверок через границу лишнюю порцию воздуха бесплатно не провезут.
— Ты его береги. Он уже немолод.
— Ага, конечно, немолод. Видел бы ты, как он дворцовых строил после взрыва твоего. Я им даже сочувствовал.
— Ладно, давай заканчивать. Дел осталось мало, но все важные.
Я отпил еще кваса, и в голове еще как-то не устаканилось, что я действительно уезжаю. Даже не верилось.
Стоп! Забыл!
Я с интересом посмотрел на Бережнова и спросил:
— Марк, а не хочешь ли ты сходить со мной в парк с лопатой?
Глава 25
— Ромский закопал клад в парке? — вполголоса спросил Марк, когда мы забрали лопаты из дежурки и сели в карету. — Сам? Серьезно? Как он, вообще до такого додумался⁈
— Вопрос сложный, ответа на него даже он сам дать не может. Говорит, вечеринка была очень веселой.
— Я помню, что однажды проснулся в соседнем городе.
— В чужой квартире? И был уверен, что она твоя?
— Нет. Там картина не та висела, я сразу сообразил. И вообще, за кого ты меня принимаешь⁈
— За очень увлекающуюся натуру. Тем более, не забывай делать скидку на возраст.
— Я всего на двадцать лет тебя моложе, имей совесть, — проворчал он, впрочем, улыбнуться ему это не помешало. — Будто у тебя таких приключений не было.
— Просто я давно полюбил квас, а не ваше это заморское игристое.
— И ты чудил на трезвую голову⁈ — с нотками восхищения спросил он.
— Это были хорошо продуманные, взвешенные, но не всегда оправданные здравым смыслом решения.
— Уговорил, чертяка языкастый, — Бережной откинулся на мягкое сидение и с интересом посмотрел на меня. — Слушай, я никогда не поверю, что ты вот так просто уедешь в глушь, будешь там сидеть практически без магии. Ты ж рехнешься через месяц.