Страж тоже рассматривал меня внимательно, изучал. И, судя по всему, ему нравилось то, что он видит.
Интересно, его ли искал патруль? И кем он проклят? Эти и еще сотни вопросов всплывали в голове. Пауза затягивалась, и я уже совсем собралась с духом, чтобы хоть о чем-то спросить незнакомца, но он меня опередил.
— Кто ты, моя спасительница? — хрипло выдохнул он.
— С-света… — снова шепотом ответила я. Почему-то, стоило ему заговорить, как голос у меня отказывал, а тело начинало дрожать, как в лихорадке.
— Свет… — повторил незнакомец и улыбнулся. Улыбка удивительно изменила его лицо, хмурые складки разгладились, а глаза засияли еще больше. Невозможный мужчина! Абсолютно преступно быть таким красивым. — Вам очень подходит это имя, леди Свет. Вы вся такая тонкая и яркая, словно первый лучик светила, разгоняющий ночную мглу на земле Леандора.
Он так поэтично, так красиво говорил, что я непростительно заслушалась.
— Позвольте скромному стражу еще раз поблагодарить вас, леди Свет, — сказал мой ночной загадочный гость, потянулся за моей рукой, а когда завладел ею, поцеловал тыльную сторону запястья.
Ох, что же он со мной творит, что делает! От столь невинной ласки тело вновь задрожало, а ног ослабли. Я пошатнулась, он поддержал, а потом…
— Мне пора… — прошептал незнакомец, и за его спиной распахнулись два огромных темных крыла.
— Как пора? Куда? — неожиданно для самой себя спросила я.
Признаться, не самые этичные вопросы. В сущности, какое мне дело до того, куда он там собирается. Впрочем, и страж не должен держать предо мной ответ.
Но сейчас меня волновало совсем не то, о чем я спрашивала. Исследователь и артефактор всегда во мне брал верх над женщиной. Я смотрела на крылья стража и никак не могла понять, чем они отличаются от почти таких же крыльев сестры, Лесара, Лойс, Аоры и еще дюжины слуг замка Мидр? Перья блестели сильнее, но было что-то еще, неуловимое, незаметное взгляду.
— Ну… — замялся мужчина под моим пристальным взглядом. — Мне пора…
— Секунду, — произнесла я и ловко выдернула из ближайшего ко мне крыла пару небольших перьев, запоздало уточнив: — Я возьму, вы не возражаете?
— А смысл? — совершенно логично пожал широкими плечами ночной гость. — Обратно не прирастут.
— Может быть, вас немного утешит тот факт, что ваш биоматериал послужит науке Леандора, — сообщила я мужчине и поняла — не утешит, и тогда задала совершенно ненужный, более того, унизительный и оскорбительный вопрос. Сама не знаю, как так получилось. — Хотите, чтобы я вам заплатила за перья?
Пожалела об этом сразу. Теплый синий взгляд заледенел, а незнакомец выпустил мою руку и отшатнулся, как от удара.
— Мы в расчете! — выпалил он. — Прощайте, леди Свет.
И он спрыгнул с балкона, а через секунду где-то в ночной мгле послышался шелест крыльев.
— Как вас зовут? — почти ни на что не рассчитывая, в отчаянии крикнула я.
Однако…
— Кит… Мое имя — Кит, — ответили мне, и я осталась одна.
Совсем одна!
— Дура! Идиотка ненормальная! Зачем я ему про деньги… — ругала себя на чем свет стоит, а в порыве даже ногой топнула.
И тем неожиданнее было услышать совсем рядом:
— Это у вас семейное. Во всех женщинах гармонично сочетаются аналитический ум и спонтанная бытовая глупость.
Я посмотрела на говорившего. На перилах сидел тот самый красно-черный попугай, за которым мы с Женькой бежали по тайным коридорам академии.
С тех пор я его почти не видела, но успела узнать, что птица принадлежит нашей старшей сестре Настасье.
— Простите… — начала говорить я, собираясь сообщить кому-то, что он лезет не в свое дело. И да, приятных эпитетов у меня для аррела не было, но договорить птица не дала.
— Не стоит извиняться за правду. Все вы Фреи такие, тут уж ничего не изменить, — сообщил мне Лошариус. — Вот скажи мне, какой добрый хозяин в такую ночь бедную птицу из дома с поручением выкинет? То-то и оно… Чувствую себя… золушкой!
Вся злость разом куда-то ушла, и я улыбнулась «пернатой золушке», забирая из лап письмо.
— Ветчину будешь? — спросила птицу. О его пристрастиях тоже знала от Настасьи.
— А ты не безнадежна! — Лошариус смерил меня внимательным взглядом, слетел с перил и вразвалочку направился в комнату. — Идем, поговорим.
Разговаривать с птицей как-то глупо, но спорить я не стала и пошла за ним.
Где находится в замке кухня, я знала отлично. Иногда, работая по ночам, совершала спонтанные вылазки. Вот и сейчас повела Лошариуса сразу туда, на ходу читая письмо от сестры.
Ничего особенного Настасья не сообщала. Она писала, что Эривард Ги отлучился из Аэрлеи по делам и обещал прислать официальное приглашение по приезду. Сестра собиралась составить мне компанию и, как я, очень беспокоилась за Женьку. Вот собственно и все. Писала Настя на магической бумаге, поэтому, стоило мне прочесть, как записка растворилась в воздухе, не оставив и следа. Удобно и для конспирации, для экологии.
— Кто-то ветчину обещал, — напомнил шагающий рядом аррел.
— У кого-то проблемы с терпением, — не осталась в долгу я.
— А ты самая проблемная из дочерей Фрея, — заметил Лошариус.
Не знаю, на что он рассчитывал, озвучивая неприятную правду, но явно не на мое полное и безоговорочное согласие. Мы как раз зашли на кухню и, пока я мелкими кубиками нарезала розовую домашнюю ветчину, сетовала птице на жизнь.
— Ох, и не говори! — начала свой монолог я. — Магия досталась настолько странная, что даже магистр Агиар не знал, на какой факультет меня направить. Крылья вообще не выросли. Никакие. Хотя, если следовать логике, то, как у высшей арсы, подвластная мне стихия должна была их создать. С женихом полный облом. Понимаешь, мне хватило одного взгляда, чтобы понять — не мой это мужчина… Ну, не смогу я с ним не то что, ну ты понимаешь, а даже создать видимость. А тут залетал ко мне случайно страж один. Понравился, а я… Я его умудрилась оскорбить до основания крыльев. Вот скажи, кто меня за язык тянул?
Я посмотрела на странно притихшего аррела и поставила перед ним тарелочку с лакомством, но он по какой-то причине к ветчине даже не притронулся, а продолжил задумчиво изучать деревянную столешницу.
Стало стыдно. Не водилось за мной привычки вешать на других свои проблемы. С ними я предпочитала справляться сама.
— Извини, — затараторила я. — Не подумай, я не жалуюсь, просто вдруг выговориться захотелось. Это потому что Жени долго нет.
— Перья у кого выщипала? — спросил Лош, кивнув на два перышка, сиротливо примостившихся на краю стола. — У стража залетного?
Я кивнула и попыталась хоть как-то оправдаться:
— Я не хотела. Инстинкт сработал. Я в этом мире только и делаю, что материал для исследований собираю. А эти перья отличаются от других таких же. Сам посмотри, они словно сами по себе светятся. Конечно, очень слабо и почти незаметно, но в темноте, если приглядеться, увидеть можно.
— Вообще-то, любому пернатому неприятно, когда кто-то насильно перья выдирает, — ответил аррел и клюнул первый кусочек угощения. — Недурственно.
— Ох… — еще больше расстроилась я.
— Кроме того, он ведь мужик, понимать надо. Ты могла его гордость задеть. Мужчины — существа слабые, ранимые очень. Это на вас пахать надо, а нас стоит и поберечь. Вдруг война, а мы в депрессии?
— Нет, он не на перья обиделся, — покачала я головой.
— А на что тогда? — птица вновь сверлила меня укоризненным взглядом.
— Я ему за биоматериал деньги предложила, как донору.
Да, пришлось признаваться, раз уж сама начала этот разговор. Вдруг он мне растолкует психологию крылатых.
Птица несколько мгновений молчала, а потом загомонила, издавая булькающие и щелкающие звуки.
— Эй, — позвала я. — Ты ржешь что ли?
— Деньги за биоматериал… Ой, не умру я с вами своей смертью… — изгалялся Лошариус.
Очевидно то, что я приняла за сочувствие, оказалось на деле одной из форм издевательства. Жестоко. Тем более, мое состояние и так было не самым радужным. Даже на колкости и грубости сил не осталось.
— Живи с чувством выполненного долга, и спасибо тебе за письмо.
Я взяла перышки и пошла прочь, даже не загасив магические светильники.
Нагнал аррел меня на лестнице и закружил, то отставая, то залетая вперед.
— Ты это… Светка, не обиделась же в самом деле? — спросил он.
— Я на дрессированных животных не обижаюсь. Они же не ведают, что творят, — все же огрызнулась я.
— А вот это сейчас обидно было, — сообщил Лош. — Давай сделаем вид, что мы квиты. А хочешь, я тебе свой биоматериал сдам совершенно безвозмездно?
— Твой мне без надобности. Пока.
— Вот, — не унималась птица. — А я сразу понял, что ты самая добрая из всех. Женька с Настасьей сразу суп сварить из меня обещали, а ты даже от перьев отказалась. Ну так что, Свет? Мир?
— С одним условием, — предупредила я.
— Это с каким? — насторожился аррел, и правильно сделал.
— Узнай мне имя ночного гостя, — попросила я. — Очень извиниться перед ним хочется.
— Я по-твоему теперь должен весь корпус стражей облететь, выспрашивая, у кого ночью красноволосая леди все перья повыщипала? — оскорбился Лошарик. — Так после бала в Аэрлее мода на красные волосы наступила. Общипанных стражей с десяток наберется!
— За ним патруль гнался. Они называли его «проклятым стражем».
— Патруль стражей за стражем? Ничего не путаешь? — вмиг стал серьезным аррел.
— Не путаю.
— Странная ситуация. Я о ней ничего не знаю, но попробую выяснить хоть что-то. Но тоже с условием.
— С каким? — спросила я.
— Ты перестанешь на меня дуться, и между нами наступит мир.
— Хорошо, — кивнула я, полностью осознавая тот факт, что сейчас я безбожно продешевила.
— Вот и славно, — повеселела птица. — А за это я тебе еще дневник Фрея принесу и ключ к нему. Настасья не все смогла прочитать в нем, да от радости, что сестер нашла, позабыла вам его показать. Думаю, Вигмарий там тебе информацию оставил, больше некому.